Лгун.

Комната Евы

«Ангелочек зайди ко мне», что же это могло значить. Может быть тот случай в баре? Или у нее дома? Что вообще это может значить, возможно ли это что-то хорошее, а может наоборот, то что расстроит ее? Она не знала. От стресса скрутило желудок, что действовало еще больше на нервы. — Ты можешь вести себя нормально? — обратилась она к животу. Понимая что число на часах достигло одиннадцати вечера, Ева с ноющим животом потопала в комнату к Пятому. Вежливо постучав, она услышала голос что твердил «Заходи». Открыв дверь она увидела Пятого, что сидел на кровати попивая что-то из кружки. — Что застыла, проходи. Желудок отпустило, он в своем репертуаре. Спокойно сев на стул, парень покосился на нее. — Почему не рядом со мной? — Что прости? — отказываясь от услышанных слов, Ева решила переспросить. С каких это пор Пятого заботит на что она села, с каких пор его вообще заботит она? — Почему села не рядом со мной? — Хочешь сяду к тебе на коленки? Неожиданно Пятый рассмеялся. Она кажется впервые услышала его смех, такой заразительный, но в то же время сдержанный. Она улыбнулась, это заметно сбавило напряжение что присутствовало помимо них в комнате. — Боюсь что если такое произойдет, то нас неправильно поймут. Бровь Евы приподнялась, кажется его немного не туда занесло. Вдруг дверь комнаты открылась, и в нее вошла девушка с каштановыми волосами и слегка вытянутым лицом. — Привет Пятерка. Девушка направилась к парню, после чего они резко обнялись. Кто и что она делает у него в комнате, Ева понятия не имела. Пятый взял девушку за руку и подошел к Еве, что всячески избегала зрительного контакта с ними обоими. Аура девушки читалась тяжело и непонятно, что как решила она, говорит о том, что девушка неприятна по общению и очень самовольная. — Клэр это Ева, Ева это Клэр, — глаза парня сузились, что стали похожи больше на лисьи, чем на человеческие. Что этот щенок снова задумал? — Приятно, — она вскочила со стула и протянула руку Элизабет, при этом слегка улыбаясь. — Ага, — Элизабет вяло пожала руку, после чего сразу же отошла от нее. По всей видимости она не ошибалась, она правда странная. Лицо Пятого выражало удовлетворенность, теперь он решил отыграться? — Я пошла, — Ева посмотрела на Пятого, после чего спокойно вышла за дверь. Дойдя до своей комнаты, она услышала как кто-то приземлился в ней на две ноги, из-за чего создав небольшой звук. Пятый, пронеслось в голове девушки. Думать долго не пришлось, она не зайдет в комнату где находится Пятый, не сегодня. Спокойно развернувшись на одной пятке, она двинулась в сторону ванной, к счастью она оказалась не заперты. Зайдя, она быстренько заперла замок, после чего достала из карманов джинс смятую пачку сигарет. Достав одну из последних, она призвала к огню. На конце ее пальца появился маленький огонек. Прикурив сигарету, она присела на коврик. Что ему нужно на это раз? Любопытство боролось с неким подобием гордости, пока никотин попадал в ее легкие. — Куришь? — Пятый появился перед ее глазами. — Ага. — Наконец-то ты не отвечаешь вопросом на вопрос, — Пятый присел около нее. Неожиданно ей стало грустно. Они не остановятся пока один из них не покажет белый флаг, и это вызывало внутри нее некую тоску. Это было похоже на игры в догонялки с братьями, никто никогда не выигрывал их. Свет в ванной комнате сменился на легкий голубой оттенок. — Я тебя расстроил? — парень заглянул девушке в лицо, но та старательно закрыла его волосами. Пятый Невозможно было понять что у нее в голове. Конечно, каждый расстраивался из-за выходок другого оппонента, но никто никогда не обижался. Видимо это был не тот случай. Может ли произойти такое, что она влюбилась в него, маловероятно. Но возможно ли такое, что он влюбился в нее, вот тут он и понятия не имеет. Что-то заставляет возвращаться к ней, снова и снова, не бросить парочку колких слов в ее адрес уже невозможно. Их общение однозначно началось с не той ноты, и теперь из-за этого страдают оба. На что они способны, так это сидеть в ванной комнате которая по праву принадлежит Клаусу. Ева — Это была моя напарница, — произнес парень куда-то в пустоту. Конечно она знала, его энергия сама за себя говорила. Он правда думал, что она не уловит нотки безразличия в его эмоциональной энергии? Как самонадеянно. — Ангелочек? — Да? — ее рука потянулась за еще одной сигаретой. Все так же подкуривая ее, Пятый не обратил на это внимания. Возможно ли то, что он наблюдал за их битвой с Куратором и специально не приходил раньше, это можно узнать только у него, но надо ли ей это. — Что будет если я тебя поцелую? — он повернулся к ней и попытался найти ее взгляд направленный на него, но она все так же смотрела на сигарету. Ну вот, теперь не отвертеться. Он правда хочет знать что будет после? Ничего, он будет все так же продолжать ходить по клубам и потешаться над ней, а она тем временем срываться на него и говорить гадости, но после всего, она будет сидеть у себя на кровати и смотреть в одну точку, думая о нем. Вместо этих слов она просто тянется поцеловать его. Он не отворачивается, протестуя против этого, напротив, он тянется в ответ. Момент и в их животах взлетают бабочки, начиная биться о стенки живота. Их дыхание спокойно, они контролируют каждую свою эмоцию, каждое свое действие. Это обычная игра. Отстраняясь друг от друга, Пятый протирает губы. Вот что он хотел, показать свою брезгливость к ней, свое пренебрежение ей. Он выиграл за сегодня ее дважды, как Ева в то время даже не составляла план. Слишком много за сегодня приключений, пора ложиться спать. — Теперь давай посмотрим что будет если ты поцелуешь свою напарницу, — лицо Евы приобрело ухмылку. Толкнув плечом Пятого, она открыла замок на двери и вышла из ванной комнаты. «Главное дойти», крутилось будто надоедливая песня в ее голове. Огромный комок чувств застрял в ее горле, из-за слез в ее глазах все было расплывчато. Сегодня он точно больше не придет, она в этом уверена. Толкая свою дверь, она топает к своей кровати. Накрывая себя с головой пушистым одеялом, она дает волю эмоциями. Сегодня они взяли над ней вверх. Спустя немало времени ее голова начинала тяжелеть, а красные пятна на лице из-за слез никак не проходили. — Почти час ночи, — заглянув в телефон, она узнала время. Прекрасная идея забралась ей в голову, тихонько позаимствовать из запасов Клаусу одну бутылку вина, завтра она ему возместит ущерб. Тихо крадясь по коридору к его комнате, она никого не замечает. Свет во всех комнатах потух, а это может означать лишь одно, все спят. Аккуратно открывая дверь Клауса, она замечает его спящим, а после и бутылку алкоголя около шкафа. Взяв ее в руки, она в лунном свете рассмотрела название. Шампанское. Сгодится, пролетает в ее голове. Собираясь уже уходить, она задерживает свой взгляд на Клаусе, все-таки он отличный друг. Улыбаясь ему вместо пожелания спокойной ночи, она тихонько закрывает за собой дверь. Алкоголь не вытесняет из ее мыслей сегодняшний случай, а лишь придает ему красок. Ее нос почти-что полностью заложен. Находя спрей, она брызгает сначала в правую ноздрю, а после в левую. Глубоко вздохнув, она вместе с кислородом втягивает лекарство, и надеется на быстрое действие. Глоток за глотком, и в бутылке почти ничего не остается. Только в ее комнате горит слабый свет, голубой. — Не очень да шутка получилась? Не заметив голубую вспышку во всей этой атмосфере, она зарывается в одеяло. Отворачиваясь к стене, на ее кровать кто-то опускается. — Я проспорил. Лучше бы он вообще ничего не говорил. Его слова глубже пробираются в сердце, что потом из артерий попадают в сосуды, а после разносятся по всему телу. Мурашки. Не дождавшись от нее хоть какого-либо ответа, он пытается ее развернуть к себе. — Не прикасайся ко мне, — ее голос начинает все больше дрожать. Понимая что он ее просто-так не оставит, она сама садится к нему лицом. Его лицо выражает жалость, ему правда ее жаль. Но что с того? Какое теперь это имеет значение для нее, что теперь вообще имеет значение для нее? — Иди сюда, — он обнимает ее. Они впервые за весь их период общения «обнялись». Утыкаясь ему в пижамную кофту, из ее горла вырывает скулеж. Ей больно. — Прости, — раз за разом слетает с его уст, — Прости, прости, прости. И она простит его. Простит того, кто сейчас одаривает ее лицо поцелуями, того кто по-своему нежен с ней, того кто не знает что все это лишь спектакль, того в кого она влюбляется каждый гребанный день.