Паразит

Площадь перед Дворцом Хуаньхуа залита светом — настолько ярким, что Шэнь Юань невольно щурился, скользя взглядом поверх голов заклинателей. Сотни человек толпились перед белокаменными ступенями, ведущими к главному входу дворца. Все взгляды были прикованы к заклинателю в черном ханьфу, украшенном алой вышивкой. Подле него стоял на коленях заклинатель в скромной белой одежде. Лицо его было бледным, но безучастным, оно не выражало ни страха, ни сожаления. Чуть позади выстроились несколько адептов дворца, пальцы их крепко сжимали рукояти мечей, а глаза изучающе рассматривали людей на площади. Шэнь Юань проталкивался к ступеням, грубо распихивая людей локтями, кричал и ругался. Ноги его едва слушались, он двигался медленно, словно увязая в песке. Он не успевал. — Бинхэ, не надо! — закричал Шэнь Юань в отчаянии, но из пересохшего горла не донеслось и звука. Вся площадь погрузилась в вязкую тишину, застыла в ослепительно-белом свете. С лязгом металла о металл Синьмо покинул ножны и взмыл ввысь. Шэнь Цинцю ухмыльнулся, заглядывая прямо в глаза Шэнь Юаню, узнавая его среди сотен лиц. — Нет! Остановись, Бинхэ!.. Меч опустился и воздух перед глазами Шэнь Юаня расцветился алыми брызгами. Он запнулся, упал на колени, увидел, как между чужих ног по белому камню текла кровь Шэнь Цинцю, как она затапливала площадь. Шэнь Юань поспешно оторвал руки от земли, но его ладони уже окрасились красным... Шэнь Юань распахнул глаза и невольно всхлипнул, поспешно утер выступившие слезы. Сердце колотилось, как бешеное. Это был всего лишь кошмар! Шэнь Юань последнее время совсем от них отвык. Но все же его второе пробуждение оказалось приятнее первого. Шэнь Юань все еще — ну да — чувствовал себя так, будто его проткнули здоровым копьем, зато теперь он лежал на мягкой перине, сквозь просвет в плотных занавесях светило яркое солнце, а рядом с кроватью на стуле с высокой спинкой сидел какой-то ребенок лет десяти на вид в дешевой серой рубахе и штанах. Он задумчиво грыз тыквенные семечки, сплевывая шелуху прямо на пол. В комнате было душно и сонно, много розового и красного. Шэнь Юань помотал головой, прогоняя сон и застрявшую в голове картинку вымазанных кровью ладоней. — О. Наконец-то! Дядюшка Шэнь, ты продрых три дня. Ребенок вскочил и побежал к окну раскрывать занавеси. Комнату залил солнечный свет, и Шэнь Юань прикрыл глаза ладонью. «Дядюшка Шэнь? Он издевается, что ли?» Прежде чем Шэнь Юань успел что-то спросить, ребенок уже вернулся на стул рядом и вновь принялся за семечки. — Тетушка Шу велела тебя не будить, но раз уж ты сам проснулся… От ребенка отчетливо несло демонической ци. Шэнь Юань с трудом повернулся на бок и внимательнее посмотрел на мальчишку: если как следует приглядеться, можно было заметить, что пробивающиеся корни его коротких черных волос были ярко-рыжего, почти красного оттенка. Как у того демона, которого они ловили в Ци Гу три года назад. — Что? — скривился пацан, смущенно утирая рот. — Ну привет, маленький преступник. Тебя, все-таки, не поймали? — Я заплатила! Завтра заплачу… Ребенок потряс кульком с семечками. — Вот как. «Это еще и девочка. Теперь и госпожа Шу воспитывает демоническую малышню?» Шэнь Юань со стоном оторвался с кровати и поставил ноги на пол. Все кружилось перед глазами. Его положили в одну из дешевых комнат борделя, но и дешевые комнаты у госпожи Шу были неплохи. Правда, духами в ней пахло так, что аж глаза слезились. Может, поэтому его голове было так плохо? — Хорошо, что ты проснулся, дядюшка Шэнь, — продолжала болтать девочка. — У тебя через четыре дня казнь. — Чего?! — опешил Шэнь Юань. — Мы уже думали, ты проспишь. Он промолчал, не зная, что на это ответить. Значит, Шэнь Цинцю схватили. И назначили казнь уже через какую-то неделю, половину которой Шэнь Юань дрых. Голова разболелась еще сильнее. За его спиной раздался мелодичный женский смех. — Кто здесь?! Обернувшись, Шэнь Юань увидел, как с другой стороны широкой кровати из-под одеяла вылезла одна из девушек Шу Пинпин, знакомая ему Ю Юнхуа — та самая слепая, что играла на цине в ночь, когда Ло Бинхэ схватил их с Шэнь Цинцю. Спустя три года она все еще работала здесь. Впрочем, Шу Пинпин хорошо обращалась с девушками и платила, по меркам города Ци Гу, прилично. Важно сейчас было другое! — И-и что дева Ю делает в постели этого Шэня?.. — промямлил Шэнь Юань. — Разве мастер Шэнь не любит греться в теплых объятиях? — вопросом на вопрос ответила девушка, «глядя» немного мимо него. Мастер Шэнь, разумеется, любил. Но не этот! Нет, этот, конечно, тоже — теоретически. На практике он бы предпочел, чтобы его сначала спросили. Впрочем, эта девушка хотя бы не лезла в его штаны! Наверное. «Должно быть так. Зачем ей бесплатно работать?» Шэнь Юань продолжил смотреть с подозрением. — Дандан правильно говорит вам про казнь, мастер Шэнь. Эй, ты снова плюешь свои семечки на пол? — Нет! — ответила девочка, сплевывая шелуху на пол. — Ладно. Если я встану и на мои ноги прилипнут очистки, Дандан… Мастер Шэнь, мы с сестрицами, и правда, все головы изломали, как вас будут казнить в Хуаньхуа, если вы сейчас здесь, в Ци Гу? — Прилетит на мече, это быстро! — Помолчи-ка! — тон Ю Юнхуа стал раздраженным, но вновь смягчился, когда она обратилась к гостю. — У мастера Шэня есть брат-близнец? Или тайные знания Цанцюн помогли ему создать двойника? — Это…долгая история. А меня кто-нибудь искал? — Шэнь Юань решил даже не пытаться что-то объяснить. У Шэнь Цинцю с госпожой Шу из «Цветка персика» был уговор, по которому она оказывала ему всякие мелкие услуги. Например, никому не говорить, когда он отдыхал здесь. Шэнь Юань понадеялся, что за три года ничего не изменилось, и решил спрятаться именно у нее. — Заклинатели из Цанцюн приходили. Тот с сердитым голосом, что был в прошлый раз, когда вы ловили Дандан. — И что вы ему сказали? — с замиранием сердца спросил Шэнь Юань. Конечно, Лю Цингэ его искал, после стольких-то усилий по спасению его жизни. А Шэнь Юань просто сбежал от лекарей. Надо будет извиниться перед братом Лю... Когда-нибудь. — Сказали, что мастера Шэня здесь нет, конечно, — девушка улыбнулась и села, сбросив с себя одеяло. К счастью, она была одета! — Спасибо, — Шэнь Юань не был уверен, за что именно благодарит Ю Юнхуа. — Тетушка Шу скажет, сколько вы ей должны. Этот сердитый нас порядком достал. — Он приходил не один раз? — Не один! — А он не пытался обыскать здесь все? Уж если Лю Цингэ вбил себе в голову, что Шэнь Юань прятался в этом борделе, то вряд ли остановился на простом «Ах, его здесь нет? Извините». — Еще как пытался! — нежный голосок Ю Юнхуа зазвенел от возмущения. — Прошелся по всему борделю, как ураган, вламывался во все комнаты. Хорошо, вы были на втором этаже в конце коридора. Пока он носился по другим комнатам, мы с сестрицами разделись и легли к вам в постель, чтобы вас не было видно. Когда он ворвался сюда и увидел клиента и столько обнаженных девушек вместе, он так застеснялся, что не стал долго приглядываться, мы как следует вас загородили своими телами! — Он выругался и убежал, — коротко пояснила Дандан. Шэнь Юань тоже сейчас хотел убежать. Не так он себе представлял гарем из красавиц для перерожденца в новом мире! Десять лет спустя и лишь для прикрытия от брата по оружию… Шэнь Юань вдруг горько-горько вздохнул. Он так и не нашел себе девушку за все это время! За десять лет! Впрочем, Шэнь Цинцю наверняка окоротил бы его вопросом: «А ты искал?» — Лю Цингэ ничего не стал спрашивать про Дандан? — Шэнь Юань решил сменить тему. Маленькая демоница гордо ответила: — Я скрываю свою демоническую энергию, когда приходят чужие. — Да, ты очень хорошо ее скрываешь, — закатил глаза Шэнь Юань. — Я узнал тебя сразу, как открыл глаза. — Разве мастер Шэнь нам чужой? — Ю Юнхуа подползла ближе к нему по кровати и, неловко потянувшись, положила руку ему на плечо. — Вы же не убьете Дандан? — Я не имел в виду, что собираюсь ее убить… — пробормотал Шэнь Юань, аккуратно снимая руку девушки со своего плеча и отсаживаясь, как порядочный адепт ордена Цанцюн, которым он, правда, не был. Шэнь Юаню совсем не хотелось возиться с очередным маленьким демоном. Вряд ли Шу Пинпин позволяет юной подопечной потрошить клиентов, как раньше — так не все ли ему равно? Поднявшись с постели, Шэнь Юань с удовольствием обтерся влажными полотенцами и переоделся, несколько раз прогнав от дверей хихикающих девушек. Ему даже стало обидно, он вспомнил прошлый свой визит сюда. Значит, пока рядом нет Ло Бинхэ, он сойдет за красавчика, на которого приятно посмотреть? Но стоило появиться его ученику, как все женские взоры устремлялись прочь от «мастера Шэня». И пусть это тело изначально принадлежало Шэнь Цинцю... Теперь-то оно его! Досадно. Спустившись обедать, он узнал от сестричек, что госпожа Шу ушла по делам. Так что пришлось есть в компании все той же Дандан, Ю Юнхуа и еще пары девушек. В это время бордель был закрыт для посетителей, поэтому Шэнь Юань не прятал лицо, впервые за долгое время ощущая кожей свежий воздух. Гостя усадили за уставленный едой стол и окружили заботой, и пусть Шэнь Юань не рискнул объедаться с недавно продырявленным животом, имея крайне смутное представление, какие именно органы были повреждены и насколько они восстановились, жидкая лапша на бульоне из курицы и рыбы была диво как вкусна, а остальное девушки быстро подчистили сами. О предстоящей казни Шэнь Юань и думать не хотел, старательно гоня от себя воспоминания о недавнем сне. — Дядюшка Шэнь, а что тебе снилось? — неожиданно подергала его за рукав Дандан. — Ты во сне так кричал и звал какого-то… — Ни к чему молодой девушке знать такие страшные вещи, — неопределенно ответил Шэнь Юань. Собравшиеся вокруг девицы захихикали. — Что я смешного сказал? — удивился он, переводя взгляд с Дандан на смеющихся девушек. Девочка пожала плечами. — Вот именно, что здесь смешного? — возмутилась и незнакомая Шэнь Юаню сестричка с вплетенными в чуть вьющиеся волосы лентами. Шэнь Юань вспомнил о своем бывшем ученике и подавил неосознанное желание потрепать девушку по голове. Это, вероятно, стоило бы ему денег. — Мастер Шэнь так страдал! — продолжила девушка. Шэнь Юань действительно страдал! Хоть демоническая кровь и помогла ему не умереть от копья в животе, чувствовал он себя препаршиво. — Верно, — поддакнула подружке Ю Юнхуа. — У этого чудовища сердца нет! «А вот это спорный вопрос». Она же говорила о том адепте, что случайно швырнул копье в брата по оружию? — Творить такое с беззащитным пленником! Неудивительно, что мастер Шэнь прятался все эти годы. — Вы о чем? — взмолилась Дандан, не вынося разговора, смысл которого не понимала. Шэнь Юань тоже хотел бы знать, о чем они! И кто это здесь беззащитный пленник? Кажется, как и Гунъи Сяо, эти девушки неправильно поняли что-то важное… Но объясниться ему не дал строгий окрик вернувшейся госпожи Шу: — Дандан! Девочка вихрем вылетела из комнаты, следом за ней из-за стола встали и, смущенно приветствуя хозяйку, разошлись и остальные девушки. Шэнь Юань поднялся и вежливо поклонился. — Благодарю госпожу Шу за помощь и гостеприимство. Этот недостойный никогда не забудет твоей доброты. — Проснулся, наконец, бессмертный мастер, — улыбнулась та. — Ты нас здорово напугал. Девушки принесли чай, Шэнь Юань немного поболтал с госпожой Шу о погоде и выросших ценах, избегая говорить о казни или о своем ранении. Та благоразумно не спрашивала — меньше знаешь, крепче спишь. — Как получилось, что вы теперь приглядываете за девочкой? — с любопытством спросил Шэнь Юань, придирчиво выбирая печенье, где было бы побольше ореховой посыпки. Шу Пинпин вздохнула. — Когда-то давно я работала вместе с девушкой-полудемоном, ее звали Ван Суинь. Она была такая слабенькая, даже и не скажешь, что в ее жилах текла демоническая кровь. Кроме красных волос ее ничто не выдавало, впрочем, и их она красила. Мы с ней дружили, но однажды она без предупреждения перестала приходить на работу, словно растворилась в воздухе. Она часто болела, так что мы сразу спохватились, старая хозяйка искала ее, но так и не нашла… — А потом появилась Дандан? — Да. Похоже, моя подруга понесла дитя от одного из клиентов, и поэтому ушла. Дандан рассказала, что, пока она была маленькой, они с матерью жили в деревеньке недалеко от Ци Гу, и их иногда навещали слуги, что передавали деньги. Наверное, посланники отца девочки. Но сам отец ни разу на памяти Дандан не появился, да и деньги вскоре приносить перестали, сколько бы сестрица Суинь ни ждала. К семи годам Дандан она умерла от болезни. Шэнь Юань не знал, что и сказать на это. — Удивительно, что ребенок с четвертью демонической крови оказался таким сильным, что с ним не справились опытные заклинатели. Впрочем, Ло Бинхэ с половиной демонической крови ухитрился подчинить себе три царства. Возможно, на это влиял характер? Ван Суинь могла презирать свою демоническую часть и подавлять собственные силы, а Дандан, напротив, жаждала отомстить неизвестному отцу, бросившему ее мать, и по максимуму использовала доставшиеся от предков способности. Значит ли это, что если бы Шэнь Юань изгнал Мэнмо и строго запретил Ло Бинхэ идти по пути демонического совершенствования, мальчик мог так и остаться невинной белой овечкой на пике Цинцзин? Быть может, его печать и не сорвало бы? Шэнь Юань мог бы просто защищать его от сильных демонов всю жизнь… Впрочем, учитывая свое невезение, Шэнь Юань сильно сомневался, что все могло пройти гладко. Начать с того, что Ло Бинхэ не больно-то его слушался! Что толку, что Шэнь Юань что-то ему запретил бы? История неизбежно вернулась бы в старое русло однажды. Так и сейчас: пусть Ло Бинхэ не знал, что делать с пленником три года назад, только бесконечно говорил о своих обидах и сверлил учителя взглядом, теперь он собирался его казнить, закончив историю «Шэнь Цинцю» смертью, как и должно было случиться. Не избежал нападения и Цанцюн, к счастью, жертв в этой версии истории оказалось гораздо меньше. Кстати о жертвах! — Госпожа Шу, — Шэнь Юань постарался скрыть смущение, но ему было слишком трудно сдержать интерес. — А как Дандан выбирала своих жертв? Она ведь не знала, где живет ее отец? Шу Пинпин закатила глаза так сильно, что Шэнь Юань мысленно отобрал у Лю Цингэ награду за лучшее исполнение этого движения и вручил ей. — Она просто пришла в ближайший бордель, который нашла. Мозгов-то у семилетней девочки немного! Так уж совпало, что Суинь и правда работала здесь. А тот паршивец, ее отец, наверное, и вовсе не из Ци Гу, просто приезжал сюда развлечься. — Но почему же Дандан нападала на одних клиентов и не трогала других? — Шэнь Юань не знал, как еще более прямо задать интересующий его вопрос. Вопрос, из-за которого они с Шэнь Цинцю спорили целую неделю. Не могла же юная демоница и впрямь различать, кто… — Ох, мастер Шэнь, у этой дурищи был портретик! Суинь рисовала ей отца. Вот она и нападала на похожих людей около моего борделя. Шэнь Юань почувствовал себя последним идиотом. Ну конечно, не могли никакие демоны чувствовать, был он тридцатилетним девственником или нет, и поэтому его избегать! Нет у них встроенного определителя. «Чертов Шэнь Цинцю просто смеялся надо мной все это время». А Шэнь Юань еще беспокоился, мог ли что-то такое учуять и Ло Бинхэ, и поэтому издеваться над своим бедным учителем, который не вылезал из борделей, но ухитрился сохранить свой цветочек — не иначе как из-за половой несостоятельности. Тогда отсутствие реакции на непрошенные ласки можно было истолковать и не в пользу Шэнь Юаня. Его ученик, вообще-то, был в этом деле довольно умел. Даже слишком. Неужели практиковался на ком-то? Или на самом себе? Ло Бинхэ из оригинальной истории никогда не испытывал недостатка в спешащих на помощь сестричках, по крайней мере, Самолет и полслова о подобном не написал, ну а что насчет этого? «И почему мне вообще лезет в голову такая чушь?» Шэнь Юань тоскливо воззрился на госпожу Шу. — Портрет, значит, — неопределенно ответил он. — Да. Девочка, конечно, бестолковая… Вот, сегодня опять что-то украла у торговца. Но я как следует ее воспитаю, мастер Шэнь, — посерьезнела Шу Пинпин. — Пожалуйста, не выдавайте нас. Она больше никого не тронет. — И в мыслях не было, — покачал головой Шэнь Юань. «Как сказал бы Шэнь Цинцю, не то чтобы мне за это платили». Оставшиеся до казни дни Шэнь Юань провел не в пример продуктивнее. Здесь он уже не мог разгуливать с бинтами на лице так же вольготно, как в Пограничных землях, которые каких только мутных типов не повидали. Но в Ци Гу человек со скрытым лицом сразу привлек бы внимание. Так что Шэнь Юаню пришлось попросить госпожу Шу и сестричек помочь ему собрать разные слухи и сплетни о случившемся на Цанцюн. Сплетни гласили: Глава ордена Хуаньхуа Ло Бинхэ оказался настолько силен, что победил в бою самого Юэ Цинъюаня и схватил беглого преступника Шэнь Цинцю. Эта сплетня звучала сомнительно, Шэнь Юань был уверен, что Юэ Цинъюань скорее умрет, чем отдаст Шэнь Цинцю врагу, а о гибели главы ордена, к счастью, ничего не было слышно. Юэ Цинъюань потрепал Ло Бинхэ так, что тот уже несколько дней не высовывал нос из дворца, зализывая раны, а Шэнь Цинцю с рук на руки передали адептам Хуаньхуа свои же, потому что Шэнь Цинцю никто кроме главы Юэ не выносил. Или, как вариант, потому что адепты Цанцюн были праведны, а зло должно быть наказано. В последнее Шэнь Юань охотно мог поверить, но Ло Бинхэ должен был быстро восстановиться, разве не так? Куда он пропал? Неужели Шэнь Юань так взбесил его своим побегом, что ученик теперь отыгрывается на Шэнь Цинцю и избивает его целыми днями, игнорируя все другие дела? Шэнь Юаня, за исключением насильственного вливания крови, он не трогал… Но после трех лет бесплодных поисков, конечно, ученик должен был обозлиться. Три года назад он говорил, что спасает учителя от казни, а теперь приложил все силы к тому, чтобы казнь все же состоялась. «Прости, Шэнь Цинцю. Но ты тоже в этом виноват. В конце концов, мы оба сбежали». Немало говорили жители Ци Гу и о демонах. По слухам, на орден Цанцюн напало сразу десять тысяч кошмарных тварей, вот только откуда они взялись? Оказалось, в отличие от Пограничных Земель, здесь на западе немногие связывали имя Ло Бинхэ и северные кланы Царства демонов. Предположения высказывались самые дикие, от внезапной атаки Ша Хуалин, оскорбленной поражением много лет назад, до подлого Шэнь Цинцю, который, якобы, самолично призвал демонов на помощь, как и на Собрании союза бессмертных. Следующий слух тоже рассмешил Шэнь Юаня: сражения Юэ Цинъюаня и Ло Бинхэ, якобы, вообще не было! Главы ордена просто встретились и Юэ Цинъюань передал Шэнь Цинцю Ло Бинхэ, потому что…тут мнения разделились. Кто-то утверждал, что за три года пряток Шэнь Цинцю окончательно рассорился с горными лордами и те потребовали от главы выдать его врагу, а кто-то считал, что Шэнь Цинцю сам сдался. Да, среди множества историй, расползшихся по Ци Гу и другим близким к землям Цанцюн городкам, версия добровольной сдачи Шэнь Цинцю была неожиданно популярна! Видимо, из-за близости к Цанцюн и доброй славы адептов ордена в целом, многим людям нравилось фантазировать, что и Шэнь Цинцю был добродетельным и мужественным заклинателем, чье сердце не выдержало кровопролития, и он благородно сдался Ло Бинхэ, чтобы тот оставил в покое орден. «Идиоты». Но где-то в глубине души Шэнь Юань не мог не думать о такой возможности. Он ведь тоже был идиотом. День за днем убивая время в своей комнатке, пропахшей духами и якобы возбуждающими благовониями, он лежал и глядел в потолок, ел, читал, болтал с Дандан и другими девушками, менял перевязки, с удивлением рассматривал не так уж и плохо выглядевшие швы, и постоянно крутил в голове эту безумную мысль. Что, если Шэнь Цинцю сдался добровольно? Что, если ему не наплевать на орден? Что, если Юэ Цинъюань остановил битву только потому, что Шэнь Цинцю сам этого захотел? Это объясняло бы, как получилось, что никто не знал победителя в схватке глав орденов, и как вышло, что Юэ Цинъюань нарушил ради Шэнь Цинцю все возможные правила, поставил репутацию ордена под удар — и в последний момент отдал его Ло Бинхэ. «Идиот, — говорил Шэнь Юань губами Шэнь Цинцю, рассматривая в небольшом зеркале его надменную физиономию. Его презрительно сощуренные глаза, кривой изгиб улыбки. — Больной, безумный человек». Шэнь Юань часто думал, как же Шэнь Цинцю стал таким ублюдком? Чем больше он узнавал Шэнь Цинцю, тем больше, казалось, понимал причины его реакций и поступков, не раз Шэнь Юань думал, что и сам мог стать жестоким и мнительным под влиянием обстоятельств, в общем-то, он уже сильно продвинулся в этом направлении по сравнению со своей прошлой жизнью в старом мире. Жизнь уличного бродяжки, издевательства хозяина, предательство брата… Вряд ли Шэнь Юань смог бы хладнокровно, не в бою и не для самозащиты, убить — даже такого как Цю Цзяньло, но все же… Все же, он понимал Шэнь Цинцю. А потом Шэнь Цинцю неизменно выкидывал что-нибудь настолько мерзкое, что понимание и принятие покидали Шэнь Юаня в очередной раз, оставляя после себя неприятное, липкое ощущение, будто им воспользовались, как помойной ямой. Только такой дурак, как Шэнь Юань, мог всерьез задуматься о том, чтобы спросить монетку… «Оттащу тебя сопляку за шкирку, принесешь хоть какую-то пользу» Но что, если?.. Что, если Шэнь Цинцю и вправду пытался защитить орден? Увидел пошедших в атаку демонов, узнал о жертвах. «Мне наплевать на любые жертвы». Шэнь Юань со стоном отвернулся от зеркала. Маленькая белая коробочка, «Кошачий домик», казалось, обжигала пальцы, когда Шэнь Юань брал ее в руки. Он всегда был против смертной казни. Но если он припрется в Хуаньхуа, Шэнь Цинцю со смеху помрет, и никакая казнь не понадобится. То, что он мог помочь Шэнь Цинцю, ведь не означало, что он обязан это сделать? «Он тебя трахал?» Каким человеком надо быть, чтобы спросить такое? В конце концов, ублюдок действительно вырезал семью Цю — что еще можно было хоть как-то оправдать — и невинных адептов на соревновании, что уже никуда не годилось. Он заслужил понести наказание. Но…

***

Шэнь Юань недовольно смотрел на поблескивающую серебряным боком монетку. После событий на пике Цюндин Шэнь Юань сперва было разочаровался в своем методе, что привел его прямиком на острие копья, но, обдумав тот день получше, он понял, что один был во всем виноват. Утром в Хуаньхуа он спросил монетку, стоит ли ему попытаться спасти Цанцюн и поговорить с Ло Бинхэ. Она ответила «да». Но Шэнь Юань прибыл на Цюндин гораздо позже, с тех пор произошло много новых событий, появилось столько неучтенных факторов... Вполне возможно, ситуация за эти часы так изменилась, что вечером монетка дала бы другой ответ. Шэнь Юаню стоило быть внимательнее! «Я так привык спрашивать обо всем монету, что уже схожу с ума и считаю, будто она действительно что-то там просчитывает!» — невесело рассмеялся он. И вот, вечером перед днем казни Шэнь Юань сидел за столом, недоверчиво прищуренными глазами глядя на монету. Пальцы его мелко подрагивали, в желудке появилось неприятное тянущее ощущение. Ему совершенно не нравился этот ответ. Шэнь Юань подбросил монету заново и досадливо вздохнул. Опять то же самое. Не веря, что это не сон, что подобное возможно в реальности, Шэнь Юань подкидывал монетку раз за разом и получал один и тот же ответ. «Да что ты будешь делать». Лишь на седьмой бросок монета сдалась и начала приземляться разными сторонами, перестав нагло нарушать законы физики и теорию вероятности, а то Шэнь Юань уже готов был поверить, будто кто-то подменил ее на утяжеленную. Шэнь Юань покачал головой и пошел собирать вещи. Он попрощался с госпожой Шу и сестричками, потрепал Дандан по лохматым коротким волосам и велел ей вести себя прилично, а иначе за ней придет Лю Цингэ. Попросил и Ю Юнхуа перестать подбирать непотребные рифмы к словам «заточение» и «учитель». Не нравились Шэнь Юаню первые придуманные строки ее новой песни, хотя девушка категорически отрицала какую-либо связь своих поэтических потуг с историей «мастера Шэня». Впрочем, в этой песне все равно пелось о Шэнь Цинцю! Не забыл Шэнь Юань положить в сумку и некоторые принадлежности для маскировки, что понадобятся ему в Хуаньхуа. Нельзя было допустить, чтобы второго «Шэнь Цинцю» узнали и схватили до того, как казнят первого, но и старый образ больного заклинателя, заматывающего лицо тряпьем, был слишком приметен. В Хуаньхуа его могли узнать адепты, что схватили их с Гунъи Сяо в Пограничье. Девушки во главе с Дандан настаивали, что ему нужно замаскироваться в женщину. Шэнь Юань был уверен, что, несмотря на красивое личико, с женщиной Шэнь Цинцю не перепутать. Хотя бы из-за роста и телосложения. Но покорно позволил девушкам попробовать себя накрасить и переодеть. В процессе они столько хихикали и так разрумянились, что Шэнь Юань заподозрил, что девушки с самого начала просто хотели посмотреть на накрашенного парня в платье! Уморительный результат в зеркале подтвердил его догадку. Строго пожурив сестриц, Шэнь Юань смыл с себя с таким трудом наведенную красоту и переоделся, а потом упаковал в дорогу обычные накладные усы и бороду. Иногда простое решение — самое верное. Шэнь Юань вылетел после заката. Холодный ветер обдувал его лицо, освежая голову и подстегивая тревожные мысли. Чем ближе к Хуаньхуа, тем прохладнее становилось, хотя дворец и находился на юге. Шэнь Юань до сих пор чувствовал себя болезненно слабым, но ему достаточно было подобраться незамеченным к месту казни, сражаться он не планировал. «Если все пройдет как надо…» Шэнь Юань улыбнулся луне и звездам, несясь сквозь ночь навстречу своей судьбе. Если бы все могло пройти, как надо, почему на вопрос «Должен ли я завтра помочь Шэнь Цинцю» монетка шесть раз подряд ответила «нет»?