Паразит

Пещеры Единства Душ представляли собой глубокий подземный лабиринт, испещривший гору Цюндин переходами, развилками и гротами. Шэнь Цинцю решительно преодолел первые несколько крупных пещер, в одной из которых плескалось настоящее подземное озеро. Спускаясь все ниже, навстречу сырому прохладному воздуху, он остановил свой выбор на маленькой, в несколько шагов, пещерке. Прикрепив на стены негасимые огни, Шэнь Цинцю тщательно запечатал вход заклятиями и талисманами. С собой он взял всего пару дорожных фляг с водой и немного еды. Если что и разочаровывало Шэнь Юаня, кроме своей скорой гибели от рук Ло Бинхэ, так это привычка Шэнь Цинцю не есть, когда можно есть. Какая еще инедия? Зачем? Но, может, в этой пещере ублюдок хоть спать начнет нормально, а не урывками. Делать-то больше нечего. У самого Шэнь Юаня на эту арку были большие планы помимо обучения приемчикам. Шэнь Цинцю понятия не имел, что Шэнь Юань знает, но в это время где-то в соседних пещерах медитировал Лю Цингэ — глава пика Байчжань. Шэнь Цинцю его, разумеется, ненавидел, но он ненавидел всех подряд, поэтому о Лю Цингэ это ровным счетом ничего не говорило. В оригинальном сюжете этот герой был коварно убит Шэнь Цинцю во время медитации и в дальнейших событиях участия не принимал. Лю Цингэ был сильнее и открыто критиковал ублюдка, вот и все его грехи. Завистливый ублюдок представил эту смерть как трагическую случайность: у Лю Цингэ, дескать, произошло искажение ци, пришлось остановить его безумие, да не получилось, так тот и помер. Шэнь Юаня здорово раздражало, что на искажение ци Самолет списывал все, что угодно, никто и не разбирался. Даже его собственное появление в теле хоста впервые было воспринято именно как искажение ци. Шэнь Юань не собирался мириться с этим убийством. Он был намерен заручиться поддержкой всех персонажей, до кого сможет дотянуться, раз уж сам Шэнь Цинцю не хочет. Потом они защитят их от Ло Бинхэ. Как можно завоевать очки расположения Лю Цингэ — неизвестно, в новелле мало что говорилось о его характере. Подружиться, учитывая кошмарный характер Шэнь Цинцю, будет не так просто, но Шэнь Юань будет решать проблемы по мере их появления. Сейчас надо не дать Шэнь Цинцю убить Лю Цингэ. Велика вероятность, что Шэнь Цинцю и вовсе откажется от своего плана, учитывая свидетеля. Конечно, Шэнь Юань не смог бы остановить его силой, но активное осуждение иногда творило с ублюдком чудеса. Лю Цингэ, Юэ Цинъюань и многие другие уважаемые мастера станут каменными ступенями на пути Шэнь Юаня к цели — выживанию. Если только он договорится с Шэнь Цинцю. — Ну что, паразит, готов укрепить дух и тело? — весело осведомился Шэнь Цинцю, уже с удобством расположившийся в пещере. Он сел в позу лотоса напротив запечатанного выхода, спиной прислонился к камням, а в правую руку взял меч Сюя и направил острие перед собой, любуясь, как оранжевые всполохи негасимых огней играли на лезвии клинка и отбрасывали дрожащие тени на своды пещеры. «Паразит? Я вроде был повышен до псины? Ну, ладно». Шэнь Цинцю разговаривал вслух, в безлюдных пещерах им не было нужды скрываться, если кто и появится рядом, защитные талисманы предупредят их задолго до вторжения. А Шэнь Юаню оставалась только «внутренняя связь». Впрочем, передавать контроль каждые пару фраз было бы неудобно обоим. «Чем займемся?» — Хороший вопрос. Думаю, для начала я спрошу у тебя еще раз, кто ты такой и чего добиваешься. И в зависимости от твоих ответов, подумаю, чем мы займемся дальше. «Ты чего вдруг? Мы же обсуждали это уже сто раз… Я все тебе рассказал». — Все? — голос Шэнь Цинцю был наполнен ядовитым подозрением. — Ах, ну конечно, все, и я тебе даже поверил! Как я мог забыть! «Хорошо, Шэнь Юань, я тебе доверюсь!» — тоненьким голосом передразнил он собственную реплику в учебной комнате, где они заметили у Мин Фаня кулон Гуаньинь, и захохотал, как безумный. — Думал, я так и буду плясать под твою дудку?! «Шэнь Цинцю, — устало вздохнул Шэнь Юань. Как ему надоело это дерьмо! — Насколько же ты неприятный, мелочный человек… Мы столько уже пережили вместе, а ты все продолжаешь сомневаться во мне? Почему ты так недоверчив? Если бы я был каким-то захватившим твое тело демоном, я бы не облажался так в Шуан Ху, разве нет?» Плакала его прекрасная арка «прокачка способностей плюс появление нового друга»! Их ждет нуднейший эпизод «выяснение отношений плюс новые проблемы». — О, я не говорю, что ты демон. Ты — бесполезный, тупой, блюющий и ноющий паразит. Без сомнений. «Так чего ты от меня тогда хочешь?» — Правды, — улыбаясь, протянул Шэнь Цинцю. — Опасность представляет твое вранье, точнее, то, что ты за ним скрываешь. «С чего ты взял, что я вру?» — Ну, потому что ты врешь! Первый вопрос. Почему ты и словом не упомянул такую милую маленькую деталь, как демоническое происхождение этого выродка? «Что?» Такого обвинения Шэнь Юань совсем не ожидал. Нигде в новелле ни слова не говорилось о том, что Шэнь Цинцю знал о демонических силах ученика! Впрочем, если и знал, это еще хуже. Зачем, спрашивается, тогда он молчал все эти годы? Подвергал опасности адептов пика? Хотел выгадать что-то для себя? — Может, случайный человек и не заметил бы, но я вижу паршивца каждый день и чем дальше, тем больше от него несет демонической энергией. Станет главой Хуаньхуа? Демон? Ты считаешь, я настолько туп, чтобы в это поверить? Мне даже обидно! Дело принимало серьезный оборот. Но что дальше? Рассказать Шэнь Цинцю все подробности? Так тот точно решит извести Ло Бинхэ, попытается обойти сюжетную броню. И им обоим придет конец раньше срока. Врать дальше? Упирать, что ничего не знал? «По-моему, ты просто придумываешь, ты ведь больной параноик». — У меня просто есть мозги. Все, что я вижу, это как ты мешаешь мне убить его, защищаешь его и опекаешь. Хочешь учить его заклинательству — чтобы он побыстрее со мной разделался? И вот она, неприкрытая ненависть Шэнь Цинцю к юному таланту и желание загубить каждый росток, чтобы не допустить конкуренции. Шэнь Юань признался: «Я не сказал, что он станет демоном, потому что ты захотел бы его убить. Я не хочу, чтобы ты убивал ребенка. Он не сделал пока ничего плохого». В отличие от некоторых. — Да, очень правдоподобно. Это была абсолютная правда, но разве такой человек, как Шэнь Цинцю, мог верить в чужую порядочность и сострадание к слабому? «Для нас будет лучше дружить с ним. Я хочу нас обоих спасти. Я на твоей стороне». Шэнь Цинцю перестал рассматривать меч и аккуратно положил его себе на колени. Нарочито безразличным тоном, за которым угадывалось едва сдерживаемое бешенство, он произнес: — Никого никогда не было на моей стороне. Я бы почувствовал, если бы это изменилось. Вопрос номер два. Их еще и два? — Ты говорил, что не знаком с заклинательством. Тогда почему ты так быстро освоился с техникой медитации? Говорил, что перенесся внезапно. И так спокойно принял свое положение? На третий день уже расслабился и очищал сознание медитацией...дрых. Словно давно готовился к этой встряске. Может, ты и слабый, но слишком спокойный. Откуда такое хладнокровие у бесполезного паразита? Что это за талант? «Да избавят меня боги от участи талантливого человека на пути Шэнь Цинцю», — только и мог сказать Шэнь Юань. Что же он мог поделать, если он такой стрессоустойчивый! Это обвинение ему даже льстило. Не зря он годами читал попаданческие новеллы, наконец-то этот опыт пригодился. — То есть, ответа не будет. Вопрос номер три. Почему за все это время ты ни разу не предложил обратиться за помощью к другим заклинателям? Я-то, понятно, никому не доверяю. А ты? Тебе тоже есть, чего бояться, верно? У Шэнь Юаня был на это ответ. «Потому что Шэнь Цинцю — злобный, завистливый, извращенный ублюдок, которому никто не станет помогать, который сам ни у кого не попросит помощи и который собственноручно убьет всех, кто, возможно, помочь согласился бы». Но если он это скажет, Шэнь Цинцю перестанет скрывать свои намерения, и все покатится той же дорогой в ту же пропасть, только гораздо быстрее. Убийство Лю Цингэ, Бесконечная Бездна, убийство Юэ Цинъюаня. Он не должен знать, что Шэнь Юаню известны его делишки. Этот социопат считает себя самым умным, и из неудач предыдущей версии сделает вывод — начать раньше и бить безжалостнее. Переплюнуть самого гордого бессмертного демона в своих злодействах. — Ладно, паразит, — вздохнул Шэнь Цинцю. — Я вижу, ты не хочешь говорить. Да я бы все равно ничему не поверил. «Что будем делать?» — Пытать тебя, пока не заговоришь, что же еще. Худшие опасения подтвердились. Шэнь Юань старался держаться невозмутимо: «Не забыл, что мы делим одно тело на двоих?» — Не забыл. А ты не забыл Шуан Ху? Я гораздо лучше тебя умею терпеть боль. «Ты — больной псих. Станешь мучить себя, лишь бы мне было хуже?» — Заткнись. Пока не захочешь рассказать правду — лучше не открывай свой рот. «Хорошо». На самом деле, ничего хорошего. С ублюдка станется навредить себе, если это причинит боль врагу. Но, что бы он ни делал, Шэнь Юань это вытерпит. Потому что вытерпит сам Шэнь Цинцю. Иначе оба сдохнут. Умирать в прежнем мире было больно. Когда Кожедел вырывал кусок плоти, было больно. Когда Шэнь Цинцю прислонился к стене, поводил плечами, разминая затекшие мышцы, и поддел мечом ноготь на большом пальце левой руки, было страшно. Но Шэнь Юань справится.