Паразит

— Понятия не имею, где он, — повторил Шэнь Цинцю, равнодушно скользя взглядом по мрачной фигуре в темных одеждах. Сопляк переоделся и отмылся от грязи, но в целом не выглядел отдохнувшим. Прошло всего несколько часов с их расставания — и он снова здесь. Шэнь Цинцю за это время успел немного вздремнуть и теперь пил чай, сидя на бамбуковой подстилке в саду возле фальшивой Бамбуковой хижины. Ло Бинхэ смерил его раздраженным взглядом и ушел в дом. Через пару минут он тоже вернулся с чаем и подстилкой, присел напротив, скрестив ноги. Поводив в воздухе рукой, он заставил огоньки, что усыпали стены пещеры тут и там, гореть ярче, если до этого в саду царил полумрак, то теперь стало светло как днем, лишь легкие призрачные нюансы оттенков света намекали на то, что освещало этот сад вовсе не солнце. Впрочем, это не мешало пышно разрастаться растениям. Вглубь рощи убегала вымощенная серым камнем дорожка, по незамысловатой конструкции бамбуковых карнизов, скрытой сейчас от взгляда стеной дома, весело журчал ручеек, по левую руку от Шэнь Цинцю цвели ярко-розовые и белые пионы. Шэнь Цинцю решил просто проигнорировать тот факт, что в это время года никакие пионы цвести не имели права. Не было слышно ни пения птиц, ни стрекота насекомых. Неправильность этого сада ощущалась в каждой его травинке. — Прохладно? — спросил паршивец. — Может, принести теплую одежду? — Лучше выстирай мое ханьфу. Зачем пришел? — Шэнь Цинцю было не до разговоров о погоде. — Я не знаю, где… — Я это уже слышал, — оборвал его Ло Бинхэ точно таким же грубым тоном, но поспешно смягчился: — Я просто хочу поговорить. С самого начала, только этого и хотел. Но ордену Цанцюн надо было устроить целое представление. Ты не мог выйти и сказать своему ученику пару слов? — А, так теперь ты снова мой ученик, — фыркнул Шэнь Цинцю. — Я ведь объяснял главе Юэ, — паршивец сонно поморгал, игнорируя все нападки. — Что, если он даст нам встретиться, я отзову своих людей. — И демонов? Ло Бинхэ покачал головой. — Демоны не должны были напасть. — Смеешься, что ли? Будешь делать вид, будто ты не при чем, случайно совпало? Все знают, что ты спелся с северными кланами. Это были твои войска, ты послал их в бой. Шэнь Цинцю давно узнал об этом от информаторов ордена. Многих демонов Ло Бинхэ просто уничтожил, а оставшиеся согласились ему подчиняться. Теперь они готовились воевать с югом. — Я на всякий случай подготовил отряды демонов, да, — признал Ло Бинхэ. — Но я не планировал вести их в атаку. Только в крайнем случае они должны были выступить, и я велел обойтись без жертв. Но Ша Хуалин без моего сигнала… — Ты сам себя слышишь, Ло Бинхэ? — Шэнь Цинцю почувствовал, что и правда злится, это было не просто наигранное раздражение для поддержки образа благородного адепта Цанцюн. Он устал от тупости — или наглости — этого паршивца. — Ты приказал демонам? Во главе с Ша Хуалин? Обойтись без жертв? Удивительно ли, что тебя не послушали! — И они за это ответят, — мрачно вздохнул Ло Бинхэ. — Отвечать должен только ты, — Шэнь Цинцю не собирался на это вестись. — Ты должен понимать, каковы твои подчиненные, это обязанность лидера. Понимать, что они не смогут удержаться и не начать убивать людей… — Не все демоны — кровожадные чудовища, — перебил Ло Бинхэ. — Других я пока не встречал. — Это не… — Это твоя вина. — А что насчет тебя? — сопляк прищурился. — Ты мог сдаться раньше и спасти десятки жизней. Но ты и не подумал выйти! — Так я и не спорю, что мне плевать, — Шэнь Цинцю допил чай и поставил чашку на траву рядом с собой. Достал бумажный веер, раскрыл его взмахом кисти и спрятал ухмылку. — Только ты тут пытаешься оправдаться. Перед кем? Кроме меня здесь никого нет. У сопляка сделалось такое интересное лицо, словно он и правда об этом забыл. — Ладно, значит, мы оба виноваты. Шэнь Цинцю не спорил, лениво обмахиваясь веером. В Царстве демонов, кажется, всегда было душно, хотя и не жарко. Ло Бинхэ сидел, с удрученным видом пялясь в свою чашку. Шэнь Цинцю решил, что он и вовсе не спал. Наверное, отмывался и устраивал выволочку Ша Хуалин. Шэнь Цинцю помнил эту очаровательную демоницу. Она была совсем юной девушкой в их прошлую встречу, но сейчас, похоже, успела стать одной из военачальниц новоявленного повелителя демонов. Быстро же растут дети! — Если ты хотел лишь поговорить, — Шэнь Цинцю помедлил, с трудом подбирая слова, он не хотел сказать лишнего, — почему привел меня сюда? Поговорили бы на площади. — Заподозрил, что ты — не тот, конечно, — ответил Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю только досадливо вздохнул. Он и правда сглупил, так сосредоточился на том, чтобы спрятать свою изменившуюся ци и не повести себя странно с Ло Бинхэ, что привычно нагрубил Юэ Цинъюаню, и этим себя и выдал! Шэнь Юань-то попрощался бы с главой ордена со всем возможным почтением и благодарностями. Может, еще по плечу бы похлопал. На это Шэнь Цинцю точно пойти не мог. — Ничего не закончилось, — сказал Ло Бинхэ. — Я забрал тебя для проверки и оказался прав, вы и впрямь — разные люди. И теперь мне нужно поговорить с учителем. — Никто не обязан с тобой разговаривать. — Да, я уже заметил. Мне приходится прилагать в тысячу раз больше усилий, чтобы получить то, что многим дается даром. — И что же многим дается даром? Шэнь Цинцю знал ответ. Внимание и забота его драгоценного учителя, конечно. Ло Бинхэ промолчал. Подтянул колени к груди и положил подбородок на руки. Шэнь Цинцю посочувствовал бы его усталости после боя с Сюаньсу, не собирайся Ло Бинхэ его обезглавить. — Я ведь поверил вам двоим тогда, в Ци Гу, — сказал наконец сопляк, пряча взгляд. Насколько же он жалкий! Шэнь Цинцю бы не стал ныть на глазах собственного врага. Но, честно говоря, когда бывший ученик излагал свои претензии ровным спокойным тоном, а не орал, как когда-то в Водной тюрьме, они казались куда более обоснованными. Интересно, дело было в том, что он терял последнее самообладание рядом с Шэнь Юанем, а с Шэнь Цинцю ему теперь было проще общаться, или он просто повзрослел за эти три года? — Почему вы не могли просто врать дальше? Шэнь Цинцю было нечего ответить. Он ощутил легкий укол стыда. Почему они всегда принимали неправильные решения? Кто знает. Витавшая в воздухе враждебность немного рассеялась. Осталось два уставших человека. И пусть Шэнь Цинцю было наплевать на маленького паршивца, он все же решил извиниться: — Мне жаль. Конечно, ему не было жаль Ло Бинхэ, скорее себя, и, может, немного Шэнь Юаня. Шэнь Цинцю достал из кармана в рукаве маленькую нефритовую подвеску и бросил ее в сторону ученика. Ло Бинхэ поймал кулон и уставился на Шэнь Цинцю неверящим взглядом. — Это?.. — Кажется, это твой? Мы нашли его после Собрания союза бессмертных, да случая вернуть все не было. На самом деле кулон Гуаньинь был отобран у Мин Фаня задолго до тех печальных событий. После чего Шэнь Юань благополучно о нем забыл, а Шэнь Цинцю решил оставить его на случай, когда понадобится задобрить сопляка, но случая, и правда, все не представлялось. Ло Бинхэ улыбнулся, сжимая подарок приемной матери в ладонях. Шэнь Цинцю снова подавил поднимающееся из глубин сердца раздражение. У сопляка была, пусть и умерла, любящая мать, невиданный талант, сдувающий пылинки учитель… И все равно он ухитрился вырасти в какое-то… — Может, оставишь своего учителя в покое? В благодарность за кулон? Ло Бинхэ поднял на Шэнь Цинцю недоуменный взгляд. Ну да, глупо было рассчитывать, что он купится. Сопляк надел кулон на шею, спрятал под одежду и мило улыбнулся: — Разве это достаточная плата для того, кто столкнул меня в Бесконечную Бездну? Шэнь Цинцю опешил. Лихо сопляк на него все свалил. Даже не спрашивая. В этом они с Шэнь Юанем похожи. — Думаешь, это был я? — Конечно, ты. Учитель… Хотя бы раньше обо мне заботился. В те дни он ни за что не поступил бы со мной так. Раздражение усилилось. — Теперь ты, значит, нас различаешь? — Вы не слишком хорошо притворялись. — Смелое заявление для того, кто только вчера понял, что нас двое. Десять лет как-то протянули. — Да. Целых десять лет вранья, — Ло Бинхэ снова поник. — Поверить не могу. Я всю ночь об этом думал. Я рад, что учитель не… Но… И почему вы оказались в одном теле? Шэнь Цинцю задумался. Пересказывать ему версию Шэнь Юаня о книге Шэнь Цинцю не собирался, он сам не слишком-то в нее верил. К тому же, книга часто ошибалась. И Ло Бинхэ точно не стоило знать, как его «персонаж» расправился со своим учителем, ни к чему подавать сопляку дурные идеи! Но кое-что рассказать было можно. — Я сам не знаю, почему это произошло. Наверное, небеса меня наказали. Однажды я проснулся, а Шэнь Юань уже был со мной. Вроде паразита. Голос в голове. Хотя, не только голос, он мог управлять и телом, если я позволял. — Шэнь Юань? Учителя так зовут? — Твоего учителя зовут Шэнь Цинцю, — ехидно поправил он. — Я не лгал, именно мне ты приносил ученические клятвы. Я тебя от них освобождаю, не переживай, — он сложил веер и теперь задумчиво постукивал им по коленке. — Шэнь Юань появился, когда я упал в обморок незадолго до нашей поездки в город Шуан Ху, помнишь? — Да! — у Ло Бинхэ загорелись глаза, а голос стал восторженным, как у ребенка. — Вы еще принесли мне мазь ночью, я помню! «Какая хорошая память». — Я же говорил! — убежденно воскликнул Ло Бинхэ. — Учитель всегда обо мне заботился. А ты все испортил. Шэнь Цинцю фыркнул: — Может хватит перекладывать вину на других? Такой заботливый добрый учитель! Почему же ты не рассказал ему о своей демонической крови, раз он такой хороший? — Я боялся, — честно ответил сопляк. — Что вы прогнали бы меня. Или… — Да, я бы тебя просто убил, — Шэнь Цинцю улыбнулся. — И ты не должен на это обижаться, это правило ордена, уничтожать демонов, где бы мы их не встретили. Тебе, как адепту Цанцюн, следовало совершить самоубийство, когда ты понял, что за кровь течет в твоих жилах. Взгляд Ло Бинхэ вновь стал холодным и ничего не выражающим. Оправдываться он, конечно, не собирался. — А вот учитель говорил, что среди демонов могут найтись и хорошие, — насмешливо протянул он. — К тебе это не относится. — Откуда учитель взялся? — сопляк проигнорировал его реплику. — Как оказался в твоем теле? — Понятия не имею. Говорит, что перенесся из другого мира, не знает, почему. Он даже не был заклинателем, всему учился уже здесь. Его прошлый мир немного отличается от нашего, но ничего особенного. — Никогда о подобном не слышал. Перенос душ? Кто мог сотворить такое? И ты спокойно к этому отнесся? Поверил учителю? Не попытался как-то его изгнать? Кроме тебя о нем никто не знал? — Никто, — Шэнь Цинцю по понятным причинам решил ответить только на последний вопрос. — Теперь, как видишь, мы с ним сумели разделить тела. Собирались наконец зажить спокойно, да с тобой разве получится! — А когда вы разделились? В Водной тюрьме, верно? — Верно. Ло Бинхэ покивал, с немного опечаленным видом. Судя по его сосредоточенному выражению лица, он что-то лихорадочно обдумывал и просчитывал. — Юэ Цинъюань тебе с этим помог? Почему ты оставил учителя? — Это уже не твое дело. — Ты ужасный человек. Убил стольких людей, ненавидел и хотел убить меня, бросил учителя в тюрьме… — Ох, пожалуйста, не делай из меня главного злодея этой истории! — легкое раздражение превратилось в настоящую злость. Сопляку еще хватило наглости сравнить убийство десятков человек и невольное предательство друга, которого Шэнь Цинцю оставил в тюрьме на пытки и смерть, со своей бедой: что учитель плохо с ним обращался! А с Бесконечной Бездной — просто смешно. Можно подумать, другие наставники Цанцюн пожалели бы демоническое отродье после бойни в ущелье. От пинка Лю Цингэ он летел бы, пожалуй, подальше. Надо, надо было отправить паршивца на Байчжань. — Разве из-за меня все сложилось так? — продолжил Шэнь Цинцю чуть спокойнее. — Своих ошибок ты не замечаешь? Ло Бинхэ, это ты запугал Шэнь Юаня, притащил нас в тюрьму, чуть не убив по дороге, устроил тот фарс на суде… — После того, как ты отправил меня в ад! Сломал руку, обманул, нарушил все обещания!.. — голос Ло Бинхэ звенел от ярости. — Подожди-подожди! Зачитай мне, пожалуйста, сразу весь список своих обид, — процедил Шэнь Цинцю, снова распахнув веер и скрыв им побледневшее от злости лицо. Он не даст снова приписать себе невесть какие злодеяния. — Начнем с того, что я тебе ничего и не обещал. В твоей голове, боюсь, сложилась какая-то нелепая картина борьбы добра и зла в одном несчастном теле, но этот учитель не хотел бы оставить неверное впечатление о себе! Ты что, решил, будто бы мы разделились на доброго и злого учителя, как в твоих пошлых фантазиях? — тут Шэнь Цинцю не выдержал и заржал, кивком подбородка указав на копию Бамбуковой хижины. — Первого ты казнишь, отомстив за все обиды, а тот второй, конечно, радостно прыгнет к тебе в постель в этих безумных декорациях? Шэнь Юань еще не настолько спятил. «Ладно, все равно он меня убьет». Хоть обругать его напоследок. Как давно Шэнь Цинцю мечтал высказать ему все про эти больные чувства! — В постель? — переспросил Ло Бинхэ, глаза его угрожающе сузились. — Ладно, пусть будет список. Про Бесконечную Бездну мы уже выяснили. Шэнь Цинцю кивнул. Ло Бинхэ поднял кулак и отогнул указательный палец: — Хотел выгнать меня к Лю Цингэ. «Какой ужасный грех», — мысленно закатил глаза Шэнь Цинцю. Впрочем, он тоже не выносил Лю Цингэ. Если выбирать между ним и Бесконечной Бездной, например... Ло Бинхэ добавил второй палец: — Сломал мне руку, чтобы я не попал на Собрание союза бессмертных. Убегал, когда мы встретились в Ци Гу три года спустя. Теперь сопляк показывал три пальца. Отогнул мизинец: — Нарушил обещание и рассказал на суде всем четырем орденам, что я — демон. Последним шел большой палец, вместе с широкой улыбкой: — Сказал, что ненавидишь меня и жалеешь, что я не сдох. Это все — ты. Учитель никогда бы так не поступил. Шэнь Цинцю только головой покачал, глядя на его раскрытую ладонь: — Четыре из пяти. Улыбка на лице сопляка померкла. Шэнь Цинцю с наслаждением его добил, добавив: — …неправильно. — Ты врешь! — сопляк разволновался, словно избалованный пятилетний ребенок, которого шлепнули по заднице. Шэнь Цинцю мысленно дал по заднице и самому себе. Он ведь должен был защитить Шэнь Юаня, а не настраивать Ло Бинхэ против него. Но разочарование на лице Ло Бинхэ было таким сладким! Настоящий бальзам на истерзанную годами волнений душу. И Шэнь Цинцю достала его высокомерная манера общаться. Он мысленно попросил у Шэнь Юаня прощения. Оставалось только надеяться, что он хорошо спрячется и Ло Бинхэ его не найдет. — Ты ведь врешь? — повторил тот. — Учитель не мог сделать такое. И… — И? — улыбнулся Шэнь Цинцю. — Нет… Он мог. Это я снова обманываю сам себя. Он ведь на самом деле меня ненавидит? Ло Бинхэ, казалось, вновь погрузился в пучину отчаяния. Когда дело касалось дорогого учителя, ни одно настроение не держалось у сопляка дольше нескольких минут. «Упаси меня небеса влюбиться». Шэнь Цинцю медлил с ответом. Скорее всего, да, Шэнь Юань его ненавидел. И если раньше еще держал себя в руках, то теперь наговорил ученику каких-то гадостей. Кто знает, что он мог сказать? Он ведь боялся паршивца — еще до Собрания союза бессмертных, до плена и суда. Может, он всегда его ненавидел. Может, никогда. Шэнь Цинцю понятия не имел! Нет. Забота Шэнь Юаня об ученике казалась искренней, по крайней мере, когда-то. Не будет вреда, если Шэнь Цинцю выдаст желаемое за действительное. — Он… — Вы хотя бы сожалели? — перебил Ло Бинхэ, не дав времени на раздумья. — О том, что столкнули меня в Бесконечную Бездну? — Я сожалел, — честно ответил Шэнь Цинцю. Не уточняя, о чем именно. Не стоит ученику знать, что жаль Шэнь Цинцю в той ситуации было только себя. Но он правда жалел, что поступил так! Решись он тогда помочь Ло Бинхэ, как и просил Шэнь Юань, возможно, сейчас они втроем по-прежнему жили бы тихой мирной жизнью на пике Цинцзин. Может, это не так уж и плохо. — А… Ло Бинхэ открыл рот и снова его закрыл, рука его дернулась навстречу Шэнь Цинцю, словно он хотел и его заставить замолчать. Наверное, боялся услышать ответ. — А Шэнь Юань был безутешен. И до сих пор ненавидит меня за это. — Тогда почему… — на глазах сопляка проступили слезы. «Началось», — невесело подумал Шэнь Цинцю. — Почему…все остальное? — Почему… Убегали от тебя в Ци Гу мы вдвоем. Оба приняли это решение, потому что не доверяли тебе, а тело контролировал именно он. Да, это его ты тогда избил, — Шэнь Цинцю надеялся немного пристыдить сопляка. Он и правда выглядел смущенным. Вот только Шэнь Цинцю не слишком-то верил в его раскаяние. — Насчет сломанной руки, — тут Шэнь Цинцю решил остановиться на полуправде. — Шэнь Юань боялся, что твоя демоническая кровь выдаст себя на Собрании. Так, собственно, и вышло. — Вы уже тогда знали, что я — демон? Бедный паршивец вконец запутался и расстроился. Шэнь Цинцю даже стало его жаль. — Вы же могли просто велеть мне остаться на пике?.. «И правда, могли!» Кто же виноват, что Шэнь Юань — идиот. Шэнь Цинцю продолжил: — К Лю Цингэ он хотел тебя отправить, потому что стиль обучения на его пике тебе больше подходит, — тут Шэнь Цинцю соврал без лишних раздумий. — На суде, как понимаешь, тебя выдал я. Про убийство семьи Цю, думаю, тебе слушать неинтересно? — Это ты, это я знаю. Если учитель появился десять лет назад, то они — твоя родня. А насчет… Да, оставалось последнее. Шэнь Цинцю обмахнулся веером. Он смотреть больше не мог на это несчастное щенячье выражение на лице взрослого человека. Если в пятнадцать лет Ло Бинхэ не дурак был вести себя на все пять, то теперь они продвинулись к двадцати пяти и, пожалуй, двенадцати. — Насчет слов о ненависти — тебе стоило у него спросить. Похоже, Ло Бинхэ выбрал бы любую другую обиду из этих пяти, но, увы, именно к этой Шэнь Цинцю совсем никакого отношения не имел, даже не был свидетелем. — Я не думаю, что он тебя ненавидел, пока я с ним еще общался. — Но он так сказал. — Что он сказал? Если Шэнь Цинцю не узнает, что Шэнь Юань наговорил, то и выгородить его не сможет. Но Ло Бинхэ удрученно молчал. Казалось, даже вспоминать те слова ему не хотелось. Свечение огоньков сквозь стебли бамбука потускнело. Шэнь Цинцю оценил драматический эффект, словно на солнце набежали тучи. Что это, неосознанный жест или расчетливо продуманный спектакль? Пусть их ученик и стал могущественным повелителем демонов, Шэнь Цинцю не забыл, как ловко он умел врать и притворяться в детстве, когда не мог силой заполучить желаемое. После того как Шэнь Цинцю добровольно сдался, Ло Бинхэ должен был заподозрить, что ни под какими пытками Шэнь Цинцю своего приятеля не выдаст. Что оставалось делать? Притвориться несчастной белой овечкой. Белоснежные кудряшки потускнели и тут и там окрасились алым, но чем дольше Шэнь Цинцю смотрел на бывшего ученика, тем сильнее ощущал нечто похожее на сочувствие. Опасная ловушка. Скорее всего, проведя столько лет вместе с паразитом, Шэнь Цинцю невольно перенял часть его расслабленно-умиленного отношения к людям вокруг, даже к этому наглому, жадному и насквозь лживому ученику. — Что он сказал? — повторил Шэнь Цинцю. — Он сказал… Сказал, что ненавидит меня, — медленно начал сопляк, но с каждой произнесенной фразой голос его убыстрялся, лихорадочно выплевывая слово за словом. — Что я вечно преследую его и порчу ему жизнь, что все, чего он хочет, это избавиться от меня. Сказал, что такому как я не стоило рождаться, что моя мать принимала лекарство, чтобы вытравить плод, и ему жаль, что я оказался слишком живучим. Сказал, что ей стоило лучше стараться. Сказал, что я больное чудовище. Сказал, что убил бы меня, если бы только мог. Хотя, он и попытался меня убить. Когда договорил. Шэнь Цинцю был поражен, даже веер в его руках замер. «А Шэнь Юань-то… Ни в чем тут себе не отказывал!» Может, Шэнь Цинцю и наговорил бы сопляку подобное, посиди он в Водной тюрьме подольше, но Шэнь Юань… Это было совсем на него не похоже! — Расскажи лучше, что ты натворил, чтобы заслужить такую отповедь, — пробормотал Шэнь Цинцю, не слишком желая услышать ответ. «Не просто же так он все это выдал?» Что надо было сотворить с несчастным паразитом, чтобы настолько его разозлить? Он Шэнь Цинцю, и то так не поносил. «Может, он правда спятил?» Шэнь Юань и раньше вел себя странно. Пугался непонятно чего, смеялся непонятно над чем. Нес какую-то чушь про то, что руки, ноги и язык — это всего пять вещей, а пять раз можно вытерпеть, что угодно. И если боль из них двоих лучше переносил Шэнь Цинцю, то в пугающе спокойное расположение духа после быстрее приходил Шэнь Юань. Словно его не так сильно все это волновало… По спине Шэнь Цинцю пробежал холодок. Но паразит выглядел нормальным вчера, в их последнюю встречу. «Нет, я просто сам себя накручиваю». Сопляк тем временем смотрел в сторону, такой мрачный и растерянный, что Шэнь Цинцю вновь напомнил себе его не жалеть. Вот как оно работало, Шэнь Юань вечно велся на эти слезки. Но Шэнь Цинцю-то не станет. Как же вызнать, что тут происходило, пока его не было рядом? — Это случилось после того, как я снял с учителя Вервие бессмертных, — наконец произнес ученик. — Я надеялся, что это был ты, твои слова, но, значит, ты к тому времени уже исчез? — Когда ты снял Вервие бессмертных? И зачем? — Учителю стало нехорошо из-за болезни. Через пять дней после заседания, когда я зашел его…вас проведать. Вот оно что. «Погодите-ка!» — Тогда я и исчез, Юэ Цинъюань перенес меня в новое тело прямиком из Водной тюрьмы. Значит, ты снял вервие с Шэнь Юаня, а его ци — она спокойно себя вела? — Нет, у учителя случилось искажение ци, — вздохнул Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю посмотрел на бывшего ученика, как на идиота. «Конечно! И чего я разволновался?» Вслух он спросил: — Ты же знаешь, что в искажении ци люди агрессивны и атакуют всех, кого видят? Лю Цингэ чуть не убил меня десять лет назад, когда впал в искажение. Так и Шэнь Юань, он не ненавидит тебя, он просто… — Я знаю, как ведут себя заклинатели с искаженной ци, — перебил Ло Бинхэ. — Но он говорил так искренне. «Идиот». — Я уверен, что Шэнь Юань не думал так по-настоящему. Виной всему искажение ци. Когда он пришел в себя, он ведь больше не говорил таких вещей? — Нет, — скорбным тоном ответил сопляк. — Но он говорил много других…вещей. Похоже, те другие вещи были не сильно приятнее. Шэнь Цинцю мысленно зааплодировал Шэнь Юаню. Он-то думал, паразит в тюрьме страдал от ужасных пыток или домогательств, а он, наоборот, ухитрился потрепать нервы собственному надсмотрщику! Впрочем, этот — заслужил. — Он меня ненавидит, — заявил Ло Бинхэ и уставился на Шэнь Цинцю каким-то выжидающим взглядом. Тот поверить не мог. Этот их кошмарный ученик что, жалуется Шэнь Цинцю на то, что Шэнь Юань был с ним груб? Рассчитывает получить сочувствие? Что Шэнь Цинцю кинется его переубеждать? Ему что, не с кем больше поговорить о своих сердечных делах и обсудить обиды? «Конечно, не с кем, у него никогда друзей не было. И вряд ли он их завел, пока бегал по следам учителя, как помешанный», — Шэнь Цинцю предпочитал не переживать на тему того, что и у него самого не было друзей. Но этот сопляк поражал. За столько лет мог бы уже и разлюбить своего несчастного учителя, все равно у этих чувств больше нет шанса. Если только… «Если только все это — не спектакль, — напомнил себе Шэнь Цинцю. — Чтобы я расслабился, поверил, что Шэнь Юаню ничего не угрожает, пожалел сопляка и рассказал ему, где прячется его учитель». Не дождется. — Повторюсь, то, что Шэнь Юань сказал в искажении ци — вряд ли его искренние чувства. А что он говорил потом, и было ли это правдой, мне неведомо. — Ясно, — сопляк опять удрученно вздохнул. — Было бы слишком просто, если бы вы разделились на доброго и злого, как я надеялся. Шэнь Цинцю хмыкнул. Вообще-то, примерно так все и было! Ло Бинхэ просто не учел, что и доброго человека можно довести. — Раз так, зачем тебе Шэнь Юань? Может, и я сгожусь? — Учитель хотя бы раньше обо мне заботился. Он ведь… Хоть немного дорожил мной, правда? Или он с самого начала врал? — Дорожил, — признал Шэнь Цинцю. Бедный Шэнь Юань. Он словно притягивал людей, что причиняли ему вред, а потом не могли без него обойтись. — Тогда почему все так изменилось? Если вы узнали, что я демон, еще до Собрания союза бессмертных, почему не поговорили со мной раньше? Почему ты столкнул меня в пропасть? Неужели не было другого выхода? Учитель наверняка пытался тебя остановить, почему ты его не послушал? И потом, в Ци Гу три года спустя, почему учитель от меня убегал? Я только хотел поговорить… Шэнь Цинцю заметил, что этот сопляк любил разговоры! Снова метал один за другим вопросы, как рыба икру, Шэнь Цинцю даже не знал, на какой отвечать в первую очередь. — Подожди, у меня от тебя уже голова болит. Шэнь Юань… — Шэнь Цинцю понятия не имел, стоило ли раскрывать карты, но ведь сопляк задавал резонные вопросы. — Пытался помешать мне столкнуть тебя в Бесконечную Бездну, хоть другого выхода и не было. — А выхода правда не было? — Шэнь Юань тебя боялся, я считал, что ты опасен, вот и поступил, как считал правильным на тот момент, я хотел защитить нас... — подумав, Шэнь Цинцю расчетливо добавил: — Защитить его. — Так ты заботился о нем… «Повелся!» Шэнь Цинцю неопределенно поводил сложенным веером в воздухе. Что он мог сказать? В целом, это даже не было неправдой. А то, что Ло Бинхэ его попросту раздражал, и Шэнь Цинцю воспользовался случаем избавиться от него хотя бы на несколько лет, можно и придержать при себе… Взгляд сопляка прояснился, словно забота о паразите на самом деле оправдывала Шэнь Цинцю в его глазах. Кажется, он его уже наполовину простил. Воистину, любовь хуже умственной отсталости. — Но почему вы сбежали в Ци Гу? И почему учитель меня боялся? — тем временем спросил Ло Бинхэ. — Потому что я — демон? — Не знаю. Может, ты что-то натворил, — ответил Шэнь Цинцю лишь на один вопрос. — Я ничего не… — тут Ло Бинхэ резко замолчал и отвел глаза в сторону. — Наверное, это из-за моих чувств? — Чувств! — фыркнул Шэнь Цинцю. Шэнь Юань о них, похоже, и не ведал. — Хотя, знаешь ли, ты прав, мало кому понравится, когда на него пускают слюни и прижимаются, притворяясь спящим. Шэнь Цинцю имел в виду ту их поездку к ущелью Цзюэди, когда сопляк притворился больным, уставшим и сонным и разве что на колени к Шэнь Юаню не сел, а потом еще и уткнулся губами в его шею. И шею Шэнь Цинцю, между прочим. — Это была случайность, повозка подскочила на камне. Шэнь Цинцю даже стало смешно — настолько быстро сопляк сообразил, о чем идет речь. Наверняка вспоминал эту «случайность» каждый вечер перед сном с рукой под одеялом. — Так ты понял, о чем я? — притворно удивился Шэнь Цинцю. — Ты и правда не спал! Отвратительно. Где еще ты случайно его облизал? Шэнь Цинцю испытующе воззрился на Ло Бинхэ, но по выражению его лица так и не понял, случилось ли что-нибудь уже после исчезновения Шэнь Цинцю. Честно говоря, по реакциям сопляка казалось, что дальше того «случайного» поцелуя в шею он не продвинулся. Отдельно Шэнь Цинцю веселило то, что с внешностью, а позже и положением Ло Бинхэ, он мог хоть каждый день менять лучших красавиц или красавцев в своей постели, но, похоже, кроме воспоминаний о случайных прикосновениях к учителю, паршивец ничем похвастаться не мог. Шэнь Цинцю передернуло. Как же славно, что его новое тело никто не лапал! «Но куда же исчез Неисцелимый? Либо одна жидкость, либо другая, и кровь Шэнь Юань точно не пил, иначе не убежал бы…»  — Страшно представить, чем ты тут занимался, пока меня не было. Бедный Шэнь Юань. Ноль реакции. «Зараза». Не напрямую же спрашивать? Пока Шэнь Цинцю обдумывал, какими клещами вытянуть из паршивца правду, тот наконец поднял на бывшего учителя взгляд и спросил не без издевки в голосе: — Ты что, тоже его любишь? Это ревность? Шэнь Цинцю открыл рот, чтобы выдать все, что он думал о безумной одержимости сопляка романтическими бреднями, как у двенадцатилетней девочки, но вдруг закрыл его обратно. Он и понятия не имел, любил ли он Шэнь Юаня! Шэнь Цинцю точно знал, что он любил самого себя, а Шэнь Юань долгое время был частью его, поэтому, да, в каком-то смысле он любил Шэнь Юаня. Как свою руку или ногу. Но, в отличие от сопляка, не собирался с ним спать. Он убедился в этом, когда увидел его на Цюндин в своем старом теле — и испытал только раздражение, настолько неправильной казалась эта картина. Паразиту совсем не шло лицо Шэнь Цинцю. «Это я так надменно пялюсь на всех? Так криво улыбаюсь? А что у него на голове, неужели он планирует так ходить, а вдруг его за меня примут?» Никаких эротических переживаний! А можно ли было назвать их с Шэнь Юанем друзьями? А, Шэнь Цинцю навсегда останется человеком, что пытал его и бросил гнить в тюрьме в руках одержимого чудовища. Шэнь Цинцю не был настолько оторванным от реальности, как Ло Бинхэ, и понимал, что некоторые вещи не забываются, пусть он и не нарочно так поступил. И дальше вынужденных приятельских отношений или взаимовыгодного сотрудничества им уже не зайти. Как вообще назвать это чувство, когда ты просто хочешь, чтобы этот человек был жив и здоров, чтобы в любой момент можно было всласть над ним поиздеваться, потыкать палочкой в больные места, покритиковать все его жизненные решения, поведение, характер, даже манеру держать веер… Обсудить прочитанные книги, пожаловаться на идиотов-учеников, посмеяться над наглым сопляком или самоуверенной Красавицей. Дружба? Но разве дружба бывает односторонней? Шэнь Юань его не простит. Так как же их можно было назвать? Не друзья, не возлюбленные, не семья… «М-да». Шэнь Цинцю был эгоистом до мозга костей. Так уж получилось, что однажды его эгоистичным желанием стало защитить другого человека. А сопляк сразу сделал неправильные выводы. Шэнь Цинцю задумался, можно ли это использовать? — Так что? — ухмылялся Ло Бинхэ. Он немного откинулся назад на руках, меряя Шэнь Цинцю насмешливым взглядом, в его глазах заплясали алые огоньки, впервые за весь разговор напоминая, что Ло Бинхэ, все-таки, был не только потерявшим рассудок от любовного томления идиотом, но и могущественным демоном. — Боишься отвечать? Шэнь Цинцю мысленно погладил его по пушистому лобику. Этот щеночек сейчас что, попытался его унизить? В качестве мести за напоминание о поездке? — Это ты боишься спросить то, что на самом деле хочешь узнать. — И что я, по-твоему, хочу узнать? — веселился Ло Бинхэ. — Любит ли меня Шэнь Юань, конечно же. Конечно же, Шэнь Цинцю не постеснялся атаковать сопляка его собственным оружием — романтической чушью. Удар пришелся в самое сердце, улыбка так и сползла с лица маленького поганца, тело застыло в неловкой напряженной позе. — Он не может тебя любить, ты бросил его в плену, — буркнул он. — Да, в плену ужасного злого демона, чье сердце чернее ночи, — деланно сокрушался Шэнь Цинцю. — Но я верю, что любовь может преодолеть любые преграды… Шэнь Юань, знаешь ли, отходчивый. Ты и не представляешь, что он мне уже прощал! Так что, будешь спрашивать? Любил ли он меня? Насколько далеко мы зашли, деля на двоих одно тело? Ты все еще на что-то надеешься, после всего, так почему нельзя мне? Шэнь Цинцю не выдержал и засмеялся, пряча лицо веером. «Ладно-ладно, а то еще прирежет меня прямо здесь». С мечом Синьмо Ло Бинхэ не расставался. — Любит? — мрачно спросил он. — Нет, это шутка, — покачал головой Шэнь Цинцю. — Так что расслабься, нет смысла убивать меня раньше времени, подождем до казни. Кстати, о ней. Я слышал, ты используешь заклинателей с мощной духовной энергией, чтобы выровнять свою демоническую? Ло Бинхэ кивнул. Мыслями он все еще витал над тем ответом «нет», анализируя интонацию Шэнь Цинцю, выражение его лица и расположение звезд на небе. — У меня есть к тебе предложение. В этом теле моя энергия ци не иссякает. Я думаю, даже если ты заберешь ее всю, она будет восстанавливаться без вреда для меня. Тогда тебе не придется каждый месяц искать новые сосуды. — Но мне ведь для этого придется каждый месяц тебя видеть? Проще будет с сосудами. «Да чтоб тебя». — Думаешь, твой учитель это одобрит? Он ненавидит меня и, может, еще простит тебе мою казнь, но уж не издевательства над невинными людьми. Ло Бинхэ, казалось, задумался. Шэнь Цинцю осторожно продолжил давить: — Честно говоря, я и во всей этой твоей идее с казнью сомневаюсь. Может, я и гнусный предатель, но Шэнь Юань совершенно не жестокий, вряд ли он желает моей смерти. И потом, если ты меня казнишь, как ты объяснишь миру существование второго Шэнь Цинцю подле себя? Или ты планируешь прятать его здесь всю его жизнь? Бедный Шэнь Юань! — Столько вопросов… Шэнь Цинцю ушам своим не верил. Это Ло Бинхэ его упрекает в излишней болтливости? — Казнь провести придется, — сопляк немного расслабился и теперь задумчиво барабанил пальцами по траве. — Я не представляю, как еще можно найти учителя. Сам я, похоже, не справлюсь. Я столько времени его искал… А нашел тебя. — Этот недостойный сам тому не рад. Но каким образом тебе поможет моя казнь? Думаешь, он придет полюбоваться на мою отсеченную голову? — Он придет, чтобы спасти тебя, — медленно сказал Ло Бинхэ. Шэнь Цинцю вновь чуть не рассмеялся в голос. — Эй. Мы ведь уже выяснили, что он меня не любит? «Что у него вообще в голове? Гнилая солома?» — Любит или нет… Учитель очень добрый. Он не даст мне тебя убить. — Ты переоцениваешь его доброту. Хотя, вообще-то, Шэнь Цинцю грыз червячок сомнения. Приперся же Шэнь Юань вчера на Цюндин? Неужели, и правда хотел помочь… «Нет, быть не может. Он хотел по морде мне дать». А не дал, потому что почувствовал, что Шэнь Цинцю стал сильнее! Шэнь Цинцю проглотил смешок. Он, кажется, не смеялся столько с тех дней, когда они были вместе с Шэнь Юанем. Да уж, не с Юэ Цинъюанем же веселиться! — Ладно, допустим даже, он придет. И что? Ты ему скажешь, что скучал? Попросишь не держать зла? Предложишь жениться? — Я извинюсь перед ним за все. С самого начала, я только этого и хотел, я объяснял всем… — сопляк устало потер глаза. — Если мы все объясним друг другу… — Нет, подожди-ка! — Шэнь Цинцю казалось, что даже в этом теле со спокойным течением духовного потока, его ци могла исказиться, настолько сопляк был раздражающе нелеп. — Ты что, правда рассчитываешь просто поговорить и извиниться, и все, по-твоему, станет как прежде? Ло Бинхэ смутился и пожал плечами. Потом вскинулся и с вызовом в голосе ответил: — Да. А что? «Спятил», — понял Шэнь Цинцю. — Ты же не имеешь в виду… — Шэнь Цинцю даже встал, взволнованный, принялся мерить садовую дорожку шагами, пока сопляк следил за ним взглядом, скользя глазами туда-сюда, как загипнотизированный. — Что ты с самого начала… Возглавил Хуаньхуа, захватил северные земли Царства демонов, подчинил несколько демонических кланов, привел демонов в Хуаньхуа, три года искал сбежавшего учителя в двух мирах, развязал войну, в которой погибли люди, уничтожил репутацию обоих наших орденов, организовал мою публичную казнь — все это просто ради того, чтобы найти Шэнь Юаня? И… Поговорить? Шэнь Цинцю остановился, уставившись на него с сомнением. Ло Бинхэ молчал. «А мне это даже нравится!» — не мог не признать Шэнь Цинцю. Не касайся дело паразита, Шэнь Цинцю с удовольствием грыз бы тыквенные семечки, наблюдая за разворачивающейся драмой и болея за беспринципного сопляка. Но мягкотелого паразита было жаль. — У меня есть только одна просьба. Ло Бинхэ молчал, ожидая продолжения. — Перед тем как меня обезглавят, можно я посмотрю на лицо Шэнь Юаня, когда он все это от тебя услышит? — Шэнь Цинцю не выдержал и расхохотался, с трудом выговорив: — Хоть посмеюсь напоследок. А паразита, наверное, удар хватит. Конечно, он и не придет, но если бы... — Кто тебе сказал, что тебя обезглавят? — недовольно буркнул сопляк. Он тоже, казалось, терял терпение. — Ты. Только что. — Я сказал, что придется провести казнь, я не собираюсь тебя убивать. Шэнь Цинцю на миг замер и даже перестал смеяться. Нет, это было бы слишком просто. — А что ты собираешься делать? Обезглавить куклу с моим лицом? Зачем? Ло Бинхэ покачал головой. — Я нашел человека в Хуаньхуа, из организаторов Собрания союза бессмертных, который помогал Шан Цинхуа привести в ущелье Цзюэди демонов. Я ведь тоже демон, — пояснил Ло Бинхэ с издевательской улыбкой, — для меня такое теперь легче легкого, просто поспрашивал знакомых. Шан Цинхуа давно сбежал, но этот адепт до сих пор в ордене. Во время твоей казни мои люди схватят его и его сообщников. Тогда… Для трех орденов я расскажу красивую историю о том, как на допросе ты случайно упомянул какую-то мелочь, которая и навела меня на настоящих преступников, и я просто ждал, пока они соберутся в одном месте, чтобы схватить сразу всех. После этого я скажу, что ты, кажется, благородный человек и остальные твои преступления нужно пересмотреть, после небольшого расследования найду каких-нибудь подставных свидетелей, которые расскажут о твоей мирной жизни где-нибудь далеко от семьи Цю. Ты ведь знаешь, что это старый глава дворца три года назад пытался тебя оклеветать? Вот и все остальные узнают. Шэнь Цинцю только головой покачал. — Кстати, чуть не забыл об учителе. Вы с ним — разлученные во младенчестве родные братья. Росли, не зная друг друга, и только благодаря ситуации с беглым заклинателем, один-в-один похожим на него, некий Шэнь Юань и узнал о вашем родстве. Я найду людей, которые подтвердят и это. После чего вы сможете вернуться на Цинцзин. Или...учитель останется здесь, если захочет. Шэнь Цинцю слушал в благоговейном молчании. У него глаза лезли на лоб от бесстыжести этого плана. И идеи, что Шэнь Юань захочет остаться в Хуаньхуа, конечно. Но в целом, учитывая, как все смотрели этому паршивцу в рот и велись на любые его слова на прошлом суде… Не исключено, что они проглотят и подобную ложь, паршивец умел убеждать. Видимо, он заранее распланировал эту схему обеления репутации учителя и лишь немного подкорректировал ее с появлением в своей картине мира Шэнь Юаня как отдельной личности. — Значит, сначала ты старательно закапывал нас на суде, а теперь хочешь выгородить? — Я устал повторять, что не имею отношения к тем обвинениям. Старый глава дворца держал на тебя зло, он это и подстроил. Шэнь Цинцю, и правда, сто раз уже это слышал, но не слишком верил. Он недолюбливал старика, но между ними не было вражды. Логичнее было предположить, что обвиняет тот, кому порядочно насолили. — Почему старик меня так не любил? — Потому что ты жестоко поступил со мной. Он хотел отплатить тебе тем же. Впрочем, ты и правда вырезал семью Цю. Цю Хайтан не врала. Но теперь, когда я возглавил Хуаньхуа, неважно, чего он хотел. «Похоже, Ло Бинхэ этого старика тоже не слишком-то любит. Интересно, почему». — Ты уверен, что слову заклинателя, спутавшегося с демонами, хоть кто-то поверит? — Кто сказал, что я спутался с демонами? — Весь орден Цанцюн это видел. — А почему все решили, что это мои войска? — Ло Бинхэ пожал плечами. — Мне кажется, пока наши два ордена бились на Цюндин, демоны подло вторглись на оставшиеся без защиты старших адептов соседние пики. Демоны коварны и непредсказуемы. Разве глава Юэ не подтвердит это ради твоей защиты? Шэнь Цинцю задумался. План Ло Бинхэ выглядел интересно. Замести все под ковер… Если наплевать на слухи и подпорченную репутацию ордена (а Шэнь Цинцю с удовольствием наплюет), в остальном идея была не так уж плоха. Шэнь Цинцю сможет вернуться на Цинцзин без клейма преступника, Ло Бинхэ продолжит безраздельно властвовать в Хуаньхуа и воевать в Царстве демонов, сколько ему будет угодно, в ближайшее время официальных обвинений он избежит. Слова не будут произнесены, но все поймут намек. И, пока их не трогают, Чжаохуа, Тяньи и прочие школы не захотят открыто выступить против могущественного ордена Хуаньхуа без поддержки Цанцюн. Хрупкое равновесие. Осталось всего-то договориться с совестью, Юэ Цинъюанем и остальными горными лордами. Вроде Лю Цингэ, который от этого плана придет в невероятный восторг… Да и Юэ Цинъюань, наверное, уже по горло сыт своим младшим братом. Договоры с демонами? — Спятил, — буркнул Шэнь Цинцю. — Тебе не кажется, что твои ожидания слишком завышены? Наверняка что-то пойдет не так. — Главное, чтобы пришел учитель. Остальное зависит от меня. «Самонадеянный поганец», — подумал Шэнь Цинцю. — Весь твой план — просто красивые слова. Абсолютно непроверяемые. Почему я должен тебе верить? — Придется поверить. Выбора у тебя нет. Я все равно это сделаю, с твоим согласием или без. Если Цанцюн не подтвердит мои слова о непричастности к атаке демонов — что ж, можно и так. Я буду стоять на своем, Цанцюн может попробовать еще раз сразиться с Хуаньхуа. Адепты остальных орденов — пусть тоже приходят. Мне, если честно, все равно. Глаза Ло Бинхэ слипались. Каждые пару фраз он подавлял зевок. Шэнь Цинцю самому захотелось спать, глядя на это. Вот только… В замечательном плане Ло Бинхэ зияла громадная и, к счастью, невидимая сопляку дыра. Шэнь Юань при всем желании не мог сейчас никуда прийти, он едва живой лежал на больничной койке пика Цяньцао. Шэнь Цинцю был спокоен за паразита хотя бы ближайшее время — ни на какую казнь через неделю он не попадет, даже возникни у него безумная мысль спасти Шэнь Цинцю, что предавал его столько раз. А Юэ Цинъюаню хватит ума помалкивать об обнаруженном на Цяньцао двойнике преступника. Но что, если Шэнь Юань когда-нибудь потом случайно попадется Ло Бинхэ на глаза? Впрочем, выбора у Шэнь Цинцю и правда не было. Он все равно не мог помешать Ло Бинхэ сделать то, что тот хотел. Даже если он прямо сейчас откусит себе язык — Ло Бинхэ точно так же либо поймает Шэнь Юаня однажды, либо не поймает. План Шэнь Цинцю по добровольной сдаче в плен был хорош, лишь пока «Шэнь Цинцю» был один и все закончилось бы с его смертью. Но, как и сказал Ло Бинхэ, ничего не закончилось. Пожалуй, сейчас идеальным был бы вариант, где сопляк провернет свою наглую схему с обелением репутации учителя, Шэнь Цинцю вернется к себе, встретится там с паразитом и как следует его спрячет. Бедному Шэнь Юаню придется скрываться на Цинцзин всю жизнь, но они смогут меняться с Шэнь Цинцю местами, как раньше. Один будет отдыхать, спрятавшись в доме, а другой… «О чем ты только думаешь, Шэнь Цинцю? Когда тебе в последний раз везло?» — О чем задумался? — спросил и Ло Бинхэ, с улыбкой. — Об учителе, да? Шэнь Цинцю хмыкнул. — В твоем плане есть…точнее, в нем много дыр. Но если говорить о главной, почему ты так уверен, что Шэнь Юань за мной придет? Разве ты так хорошо его знаешь? — Думаю, что немного знаю. Это ведь с ним…в основном с ним я общался на пике Цинцзин, верно? — Верно, — признал Шэнь Цинцю. — В девяноста процентов случаев, — и ехидно уточнил: — Ты же знаешь, что такое проценты? — Учитель меня научил, — в тон ему ответил Ло Бинхэ. — Учитель даже ко мне был добр, несмотря на все, что случилось. Даже перед побегом он спрашивал, нужна ли мне помощь… Он не оставит тебя умирать, он не такой, как ты. «А когда он не придет, ты от злости меня и прикончишь», — мрачно подумал Шэнь Цинцю. Ло Бинхэ продолжал: — Если бы он был таким, как ты думаешь, он выдал бы тебя мне. Наверняка он знал, куда ты сбежал, верно? Шэнь Цинцю задумался. Ну да, скорее всего Шэнь Юань понимал, что Шэнь Цинцю помог кто-то с Цанцюн. Но из верного предположения сопляк делал абсолютно неправильный вывод. — Шэнь Юань меня не выдал, потому что безумием было бы заявить, ой-ой, все преступления совершил мой злой двойник! Только ты бы в такую чушь и поверил. — Да, я рад был бы поверить. Ему стоило уже тогда рассказать мне. Тогда бы все и закончилось. «Для Шэнь Юаня». Сопляк зевнул. Голова его медленно опускалась на сложенные на коленях руки. «Поспи мне еще тут». — Эй! Сопляк вздрогнул и поднял взгляд. Шэнь Цинцю подошел к нему ближе. — Что будешь делать, если Шэнь Юань не придет на казнь? — Продолжу его искать, — Ло Бинхэ улыбнулся. — И чему ты радуешься? — спросил Шэнь Цинцю. — Если он не придет, это не так уж и плохо. Значит, ты ему не нужен. — Ты ему тоже не нужен, — фыркнул Шэнь Цинцю и ушел в дом, давая сопляку понять, что на сегодня разговор закончен.