Охраняющий

Говорят, что к любым странностям можно привыкнуть. Выйдя в море, Эйс так и думал, пока не попал в команду Эдварда Ньюгейта. Здесь всё было странным: сами по себе пираты оказались вполне приятными и даже начитанными людьми. На удивление для Портгаса, который привык думать, что пираты довольно грубы и чаще всего не стремятся знать чего-то более исторического или литературного. Отчасти это было правдой. Но на Моби Дике он заметил, что многие часто могли вслух цитировать какого-нибудь автора, и не важно, были ли это прозаичные отрывки или стихи. Ещё здесь все были семьёй и это отражалось даже в мелких деталях: они могли драться едва ли не всерьез, а уже через несколько минут мирно пить эль на камбузе. Эйсу было сложно принять их заботу о себе. Но он старался. Потому что он хотел быть частью этой семьи. Частью ещё пока ещё непонятной для него во многом системы, где все подчиняются очень странным для него законам. Пройдя стадию принятия, Эйс понял, что даже не смотря на то, что его приняли практически все члены команды, он всё ещё чувствует себя ужасно скованно. Да, благодаря хорошо подвешенному языку он мог найти общий язык практически с кем угодно, но было так же и то, чего он не мог осилить простым разговором. Где бы он не был, он не чувствовал себя в полной безопасности. Каждый раз, когда кто-то из накама, называть их братьями он всё ещё не мог, просто не получалось, подходил к нему со спины, он интуитивно мог воспламениться. Конечно, приходилось извиняться, его даже понимали, но всё равно это была проблема, которую надо было решать. Командиры на неофициальном собрании решили так же. Хотя, как неофициальном... Татч просто собрал всех, кто был хоть немного заинтересован в мальчишке. Пришли практически все, кроме тех, кто отсутствовал на корабле в это время. Эйс ничего не знал об этом, продолжая едва заметно возгораться от малейшего проявления доброты. Его несколько беспокоило то, что он не может привыкнуть к этому, ведь времени прошло довольно много с тех пор, как он поднялся на корабль Белоуса. Идти с этой проблемой к кому-то претило внутренним правилам самого Эйса. Он мог анализировать сам, пытаться придумать что-то своё, чтобы попробовать решить проблему, но идти и рассказывать... Это слишком сложный путь. Ведь он не готов раскрыться кому-то здесь. Так он думал до того самого дня, пока его к себе не пригласил Марко, чтобы обговорить некоторое важные детали следующей высадки. — Что тебя беспокоит? Обычно несколько сонный взгляд старпома сейчас был довольно серьезным и хмурым. Эйс невольно выпрямился, делая вид самый непринуждённый. — Не думаю, что это так важно. Многих что-то может беспокоить, разве нет? — Ты боишься. Не себя, не отца, а того, что к тебе проявили интерес и некоторую добродетель. Почему, Эйс? Почему ты боишься принять семью? Марко отложил перо в сторону, поднимаясь на ноги, вставая напротив Портгаса. Эйс закусил щеку изнутри, чтобы не выдать собственного напряжения от этих слов. — Не понимаю, о чем ты говоришь. Что за чушь, Марко, я же стал... Феникс положил руку на плечо парня довольно резко, просто хлопнув, а спустя секунду его рука была полностью в огне. Неосознанно Эйс вновь защитился, хоть и знал того, кто перед ним был. — Будь на моем месте кто-то другой, ты бы уже оставил ему довольно серьезный ожог. И многие говорят, что ты довольно часто воспламеняешься, если тебя неожиданно тронуть. Ты защищаешься. Почему? Парень понуро опустил голову, скользнув взглядом по дощатому полу. — Мне... Непривычно быть в настолько близких отношениях с кем-то. Я всегда был сам по себе, следил разве что за братом, после с командой, но моё личное пространство - оно всегда было неприкосновенным, а тут... Эйс замолчал, не зная как попытаться объяснить свои мысли. — А здесь тебя хотят видеть не только членом экипажа, но и другом, братом, кем-то очень близким. Семьёй. Тебе сложно принять это, не так ли? — Да, пожалуй. Тебе приходилось сталкиваться с тем, когда ты не знаешь, как реагировать на отношение других к себе? — Да, это вполне частое явление. И если хочешь - я помогу тебе. Марко действительно хотел помочь. И как бы Эйс не пытался сторониться, принять помощь пришлось, ведь он не желал снова неосознанно навредить другим людям. Раз случайность, два случайность, три уже закономерность. Терять доверие новообретенных друзей, братьев, отца от чего-то не хотелось совершенно. — Научи меня... С того момента и началось медленное, но верное обучение азам жизни в большой и дружной семье. По большей части Эйсу просто нужно было подмечать, но Марко стал тем, кто помогал ему справится с неожиданными выбросами пламени. — Тебе совсем не больно? — смотря на то, как сизое пламя скользит по обугленным пальцам, спросил Портгас в один из их тренировок по самоконтролю. — Ну, как тебе сказать. У меня чувствительность намного ниже, чем у большинства людей. Поэтому такие и более серьезные травмы для меня не несут достаточно сильной боли. Это не означает, что боли нет совсем, но она притупляется. Эйс долго смотрел на исцеляющуюся руку, а после зажёг огонь на кончике пальца, поднес к чужой руке, к ещё не погасшему пламени и коснулся его. На вопросительный взгляд Марко Эйс только попросил немного подождать. Теплый огонь тянулся к холодному, оплетался вокруг него, вился и старался соединиться. Марко удивился, но потом и сам втянулся в это довольно увлекательное занятие. Опытным путём они выяснили, что пламя от мифического зоана имеет довольно интересный эффект. Оно подавляет агрессию и успокаивает, расслабляя. Эйс находил это забавным, потому что стоило Марко выпустить собственное пламя, чтобы воздействовать на него, как он спустя несколько минут засыпал. Феникс был этим недоволен, несколько раз Портгас просыпался даже от удара тяжёлым и массивным клювом по голове, но факт оставался фактом: от воздействия чужой силы Эйс засыпал практически мгновенно. Неоднократно Татч, на правах лучшего друга, навещал их во время тренировок и частенько находил только уснувшего на коленях Марко Эйса. В какой-то момент Феникс даже смирился, унося парня после каждого раза в каюту, чтобы оставить спать нормально, а не где попало. Спустя почти три месяца у них произошел прогресс и помощь Марко стала ненужна, но Эйс продолжал к нему ходить, ему понравилось ощущения овевающей чужой силы. А так же ему дико нравилось дожидаться старпома с задания, чтобы вытянув руку, дождаться, пока на неё не опустится огромная мифическая птица. — Он стал гораздо терпимее. И больше не дёргается от любого касания, как раньше. Твои занятия дали свои плоды. — Татч улыбается, поглаживая черные вихры снова внезапно уснувшего командира. Марко рядом с ним только слабо усмехается.