— Куда ты умираешь? Мы даже не успели предать друг друга…©
Хм, если так подумать — обычно у Серьезных Собирающихся Персон есть организационный порядок и традиции. Традиция есть и у нас — собираться быстро и непринужденно. Речь, что необычно, начала Гранберия: — Признаться, я не понимаю, — она почесала за перепончатым ухом. — Какой смысл нам налаживать хоть какие-то контакты с Бременем? Пускай даже и более лояльная к нам часть, мы все равно будем ежедневно сталкиваться, конфликты будут и прочее. Я лично заранее их ненавижу, ради чего все это? Михаэлла несколько осуждающе посмотрела на неё, будто напоминая о хладнокровии воина. Как для невербального обращения к рептилии, весьма иронично: — У нас нет времени бегать по каждой неопределившейся деревне и яростно агитировать их за дружбу народов. У нас нет столько лишних рук, чтобы послать кого-нибудь в каждое местечко, даже если всем составом разойдемся, — мы посмотрели на Тамамо, но та своим тысячелетним опытом обращения с хвостами передала: «Лисички сверхурочно заняты, останьте». — А Бременские, что бы ты о них не думала, помогали многим, и не только защитой силой оружия, но и силой слова, просвещения. Гранберия все еще была недовольна. Переубеждать её взялась Тамамо: — Тем более влияние будет взаимным. Если мы будем милыми, ну или по-крайней мере не будем пускать к ним Альму, — Альма нарочито обиженно отвернулась, истово желая больше общения с новыми друзьями, — То всем сердцем они нас не полюбят, но и думать о немедленном уничтожении перестанут. — А нам вообще нужно, чтобы все нас любили? — удивился я. — Да нет. Хотя так было бы проще. — Предлагаю обратиться к Королевствам, — спокойно (будто бывало иначе?) высказывала Эрубети, — Их власть существует прямо сейчас. И тут я понял, в чем заключается хитрый просчет этих старух: — И Илиас тоже об этом знает, верно? — Молодец, догадался. И если ее Бремя, хех, разделилось во мнении напополам, то Длань Её, — ерничала лисица, — Хоть и будет нестабильна, но в большем составе поддержит предмет поклонения. А где проходит грань между светской и церковной властью тебе никто не скажет, они обе друг на друга опираются. А дальше все умные, все всё понимают. — И все же мне это не нравится. — Не дрейфь, подруга! — радостно хлопнула Гранберию кожистым крылом суккуба. — Прорвемся. — Но мы же не канализация… — хлопала глазами Королева Кицуне. Гранберия всячески пыталась осмыслить ситуацию, Михаэла черкала записки (или крестики-нолики?), а вот Эрубети давно научилась отсеивать информационный шум и даже не притворялась слушающей. Мне пришлось прервать неловкую тишину: — Так… — надо что-нибудь придумать! — И где это место встречи? — А, вниз по реке. Сейчас Гранберия будет умницей, настругает нам лодочек… — Гранберия не побоялась сурово взглянуть на наглую лису. — Ладно, сделает мощный понтон, — Огненная Мечница была довольно признанием заслуг в области столярного дела. — И мы за час сплавимся. — Справимся? — поправил я. — Сплавимся, — поправили меня.***
Пока Гранберия строгала лодочки, я наблюдал за домами её же производства. Не то чтобы она одна в нем участвовала, просто без нее это заняло бы все время до зимы. Дома были рублены строго и без изысков, но были довольно прочными. — Да, — ответила на незаданный вопрос Тамамо, присаживаясь на свои хвосты рядом. — Хотя магия в первую очередь ассоциируется с проклятиями и разрушениями, причем и у меня самой, а не у необразованной и запуганной деревенщины, ей ведомо и иное применение. Хотя обычно любое новое заклинание… Хотя и любую новую технологию, все оно идет в конфликт или забывается в пыльных томах. Это самый легкий путь… Хотя опять же не всегда. — А мы не ищем легких путей, да? — И-ме-нно! — покровительственно взъерошила она мне волосы. — Как же с вами непросто, — я глядел на ящерку, уверенно превращающую вековое древо в ряды досок. — Зато весело, не так ли? Даже с Альмой. — Я думал самой невеселой у нас является отнюдь не она. — Вопрос опыта и личного интереса. Таких как она, видела я немало, а вот Эрубети случай редкий. — А я и не говорю, что она скучная, — мы молча смотрели на процесс создания большого плота, используя дерево, дерево и дерево. Я так и не понял, как она скрепляла доски вместе. Они просто ложились друг к другу и соединялись. Мечом она орудовала с такой же скоростью, как и в бою, ничего было не разобрать. Солнышко светило, птички пели. В поле кто-то что-то делал, возможно даже связанное с агрокультурой. — Идиллия… / Идиллия, — сказали мы хором. К непонятным мельтешениям добавились стоны. — Полный комплект. Ладно, выдвигаемся. — А как же созерцание? — Насмотрелся я на суккубов. — А я про природу говорила, ай-ай-ай.***
— Мне кажется, или мы тонем? — как самую близкую к своему животному «Я», а значит и к инстинкту самосохранения, Альму сильнее всех волновал миниатюрный фонтанчик, образованный дыркой. — Мы не успеем затонуть за столь короткий срок. Стоит нам сойти с судна, все придет в норму, — даже не удосуживаясь повернуться втолковывала Эрубети. — А ты намокнуть не боишься?.. В диалогах примерно такой содержательности мы и коротали время. — Хмм, а вода тут ничего, — Шощь увлеченно ловила ртом струю воды. — Вот около Грангольда вода почти настолько ядренная, будто чай Михаэллы. Брр… — А что они там делают? — лениво спросила Тамамо. — Науку, вестимо. Скучно было даже конвоируемым Ангелам. Единственная, кому скучно не было, так это Изабелла. Она увлеченно самоистязалась, плоды внутренней борьбы выходили наружу в виде резких переходов с места на место. Каждый такой скачок внутренней борьбы делал плохо равновесию судна и вестибулярному аппарату «экипажа». В конце концов я зафиксировал её на месте аккуратной логической бомбой. Самое интересное началось после того, как мы вышли на берег…***
1 съезд Северного Бремени акa 33 съезд Бремени Илиас — Выступает докладчик с Нескучных Островов, лидер Кадвенской ячейки, товарищ с широким опытом… — Эм, я извиняюсь… — в обсуждение вбежал мальчишка. — Но у вас там пришвартовалась целая толпа народу. — Кто? — Чудища всякие, ангелы святые, а дальше я испугался. Все сразу встрепенулись. Согласно докладам Лазаря и самых южных отделов лишь одна сила могла быть здесь. Все стали готовится к бою. — Хмммммммммммммммммммммммм… — Думал Лазарь. Получалось не очень. — Шеф, чем вы озабочены? — спросил Мосс. — Ну, вообще предполагались кой-какие гости, но не на сегодня. Не важно, пошли, надо организовать отвлечение для отступления. Ангелов мы не потянем, это железно известно.***
— Тамамо. -… — Тамамо. — А? — Разве час назад ты не говорила, что встреча только завтра? — Ну да. — А на какую дату встреча? — На последнее число Луны, двадцатое. — А сегодня какое? -… — Кто-нибудь знает? — Вроде осень началась вчера… Или раньше? — Великолепно, блядь, — как она вообще работает с бумагами с таким отношением ко времени? Может нас всех уже захватили, а мы просто дату не поняли. Больше всех были расстроены пленные ангелы. И действительно, стоит задуматься о своем уровне, если тебя побеждают такие вот личности. «Сброд», — ругалась про себя Лизель. Впрочем, кому какое дело? — Хм… — Тамамо прищурила зеленые глазки. — Я отсюда уже вижу, что случилось недопонимание. — Неплохое зрение, — прокомментировала Альма. — Ага, да… Так, кто будет сверкать навыками дипломатии?***
— Команда мечты… — Тихо прошептал я, стоя перед рассыпным строем бременских. «Ты можешь удивиться, но это действительно оптимальная команда в данном случае, вы всё правильно решили.» Видимо, моё скорбное выражение лица вызвало у молодого человека следующую ассоциативную цепочку: Грусть > Смерть > Мы все умрем!!! Иных причин для полета бомбы я не вижу. — Осторожней с ангелом! — я оглянулся на Шощь. Действительно, это я ебнулся, а парень нормальный. Маленький снаряд Альма незаметно переправила ветром. — Малец, это был предупреждающий взрыв? — спросил его старший товарищ. И верно, снаряд разорвался вообще в стороне от кого угодно, укатившись в овраг. Вперед вышел Лазарь, с хмурым выражением лица и изрядно пожеванной сигарой. — А я говорил!.. Ладно народ, к неприятной части собрания придется перейти раньше. Все приуныли, но оружие опустили. — Вот дерьмо, лучше бы полегли тут… — Да, межорганизационная деятельность — та еще хрень, — подтвредил. Я его прекрасно понимал. Подраться было бы намного проще и безболезненней. Увы, но у нас в планах побеждать, а не убивать каждого неприятного встречного.***
— Так я доклад делаю или нет? — по приходе на импровизированное место собрания я увидел странного персонажа на трибуне. — Ты чего там стоишь? — удивился Лазарь. — Да мне больше интересно, куда все разбежались, только я начал. Подумаешь, шрам на пол рожи, я совсем даже и не переживаю по этому поводу. На мой молчаливый вопрос мне ответил главный по терроризму, чуть понизив голос: — Это Зол Риалс, только про шрам ему не говори. — Что, обидится? — Нет, просто вежливость. — Ух ты! — Альма была на фиксированном расстоянии от нашей тройки, бегая вокруг. Установленные палатки, ограждения и прочие явно намекали на то, что уж эти ребята знают толк в организации лагерей временного пребывания. Это для нас задача разложиться всегда была маленьким испытанием, а тут это было творчеством. Впрочем, лишь мы вдвоем здесь интересовались мебелью, все смотрели на Шощь. Не то чтобы в ней было что-то уж очень необычное, кроме естественной красоты, крыльев и свечения над головой. Каждый день такое вижу. Но все впечатлились. Шощь вкушала свой момент славы… Наверное. Все-таки, не так много внимания она получила за тысячи лет. Альма, тыкая в бочку, иногда даже по-доброму улыбалась, глядя на румянец Шощь. Я бы тоже порадовался, но общая нереальность реальности чуть сбивала меня с толку. — Так, — Лазарь мощно затянулся и указал на помост, — Вставайте и говорите. — Что? Нет-нет, давай ты первый. — В смысле я? Хотели, вот вам трибуна. — Так дела не делаются. Я так понимаю, ты тут всех представляешь. Давай нам тему хоть определи, я ведь могу и сборник анекдотов достать, — людей было не так-то и много, человек триста, но было довольно страшно. Это со спасенными монстрами было просто, и с ребятами из замка Сабасы, а вот тут несколько более привередливая аудитория. Разумеется, это не всё Бремя, а только делегаты и какие-нибудь персонажи центрального подчинения, но выступить правильно тут было бы правильно, в отличии от проклятой спутанности в мыслях. — Эх, так уж и быть, — первым на помост вошел Лазарь. — Как вы помните, сразу после определения нашего вопроса по отношению к Илиас, которое закончилось расколом, у нас на повестке встал другой вопрос, который мы долго обсуждали. На этот раз не раскололись, молодцы, хвалю, — некоторые хохотнули. — Да, невесело в общем. Нашим южным недругам уже удалось установить контакты со многими правительствами… — действительно, хоть эвакуация была и веселой, само по себе выпинывание из города не значило для них ничего хорошего. — Товарищ Лазарь, а для кого вы это повторяете? Мы не глупые, память есть. — Это я для стенографиста, а то прошлого убили и записи посеяли, — кто-то в уголке поежился. — Хороший был мужик… Итак, нам нужно было найти хоть какие-то силы готовые к диалогу. Вчерашним голосованием мы решили, что попытка договориться с монстрами целесообразна, — Лазарь поморщился, прошептал нечто вроде: «Бесит официоз» и поставленным голосом закончил, — Право на голос дается… Вам, — ему на удивление хорошо удалось не сделать неловкой паузу от незнания нашего самоимемнования. Теперь нести тяжкую ношу предстояло кому-то из нас троих. Мы переглянулись. — Ребят, вы ж меня помните! — радостно сказала Альма. — Я в городе была, прорыв вам организовывала! Послышались подтверждающие голоса. Кто-то даже пожелал ей удачи и назвал милой. Наивные. Альма сошла с помоста, радуясь вниманию публики. Странный она персонаж, конечно. В этой сцене не хватает летящих букетов и лепестков роз. — Кстати, еще я суккуба, — импровизированное торжество резко прекратилось. — Блядь, девочка, и ты тоже мимо этой проклятой деревни проходила? — Да, неудачных соседей мы выбрали, знал бы заранее… Ко мне подошел Лазарь: — Скажи мне, нахуя, ну нахуя вы именно её решили взять? Что, вас всего четверо что-ли? Почему она? Если вы хотите показать монстра, взял хотя бы ту лисичку, она куда респектабел… Ну ты понял. — А? Да, спасибо, — она у меня хорошая. — Но тут есть особый смысл. Кстати, пора объявлять. Кхм! — пришлось сильно повысить голос, — И все же я советовал бы вам быть осторожнее, вы так-то имеете дело с Альмой Эльмой. — Да-да, очень смешно, — совсем невесело произнес Мосс… Я предполагаю, что его так зовут, это на воротнике написано, — Все это забавно, но где ваша программа выступления? В чем суть? — За свою долгую жизнь подустала от долгих встреч, — поддержала меня Шощь. — А суть в том, что это правда… Кстати, почему про меня все забыли? Еще минуту назад я была такая интересная… Тут Альма Эльма развернулась танцевальным движением, попутно меняя форму. Сие грациозное движение подобно было извержению вулкана по результатам деятельности. Вокруг неё сразу же образовалось пустое пространство, в результате чего на помосте оказалось несколько больше, чем надо, народу. Доски не выдержали издевательства, и мы оказались в импровизированном загоне. Какой-то парень смахнул скупую мужскую слезу: — Друзья, я был счастлив с вами бороться… Многие наоборот, целенаправленно шли на Альму, но останавливались на расстоянии пары метров, не в силах преодолеть её ауру. Всё замерло. Я перелез через помост и вышел в центр пустого пространства. Шощь сделала тоже самое, правда куда элегантнее, используя врожденные способности к полету. Хотя можно ли их называть врожденными, если она не рождалась?.. — Это я к чему. Все мы знаем, хотя бы примерно, кто такая Альма Эльма. — Парень, ты бы это, бежал отседова!.. — И все же никто не бежит. И я не собираюсь быть первым. Никому не надо специально напоминать, в чем она обвиняется? — Кхм… — Мосс прочистил горло. — Ради точности, на её совести примерно… — он серьезно задумался, — Как минимум один город, прочие, более мелкие события тяжело отделить от работы других монстров. — Я не собираюсь проводить опрос, но более чем уверен, что найдется здесь кто-то, у кого там родня была. Можете не говорить, это личное, — вперед постепенно продвигались более вооруженные и яростные люди. — Но вот в чем дело… Вы хотите прямо тут и сейчас вспомнить о справедливости? — дальнейшее мне произносить было нельзя, чтобы не прослыть чересчур лояльным к монстрам. Хорошо, что есть Шощь. — А сами вы сильно лучше? Да, кстати, меня зовут Шощь, и я Падший Ангел. Рада познакомиться, — она элегантно поклонилась. — Так вот, судить Альму было бы неплохо и все такое, только вот вы сами замешаны в паре сотен актов немотивированного насилия. — Не все из них!.. — Мы давно отказались!.. — слышалось от того самого Зола. — И все же, по-моему такое преступление, как убийство, не имеет срока давности. Это мы к чему… Тут в разговор включилась Альма, её тон стал куда более глубоким, а атмосфера вокруг Тёмной: — И я бы тоже весело провела время тут, но увы, над миром нависла известная дамочка, которая занята Серьезными Делами, и мы ей мешаем. Давайте отложим для состава наших организаций судилища за деяния, совершенные до наступления войны, ладно? Иначе, если прям объективненько разбираться и все такое, то нас тут останется где-то треть, остальные будут сидеть или лежать. — И мы должны стерпеть её присутствие? Даже не здесь, а в мире вообще? — До этого вы жили и не очень о ней вспоминали. Как знать, может и у нас найдется монстр, которому бомба в пещеру залетела. — Мы давно не занимаемся немотивированным террором, это не наш путь. — А я последние десять лет вообще Хэлгондо не покидала, и что? — К слову… Альма, не обижайся, но она у нас самый запятнанный персонаж, если можно так сказать. Так что если мы тут уже минут пять стоим и пока все живы, то все не так плохо, как может показаться. Сейчас мы сядем и быстро накидаем основные положения. — Не-не… — Лазарь с трудом выбрался из загона и начал нас толкать в сторону реки. — Вы посидите, порыбачьте, мы сейчас будем часа два отходить. Товарищи — идем в баню! — Да, Лазарь — голова… — сказал дед. — Потому мы его лидером и зовем.***
В состоянии пустоты в голове я вышел на мыс. И тут бы мне порефлексировать… — Друзяшки!!! — радостно воскликнула Альма и обняла нас. — Ну и почему ты так считаешь? — максимально корректно спросила Шощь. — Как же? — она так сильно удивилась, что отпустила нас. — Вы же вышли ко мне, когда я была в окружении! — Вряд ли бременские могли тебе сильно навредить, даже я, думаю, убежал бы от них. — Во-первых — не недооценивай ребят. А потом, это было такое моральное давление, ух! — Альма дернулась. — Я снова почувствовала себя живой! — от взмахов её крыльев отсюда снесло весь мелкий мусор и мою удочку из куска бревна. — А до этого ты мертвой была? — Ой, да ничего ты не понимаешь. Пошли кутить? Нет? Пить? Ну, друзья, давайте что-нибудь сотворим. — Созерцание, — односложно ответила Шощь. — Лазарь правильно сказал. Надо отойти. — В баню?! — Занято там, да и не люблю я это. Давай простимся с летом. — Мы же разобрались, что лето ушло дней двадцать назад. — Я не отрефлексировал, — по реке плыли следы строительного мусора и коры, сотворенные Гранберией.***
— Вы идиоты, — просто сказала Тамамо. — И все же вы сделали все почти правильно. Там сидят суровые ребята, они бы не поверили в добренькую Йоко, но когда мы обсуждали, столь радикального использования Альмы, — вышеозначенная хихикнула, — я не ожидала. Прагматично. Ладно, дальше надо будет вести уже нормальные переговоры… — А не цирковые представления, — Михаэлла была солидарна, — Мать моя богиня, опять составлять списки и таблицы? — А как же самодисциплина, опыт тысячелетий? — задорный нрав суккубы было не остановить… Серафим сделала взгляд бухгалтера, а в следующий миг Альма обнаружилась за укрытием. — Больше не буду…***
— Ребят… — обратился я к сборной солянке бойцов, — Я вот так подумал. А чего вы не удивлялись, когда узнали, что тут Альма Эльма? — Эм… Мы с ней в замке лет пять провели. — После всего в Сабасе? — Нас Михаэла лет десять морально подготавливала, в итоге надоела всем страшно. — Действительно, что-то я и не подумал. Не такая уж она и важная.***
После не таких уж и долгих, но, сука, выматывающих согласований, оров, истерик и нескольких порванных палаток, мы согласовали нечто вроде союза. Вообще, это было довольно быстро для, считай, эпохального события. Каждый бременский делегат уже был нагружен порцией пожеланий от своей ячейки, и через их головы ясно просматривалось мнение коллективов. Что ж, в голове у них каша. Ну и ладно, бывает и хуже. — Торопись, подписывай, — толкнула меня Эрубети. Не знаю, зачем мы решили устроить вариацию на тему «Здесь был ****» на важном документе, но Тамамо сказала, что всякий такой документ это и есть вариация «Здесь был ****», но для богатых или важных. Богатых среди нас не было.Соглашение о Гласном Союзе Пункт 1: Пункт 2:
Ну и так далее. Самой интересной была страница с подписями — ведь до этого шел типографский шрифт, бумагу размножили здесь же, (Бременские здесь вообще весь мир обогнали, печатают газеты на коленке) и ровненькие буквы заканчивались, последняя страница была разделена напополам неровной линией, и с разных сторон мы ставили свои кривенькие подписи. Стоит заметить, что договор был составлен так, чтобы сюда было легко (относительно) и непринужденно (очень относительно) впихнуть на тех же условиях еще кого-нибудь. Как оказалось, ресурсы Бремени весьма значительны, но очень неравномерно распределены. У нас наоборот, всего два источника силы. Кстати, подписывались мы вообще не от имени Ордена…***
— То есть? — То есть я могу говорить от имени лисичек, так понятно? — Ладно, девочка, допустим, мы тебе верим. — Допустим или верим? — И в качестве чего будет выступать этот ваш Орден? — Ну, так как это и в сию минуту очень разношерстное образование, причем состоящее из весьма сильных участников, я предполагаю его элитным боевым крылом нашего союза. — Действительно? Вы предлагаете смешивать воинские формирования, как поступили здесь? — Не думаю, что это будет уместно всегда. Но раз мы договорились до создания нейтрального государства, ибо никто из нас не потянет эту ситуацию в одиночку, то и с армией надо будет что-нибудь сделать. А будущему войску нужен будет пример. — А-а-а! — Лазарь в приступе мигрени порвал очередную бумажку. — Ты, маленькая желтая лиса, ты вообще представляешь, какой объем херни… Ладно, сегодня об этом уже каждый сказал и подумал. Чем тебе не нравится схема согласования действий без создания под эту задачу громоздкого аппарата? Договоримся, например, идти штурмовать Сан-Илию, каждый собирается и в назначенную дату идем штурмовать. Всё. — Потому что я всех обману, — Тамамо не скрывала сверкающей улыбки с заметными клыками. — Да и у вас будет соблазн. Этот путь легкий, а значит — сомнительный, — Бременские уловили эту нотку, ибо сами любили так говорить. — Вы не думали о том, что нам надо быть лучше наших врагов? Химеры, дикие монстры, Королевства… Илиас не будет страдать с организацией и сделает именно так. А в сухом остатке они куда сильнее нас. Может, вам и неприятно, но нам нужно общаться. В этом будут не только прямые военные плюсы, но и прочие. Сами догадайтесь, какие, не маленькие. В отличии от меня, - она очаровательно улыбнулась.***
— Я не понимаю. Раз уж это договор между Островом Кицуне и Бременем, я-то тут причем? — произнес я на грани слышимости, полагаясь на острый слух золотой лисы. — Ты же муж Йоко, а значит вполне себе гражданин Острова. — А Эрубети? — я указал на прозрачную руку, удерживающую перо. — Она забавная?.. - … — Ладно, у неё одной здесь четкий почерк. — Гранберия, Альма? — Меньше пяти подписей — несолидно.***
— И где ж мы будем размещаться? — Вообще… — пыхнул дымом Лазарь. — В Золотом Порту было бы очень удобно, — тут все были согласны. — Море, город, зашибись. А пока придется в этой проклятой Деревне сидеть. В-Р-Е-М-Е-Н-Н-О. — Не знаю, как ты так сделал, но получилось прямо-таки БРЕМЕННО, ха! — вклинилась Альма, но все её отфильтровали. — Деревне Суккубов? Вы же отлично сидите здесь, хоть и недалеко от неё. — А еду берем оттуда. Теперь мало смысла дистанцироваться, так и так число видимых монстров за день так и так пробило все пределы. — Не грусти, похрусти, — я протянул ему желтую фигню. — Что это? — Жаренная картошка. Лазарь решительно отверг подарок: — Занят я. За сегодня надо еще пару дел переделать. — Каких? — Суд. — Мы же договори… А, ну да. Ладно, давайте быстрее со всем этим, а то весь мир ждет.***
Этот суд не был предназначен для нас, мы-то видели деяния Ангелов в Сабасе. А вот остальным было бы интересно. — Вы что творите, ироды? — спросила жена Рыжего. И она была не одинока в своем мнении. — Спокойно!.. — Лазаря тут уже все узнали и оценили. — Ответственно заявляю, ангелы разные бывают. — Нам нужно это обсудить. — У-у, что за эпоха, — наигранно негодовала Шощь. — Эти идут голосовать, те что-то обсуждают, нет бы взять и пойти… Ладно, ладно, не продолжайте. — Итак, представьтесь. — Я Лизель, Архангел Третьего Круга. — О, и я тоже, — сказала Шощь. — Молчи, предательница. — И верно, не мешай суду! — *Бум*… Молот я поднимал с трудом. Да, его тоже Гранберия выстругала. — Вы сознаетесь в нападении на Сабасу и уничтожении большей части её жителей? — Формулировка неверная. Да, нападали, да, стирали, но в чем здесь сознаваться? — Каковы ваши оправдания? — Оправдания? Илиас велела нам, и мы исполнили ее повеление почти полностью, исполнили бы до конца, не вмешайтесь вы. — Н-да, это было весьма просто. И быстро, — голова неимоверно чесалась. Рога растут, что ли? — Богиня будет мне последней судьей, а не вы. Неважно, что вы со мной сделаете. — А я и не собираюсь судить тебя, лишь определю меру наказания. Судить тебя будет не Небо, а народ. Кхм, присяжные… Да, вы тут не просто так собрались, вы присяжные, поздравляю. Каков будет ваш ответ? Стоит ли уточнять, что за ответ был? Кстати, после такой новости местные грустили куда дольше, чем после превращения в монстров. Удалось застать следующую сцену: — Эй, Рыжий, я спросить хотел… — Рыбный Шарик стучал в дверь дома друга, но тот не открывал. Немного потоптавшись у порога, он пошел обратно. Мы же с Лилит прислушались повнимательнее, вдруг умерли они? Ну, от горя. — Эх, милый мой, как жить-то теперь? Я ведь сама как черт, раньше еще отгоняла, а теперь? Что же нам, лечь и умереть? — Не знаю, не знаю. — Грустно это. — Да, — ответила она мне. — Печально расставаться с детскими сказками. — Надо бы придумать что-нибудь взамен? Я бы не хотел видеть никого в таком состоянии. — Да я много что написала на этот счет… Но пока не готово. — А что ты можешь сделать прямо сейчас? — она молча метнулась до дымохода, пошаманила над трубой и вернулась. Я протяжно вздохнул. — Афродизиак? — Афродизиак. Прямо сейчас это было бы полезнее всего. — А может не надо было их насильно изменять? — Лазарь, чего не спишь? — Да, мне тоже местных жалко, но не по вашему поводу. — Насильное превращение? Да, плохо, а что предлагаешь? — Я так понимаю, что знания об этом мало у кого есть? — мы кивнули. — Предлагаю запретить его. — А ежели кто желает? Как доказать, что тебя не заставили? Он немного поскрипел зубами, похрустел костями, лицом вытянулся и сдался. — Надо будет здания такие обустроить. Чтобы там свидетельства получали от священника, что-то около «отрекаюсь от всего человеческого и плоти своей». Мы с Лилит посмеялись, заставив бедного мужчину удивиться: — Да, а ты хорош в юморе… А вообще идея хорошая. Бумажку уже написал? — Да, все есть, и подписи тоже. — Ладно, отнесу завтра, и тихо все подпишем. На этот раз без помпы, с меня хватит. — Да, вы вчера художника заставили все запечатлеть. — В смысле? Не помню такого. Почему мы? — Ну не мы же? — А кто тогда? — втроем мы вглядывались в звезды, пытаясь найти виновника. Желтые глаза с вертикальным зрачком уверенно целили в нашу сторону. Ладно, пойду Изабеллу найду, она чувствует себя едва ли не хуже этих. Наверняка плачет где-нибудь в углу, чтоб не продуло, дурочка. Можно ведь и плед с собой брать. Меланхолия с комфортом.