Академия искусств: начало любви

Жизнь — течение. Она как наркотики, которые растекаются по венам. Как и любые наркотики, она заканчивается смертью. Жизнь может быть как кайф, а может быть как ломка, всë зависит от самого наркотика. — Дейв? — Курт решился позвонить друзьям. Та маленькая фотография воодушевила его, словно глоток свежего воздуха в этом пропитанном грязными наркотиками воздухе. Слишком сильно хотелось увидеть всех, тем более Лауру и как в детстве заснуть с ней в обнимку на радость родителям. — Кого я слышу — барабанщик расплылся в улыбке — наркотики закончились и тебе стало скучно? За тебя уже все переживать начали. — Как там Лаура? — Курт был немного взволнован. — Она больше всех — отрезал Гролл. — Вы сейчас где? — В Академии в отличии от некоторых, идём в актовый. — Я к вам подойду — Гитару не забудь, будешь вспоминать как держать еë в руках. — Гитару? Интересно кому? — Крис насупил бровь. — Курт ожил наконец-то, Эми изрядно потрепала его сердечко. — С кого начнём? — Лаура улыбнулась. — С тебя, крошка и начнём, ану покажи что ты наработала за несколько месяцев — Эксл гордился ней. — Да, ну, я как-то не готова презентоватся первой. — Сестренка, не суетись —прозвучал знакомый голос. — Курт — воскликнула кудрявая. Прижавшись к парню всем телом, она поняла как ей не хватало его, и как же она могла оставить его одного, тем более зная о проблемах с наркотиками, тяжёлыми наркотиками? — Маленькая моя — прошептал Кобейн. Как же он любит эту девушку, которая роднее всех родных. — Нет, ну это всё. Семейное восойденение — захохотали все. Все кроме Эксла. Увидев Курта на пороге улыбка на его лице сразу же пропала. Рыжий считал что вся любовь, все внимание всегда отдавалось Кобейну, особенно больно было осознавать что и со стороны Лауры тоже. Казалось что это детские обиды, наверное так и было, но маленький мальчик внутри рокера продолжал жить годами. — Ребята, я не опоздала? — в помещении появилась Эми, немного перебив эту небольшую минуту радости и веселья. Девушка на ходу поправляла платье, которое слегка задралось, но подняв голову и увидев Курта у брюнетки словно дар речи пропал. Она так давно не слышала его имени, не видела его, даже странно. Тогда, в том сне, она слышала все что он ей говорил, девушка все помнила. Но Блейка она любила больше. Вы думаете она бросила наркотики после разрыва с ним? Нет конечно. Она стала принимать ещё больше, запивая боль разлуки алкоголем. Блейк бросил еë, вот и всё. Она писала текст за текстом, строчку за строчкой. Что-бы не сойти с ума в одиночестве, Уайнхаус пыталась держаться в компании, музыканты поддерживали еë. Поддержка ребят была словно пластырем на разбитом сердце: вроде совсем ничего, но хоть что-то, что-то что помогает не дать ему распасться полностью. We only said goodbye with words Мы попрощались просто на словах — I died a hundred times И я умерла сотню раз. You go back to her Ты возвращаешься к другой, And I go back to..... А я возвращаюсь… I go back to us Я возвращаюсь к нам. I love you much Я так тебя люблю, It's not enough Но этого мало. You love blow and I love puff Ты любишь вдыхать, а я — курить. And life is like a pipe Жизнь словно флейта, And I'm a tiny penny rolling up the walls inside А я монетка, катающаяся внутри Этот текст особенный… Ему место быть.

Back to black

В глаза Кобейна сразу же бросилась Эми. Внутри всë как-будто перевернулось, он так давно не видел еë. Время замерло, вместе со всеми присутствующими. Глаза в глаза и стук сердец. Было неописуемо, чувства перемешались: злость, обида, симпатия. — Нет, Эми ты вовремя — добавил Мэнсон, опрокинув взглядом это мгновение. — Отлично — девушка гордо подняла голову, пытаясь хранить спокойствие и вид что ничего не было. Совсем не было. Хотя все вокруг знали о химии которая была между ними, о боли Курта которую он глушил наркотиками. Безответная любовь она такая. — Наверное сейчас не время репетиций — Эксл демонстративно вышел на середину зала. — Всеми любимый Курт вернулся, соизволил вспомнить о сестре и о группе, и как ни в чём не бывало пришёл. — Эксл, что ты исполняешь? — сцепив зубы прошептал Слэш. — Нет, ну, а что, Курту ведь всë можно — Роуз паясничал, от обиды которая копилась все эти года. — Курту должно достаться все самое лучшее, он заслужил. — Эксл, ты хочешь нарваться на конфликт? — Курт изменился в лице, напряжение росло. — Пока тебя не было всë было прекрасно, здесь были люди которые ни на ком не были помешаны. Но пришёл ты и все затрепотали — эмоции переполняли рыжеволосого. — Бедненькому Курту отказала девушка, вот досада. — Эксл, что ты такое говоришь? — Лаура попыталась подойти к парню, но он остановил еë. — Потому что это и есть боль, Эксл — строго ответил Курт — Ты думаешь что только над тобой жизнь поиздевалась? Ты ошибаешься. Мне всю жизнь окружающие напоминают что я не родной сын, что я конченый наркоман, что я угрюмый одинокий конченый наркоман, который не заслуживает ни семьи, ни признания. И даже Эми, вот она, она даже смотреть на меня не хочет. — Да ты даже половины не пережил, по сравнению с тем что прошёл я. Вспомни Эрин — Роуз был на грани, он смотрел прямо в глаза Кобейна. В свою очередь по телу голубоглазого гранжера прошлись мурашки от взгляда парня и имени «Эрин». — Это же ты посадил еë тогда в ту машину! Она умерла на кануне нашей с ней свадьбы — парень кричал, кричал и продолжал смотреть в глаза гранжера. — А ты ещё о чем-то говоришь. Да лучше бы мне сейчас отказала Стефани и мне всю жизнь говорили что я не родной сын, нежели знать что она мертва и что в твоей родной семье тебя ни дня не любили! Да пошли вы все! Грохот дверей и тишина. — Эксл — за Экслом пошли Перголиццы и Сеймур. — Стойте, ему сейчас лучше побыть одному.