***
Бывает такое, когда тебе не хватило буквально часика сна, ты его отоспал, встал, и готов сражаться. Ну так вот, сегодняшний случай был явно не из этих, а из тех, когда лучше было не показывать организму сладкую морковку сна, а потом вырывать её из пасти с ехидными замечаниями. В данный момент, я уверен, тело мстило мне жесточайшим безалкогольным аналогом похмелья, какой только возможно найти. — Ох, так… Команда, да? А Ленивые Ублюдки где? — Все еще по горам шляются. — Ну и ладно. Значит так, тогда… Тамамо прервала меня: — Вы летите в Сан-Илию. — Правда? — Голова так сильно болела… — Не советую набирать толпы толп. Какие бы гадости я не хотела им передать, в данный момент местная стража будет зорко следить за всем всеми способами. Гаруда поможет скрыть вас, но и её пределы являются пределами. — Поправлять «знающего человека» никто не стал. — Не больше четырех, пяти. — Ну ладно. — Я пожал плечами и надеялся поспать на перьях как можно раньше. Изабеллу надо было брать. Ничего про неё толком сказать не мог, но она вроде и всё также не любит монстров, но теперь и Илиас не любит, став живым свидетелем «очищения» Сабасы. Как Жрица почти предельной для их… Профессии? Да, профессии силы, а также старшая в иерархии от выживших, её слова могут посеять кое-какой раздор, а может даже семена рационализма в стройные ряды Церкви. Вторым номером я выбрал себя, хотя вообще-то я уже и забыл, когда подписывался на это задание. Третьей надо было взять Йоко, и хоть она не самый сильный персонаж из доступных, ей я могу доверять. Четвертое место в наборе я заполнил Альмой, на том резонном основании, что она оказалась первой из существ, попавшихся мне на глаза после того, как я отобрал первых трех. Заодно и спросил её: — А сколько я спал? — Минут пятнадцать.***
После пяти минут ненависти, а также очевидных сложностей при перемещении с большого летающего корабля на чуть менее большую летающую птицу… Да. — Смелее, прыгай! — Крикнула мне снизу Альма, для которой проблема перемещения в трех измерениях вообще не стояла. — Да иду я, я иду… — Хорошо, однако, — Маленький ангелочек Лизель, — Что в самое логово врага идут те, о потери которых нам не придется жалеть. — Тут она замерла, поняв, что фраза собралась очень не очень, и начала выкручиваться так путано и пространно, что в любых других обстоятельствах я счел бы это забавным. — Ну, вы ведь понимаете, я это не о вас, э… Вы, — Она пыталась подобрать мне термин, но не нашла, такой вот я уникальный, — Я хочу сказать, что о вас-то мы можем сожалеть, но уверена, что не будем. В смысле, нам не придется. Вы вернетесь. С такой мотивацией я уверенно сделал шаг в пустоту. С приятным приземлением я с наслаждением закутался в вечно чистый пух химеры. Конечно же, меня сразу стали тормошить и донимать. — Слуша-ай. — Зачем ты отвлекла меня от моей мысли? — Какой? — Той которая: почему все так любят собираться на крыше, рискуя потерять контроль над заклинанием и превратиться в лепешку с посильной помощью жесточайшего ветра? — Можно занимать эпичные позы и раздувать плащи, — уверенно сказала Альма. — Кстати, рада, что у тебя такой же хороший вкус. — Я не решился указывать, что мой классический черный плащ и её гибрид корсета с дорогущей шторой сзади находятся на разных эволюционных уровнях. Хотя да, грудь он конечно подчеркивает, но от ветра в лицо не защищает. — Мне кажется, ты чего-то хотела. — Я? Это Йоко. Йоко, скажи «А». — Не дожидаясь ответа, суккуба взялась за её челюсть и потянула вниз. — Ы. — После короткого сеанса перепихиваний, лисичка освободилась от загребущих ручищ и начала, — Скажи мне дорогой… Да и ты, слышишь, Жрица, вылези из-за крыла, скажи как нормальный монстр!.. «Странно, что такая добрая натура, как моя жена, злится на относительно нейтральную фигуру больше, чем на Илиас.» «Илиас — миф.» «А?» «Без комментариев.» — Кхм… — Йоко привела в порядок прическу и хвосты отточенными движениями. — Вы же оба Копья используете. Ну то есть: почему? -… — Почему Копье? Оно даже не острое. — Это скорее луч. — Мигом сообразила Альма. — Да нет же, луч непрерывен. А это ограниченная линия, ну, палка летит. Отрезок, вот. — Йоко выглядела чуть пристыженной. Возможно, ей было обидно так долго находить слова для описания знаний школьного курса. — Лиса, тебе объяснить, почему никто не орет «Отрезок Тьмы!» — Резонно включилась в разговор жрица. — Вот только не надо передергивать. Всякие представители сил «Света», — Йоко заключила это слово в Особо Мощные Кавычки, — Кричат куда как круче. — Кто бы сомневался, что мы превосходим монстров. В ходе нового накала страстей они вновь оказались на минимальном расстоянии, что ни могла не отметить известная ценительница всего интимного: — Давай, молодчинка, а теперь оберни вокруг неё хвост, потяни, и души поцелуем. Эта связка называется… — Лассо любви? — Я включился в разговор, пока дамы… Девы, медленно краснели. — Как ты догадался? — Так назывался один дрянной, но популярный роман. — Кстати, я того же мнения об этой связке. По-хорошему надо… Эй, Йоко, ну ты даже с этим не справилась! Почему вы попрятались за разными складками? — Мы теперь будем тебя ненавидеть! — Вместе! — Как это «вместе»? Ты, знаешь ли… — А ты… — Пс… — Пришлось с заговорщицким видом пнуть рогатую в плечо, — Ты сейчас их голоса различаешь? — Да не. Но это так фальшиво и наигранно, что даже забавно. — Деловито и нетипично для себя, главная возмутительница спокойствия вытащила масляную лампу и кое-какие снасти, организовав неожиданно теплую атмосферу. Равномерное хлопанье крыльев и порой попадающий в нос пух создавали иллюзию... Я даже не знаю. Рейса в трюме полном птиц? — Можно? — Указал я на пирог, возможно, даже с начинкой. — Здорово, что ты спросил. Хрум… А у тебя еще и сегодня день рождения. Дай-ка подумать… Нет. — И сделала такую хитроватую улыбку, дополнительно смазав её вареньем. — День рождения у меня не сегодня, так что вышло еще оскорбительнее. — Могу предоставить тебе этот кусок. По-моему это называется тофу, и он тебе положен. — Каким законом? — Видовой принадлежностью. — Враки! — Вдруг услышала это Йоко — На самом деле, — Перешла она на шепот, что без острых ушей я бы и не распознал, как Жрица не распознавала эти самые уши, — Мало кто из нас его любит. Я подумала и поняла: Тамамо навязывает его! — О ужас!/Какой кошмар! — Мы демонстративно удивились, ведь как-так: персонаж, в первую очередь отмеченный историей в ряду величайших лжецов, кого-то обманул. — Вот вы смеётесь, а ведь у неё для противников по «бобовому вопросу» именные хвосты есть. — И что? — Не въехал я. — Да, может у вас, лисичек, нормально давать имена хвостам? — А Альма в области бытия лисой была еще менее опытна, чем я. — Безумие и Тьма, — как проклятый оракул, с другого угла мрачно шептала Жрица. Может не стоит с ней злиться перед её ключевым выступлением? — Вы даете имена пальцам? — Аргумент. Заявившуюся мысль я решил не откладывать в долгий ящик и приблизился к Изабелле, надеясь, что в это время Йоко не будут слишком сильно совращать: — Эй. Ты как? — О чем ты? — За прошедшие пару минут ты произнесла больше слов, чем за все наше знакомство. Ты переживаешь? — Да. Мне нужно донести мысль до самых, скажем так, крепких служителей, и не умереть. Желательно. — А окружение? — Нигде не найти мне приёма. Я должна убедить людей, приютивших и возвысивших меня, что я не предательница. — Намёк на слезы явно был в её глазах, но какие-то мелкие волшебные хитрости знала и она. — Я не смогу жить, зная, что разочаровала их. Я не стал говорить ей, что её шансы практически отрицательные. Мрачное настроение оправдано, и я не хочу опускать её мораль до тех же значений, что и шансы. — Как ты это делаешь? — Рыжая прервала паузу, спросив меня. — А конкретнее. — Нас учили, что предатель предает не только преданных ему, но и себя, внутренняя ложь, как бегающие глаза, ясно видна. В тебе нет противоречий, — ну тут бы я поспорил, — Ты сотрудничаешь с монстрами, но не пресмыкаешься перед ними, о людях помнишь. Почему? «Потому что мы равны. Буквально. Но такое она не поймет». — Наверное, каждому нужен свой ответ. Хватит слов, скоро нам прорываться в логово врага. — В Преосвященный Собор. Логово — это у монстров. — Хорошо. В Преосвященный Собор врага.***
Как это часто бывает, в действительности все было не так, как на самом деле. Мы мирно высадили пассажирку номер два у ограды с овцами, после чего настал более напряженный этап. — Скоро рассвет, — констатировал я факт. — Ключ поверни… — А? — Я бы хотела покинуть этих милых барашков, а тут как раз ключ изнутри. Мы уходим? — Извини, Альма, я сначала тебя не понял. — Да что тут можно не понять? — Ладно. В любом случае, этот Собор наверняка будет видно из центра. — Ну тогда вперед! — Уже «замаскированная» соблазнительница с распрыжкой собиралась отправиться вперед, но я остановил её за плечо. — Куда? Ты же понимаешь, что твоё тело всё еще очень-очень-очень подозрительное? — Ну да, я выделяюсь. — Йоко же уткнулась в землю и перебирала хвостик. — Нам пути вперед еще пару километров — чтобы ждала нас там уже прикрытая чем-нибудь. — Так точно, господин старший начальник! — Это был настоящий строевой разворот? Зачем она ему училась? Когда мы пришли к развилке у непримечательного столба, она уже была там. Её соблазнительная фигура была облачена в тренчкот и фетровую шляпу, надетую на голову. Не то чтобы она думала, что это скрывает ее лицо, а скорее для того, чтобы держать людей подальше — кому вообще захочется разговаривать с кем-то в фетровой шляпе? У городских ворот, черно выделяющихся на фоне белокаменных стен, была внушительная толпа, пожалуй, больше обычного для такой рани. Множество гужевого транспорта спешило попасть в город. Кому-то, путешественникам и паломникам, просто было интересно, но телегам со съестным явно было что продать. Чем стоять очередь, мы воспользовались дверкой в стене, а также бумажками, сунутыми нам Тамамо в последний момент. Были ли это деньги или документы, я не разглядел, но охрана, увидев их, стала даже чуть дружелюбнее, так что скорее всего это были деньги. — А по-моему это были открытки. Ну такие, розовые. Как в газетах рассказывают. — Газетах? — Я не очень понял. — Кстати, вон киоск. — Посмотрим, что вчера писали… — Девушки начали деловито листать в поисках интересного. Альма чуть не убила бедного продавца золотой монетой. — Ого! Дай я процитирую: «Невозможно даже дерзнуть подумать бросить»… Жуть, ну и слог «Вызов Илиас, самой Властительнице Вселенной»! — Мощно, да. Девочки, а в чем суть? — А ты что же это, газет не читаешь? — Йоко поддержала вопрос похлопыванием глазами — А они где? — Да в каждом городе. — Не отрываясь, ответила Альма. — Да, дорогой. Везде где мы побывали. Я из них журналы сшиваю. Будет такая своеобразная запись нашего свадебного путешествия. — Это… Обескураживает. — Да. Странно, что ты этого не заметил. Но теперь будешь знать, как быть информированным. — А я знаю куда деть весь тот запас плакатов! — Кого? — Ой, да ну брось.***
Уже через пару часов вся столица была заклеена плакатами, которые Альма заказала у Радужной Жидкости. Сложная надпись была ироничным комментарием к последнему крупному выступлению Короля-Патриарха и самой власти Богини, причем комментарием совершенно случайным и очень смешным. Суть комментария излагалась в брошюре, которая шла в комплекте.