Просто Мария

      Я шла и не думала ни о чем, кроме как о Мехмеде. Мысль о том, что мы наконец-то будем вместе, сводила меня с ума. Я не думала о том, что может произойти, если Сулейман или даже Батур обо всем узнает, поэтому пришла к условленной двери и постучала.       Дверь была не заперта. Я открыла ее и вошла внутрь.       Передо мной открылся вид на достаточно богатый, но пустой дом. Я невольно поправила чадру, чтобы прикрыть глаза еще больше, если бы вдруг увидела кого-то еще, кроме Мехмеда, однако вскоре передо мной появился именно тот, кого я хотела увидеть больше всего на свете.       — Госпожа моя, — сказал Мехмед. — В доме нет никого, не стоит переживать.       «В следующий раз в чужой дом не пойду, пусть лучше в мои покои приходит», — подумала я и открыла лицо.       Мехмед, как зачарованный, смотрел за тем, как я открыла лицо полностью, открыла шею, сняла чадру полностью. Чуть стесняясь того, что раздеваюсь перед мужчиной, я сняла абайю. Чадра и абайя уже лежали на тахте, а я стояла перед своим любимым в платье.       Именно в этот момент я вовсю оценила совет бабушки из своей прошлой жизни, когда она говорила, что на женщине всегда должно быть красивое белье, мало ли, как жизнь сложится. И теперь, представ перед Мехмедом в абсолютно обычном платье и без украшений, я упрекала себя за то, что не принарядилась перед походом в город.       Однако, как мне показалось, Мехмеда дополнительно соблазнял этот облик простой женщины в простом платье, поэтому мужчина сперва запер дверь, закрыл ставни изнутри, а потом предложил мне подняться на второй этаж.       «Вот дура, — подумала я. — Разделась при открытых ставнях и при незапертой двери. А если бы кто зашел в этот момент?»       Наверху все пошло само собой. Мехмед подошел ко мне, обнял, поцеловал, расстегнул платье, помог мне от него избавиться. Вскоре та же участь постигла и сорочку с панталонами.       В спокойной обстановке, без лишних глаз и ушей за стенкой, я поняла, что такого безмятежного покоя, как здесь, во дворце не будет никогда. Я бы ни за что не решилась вот так взять и бросить одежду на полу, поэтому сейчас решила взять все, что только было можно от момента.       Донельзя уставшая и счастливая, я лежала, прижавшись щекой к груди Мехмеда.       — Если бы ты мог на мне жениться… — прошептала я. — Но к чему эти несбыточные мечты?       Мехмед поцеловал меня, я ответила взаимностью. Поцелуи, объятия, поглаживания — все шло ко второй волне, которая вскоре и состоялась. И снова я лежала, прижавшись к своему любимому и не думая ни о чем.       Умом я понимала, что пришло время уходить, но уходить не хотелось. Однако, понимая, что нужно хотя бы не заставлять Нину ждать, я начала одеваться.       — Найдешь меня, — сказала я. — Во дворце.       Уже внизу я накинула абайю, поплотнее закуталась в чадру и, взглянув на Мехмеда, произнесла:       — Найдешь меня.       В доме Мехмеда я провела где-то часа полтора. Гадая, кто кого будет ждать, я Нину или Нина меня, я пришла в назначенное место. Чуть поодаль стояла Нина.       — Пойдем, — сказала я.       Вместе с Ниной мы направились обратно во дворец. И только столь знакомой ограды я вдруг подумала о том, что Нина была права. Я занимаюсь интимом, не думая о предохранении, не предпринимаю ничего, поэтому удивляться возможной беременности не стоит. Конечно, можно было бы посчитать так называемые опасные и относительно безопасные дни, но все это было лишь вероятностью, а не гарантией отсутствия зачатия.       Еще я краем уха слышала о каких-то антисептических настоях. Однако я так и не поняла, когда их надо использовать? Если «до», то этот вариант был исключен — не буду же я говорить Мехмеду, что нужно немного подождать? А если «после», то, насколько мне было известно и насколько подсказывали остаточные знания из прошлой жизни, если уже произошло зачатие, то ничего сделать было нельзя, а зачатие могло произойти буквально за минуту. Поэтому вариант с настоями пришлось тоже отбросить — я не понимала, как этим пользоваться.       В общем, все было слишком сложно. Конечно, наиболее простым выходом было бы просто воздержание, однако этот вариант меня как-то не устраивал совершенно. Без Мехмеда я не видела своей жизни и любила его, как, наверное, не любила никого и никогда.       «Один раз в год сады цветут, — подумала я. — Вот это, наверное, и есть те самые цветущие сады, которые бывают только раз в год. И как же жаль, что полностью собрать эти цветы я не имею возможности».       Вздохнув от несправедливомсти жизни, я решила немного отвлечься. Вдруг меня будто кто-то толкнул: я поняла, что именно сейчас консультация лекарши будет просто необходимой.       Чтобы не привлекать внимания, я решила сама пойти к той самой лекарше, которая молчала, когда узнала, что я забеременнела. Прихватив внушительный мешочек с золотом, я пошла для разговора.       — Хатун, — сказала я. — Насколько я слышала, есть такие растворы, которыми можно пользоваться, чтобы не было беременности.       — Да, госпожа, такие настои бывают, — ответила лекарша.       Я достала из кармана платья мешочек с золотом и вложила в руку лекарши.       — Хатун, мне нужен такой раствор. Больше никому об этом ни слова.       Лекарша была достаточно понятливой женщиной, поэтому действительно ни о чем не спросила меня.       — Госпожа, как только все будет готово, я пошлю за вами, — сказала она. — Если кто-то спросит, то скажу, что это для красоты кожи.       Я коротко поблагодарила лекаршу и вышла. Настоями для красоты кожи я практически не пользовалась, так как лично мне было достаточно регулярных походов в баню и мытья, однако иногда я без особого энтузиазма мазалась чем-то, якобы наводящим красоту. Я не боялась, что кто-то меня отравит, как была отравлена Михримах, а просто не видела в этом необходимости.       «Эх, только бы все обошлось, — подумала я. — Лишних проблем так-то не особенно хочется…»