Паразит

Проснувшись, Шэнь Юань инстинктивно дернулся в сторону. Голова ученика, мирно лежавшая на его плече, потеряла опору. Шэнь Юань осторожно подвинул его к противоположной стене повозки. Он не знал, что делать, когда тот проснется. Может, он уже проснулся? Сердце молотом стучало в груди, надо было срочно успокоиться, пока Шэнь Цинцю… «Что с тобой? Опять кошмары?» Шэнь Юань делал медленные и глубокие вдохи, выравнивая дыхание и успокаиваясь. Может ли быть так, что Ло Бинхэ не станет его атаковать при пробуждении? Шэнь Юань покосился на бледное лицо мальчика и проверил свои каналы духовной энергии. Яд вроде бы бездействовал, они с Лю Цингэ проводили процедуру несколько дней назад. Меч висел на поясе, можно выхватить в любой момент. Но ведь Ло Бинхэ не станет нападать на глазах у сильнейших адептов ордена? Помимо Ци Цинци, неподалеку находились другие горные лорды, лучшие ученики с каждого пика… Нет, идиотов на Цинцзин не берут. Скорее всего, он будет дальше притворяться, что спит. Может, он и правда спит? Ло Бинхэ выглядел очень спокойным, хотя и болезненно бледным, ровное чистое дыхание ни на секунду не сбилось с тех пор, как Шэнь Юань очнулся. Если он спит дальше, возможно… Он и не понял, что в его сон попал настоящий Шэнь Юань? Может, он принял его за другой фантом? Именно поэтому Шэнь Юань не стал использовать энергию ци, она сразу выдала бы, что он — не очередная иллюзия. Или Ло Бинхэ очень хорошо притворяется. Все это время притворяется... «Шэнь Юань? Что происходит?» — обеспокоенный голос Шэнь Цинцю вернул его в реальность. Повозка подскакивала на мелких камнях, стук лошадиных копыт и обрывочные разговоры адептов доносились через окно. Теплый весенний воздух трепал тканевый полог, принося запах зелени, свежий и щекочущий ноздри. Точно, врагов же теперь двое. И не только с ложечками для мозгов, но и со спрятанными за спиной ножами. Шэнь Юань на секунду прикрыл глаза, готовясь врать, врать и врать дальше. «Знаешь, паразит, если тебе снилось, как сопляк пускает на тебя слюни, притворяясь, что спит, и прижимается, с трудом сдерживая эрекцию, так это не кошмарный сон, а реальность. Мне очень жаль!» «Какой ты отвратительный, — привычным небрежном тоном протянул Шэнь Юань. — Да, мне опять снились кошмары, спасибо за беспокойство». «Все настолько плохо? По-моему, ты не паниковал так с тех пор, — Шэнь Цинцю на секунду замолк, но продолжил ровным голосом: — Как я тебя пытал». «Мне приснилось, как ты меня пытал», — согласился с его утверждением Шэнь Юань. Ло Бинхэ завозился, снова прижимаясь к боку учителя и устраивая на его плече голову. Шэнь Цинцю на секунду перехватил контроль и грубо отпихнул его локтем к стенке. «Эй!» Шэнь Юань, сдерживая нарастающий ужас, краем глаза наблюдал за этой картиной, но не осмелился остановить Шэнь Цинцю, чтобы тот ничего не заподозрил. К счастью, будущий повелитель демонов не проснулся. «Ты хочешь поговорить об этом?» — неожиданно спросил Шэнь Цинцю. «О чем?» «О том, как я тебя пытал». Он издевается, что ли? «Нет». «А я хочу». «Нет». Впрочем, у Шэнь Юаня не было другого выхода, кроме как слушать. Но все его мысли были заняты Ло Бинхэ. Вот какие сны видит его белый лотос… Шэнь Юань чуть нахмурился. Но что он по-настоящему видел в том сне? Ученик его убивал. Почему? И его ли, или Шэнь Цинцю? Может, ученик догадывается, что их двое? Нет, маловероятно, к тому же, в этом мире «учитель Шэнь» не успел причинить ему той боли, что оригинальный Шэнь Цинцю. Шэнь Цинцю тем временем осторожно начал: «Знаешь, я на самом деле много об этом думал». «М-гм». Может, Ло Бинхэ затаил обиду еще с тех пор, когда Шэнь Цинцю гнобил его? Ругал за любую мелочь и наказывал непосильной работой, приказывал пороть в сарае? Это были ужасные времена, но с тех пор прошло три с лишним года. Шэнь Юаню казалось, что ученик, если и злился, то уже давно их простил. «Это не оправдание, но мне было тоже тяжело. Мне этого хотелось не больше, чем тебе, и я…» Неужели Ло Бинхэ притворялся все это время? В будущем этот человек мог с искренней нежной улыбкой снимать с человека шкуру. Но до падения в Бездну, согласно книге, он и правда был милой белой овечкой… Если только какие-то факты не оказались искажены, как, например, история с борделями Шэнь Цинцю. Когда ублюдок впервые отправился туда, невзирая на мольбы и увещевания паразита, оказалось, что он и не собирался заниматься там непристойностями и делать из Шэнь Юаня третьего лишнего в этом процессе. Он немного посидел с дамами, слушая музыку и ведя светские беседы, а потом спал до самого утра под тихие напевы, развалившись на подушках. Как-либо комментировать это он отказался, а Шэнь Юань не стал настаивать. Шэнь Цинцю испытывал проблемы со сном — но в присутствии женщин расслаблялся и отдыхал. Спрашивать о причинах было неприлично, двое обитателей тела и так были «прискорбно близки». Если бы, чтобы хорошо и без кошмаров выспаться, Шэнь Юаню достаточно было пойти в бордель, он бы тоже там поселился. «Шэнь Юань, ты меня слушаешь?» «Слушаю, — не дал застать себя врасплох тот. — Ты неискренне извинялся, продолжай». «Дело не в искренности и это не извинения. Я не извиняюсь за свое решение, оно было верным, — резко сказал Шэнь Цинцю. — Повторись история заново, я снова сочту тебя подозрительным типом и снова буду пытать. Но…» Ло Бинхэ с неопределенным мычанием снова соскользнул в их сторону. Немного поелозив, переменив положение ног и отклячив зад к стенке, он развернул плечи, неудобно вытянул шею и пристроил щеку на чужое плечо, выкрутившись всем телом, и теперь практически лежал на учителе. «Чертов сопляк! Гляди на эту гимнастику. Ты же в курсе, что он не спит? Убери его». Шэнь Юань со смешанными чувствами смотрел на подрагивающие ресницы ученика. Тихое сопение выровнялось, ученик задышал глубоко, расслабился и обмяк. Насколько сильна его ненависть? Ему снилось, как он душит своего учителя, но в реальности он не позволял себе большего, чем грустный взгляд. Возможно, Шэнь Юань зря паникует? Ученик вечно обижался на учителя за что-нибудь, то за невнимание к нему, то, наоборот, за внимание к другим, то за забывчивость, то просто дулся по непонятным причинам. Но не проходило и часа, как все его обиды улетучивались, словно их и не было. Так и сейчас, может, Шэнь Юань невзначай его чем-то расстроил? Они сели в повозку, поговорили с Ци Цинци, потом уснули… Точно! Скорее всего, Ло Бинхэ мог разозлиться, что учитель не договорился о местах заранее и им пришлось ехать в тесноте, с больной рукой это, должно быть, мучительно. Но разве нормально разозлиться за глупую мелочь до такой степени, чтобы захотеть придушить человека? Быть может, дело в другом. Возможно, Ло Бинхэ искренне его ненавидит, что, если для этого хватает старой обиды, да постоянно подливаемого Шэнь Цинцю масла в огонь? «Так о чем я? — Шэнь Цинцю, тем временем, смирился с происходящим. — А, я говорил, что не жалею о своем решении, но тебя… Мне и правда жаль. Мне жаль, что мы оказались в безвыходной ситуации. Жаль, что не было выбора. И жаль, что…» Как же Шэнь Юань устал от этого дерьма! Неужели, хост что-то заподозрил? Что он опять замышляет? Два чертовых месяца страха, боли и унижений и, вот, три года спустя он вздумал извиниться? Почему не вчера? Не через десять лет? Как он выбирал время, подкидывал монетку и ожидал дня, когда она приземлится на ребро? И, постойте, что это за извинения вообще? Разве так люди извиняются? Разве за то, что он сделал, вообще можно просто извиниться? Насколько же он бесстыжий? «Если бы извинений было достаточно, Шэнь Цинцю, казни тысячи порезов бы не существовало». Конечно. Так и Ло Бинхэ не мог простить учителю жестокость. Некоторые вещи невозможно забыть. «Давай без патетики? Я, вообще-то, пытаюсь…» Повозка подлетела на особенно крупной кочке, и Шэнь Юань аж подпрыгнул. Голова Ло Бинхэ на секунду оторвалась от его плеча, губы скользнули по коже, теплое дыхание обожгло шею. Шэнь Юаня, против воли, пробрала дрожь. Шэнь Цинцю с досадливым хмыканьем перехватил контроль над телом и хлопнул ученика сложенным веером по лбу, после мгновенно опустив руку на колени, словно она всегда там лежала. Ло Бинхэ испуганно отдернулся и теперь сонно озирался по сторонам: — Простите, учитель, я, кажется, заснул… «Он не спал и секунды этой поездки, поверь мне, — брезгливо отозвался Шэнь Цинцю. — Наглый сопляк». Шэнь Юань вернул себе контроль: — Ничего, Бинхэ, отдыхай, — его тон был спокойным, а интонации мягкими, но он чувствовал собственную фальшь, голос подрагивал от напряжения. Ло Бинхэ кивнул и подобрался, аккуратно переместившись в сторону от учителя и сев в благопристойную позу. Кажется, он собирался продолжить играть свою роль. Или и в самом деле не распознал Шэнь Юаня в фантоме. Или Шэнь Юань окончательно сбрендил и перепутал собственный кошмарный сон с Миром Сновидений Ло Бинхэ. Такое тоже было возможно, слишком мало он спит и слишком много нервничает в последнее время. «Ничего, Бинхэ, облизывай учителя дальше, — Шэнь Цинцю тем временем привычно передразнивал каждую реплику Шэнь Юаня. — Чем бы вы тут занялись, не будь меня рядом? Я предупреждал, что откушу себе язык, если?..» «Ты, кажется, извиниться хотел?» «Хм!» Шэнь Юань закатил глаза. Взбешенный Шэнь Цинцю отмалчивался, Ло Бинхэ снова завозился, копаясь в сумках. Может, Шэнь Юань надумывает? Он прислонился виском к стене повозки и прикрыл глаза. Ему самому какая только чушь иногда ни снилась… Допустим, Ло Бинхэ в глубине души затаил обиду, что из-за учителя пропускает Собрание Союза Бессмертных и вот, во сне теперь вымещает злость? Должно быть, так! Должно быть, это неосознанно. «Шэнь Юань? Не спи, ладно, я не договорил. Я хотел сказать, что есть такие люди, типа Юэ Цинъюаня или, например, тебя…такие, не очень умные люди, которые на моем месте…» — Учитель, давайте поедим? «Да чтоб тебя разорвало!» — рявкнул Шэнь Цинцю. Шэнь Юань вздрогнул от неожиданности и открыл глаза. Он в кои-то веки был согласен с ублюдком. Ему больше всего хотелось сосредоточиться на своих мыслях, у него не было времени ни на новые злодейские комбинации одного, ни на назойливое внимание другого. Пока он сидел с закрытыми глазами, ученик успел достать из сумки коробку с закусками из риса и рыбы, обернутыми в листья, какими-то рулетиками и пирожками. Сейчас он уже протягивал палочками еду в направлении Шэнь Юаня. «Он мне это в рот, что ли, собрался класть?» Шэнь Юань не смог скрыть раздраженное выражение лица. Ло Бинхэ улыбался самой честной и невинной улыбкой, на какую был способен. Так как он мог пользоваться только левой рукой, которую еще и пришлось неудобно вывернуть, чтобы на тесном сиденье достать Шэнь Юаня, кисть его подрагивала, в какой-то момент рисовый шарик вывалился из палочек, но Шэнь Юань успел поймать его в ладонь. — Извините! Я чуть не испачкал одежду учителя. После этих слов ученик залился краской и, резко отвернувшись, закопался в лоточке с едой. Шэнь Юань с недоумением отправил закуску себе в рот. Похоже, о своем сне Ло Бинхэ помнит. И теперь смущается? Получается, это все-таки детская обида, а не зрелое глубокое чувство? Он не планирует убивать учителя? — Невкусно? — кинул Ло Бинхэ робкий взгляд. — Очень вкусно, — улыбнулся Шэнь Юань и приложил палец к губам, движением головы указывая на спящую Ци Цинци. Ученик закивал с пониманием и протянул ему маленький обсыпанный семечками пирожок с бог знает, чем. Конечно, было очень вкусно, но Шэнь Юань с трудом заставлял себя жевать. Если Ло Бинхэ все-таки притворяется… Это объяснило бы многие загадки в его поведении. Все эти обиды. Те странные взгляды: расширенные зрачки, застывшее лицо, словно хищник смотрит на свою добычу. Будто хочет броситься и загрызть. Когда Шэнь Юань замечал этот взгляд, ученик смущенно улыбался и опускал голову. И Шэнь Цинцю ведь давно что-то подозревал, догадавшись, что Ло Бинхэ — демон. Шэнь Юань не верил в его россказни про «паршивый нрав» ученика, но что, если ублюдок был немного прав? Что, если эта затаенная в глубине души тьма неосознанно прорывается наружу время от времени? Кошмар. Шэнь Юань начинает разделять параноидальные идеи Шэнь Цинцю! «Мне жаль, что я такой человек», — неожиданно сказал Шэнь Цинцю спокойным ровным тоном. Шэнь Юань чуть не подавился едой. Он уже думал, что тот оставил свою странную затею с извинениями, но нет. Одновременно с этим Ло Бинхэ запихал ему в рот какую-то очередную хрень. Шэнь Юань чуть не выплюнул ее обратно. Они сговорились, точно сговорились, чтобы его довести. Шэнь Юань отчетливо услышал скрип своей развинчивающейся черепной коробки. С легким хлюпающим звуком крышка отсоединилась. Две маленькие ложечки хищно вонзились в нежную розовую мякоть. Шэнь Юань сморгнул, прогоняя этот яркий образ, и вырвал у ученика палочки: — Спасибо, Бинхэ, я сам. «И мне жаль», — а это в ответ ублюдку. «Если тебе станет легче, мне тоже паршиво». Сквозь с трудом сдерживаемую ярость Шэнь Юань холодно поинтересовался: «До сих пор?» «Каждый день», — безразлично ответил тот. Шэнь Юань вздохнул. Не будь здесь сладкой парочки, он остановил бы повозку, выпрыгнул наружу и убежал в лес, ни на секунду не прекращая орать. Пусть слова Шэнь Цинцю звучали искренне, он больше не попадется на его уловки. Пусть Ло Бинхэ старался над закусками весь вечер, вкус их во рту Шэнь Юаня был хуже прогорклого масла. «Я не могу тебя простить», — честно сказал он Шэнь Цинцю. У него не было сил разыгрывать удивление и делать вид, что готов вновь стать друзьями. А может, он просто не хотел. «Я понимаю, — Шэнь Цинцю надолго замолк, но потом продолжил: — Я бы тоже не смог, окажись я на твоем месте. Знаешь. Когда-то давно…» Но Ло Бинхэ не дал Шэнь Цинцю договорить, повернувшись и протянув учителю придирчиво выбранный среди прочих кусочек уже собственными палочками. «Дай волю, он их тебе пережует и отрыгнет в клюв, как мама птенчику», — засмеялся ублюдок. Быстро развеселившись, он словно специально дал Шэнь Юаню понять, что ни секунды разговора не был серьезен в своих намерениях извиниться. Шэнь Юань слушал чавканье чертовых зомби, их маленькие ложечки скребли по стенкам черепа, вычищая остатки плоти, зомби облизывались и сыто урчали. Шэнь Юань устало смотрел перед собой, будучи не в силах больше это выносить. — Бинхэ, прости, я не хочу есть, — язык с трудом протолкнул наружу слова, словно каждое весило тысячу цзиней. — Совсем? — зашептал ученик. — Тут есть разные вкусы… — Совсем. Шэнь Юань закрыл глаза и привалился к стенке повозки. К черту всех. «Шэнь Цинцю, ты всегда останешься человеком, что меня пытал. Не пытайся ко мне подлизаться, как Ло Бинхэ, он меня хотя бы кормит. Мы все равно пройдем через это вместе, хотим мы того или нет. До самого конца». Шэнь Цинцю перехватил контроль над правой рукой и осторожно сжал локоть Шэнь Юаня. «Да что случилось? Ладно, я, но с каких пор ты на него злишься?» «Вы оба меня бесите, — и передразнил безразличный тон Шэнь Цинцю парой минут ранее: — Каждый день». Ло Бинхэ прикоснулся к колену учителя и прошептал: — Выпейте чаю. Шэнь Цинцю, увидев, что Шэнь Юань и не шевельнулся, полностью отобрал контроль и приоткрыл глаза, увидел ученика, протягивающего чашку. Молча кивнув, он взял питье и прищурился, медленно цедя ароматную жидкость.

***

Остаток поездки Шэнь Юань провел в глубоких раздумьях, наплевав, чем занимаются его ужасные попутчики. Он пытался навести порядок в своих мыслях. Шэнь Юань не представлял, зачем Шэнь Цинцю перед ним извинился. Пытается отвлечь внимание? Неужели, разгадал его замысел с переломом и теперь что-то подозревает? В крайнем случае, после Собрания он может подумать, что Шэнь Юань знал о нападении демонов и специально уберег ученика от опасности. Это плохо? Пожалуй, нет, это ничем не грозит планам Шэнь Юаня. Шэнь Цинцю еще больше убедится в том, что Шэнь Юань заодно с Ло Бинхэ, но он и так в этом уверен. А вот Шэнь Юань теперь сомневался. Но пока у него не было оснований прямо обвинить Ло Бинхэ в чем-то. Сны есть сны. Если Ло Бинхэ действительно ненавидел учителя и что-то замышлял, что ж, это объясняло бы его резкие перепады настроения и чересчур ласковый нрав. Как Шэнь Юань старался не злить Шэнь Цинцю, общаясь с ним в два раза вежливее, чем на самом деле хотел и чем тот того заслуживал, так и Ло Бинхэ мог изображать преувеличенную привязанность, чтобы прорывающаяся изредка ненависть терялась на ослепительно-белом фоне. Это сияние действительно выжигало глаза. В таком случае, нужно затаиться и ждать, так же, как с Шэнь Цинцю. Но, по здравом размышлении, Шэнь Юань на девяносто процентов отринул эту версию. Она не согласовывалась с тем, что было написано о характере главного героя в книге, а книга почти никогда не ошибалась. И разве можно так натурально изображать привязанность и так страдать над недоеденными закусками, если на самом деле мечтаешь уничтожить этого человека? Говорят, во время готовки повар вкладывает свою любовь в приготовленную пищу. Судя по результатам, которыми Шэнь Юань наслаждался каждый день — любовь была искренней. Если эти сны — просто шутки подсознания и способ справиться с мелкими обидами, проблема не стоила особого внимания. Наверное, Шэнь Цинцю знает какие-нибудь подходящие техники медитации для борьбы со стрессом и подавленным гневом. Предположение, что Ло Бинхэ различает учителей и хочет убить только одного из них, Шэнь Юань, обдумав, отбросил совсем. Тогда в разговоре перед убийством и в поведении жертвы хоть что-нибудь намекало бы на Шэнь Цинцю. Но это был совершенно обычный «учитель Шэнь», которого они отыгрывали перед учеником изо дня в день. То есть, на девяносто пять процентов Шэнь Юань. Доверять Ло Бинхэ Шэнь Юань больше не сможет. Он не хотел задумываться о последнем, самом вероятном и непротиворечивом варианте объяснения увиденного. О том, что он просто сошел с ума и видит кошмары, которые уже не может отличить от реальности. Три года назад подточенное неделями пыток сознание Шэнь Юаня было атаковано старейшиной Мэнмо. После попадания в кошмар с «оригинальным» Ло Бинхэ, неудивительно, если его психика совсем ослабла и перестала здраво обрабатывать реальность, незаметно проваливаясь в полубезумное состояние и порождая кошмарные галлюцинации на основе увиденного в том сне и пережитого за время заключения в пещерах. Шэнь Юань был уже знаком со своей реакцией на стресс: в нужный момент он умел собраться и действовать, зато разваливался на части потом, когда опасность, казалось бы, давно миновала. Сейчас как раз подходящее время. Все это значило бы, что доверять нельзя не только Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ, но и самому себе. Но думать об этом не имело смысла. У него нет выхода, кроме как принимать себя как должное. И, если он и сойдет с ума, это ведь будет отличная шутка над Шэнь Цинцю, не так ли? Когда процессия остановилась на подъезде к ущелью Цзюэди, Шэнь Юань окончательно успокоился и вернулся в привычное позитивное и готовое к любым неприятностям расположение духа. Маленькая белоснежная овечка и ледяной монстр ждали. Так или иначе, придется пройти этот путь до конца.