Паразит

Шэнь Цинцю летел на восток к реке Ло так быстро, как только мог. Ветер свистел в ушах и едва не сносил его с меча, снег сыпал в глаза мелким ледяным крошевом, но Шэнь Цинцю не сбавлял скорость. Бесконечно дорога была каждая секунда. Шэнь Цинцю надеялся, что заметит, если Юэ Цинъюань обнажит меч, пусть до долины реки, где столкнулись заклинатели и демоны, было еще далеко. Каждое мгновение, пока Шэнь Цинцю не слышал леденящего душу крика Сюаньсу и не чувствовал подавляющую ауру этого клинка подступающей к горлу тошнотой, казалось драгоценным, ведь оно означало, что Юэ Цинъюань еще жив. Шэнь Цинцю ненавидел Юэ Цинъюаня, но не собирался мириться с тем, что этот человек умрет. Весь сегодняшний день казался ненастоящим, словно все происходило во сне, с того момента как Шэнь Цинцю почувствовал дрожь земли и увидел залитое густым кровавым маревом небо и до этой бешеной гонки со временем к реке Ло. «Не спи, Шэнь Цзю, — грубо напомнил он самому себе. — Тебе никогда не везет, но уж если и потерять что-то сегодня, пусть это будет не Юэ Цинъюань». Шэнь Цинцю пока еще не знал, что некие высшие силы на сей раз прислушаются к нему и выполнят эту просьбу… Наконец на горизонте, едва различимое на фоне жемчужно-серого, бледного неба появилось мрачное пятно — очевидно, это был выросший посреди реки Ло хребет Майгу, где проходило сражение. Вместо часа Шэнь Цинцю добрался за половину. Сизые тучи сгустились над долиной, редкие деревеньки, разбросанные средь бескрайних снегов, выглядели опустевшими, когда меч бесшумно скользил над ними. Похоже, кто-то успел увести жителей? Чем ближе Шэнь Цинцю подлетал к месту сражения, тем выше и острее становились нагромождения зубьев угольно-черных скал, выраставших из грязного снега. Шэнь Цинцю держал курс на самый высокий пик, похожий на вытянутый перевернутый череп с залитыми мраком глазницами. Вокруг клубилась зловещая тьма, очевидно, именно там и находилось средоточие темных сил. Синьмо. Шэнь Цинцю поджал губы, уворачиваясь от проносящихся тут и там вспышек духовной и демонической энергий, не хватало еще быть убитым своими же! «Не смотрят, куда палят», — раздраженно подумал он, выискивая взглядом Юэ Цинъюаня. Взору открывалась величественная картина битвы: смутно похожие на людей демоны в шипастых доспехах, совсем не похожие на людей демоны с огромными копьями, не похожие ни на кого и ни на что из человеческого царства демонические твари всех форм и расцветок… Зубы, когти, чешуя и тусклый блеск металла противостояли людям. Светлая форма адептов Цанцюн, темные строгие платья Хуаньхуа, яркие одеяния монахов из Чжаохуа — похоже, поприветствовать Тяньлан-цзюня собрались заклинатели со всего света. Горящие благородным огнем защитные массивы на реке подрагивали, пропуская белоснежные стрелы чистой энергии ци в направлении демонических орд и мешая им рассеяться по долине. Тут и там духовные барьеры уже были прорваны и стороны вступали в прямой бой. Шэнь Цинцю не удивился, заметив на стороне людей отряды Мобэй-цзюня и Ша Хуалин в черненых доспехах, они яростно сражались с собственными соплеменниками, лязг оружия и гневные выкрики неслись по воздуху. Очевидно, Ло Бинхэ отбросил всякий стыд и отправил в бой не только адептов своего ордена, но и демонов севера, что были не против продолжить свою долгую войну с южными племенами теперь и на землях людей. Ло Бинхэ это еще припомнят, но сейчас никто не жаловался на нежданную помощь. Люди — лицемерные существа, а заклинатели худшие из них. Шэнь Цинцю летел мимо. «Фу», — скривился он, заметив недалеко от скалы-черепа водоворот сияющих белизной призрачных клинков Лю Цингэ. Зависнув в воздухе над долиной с самым невозмутимым видом, лишь рукава да полы одежд трепетали на ветру, он расправлялся со стадом хэй юэ ман си, что окружили и норовили растоптать группу адептов Хуаньхуа. Носороги грозно ревели, но не могли укрыться от яростных лезвий, рассекающих черную плоть. Шэнь Цинцю почувствовал, как по его спине пробежало тошнотворное щекочущее ощущение. Он, помнится, когда-то едва справился с одним хэй юэ ман си… Даже и не он, а Ло Бинхэ. «Все дело в Неисцелимом! — напомнил Шэнь Цинцю себе, отводя взгляд. — И в Шэнь Юане, он же постоянно мешался. А сейчас я гораздо сильнее…» Впрочем, проверять он не собирался, поспешно пролетая мимо. Раз Лю Цингэ так грозен и непобедим, пусть наслаждается сражением в одиночестве. Даже если бы Шэнь Цинцю захотел помочь, его бы лишь обругали — они с Лю Цингэ уже это проходили. Огибая скалу-череп по спирали, ведущей вверх, Шэнь Цинцю резко вильнул в сторону: откуда-то сверху с чудовищной скоростью пролетело тело громадной, в несколько человеческих ростов змеи. Рухнув у подножия горы, змея обернулась молодым юношей с почтительным выражением лица и, быть может, всего лишь парой-тройкой чешуек на бледной щеке. Горящие золотом глаза, еще не вернувшиеся в человеческий вид после превращения, восторженно блестели. — Бессмертный мастер Шэнь! — заулыбался Чжучжи-лан, кланяясь. Шэнь Цинцю спрыгнул с меча и неловко поприветствовал демона. Теперь они были врагами, но ни одному из них не хотелось сражаться друг с другом. К тому же, Чжучжи-лан явно был занят битвой с кем-то еще. — А Тяньлан-цзюнь там? — чувствуя себя невероятно глупо, ткнул пальцем в направлении вершины Шэнь Цинцю. — И глава Юэ?.. — Да, бессмертный мастер летел в правильном направлении. — Ох, тогда я пойду. — Будьте осторожны, мастер Шэнь! Здесь очень опасно. — Да-да, ты тоже… Да. Чжучжи-лан вновь обернулся змеей и устремился вверх, скользя по почти отвесной скале. Шэнь Цинцю только покачал головой, глядя на это нарушение законов природы. И недовольно стер брызги слизи от превращения с лица. Шэнь Цинцю ненавидел пачкаться. Не в последнюю очередь потому, что Ло Бинхэ теперь стирал исключительно Шэнь Юаню, а остальные адепты на пике обращались с дорогими тканями не столь бережно. Шэнь Цинцю давно бы нанял прислугу, но на него и так косо смотрели. Он вдруг задумался, что все эти годы дразнил Шэнь Юаня «мамочкой», но ведь и Ло Бинхэ заботился об учителе, словно о неразумном ребенке. Стирал, готовил, надраивал дом… Да, несправедливо было называть мамочкой только одного. Наконец Шэнь Цинцю заприметил узкую расщелину в скале, из которой отчетливо тянуло безумной энергией меча Синьмо. Похоже, Тяньлан-цзюнь находился именно там, а значит… Вдруг вспышка белого света прервала ход мыслей Шэнь Цинцю. Она на миг осветила пещеру, отпечатавшись черным пятном на поспешно прикрытых веках, а скрежещущий болезненный крик пронзил сердце Шэнь Цинцю, словно острый кинжал. «Прибью». Юэ Цинъюань использовал Сюаньсу. Шэнь Цинцю скрыл свое присутствие с помощью энергии ци и устремился ко вновь потемневшей расщелине, промаргиваясь и привыкая к царящему в глубине полумраку. Немного попетляв в извилистых подземных проходах, которыми была изъедена вся гора, он оказался у входа в большую пещеру с высоким потолком, залитую подрагивающим сизым туманом. В глубине пещеры Шэнь Цинцю разглядел вонзенный в камень Синьмо. Меч испускал клубы темной энергии, именно она и заволакивала пространство этой мутноватой дымкой и тревожным, болезненным ощущением. Стена вокруг клинка шла трещинами. «Где этот сопляк? — раздраженно подумал Шэнь Цинцю. — Не пора ли ему забрать меч?» И какой от Ло Бинхэ толк в битве, если Юэ Цинъюань сражался с Тяньлан-цзюнем один? Стоило с самого начала оставить паршивца с Шэнь Юанем, уж наверняка он позаботился бы о своей мамуле, а Шэнь Цинцю отправить сюда. Но — разумеется! — главе ордена виднее. Шэнь Цинцю осторожно приближался, редкие пробивавшиеся сверху сквозь трещины в камне лучи света наконец обрисовали в тумане двоих дерущихся: Юэ Цинъюань отбивался ножнами, крутясь на месте, а его противник нападал, двигаясь так быстро, что его фигура в темных одеяниях стала едва различимой. Присмотревшись, Шэнь Цинцю увидел, что Тяньлан-цзюнь использовал странный, будто текучий кроваво-красный меч, оружие изменяло форму, то удлиняясь, то обрастая зазубринами, и жалило Юэ Цинъюаня со всех сторон, будто свирепый зверь. Юэ Цинъюань отбил очередную яростную атаку, от столкновения духовной и демонической энергии по пещере прокатилась разрушительная волна, стены содрогнулись, и с потолка посыпалось каменное крошево. Шэнь Цинцю недовольно смахнул пыль с прически. — Почему глава Юэ так недружелюбно настроен? — насмешливо осведомился Тяньлан-цзюнь, наконец, сделав передышку и остановившись напротив Юэ Цинъюаня. Капельки крови стекали с руки, кружась в воздухе вихрем подле хозяина, готовые в любой момент вновь принять форму оружия и атаковать снова. Но пока что демон лишь улыбался: — Разве мы с вами не старые друзья? Шэнь Цинцю затаился, слившись со стеной, и разглядывал прославленного предводителя демонов, ведь они не встречались прежде. Высокий рост, статная фигура, жесткие, выразительные черты лица. От Шэнь Юаня Шэнь Цинцю знал, что Тяньлан-цзюнь был отцом Ло Бинхэ, но семейное сходство прослеживалось, пожалуй, только в глазах. И, быть может, в надменной манере держаться? По бледной коже демонического папаши из-под ворота и рукавов змеились черные, зловещего вида узоры, словно плоть была изъедена какой-то болезнью. Он нездоров? Или Юэ Цинъюань его ранил? Впрочем, Шэнь Цинцю не стал бы рассчитывать на скорую гибель противника. — Непросто радоваться встрече со старым другом, когда тот затеял войну со всем твоим родом, — вежливо ответил Юэ Цинъюань тем временем, без злости, без возмущения, почти расслабленным тоном. «Ты-то его вообще горой придавил, — фыркнул Шэнь Цинцю мысленно. — Станешь тут другом человеческому роду, проведя два десятка лет в заточении». У Тяньлан-цзюня имелись все основания жаждать возмездия. Именно Юэ Цинъюань двадцать лет назад внес решающий вклад в победу над этим демоном. — Я вовсе не желаю войны с вашим родом, — улыбался демон. — Более того, я пришел, чтобы преподнести человечеству великий дар… — Слияние миров трудно назвать хорошим подарком, — возразил Юэ Цинъюань. — Другого ответа от главы одного из великих орденов я и не ждал. Вы молоды, но уже закостенели в своих взглядах. Да, ваше племя всегда держалось за старый порядок, противясь любым изменениям. — Некоторые из них трудно приветствовать с открытым сердцем. Боюсь, «наше племя» ничего не выиграет от затеи со слиянием миров. «Это, конечно, хорошо, что они болтают, а не дерутся, — смущенно подумал Шэнь Цинцю. — Но…» Шэнь Цинцю видел, как слаба улыбка Юэ Цинъюаня, видел капельки пота на его лбу, лихорадочный блеск в глазах, который не получалось спрятать за спокойным выражением лица. Видел Шэнь Цинцю и подрагивающие пальцы Тяньлан-цзюня, видел неловкость, с которой он переступал с ноги на ногу, медленно обходя противника по кругу. Юэ Цинъюань поворачивался вслед за ним, не прерывая диалога, каждую секунду ожидая атаки, но… Казалось, оба были рады на пару минут приостановить сражение и поговорить. «Да они оба разваливаются! — вдруг понял Шэнь Цинцю. — Не только Юэ Цинъюань, демонический папаша тоже совсем плох». Это внушало надежду. Быть может, Юэ Цинъюань уже измотал Тяньлан-цзюня, а может, тот сам по себе прихворнул? Пальцы Шэнь Цинцю сжались на рукояти Чжуе. Если он сумеет тихо подкрасться… Напасть со всем, что у него есть… Тяньлан-цзюнь прервал эти приготовления, обрушив на Юэ Цинъюаня свою мощь: капельки крови собрались в хищную птицу, и та набросилась на заклинателя с яростным криком. Юэ Цинъюань, до того отбивавшийся зачехленным мечом, схватился за рукоять, и тонкая полоса сияющего белизной лезвия показалась из ножен. Пещеру заполнил до зубной боли знакомый пронзительный свист. — Не смей! — крикнул Шэнь Цинцю, вмиг оказавшись между дерущимися, не успев даже обдумать, что делает. Чжуе, едва не сломавшись под натиском темной энергии, заблокировал клюв хищной алой птицы в нескольких цунях от лица Шэнь Цинцю, а левой рукой Шэнь Цинцю ухватил кисть Юэ Цинъюаня, толчком заставляя его убрать Сюаньсу обратно в ножны. Едва покинувший их клинок вернулся на место с негромким звоном. Шэнь Цинцю сжал пальцы на чужом запястье, удерживая Юэ Цинъюаня на месте. Огромный прозрачно-алый клюв, тем временем, пытался перекусить тонкий человеческий клинок. «Какая сила, — с раздражением думал Шэнь Цинцю, укрепляя поток ци в лезвии меча и перехватывая рукоять обеими руками. — Как с этим вообще бороться?» Правая нога, не выдержав давления, проскользнула по каменному полу. Если он не устоит… Чжуе дрожал от напряжения, трепетал, как бамбуковый лист на ветру, оправдывая данное ему имя. Казалось, сейчас клинок пойдет трещинами и разобьется на тысячи осколков. Шэнь Цинцю зло усмехнулся. «По крайней мере, умрем вместе», — вспомнил он слова паразита, услышанные, казалось, сотни лет назад. И тут же, скрипнув зубами, вспомнил и собственное, небрежно брошенное однажды: «Я тебе дам, смерть». Шэнь Цинцю, конечно, не собирался умирать ни тогда, ни сейчас, но эта мысль показалась вдруг неожиданно…сносной? Если Шэнь Цинцю не сможет спасти Юэ Цинъюаня от ублюдочного меча… Секундное молчание, за которое Шэнь Цинцю успел обдумать чуть ли не всю свою жизнь, сменилось тихим смешком Тяньлан-цзюня. Демон жестом отозвал птицу и чуть отошел, окидывая Шэнь Цинцю пристальным взглядом. Шэнь Цинцю поморщился. Похоже, Тяньлан-цзюнь ослабил атаку, едва увидел второго соперника, это и спасло Шэнь Цинцю от мгновенной гибели, а потом демон просто испытывал его на прочность. «Как раздражает». Не успел Шэнь Цинцю повернуться к Юэ Цинъюаню и спросить, чем тот вообще занимается, растрачивая жизнь попусту в никому не нужном сражении, как его поприветствовали жизнерадостным тоном: — Глава пика Цинцзин, наконец представился случай познакомиться с вами! Демон чуть поклонился, не выпуская из вида Юэ Цинъюаня, и взмахом руки развеял кровавую птицу, явно намереваясь вернуться к бессмысленной болтовне. Шэнь Цинцю настороженно опустил меч. Промелькнула безумная мысль: так ли необходимо бороться с демоническим племенем до последней капли крови? А что, если им удастся все решить разговором? Несмотря на кажущееся безумие затеи соединить два мира в один, Тяньлан-цзюнь не походил на фанатика. С одним демоном они уже сумели заключить перемирие, и эту сделку проглотили все заклинательские школы… Шэнь Юань одобрил бы эту идею. — Этот мастер тоже наслышан о правителе южных земель, — осторожно начал Шэнь Цинцю, пока не решив, стоит ли вложить в сказанное долю издевки. — Но удивлен, что его собственная персона известна… — Цинцю, — растерянно перебил Юэ Цинъюань, отходя в сторону, чтобы взглянуть ему в глаза с укоризной. — Почему ты здесь? Со вздохом Шэнь Цинцю вложил меч в ножны, с извиняющимся видом кивнул Тяньлан-цзюню и посмотрел на Юэ Цинъюаня. — Цинцю, я приказал тебе оставаться на Цинцзин… Эти слова мигом заставили Шэнь Цинцю забыть обо всех своих хитрых планах. — Да-да, глава ордена приказал мне, — Шэнь Цинцю закатил глаза и язвительно добавил: — Я помню. А еще я помню — как сегодня! — тот день, когда глава ордена рассказал мне правду о своем мече и болезни… Глава ордена так предупредителен… Юэ Цинъюань открыл рот, но Шэнь Цинцю уже не дал себя перебить: — Ох, нет! — насмешливо воскликнул он. — Такого дня не было, я ошибся, ты все рассказал только Шэнь Юаню. Только ему доверился, только его предупредил об опасности! — Шэнь Цинцю не мог остановиться и теперь почти кричал. — Только с ним поделился страхами! И тебе еще хватает наглости заявлять, что ты не предпочитаешь его мне? И упрекать меня? В том, что я не хочу смотреть, как ты сдохнешь?! Юэ Цинъюань опустил глаза — как и всегда. Шэнь Цинцю бессильно выругался. Опять он нагрубил, наговорив гадостей вместо того, что на самом деле хотел сказать — как и всегда. Позабытый обоими Тяньлан-цзюнь переводил недоуменный взгляд с одного заклинателя на другого. — Почему лорд пика Цинцзин сквернословит и кричит на главу своего ордена? — с любопытством скучающей торговки наконец спросил он у Шэнь Цинцю. — Потому что глава моего ордена — идиот! — О. — Сяо Цзю… — Не называй меня так, — привычно огрызнулся он, сверля Юэ Цинъюаня угрожающим взглядом. — И оставь других разбираться здесь… Плевать на все, просто уходи. — Ты же знаешь, это невозможно. Тяньлан-цзюнь кашлянул, вновь привлекая к себе внимание: — Кажется, я выбрал неудачный момент для знакомства, бессмертный мастер Шэнь? Вы и минутки не хотите мне уделить. А я так давно хотел поговорить с человеком, к которому мой сын питает столь трепетные, нежные чувства… — Не тот бессмертный мастер Шэнь, — одновременно поправили демона Шэнь Цинцю и Юэ Цинъюань, один с раздражением, другой — с тоской во взгляде и с надеждой сменить тему. Юэ Цинъюань охотно добавил, уводя разговор в сторону от обсуждения своих ошибок: — В нашем ордене два мастера Шэня, уважаемый глава южных земель, перед вами глава пика Цинцзин Шэнь Цинцю, а Ло Бинхэ влюблен во второго. Лицо Юэ Цинъюаня сохраняло самое честное и искреннее выражение, и, если не знать этого человека, можно было подумать, что он просто любил говорить о всякой ерунде. Только Шэнь Цинцю понимал, откуда взялось это словесное недержание у обычно немногословного главы ордена. — Шэнь Юань — младший брат Шэнь Цинцю и… — Его все равно здесь нет, — прервал пустую болтовню Шэнь Цинцю. Демон задумался. Поводив в воздухе рукой, он закружил перед собой капельки крови, собирая их в нечеткую картину: некая гора устремлялась ввысь, к облакам. Изображение рассыпалось и сложилось вновь, в фигуры двоих мужчин, слившихся в страстном поцелуе. Шэнь Цинцю скривился, приметив в руке одного из развратников знакомый веер. Его веер, не Шэнь Юаня. У развратника было две руки. Шэнь Цинцю скрипнул зубами. Мало ему было песен, так и в «иллюстрированных историях» вместо Шэнь Юаня приходилось отдуваться ему? Разве это справедливо? И если Шэнь Цинцю знал, кого благодарить за «Сожаления горы Чунь», пусть та девица и отрицала свою вину, отмечая, впрочем, что «Цинцю» ложится в ритм куда лучше, чем «Юань», поэтому слова песни вряд ли изменятся, но кто рисовал пошлые картинки, сопровождая их не менее пошлыми рассказами, оставалось загадкой. Шэнь Цинцю понимал, что уже не сможет ничего остановить, но если бы можно было внести некоторые правки… Объяснить людям, как они ошибаются… Тяньлан-цзюнь, развеяв зависшее меж ними в воздухе изображение, пояснил: — Я знал от Чжучжи-лана, что мастеров Шэней двое, но мне казалось, те истории рассказывают про Шэнь Цинцю, лорда пика Цинцзин, а не про Шэнь Юаня… И даже иллюстрированные изображения, что я видел… Ах, человеческий мир полон талантов! Ваша культура всегда меня привлекала. Поначалу я просто хотел путешествовать по вашим землям и узнавать людей ближе, но… Что ж, холодный прием отбил у меня всю охоту. Два десятка лет в заточении у любого ее отобьют. Так. Как же там пелось?.. М-м… — демон откашлялся. «Пелось? — ужаснулся Шэнь Цинцю. — Он же не собирается петь?» Шэнь Цинцю начал подозревать, что ублюдок издевался специально. Не мог сильнейший демон быть таким дураком. Ведь не мог же? Взяв пару пробных нот, Тяньлан-цзюнь заметил, что противники смотрят совсем без энтузиазма и окончательно приуныл, оставив попытки вспомнить слова этой дряни. Кровавый водоворот у его руки закружился вновь, и Шэнь Цинцю обнажил Чжуе. — Что ж, нам и правда не остается ничего другого, кроме как продолжить схватку? — спросил Тяньлан-цзюнь. — Цинцю, это брат Шэнь Юань рассказал тебе? — вновь перебил его Юэ Цинъюань, обеспокоенно хмурясь. Шэнь Цинцю показалось, или демон правда закатил глаза, в который раз убирая кровавое орудие? Юэ Цинъюань продолжил: — Ты беспокоишься за меня? — Я? Конечно, Шэнь Цинцю беспокоился за него. Можно подумать, он скрыл свою проблему не потому, что прекрасно знал, что Шэнь Цинцю будет беспокоиться за него! «Ведь поэтому? Не потому, что ему просто плевать? И он действительно хотел обсудить все с одним Шэнь Юанем? Когда только успели сдружиться…» — Шэнь Цинцю оборвал мысли, что и так без конца крутились в его голове последние недели. Но разве Юэ Цинъюань не хотел защитить его? Не ради Шэнь Юаня, а ради Шэнь Цинцю он погиб в мире старшего Ло Бинхэ? Это чувство было отвратительным, такое больное и собственническое… Почему оно обжигало грудь странным огнем? Шэнь Цинцю ведь не должен был радоваться, узнав правду о смерти Юэ Цинъюаня, верно? «Ради меня… Почему я такой человек?» — Да, Шэнь Юань рассказал мне, — стараясь унять дрожь в голосе, Шэнь Цинцю равнодушным тоном ответил на тот из двух вопросов, на который мог. — Долг адепта — защищать главу ордена, даже если это противоречит приказам. Юэ Цинъюань мягко покачал головой. Что ж, Шэнь Цинцю знал, что это спорное утверждение. — Нельзя было оставлять Шэнь Юаня одного с Ло Бинхэ. Вдруг там что-то случится. Бесконечная Бездна слишком близка… — Оставлять с Ло Бинхэ? Разве он не здесь? — буркнул Тяньлан-цзюнь себе под нос, словно уже смирился, что его игнорируют. — Ах, второй Ло Бинхэ. У мастера Шэня ведь отношения с тем, который помладше? «До чего мерзко звучит, но это правда!» — Шэнь Цинцю чуть не засмеялся в голос. Он кивнул, а Юэ Цинъюань покачал головой: — Со старшим, который сейчас здесь. — С тем, который со мной воевал? Так он — старший? «Они что, путаются в маленьких ублюдках?» Впрочем, это ненадолго. Жизненная энергия паразита истончалась, он все чаще терял сознание или впадал в прострацию, забывая, кто он и где находится. Казалось, сама его душа растворялась в реальности нового мира — мира, что он создал по ошибке, опрометчиво пожелав изменить прошлое. И теперь это прошлое поглощало его без следа. Шэнь Цинцю со дня на день ждал момента, когда паршивец попросту не очнется, оставив после себя лишь пустую оболочку. Избавиться хотя бы от одного! — Глава школы Юэ сам не знает, что говорит, — язвительно ответил Шэнь Цинцю демону. — Он перепутал. Старший Ло Бинхэ сейчас с Шэнь Юанем, младший здесь. У Шэнь Юаня отношения с младшим. — А у этого мастера Шэня со старшим? — Ни с каким! — Ох. Теперь ясно. «Точно, издевается», — со злостью понял Шэнь Цинцю. А он еще разговаривал с ним, как со здравомыслящим человеком! Демоном. — Это очень сложно запомнить. Надеюсь, мои сыновья ничего не путают, — хмыкнул Тяньлан-цзюнь. — Было бы неудобно, ошибись один из них, как я сегодня. — У Шэнь Юаня нет руки, нас легко различить. — Цинцю! Дурацкий разговор прервала вспышка темной энергии, столь мощная, что сотрясла гору от подножия до вершины, по стенам пещеры поползли глубокие трещины. — А вот, кажется, и мой сын, стоило только вспомнить, — пояснил «папаша» Шэнь Цинцю, и как-то горделиво добавил: — Он сражается с Чжучжи-ланом. Похоже, демон радовался, что силы его племянника и сына почти равны? В соседнем гроте что-то взорвалось. Левая часть пещеры обрушилась, однако вместо Ло Бинхэ или Чжучжи-лана сквозь камни и мелкий песок навстречу троице неожиданно вывалился злющий и запыленный Лю Цингэ. Не укрепи он заранее тело с помощью ци, скорее всего, такой мощный удар бы его прикончил. Шэнь Цинцю смахнул с рукава невидимую пылинку: — Ох, брат Лю, что-то случилось? — Не заметил костяного орла, — буркнул Лю Цингэ. — Меня сбили в полете. — Ты не пострадал? — с издевкой спросил Шэнь Цинцю. Вместо ответа его лишь одарили мрачным взглядом. Шэнь Цинцю не стал удерживать смешок. Лю Цингэ обратился к Юэ Цинъюаню: — Старший брат, основные силы демонов вокруг этой скалы разбиты. Адепты Цанцюн и союзники сейчас преследуют отступающих. Ло Бинхэ еще сражается с Чжучжи-ланом. Пол под ногами Шэнь Цинцю дрогнул и ощутимо просел. — Скала разрушается, — отметил он очевидное, заслужив этим насмешливый взгляд Красавицы. «Да чтоб тебя!» — Похоже на то, — кивнул Юэ Цинъюань. — Тяньлан-цзюнь. Нас здесь трое против одного, а вы устали после долгого сражения. Думаю, с вашей стороны будет недальновидно продолжать настаивать на…вручении подарков человеческому роду. — О. Глава Юэ предлагает мне уйти, сохранив лицо? Разве орден Цанцюн ведет переговоры с демонами? Юэ Цинъюань просто кивнул. Тяньлан-цзюнь задумчиво окинул взглядом их троицу, чуть дольше задержавшись на Лю Цингэ. — Прославленный глава пика Байчжань, — улыбнулся демон. — Наслышан о ваших подвигах. Шэнь Цинцю едва удержался от брани. Почему его появление вызвало только шквал глупых шуток, зато увидев Лю Цингэ, Тяньлан-цзюнь начал расточать комплименты и обдумывать отступление? Словно угадав ход его мысли, Лю Цингэ небрежно заметил: — Шэнь Цинцю. Я сегодня сразил отряд из трех десятков хэй юэ ман си. Почему тебе было так сложно справиться с одним на Собрании Союза Бессмертных? Он что, озвучил тот факт, что Шэнь Цинцю отчаянно игнорировал все утро? Вот так просто взял и спросил? — Неисцелимый яд… — Тебе надо больше тренироваться, — отрезал Лю Цингэ. Шэнь Цинцю ушам своим не верил. Меч в его руке задрожал от едва сдерживаемой ярости. Предельно вежливым тоном он сказал: — Лю Цингэ, иди и помоги Ло Бинхэ одолеть Чжучжи-лана, мы с главой Юэ здесь разберемся. Ублюдок проигнорировал приказ, словно Шэнь Цинцю тут и не было. Словно Шэнь Цинцю не был старшим в иерархии ордена. — Младший брат Лю, — Шэнь Цинцю старательно выделил голосом слово «младший», — иди и помоги Ло Бинхэ… — Сам помогай Ло Бинхэ! — Мне не нужна помощь, — послышался от входа в пещеру равнодушный голос. Стоя в темном проеме, Ло Бинхэ взмахнул мечом, стряхивая капли крови с лезвия. Однако, увидев собравшихся, подрастерял большую часть надменности в образе и, в три прыжка преодолев расстояние до центра пещеры, сбил Шэнь Цинцю с ног потоком вопросов: — Шэнь Цинцю! Что-то случилось с учителем? Почему ты здесь, ты оставил учителя одного? С паразитом? Ты его привязал? Круглые глаза щеночка, наполненные тревогой и переживанием за любимого человека, заставили Шэнь Цинцю устыдиться. — Шэнь Юань справится, — буркнул он, отвечая разом на все вопросы и прекрасно понимая, что, в общем-то, у него нет и не может быть никакой уверенности в том, что Шэнь Юань справится. Шэнь Юань ведь был круглым дураком. Шэнь Цинцю чувствовал себя последним подонком. — Ты переживаешь так, словно твой учитель — неразумный ребенок, — возмутился вдруг Лю Цингэ. — Но учитель не может себя защитить! — Он хуже любого ребенка, — тут же поддержал Ло Бинхэ Шэнь Цинцю, он готов был объединиться против Красавицы с кем угодно. — Он тупой и доверчивый, почти как собака. — Цинцю! — Прошу прощения, что вмешиваюсь в ваш разговор, а где мой племянник? — спросил вдруг несчастный Тяньлан-цзюнь, о котором все снова забыли. — Мертв, — выплюнул Ло Бинхэ сквозь плотно сжатые губы, при этом он не сводил возмущенный взгляд с Шэнь Цинцю. — Мертв? — растерянно переспросил Тяньлан-цзюнь. Кровавые вихри вокруг его пальцев собрались в четырех свирепых волков. Жестко усмехнувшись, демон посмотрел в глаза Юэ Цинъюаню и развел руками: — Что ж, глава Юэ, думаю, вы понимаете, что я не смогу принять ваше предложение. Шэнь Цинцю мысленно выругался. Мелкий паршивец всегда все портил! Кровавые звери бросились на заклинателей: Лю Цингэ одним взмахом меча снес головы всем четверым, вот только волки рассыпались на тысячу мелких капель крови и собрались в пятерых тигров, Юэ Цинъюань ударил двоих духовной энергией, и те вспыхнули, испаряясь, но сверху на него пикировала хищная большеклювая птица. Тяньлан-цзюнь безостановочно создавал все новых и новых монстров, звон мечей и грохот ударов заполнил пещеру. Ло Бинхэ сразу рванул к Синьмо, чтобы вытащить его из скалы и остановить слияние миров. Кровавые волки бросились ему вслед, но Ло Бинхэ и не повернул головы в их сторону, Шэнь Цинцю едва успел подлететь ближе и отрезать клинком оскаленные пасти. Кровь взорвалась фонтаном брызг, Шэнь Цинцю едва сумел увернуться от всех алых капель. Ло Бинхэ медленно тянул на себя меч из камня, земля мелко тряслась под ногами, стены посыпались каменным крошевом. — Сдурел?! — заорал на сопляка Шэнь Цинцю, отбивая одну за другой атаки кровавых зверей. — Сначала победим Тяньлан-цзюня. Если зубы этих тварей тебя заденут, он возьмет твою кровь под контроль! Ло Бинхэ не удостоил его ответом. Шэнь Цинцю выругался. Еще не хватало сдохнуть, защищая паршивца, он же не Шэнь Юань! Как Ло Бинхэ ни старался, Синьмо выходил слишком медленно, казалось, это займет целую вечность. Часть свода пещеры вдруг обвалилась, открыв взорам кусок серого неба. После полумрака подземных ходов, даже этот свет заставил заклинателей прищуриться. Впрочем, любоваться облаками было некогда: кровавые твари наседали все активнее. Шэнь Цинцю едва хватало сил защищать сопляка, но, наконец, Лю Цингэ и Юэ Цинъюань пробились сквозь стену врагов и встали рядом с Шэнь Цинцю. Лю Цингэ не мог эффективно использовать призрачные клинки в пещере, но хватало и одного Чэнлуаня. Юэ Цинъюань разил врагов ножнами и стрелами духовной энергии: под испытыющим взглядом Шэнь Цинцю он не смел обнажать свой ублюдочный меч. Пол под ногами заходил ходуном, накренился, стены повело в сторону, а потом что-то с оглушительным грохотом раскололось над их головами, и вся гора ухнула вниз. Пещеру залил серый сумрачный свет. — Здесь сейчас все развалится! Шэнь Цинцю рванул к Юэ Цинъюаню, но не успел, мощный подземный толчок раскидал их в разные стороны. Даже Ло Бинхэ не смог удержаться около меча. Когда пыль улеглась, Шэнь Цинцю понял, что силы снова оказались разделены, у края огромного, проходящего сквозь всю гору разлома стоял Тяньлан-цзюнь, по левую его сторону, через узкую глубокую расщелину — Ло Бинхэ с Юэ Цинъюанем, по правую — Шэнь Цинцю и Лю Цингэ. Шэнь Цинцю устало утер рукавом заливающий глаза пот. Сколько лет он не сражался так отчаянно? Синьмо торчал из чудом уцелевшего острого камня в нескольких чжанах над их головами, а расколотая пополам скала продолжала разрушаться и медленно оседать вниз, невредимым оставался только этот «обелиск» с мечом по центру. И Ло Бинхэ не успел вытащить ублюдочный клинок и на треть! «Бесполезный, жалкий сопляк!» Тяньлан-цзюнь на краю разлома стоял, вглядываясь в хмурое серое небо над головой, его кровавые звери настороженно припали к земле. Лю Цингэ рядом с Шэнь Цинцю замер в ожидании атаки, а Ло Бинхэ на той стороне помогал подняться отброшенному к дальней стене пещеры Юэ Цинъюаню. Вдруг Ло Бинхэ выпрямился и уставился в том же направлении, что и Тяньлан-цзюнь. Следом и Шэнь Цинцю почувствовал некое возмущение энергии, будто к ним приближался еще один могущественный противник. Выживший Чжучжи-лан? Кто-то из демонических старейшин? Аура темной энергии разрасталась, она была так сильна, что, казалось, враг прямо сейчас нападет… Но в небе не было ни единой живой души. Ни человека, ни демона, ни птицы. «Нет», — понял Шэнь Цинцю. Вновь оглянувшись, он увидел, как схлынули краски с лица Ло Бинхэ, оно стало страшным, безумным, словно он разом потерял все… Опасности рядом не было. Никто не приближался. Просто некий демон освободился от сдерживающих его темную энергию пут. Не сильный враг рядом, а ужасающе сильный враг — ужасающе далеко. На западе, где стоял Цинцзин. «Нет…» Этого просто не могло произойти! Шэнь Цинцю оставил их всего на пару часов! Паразит был слаб, связан, бессилен… — Шэнь Юань, ну как так?.. — слабым голосом спросил Шэнь Цинцю у самого себя. Его охватила дрожь. В прошлый раз паразит начал с руки, но не собирался останавливаться на ней. — Учитель, — пробормотал Ло Бинхэ едва различимо, но в тишине замершей схватки этот надломленный, по-детски испуганный голос услышали все. — Иди, — резко сказал Юэ Цинъюань. Ло Бинхэ стоял в оцепенении, не в силах сдвинуться с места. — Иди! — прикрикнул Лю Цингэ, в несколько прыжков оказавшись рядом, и хлопнув Ло Бинхэ по спине. Кивнув обоим, Ло Бинхэ вскочил на меч и взвился в воздух. Шэнь Цинцю на Чжуе бросился ему наперерез: — Подожди! — Убью! — прошипел Ло Бинхэ, глаза его налились злым алым огнем. Шэнь Цинцю сглотнул. С сопляка станется походя прихлопнуть его, даже не выслушав. — Совсем перестал соображать?! — рявкнул он. — Сначала добудем Синьмо, а потом откроем проход сразу на Цинцзин! Сообразив, что Шэнь Цинцю имеет в виду, Ло Бинхэ на миг прикрыл глаза и помотал головой. — Нет. — Что — «нет»? Пока мы доберемся туда на мечах… — Мой сын прав, бессмертный мастер Шэнь, — голос Тяньлан-цзюня, окликнувшего их с земли, звучал неожиданно доброжелательно для того, кто только что потерял родственника. — Не сочтите, что я пытаюсь ввести вас в заблуждение. Чжучжи-лан дорожил дружбой с вами и младшим мастером Шэнем. Я не стану лгать и мешать вам спасти его хотя бы из уважения к памяти моего племянника. Синьмо сейчас бесполезен. Во-первых, чтобы извлечь его из камня и остановить слияние миров, нужно какое-то время, а у вас на счету каждое мгновение. Во-вторых, миры не смогут разделиться в ту же секунду, как будет вытащен меч. Это долгий процесс. Ткань пространства сейчас нестабильна… Ло Бинхэ, хоть и злился, что его задерживают долгим объяснением, не спорил. Похоже, Тяньлан-цзюнь говорил правду. — Чтобы открыть проход на Цинцзин, вам нужно будет дождаться, пока возмущения пространства улягутся. Лететь, кажется, выйдет быстрее. — Это правда? — спросил Юэ Цинъюань, тяжело опираясь на руку Лю Цингэ. Ло Бинхэ кивнул: — Да, — и вновь обратился к Шэнь Цинцю: — Пусти! Шэнь Цинцю безропотно освободил путь. Задумавшись, надавил на Чжуе, направляя его следом за Ло Бинхэ, но остановился в нерешительности. Где он нужнее? — Цинцю! — позвал Юэ Цинъюань. Ло Бинхэ умчался прочь, и Шэнь Цинцю растерянно опустился на камень рядом с братьями по оружию. — Доверься Ло Бинхэ, — успокоил его Юэ Цинъюань. — Если кто и может победить паразита, то это он. Не волнуйся. Останься здесь, хорошо? — неподдельная уязвимость в его голосе тронула Шэнь Цинцю. Он не знал, как будет правильно поступить. Сердце ныло в страхе за Шэнь Юаня, но оставить Юэ Цинъюаня с Лю Цингэ одних против Тяньлан-цзюня он, конечно, не мог. Когда своды пещеры обрушились, до них отчетливо донеслись звуки боя вокруг горы, но пока никто не спешил на помощь, а Юэ Цинъюань едва мог сражаться. Лю Цингэ выразился гораздо грубее старшего брата: — Оставайся. От тебя там не будет толку. От такой наглости Шэнь Цинцю даже позабыл о Шэнь Юане на миг. «Убью, я точно однажды убью Лю Цингэ». Проводив сына задумчивым взглядом, Тяньлан-цзюнь вновь взмахнул рукой, обрушивая на заклинателей десяток кровавых птиц. Юэ Цинъюань совсем обессилел, поэтому Шэнь Цинцю пришлось противостоять демону вдвоем с Лю Цингэ. Демон слабел, но все еще не сдавался. Ни яростные атаки Чэнлуаня, ни хитрые финты Чжуе не могли его поразить, но от очередного удара темной энергии земля под ногами опять вздрогнула и просела на добрый десяток чжанов. Шэнь Цинцю, не думая долго, подхватил Юэ Цинъюаня в охапку и отлетел в сторону. Гора стремительно разрушалась. Иронично, неужели на этот раз Тяньлан-цзюнь сам себя похоронит? Демон с гордо выпрямленной спиной стоял на неустойчивом камне и будто не обращал внимания на содрогавшуюся землю и пролетавшие над головой осколки, с усмешкой глядя на заклинателей. — Кажется, это была ошибка, — небрежно пожал он плечами, казалось, не слишком расстроенный поражением. — Да уж, — пробормотал Шэнь Цинцю неслышно. Причем, с самого начала. Если бы Шэнь Цинцю сразу доверился Шэнь Юаню, не начал подозревать его во всех грехах и строить коварные планы… Если бы не пытки, не обман, не предательство… Быть может, Юэ Цинъюань сейчас был бы в порядке, Шэнь Цинцю с Шэнь Юанем мирно жили бы в одном теле на пике Цинцзин, а Ло Бинхэ по-прежнему готовил бы им и стирал, и не смел лишний раз поднять взгляд на своего учителя. Вот это была бы жизнь. Если подумать… Как и всегда, Шэнь Цинцю сам все испортил. Медленно кружа над рушащейся горой на своих мечах, заклинатели молча смотрели, как кровавая птица заслонила хозяина крылом от посыпавшихся осколков. Тяньлан-цзюнь не мог летать и, видимо, использовать свое кровавое оружие для перемещения тоже. Но перед тем, как демона погребла под собой очередная гора, Шэнь Цинцю с удивлением заметил мелькнувший меж падающих камней чешуйчатый бок. Он прищурился, но никак не мог разобрать, что происходит внизу. — Ло Бинхэ ведь сказал, что убил Чжучжи-лана? — спросил он стоящего рядом на Чжуе Юэ Цинъюаня. Тот пожал плечами. — Может, он уполз? Лю Цингэ подлетел к ним, не переставая поглядывать вниз: — Старший брат, я догоню и добью их. Шэнь Цинцю, ты защищай старшего брата. Шэнь Цинцю скривился. — Без тебя знаю. Лю Цингэ устремился следом за мелькающей тут и там меж осколков скал зеленой спиной, а Шэнь Цинцю с Юэ Цинъюанем медленно опустились на Чжуе к подножию скалы. Пришлось отлететь подальше, чтобы их не задело падающими камнями. Впрочем, разрушение хребта Майгу медленно утихало, сбежавший Тяньлан-цзюнь перестал вливать силу в Синьмо. Шэнь Цинцю нашел безопасное местечко и спустил Юэ Цинъюаня с меча, бережно усадил на землю. Тот выглядел совсем плохо. Худой, бледный до прозрачности. В Юэ Цинъюане, казалось, не осталось ничего от всесильного главы ордена Цанцюн. Словно кто-то незнакомый занял его тело. Шэнь Цинцю проверил пульс и течение ци в меридианах и покачал головой. — Сколько тебе осталось? — тихо спросил он. — Цинцю, я рад, что мы встретились с тобой. — М-гм. Сколько? — Я не говорю про сегодняшний день, сегодня ты нарушил приказ главы ордена… — взгляд Юэ Цинъюаня был добрым и понимающим, но в то же время насмешливым, как когда-то давным-давно. — Это недопустимо. Когда я уйду и ты возглавишь Цанцюн, ты поймешь, о чем я. Правила ордена написаны кровью. — Сколько? Юэ Цинъюань долго молчал, предаваясь каким-то своим мыслям и воспоминаниям. — Я говорю о том дне, когда мы познакомились, сяо Цзю. — Паршивый был день, — огрызнулся Шэнь Цинцю. — Правда? А по-моему, замечательный. На это трудно было что-то ответить. — Верни Сюаньсу на пик Ваньцзянь, когда все закончится, хорошо? Шэнь Цинцю отвел взгляд, чувствуя, как мерзко защипало глаза. Юэ Цинъюань улыбнулся и поднялся с холодной земли. А потом устремил взгляд вдаль, где среди нагромождений угольно-черных скал высился нерукотворный обелиск с вонзенным в холодный камень Синьмо.