Сага: Старый Аламат

      Попытка разобраться в произошедшей несколько минут назад ситуации провалилась с треском, причем, как в одну, так и в другую сторону. Риан, едва завидев Гвен, выбежавшую во двор вслед за ним, коротко и грубо бросил что-то вроде: "Уйди. Пожалуйста", а Хан, к которому девушка, снедаемая колким чувством обиды, подошла сразу после, просто молча покачал головой. Гвен раздосадованно вздохнула. Что ж за день такой?       Нет, конечно, очевидным было то, что эти двое успокоятся рано или поздно - они нередко сцеплялись вот так, но оба отходили довольно быстро. Однако сегодня по какой-то причине все выглядело иначе, чем обычно, и девушка, искренне не желающая обвинять капитана, списала все на его тяжелую дорогу в замок. Версия звучала довольно правдоподобно, и Гвен, устало покачав головой в ответ на предложение "остаться и разобраться с этим", отправилась в кровать. Но, естественно, заснуть ей не дали - неужели чертов замок ничем не отличается от деревни?       В какой-то момент из окна донесся надрывный визг, по предположениям, принадлежавший Таль. Проклиная все на свете, Гвен вскочила с кровати и бросилась в зал, где должна была оставаться честнАя компания. Зрелище оказалось самым что ни на есть жутким - в одном из кресел у камина сидел, покачиваясь и дрожа всем телом, незнакомый молодой человек. Видимо, причина испуга беглецов крылась именно в присутствии оного - все столпились в противоположном углу зала, и только один Хан, едва ли не стоя на коленях, что-то быстро говорил, обращаясь к незнакомцу. Варго, завидев девушку, кивнул на странного гостя.       — Жаждала познакомиться с Иримой? — усмехнулся он. — Вот, собственной персоной. Только вот сказал бы кто-нибудь вашему Хану, что никакого толка от него не добьешься - бормочет что-то о своем, точь-в-точь Кёль в подземельях.       — Где Моар? Где мой брат? — едва ли не дрожа от напряжения, допытывался Хан, но Ирима только покачивался, точно в каком-то трансе, да то и дело прикасался трясущимися руками к своим щекам.       Хан обернулся и, точно ребенок, который ябедничал на обидчика, жалобно сказал:       — Не отвечает!       — Естественно, не отвечает, — хмыкнул Варго, с некоторым снисхождением глядя на мужчину, — Кёля помнишь? Так вот Ирима такой же.       — Господин алхимик, — полюбопытствовала шепотом Инга, — а что это с ними такое? Это... люди? Видения? Призраки?       — Люди, конечно, — пожав плечами, ответил Варго, проследив взглядом за не бросающим своих бесплодных попыток Ханом, — когда-то - люди. Теперь - а бог знает, что. Они будто зациклились на какой-то своей идее. Не знаю, может, это такие шутки Аламата, и может, всех вас ждет эта неизбежная участь.       — Аж мороз по коже... — пробормотала Таль, зябко поведя плечами, — ну хорошо, Кёль ваш дверь пытался открыть, а этот?       — А этот, — с нажимом сказал Варго, видимо, имея в виду некорректность столь пренебрежительного обращения по отношению к несчастному ученому, — смертельно болен... был. Если подойдешь ближе, увидишь, что он будто гниет заживо - не знаю уж, что с ним за диковинная напасть. И пришел-то Ирима, как я понял из тех разговоров, что мы худо-бедно вели пару недель назад, когда он был несколько более адекватен, как раз чтобы найти лекарство, да так и остался здесь.       — Проклятый пес... — раздался стон со стороны кресла. — Где же носит чертова Сати?       — Что за Сати? — спросил вдруг Варго, противореча собственным словам о том, что несчастный "зацикленный" не ответит.       — Сати, проклятый пес, — повторил Ирима, — где его носит... Давно должен был прийти.       Хан вдруг вздрогнул, точно осененный какой-то внезапной идеей, и, шагнув ближе, положил руки на спинку кресла.       — Я здесь, хозяин. Сати здесь, — тихо сказал Хан, жестом приказывая остальным присутствующим не влезать и молчать.       — Хвала богам! — неожиданно сменил свою шарманку больной. — Ты принес, что я просил?       — Да-а, — осторожно протянул Хан, понимая, что такими темпами его блестящая актерская игра скоро кончится, — как вы и просили...       — Хвала богам, — повторил Ирима, — давай же скорее их сюда!       — А... — Хан на секунду обернулся на Варго, ища какой-то помощи, но тот лишь плечами пожал - мол, откуда я знаю. — А что вы просили?       — Сати, болван, — проворчал Ирима и закашлялся. Хан непроизвольно отступил на шаг. — Камни, конечно. Из ущелья.       — Какие камни? — видимо, все меньше надеясь на дальнейшее продолжение этой странной беседы, спросил Хан. Ирима воздел руки к небесам.       — Идиот! — вскричал он. — Надо было бросить тебя по дороге! Камни, придурок, черный и белый! Где мои камни? Давай их сюда, проклятый тупица!       Хан отшатнулся и, вытирая пот со лба, подошел к Варго, еще раз оглянувшись на своего недавнего собеседника, который, надо сказать, умолк в ту же секунду, и лишь изредка теперь охал и постанывал.       — Блестяще, — искренне заметил алхимик, — я до этого не додумался. Вам стоит провернуть такую штуку и с его приятелем. И что это за Сати?.. Слуга, что-ли, какой. Я о нем прежде...       — Погоди с приятелем и слугой, — покачал головой мужчина, — камни. Это вообще как? Ты слышал?       — Черный и белый, да, — подтвердил Варго, расстроенный, видимо, тем, что его научный интерес не поддержали, — видишь в том странное совпадение с нашим сегодняшним приключением?       — Естественно. Допустим, то, что мы поменяли их, стало причиной нашего милого приключения длинной в три дня. Допустим, они могут влиять на течение времени в здешних местах. Зачем же они могли понадобиться больному Ириме?       — А пес его знает, — честно ответил Варго, — может, их задача вовсе не в этом, потому что картинка ломается, если предположить, что таким неординарным способом несчастный хотел избавиться от своей болезни - ведь он уже был болен на момент, когда их отряд пришел в Аламат.       — Вот дерьмо, — кратко и емко подвел итог Хан, потерев пальцами виски.       — Я прошу прощения... — подала голос Таль. — Но... это нам теперь постоянно наблюдать? Вы конечно как хотите, а я сюда ни ногой больше. Смотреть тошно.       — Беспокоиться не о чем, сударыня, — поспешил успокоить ее алхимик, — он тут не навсегда. Появляется в полночь, пропадает, и при свете дня его уже не увидишь. Не знаю, что у них за закономерность пребывания в мире земном, может, провоцирует как раз тьма - Кёль в подземельях своих света божьего не видит, кстати. Но так или иначе, они тут не постоянно.       — Ладно, черт с ними, — махнул рукой Хан, — почему мы вообще тратим время на этих... зацикленных. Меня волнует судьба моего брата и я намерен найти его, если он жив. А что-то мне подсказывает, что это так.       — Так, смотрите... — начала Инга, и все приглушенные встревоженные разговоры вмиг стихли - женщина имела обыкновение периодически озвучивать гениальные идеи. — Если он был с ними, если они взяли его в экспедицию с какой-то там целью, может, как человека, что, как ты, Хан, более-менее осведомлен о легендах этого места... Так может быть, Моар теперь так же, как Кёль с Иримой?..       — Блестяще, — снова заметил Варго, — правда, блестяще.       Хан встрепенулся и схватил алхимика за плечи. В глазах его блеснул какой-то совершенно безумный огонь.       — Их можно вытащить? То есть, не их конечно, Моара? Эта... штука. Она обратима? Есть способ?..       — Так... — Варго деликатно вывернулся из крепкой хватки мужчины. — Спокойнее, сударь. Я не знаю. Я не все изучил - верите или нет. Может, да, может, нет. Но прежде чем об этом думать - почему бы не задуматься о том, что до того, как "обращать", объект обращения нужно как минимум иметь перед собой?       — Точно, — выдохнул Хан. — Хорошо. Предел поисков кончается действием силы замка - за Границу Моар выйти не мог...       — Мог. Выйти и умереть, — осторожно поправил Рич, но тут же пожалел о своих словах - парень так и сжался под сверкающим надеждой взглядом Хана.       — Выйти не мог, — повторил тот, — значит, нужно всего лишь обыскать все ущелья.       — Ты хоть слышишь, что говоришь? — одернула его Инга. — Сколько лиг мы должны прошерстить? Под сколько камней заглянуть?       — Тут вы неправы, — не согласился Варго, — Адыл-су, которое мы почти обошли давеча, да два его "притока" - Шхельда и Терскол. Все. Дальше путь вам и вашему пропавшему приятелю заказан.       — Ладно, теперь это звучит чуть менее безумно, — сказала Инга, — но, Хан. Как ты вообще себе это представляешь?       Мужчина пренебрежительно фыркнул.       — Да неужто в первый раз пойдем исследовать горы! Несколько отрядов, несколько дней тщательного осмотра - делов-то.       — А вот тут возражу, — снова не согласился алхимик, — если вы думаете, что беды ваши только черно-белыми камнями полнятся - что, кстати, уже, на мой взгляд, весомая причина поостеречься - вы страшно ошибаетесь. Даже я не знаю, что может скрываться в этих скалах. Сказок в детстве от старух-ведуний слышал много, а где правда, не пойму до сих пор. С каждым днем убеждаюсь в одном: бессмысленно рисковать не стоит.       — А вот это уже нам решать, — оборвал его Хан, и в голосе его прозвучали нотки задетого самолюбия, — а ты, если уж пришел к нам, будь добр подсобить.       Варго вздохнул.       — Подсобить - подсоблю, однако кровь за вас лить, простите, не намерен.       — Ну вот и решили. Завтра же и пойдем. А теперь, думаю, всем стоит отдохнуть.

***

      Но когда беглецы вышли во двор, озаренный равнодушно-белым светом луны, которая сегодня была отчего-то особенно яркой, все их надежды на отдых и добрый сон развеялись, как снег на ветру: створки ворот, распахнутые настежь, покачиваясь, жалобно скрипели.       Хан смачно выругался. Все схватились за мечи. Гвен в ту же секунду почувствовала неладное - привыкшая доверять таким ощущениям еще при жизни в Диких Землях, девушка позволила чувству этому полностью завладеть ею, в надежде, что подсознание подскажет, что их ждет в клубящейся за стенами замка осенней темноте. Но этого не произошло. Ответ нашелся иным образом.       Лютый, который уже не в первый раз, кстати, демонстрировал странную, необъяснимо безрассудную смелость, выставив, однако, клинок перед собой, вышел вперед и осторожно заглянул за ворота.       — Риан, — сообщил мужчина результат своей небольшой разведки.       Поселенцы, как один, тяжело вздохнули и поспешили присоединиться к Лютому, чтобы оценить состояние капитана, непонятно, когда и зачем успевшего выйти из замка.       Риан лежал на земле в совершенно неестественной позе, как-то странно раскинув руки. Грудь его часто вздымалась. Дышит: уже хорошо. Вокруг нет крови, а на теле капитана - ран: хорошо вдвойне. Тем не менее, видок у юноши был еще тот: посиневшие, видимо, от холода, губы не то дрожали, не то пытались что-то сказать, однако с них не слетало ни звука. Глаза Риана были широко открыты, но он не моргал и вообще не подавал каких-либо других признаков человека, находящегося в сознании. Растрепанные волосы, разбросанные по мерзлой земле, покрывала тонкая филигрань изморози.       — Да чтоб тебя черт взял, дурак проклятущий, — проворчала Инга, бросаясь к нему и принимаясь тормошить капитана за плечи, однако спустя буквально мгновение она вскочила на ноги и, отшатнувшись, ринулась к воротам, крикнув только "БЕГИТЕ!". Гвен не успела понять, что именно произошло. Кто-то подхватил Риана под руки - в суматохе и панике на земле остался его новый лазурно-голубой плащ, любезно пожалованной Ингой.       Крепкие ворота со скрипом захлопнулись, однако, обернувшись по какой-то неведомой причине в последний момент, Гвен успела заметить, как в темноте за ними мелькнул и исчез в густых зарослях колючего кустарника, обрамляющего дорогу к Аламату, белый силуэт. Высокий белый силуэт.