Паразит

Ло Бинхэ летел над белоснежными равнинами, над высохшими степями, над рядами мрачных зазубренных гор и потоками лавы, над замерзшими реками и озерами. Лоскутное одеяло миров проносилось под ногами с такой скоростью, что любого бы затошнило. Но Ло Бинхэ тошнило только от ужаса. В середине пути он краем сознания отметил, что пейзаж внизу начал меняться, значит, Юэ Цинъюань и остальные сумели извлечь Синьмо и остановить слияние миров. «Синьмо…» Ло Бинхэ попытался призвать меч, сейчас сгодилось бы любое преимущество, возможно, получится сторговаться с паразитом и обменять жизнь учителя на клинок. Вот только… Синьмо едва различимой глазу молнией пронесся над головой Ло Бинхэ. Это конец. Теперь паразит просто сбежит в другой мир — с учителем или без. Ло Бинхэ призывал меч: раз за разом, безрезультатно. Отчаяние затопило его с головой. О чем он только думал? Зачем отказался от меча? Теперь Синьмо не признавал его и не откликался на зов, предпочитая другого хозяина. Если бы Ло Бинхэ мог представить себе такое развитие событий… Он убил бы своего двойника, не считаясь с мнением учителя. Зачем он всегда его слушал? Еще несколько десятков ли — и впереди показались очертания горного хребта. Вспышка демонической энергии, по ощущениям, исходила от пика Цинцзин, но из-за большого расстояния трудно было сказать, откуда конкретно. Впрочем, Ло Бинхэ летел слишком долго, немногим меньше одной палочки благовоний. За это время паразит мог сотворить все, что угодно, и сбежать так далеко, как хотел. Возможно, недавние потрясения в ткани пространства помешают ему открыть портал точно в задуманное место, но уж наверняка он не станет дожидаться Ло Бинхэ на Цинцзин подле живого и здорового учителя. Страшные картины проносились перед мысленным взором Ло Бинхэ. Учитель с перерезанным горлом. Задушенный. Повешенный. Расчлененный. Сожженный. Распыленный в кровавую пыль. Или… Ло Бинхэ не найдет тела, и это будет еще страшнее. Паразит не стал бы дарить учителю быструю смерть. Ло Бинхэ забыл, как дышать, еще на подлете к пику увидев огромное выгоревшее пятно на белоснежном снеге. Очевидно, именно там были высвобождены силы паразита. Но как они с учителем оказались внизу? Неужели на пике что-то произошло, и им пришлось спуститься? И как паразит сорвал ленту? Спрыгнув с меча у подножия горы, в центре выжженного пятна, Ло Бинхэ озирался, он не чувствовал присутствия демонической ци рядом, только духовная энергия догорающих обрывков ленты. Впрочем, паразит мог спрятать свое присутствие… Но, скорее всего, он просто схватил учителя и ушел через проход. Чтобы насладиться местью как следует. Как Ло Бинхэ видел в своих снах — мучительно долгих, от которых он просыпался, хватая ртом воздух и смаргивая слезы. Да, Ло Бинхэ чувствовал призрак темной энергии Синьмо, оставшийся после открытия прохода. Они ушли. Взгляд упал на несколько капель крови, заметных на серой поверхности оплавленного камня. Кровь учителя. Ло Бинхэ затрясло. «Бесполезный, бесполезный… — шептал он беззвучно. — Почему ты не мог себя убить в Мавзолее?» Почему он никогда ничего не мог? Почему только в своих мечтах он появлялся перед учителем в ослепительном сиянии славы, бесстрашный и непобедимый, как полагалось потомку низвергнутого небожителя, и защищал любимого от любых бед, а в реальности ни единого раза ему не помог? Только сам бесконечно нуждался в защите, раз за разом заставляя его страдать? Неисцелимый яд, тюрьма, битва на Цюндин, события после казни Шэнь Цинцю… Учитель получал из-за Ло Бинхэ одну рану за другой, тело его покрывалось шрамами, но Ло Бинхэ не понимал намеков судьбы. Почему он думал, что сможет стать сильнее, умнее, что сможет защитить своего любимого? Что одного желания будет достаточно? Не любую мечту можно осуществить. Иногда лучший выход — отказаться от нее. Если бы Ло Бинхэ отступился от любви чуть раньше… Ло Бинхэ поднялся на ноги. Он сам не заметил, когда упал на холодный камень. Что он мог сделать? Паразит сбежал в иной мир, у Ло Бинхэ не было ни единого шанса найти учителя. Если выбирать, теперь он предпочел бы увидеть в центре выгоревшего пятна тело. По крайней мере, тогда учителю досталась бы легкая смерть — лучше, чем оставаться живым во власти этого человека. Ло Бинхэ прислушался к кровной связи. По-прежнему глухо, будто он никогда не поил учителя своей кровью. Кто знает, возможно, Чжучжи-лан выжил и по-прежнему ее блокировал, возможно, кровь не работала, когда связанные ею люди оказывались в разных мирах, а возможно… Возможно, теперь паразит перехватил контроль над кровью в теле учителя. Он тоже был Ло Бинхэ, кровь могла подчиниться ему, как Синьмо. Ло Бинхэ бы не удивился, ублюдок все у него отобрал. Несмотря на охвативший его панический ужас, Ло Бинхэ не переставал думать. Первый вариант действий: для создания тела паразита использовалась смесь крови Ло Бинхэ, учителя и Чжучжи-лана. Довольно специфическое сочетание, два демона и заклинатель. Вероятно, ее можно отследить даже сквозь ткань других миров, если сделать «компас» из точно такой же смеси. К счастью, ингредиенты в виде Ло Бинхэ, Шэнь Цинцю и Чжучжи-лана — или его бездыханного тела на реке Ло — никуда не делись. Но как попасть в иной мир? Впрочем, должны найтись способы. Из известных артефактов только Синьмо мог проходить сквозь миры, но ведь Синьмо кто-то создал? Значит, возможно создать и другой артефакт с такой способностью. Второй вариант, если учитель мертв: по слухам, бродящим в Царстве демонов, в Священном Мавзолее существовал саркофаг, способный призывать души мертвых, если те еще не ушли на перерождение. Разумеется, не просто так, но Ло Бинхэ было наплевать на жертвы. Хотелось верить, что учитель дождется… Пока Ло Бинхэ лихорадочно размышлял о дальнейших действиях, его взгляд растерянно скользил по заснеженной долине и нагромождениям камня у подножия пика. Вдруг… «Не может быть». Ло Бинхэ в два прыжка преодолел расстояние до края оплавленного кратера и всмотрелся в снег. Пусть слой его, сметенного взрывом, был совсем тонок, а выброс тепла сначала растопил снег, а потом покрыл камень ледяной коркой… Все же, теперь Ло Бинхэ замечал петляющие меж камней следы: небольшая вмятина на льду там, чуть примятая высохшая трава здесь. Ло Бинхэ помчался вперед. — Учитель! Учитель, ты меня слышишь? Надо было вскочить на Чжэнъян, но Ло Бинхэ боялся потерять взглядом эти едва заметные следы, ниточку, что связала его с любимым вновь. Казалось, если он хоть на секунду отведет от них взгляд, потеряет учителя навсегда. Кровь заструилась по венам, Ло Бинхэ снова ощутил себя живым. Он несся вверх по склону, не отрывая глаз от невзрачных отметин. Преодолев сотню чжанов по поросшему редкими чахлыми кустами склону, он увидел за большим камнем человека в светло-зеленом одеянии. Тот стоял, растерянно вглядываясь вдаль и будто ожидая Ло Бинхэ. — Учитель! — воскликнул он с облегчением, не веря своим глазам. — Ты в порядке? — одновременно выпалили оба. Учитель растерянно кивнул. Ло Бинхэ тоже радостно закивал, он бежал навстречу, чувствуя себя самым счастливым человеком на свете. Плевать на спасения, плевать на мечты, пусть учитель никогда не посмотрит на Ло Бинхэ с восхищением и благодарностью, что и говорить о любви, главное, что он жив. «Жив?» Когда до учителя оставалось несколько шагов, Ло Бинхэ вдруг остановился. Учитель продолжал спокойно стоять на месте, неподвижный, словно прекрасная статуя. Впрочем, красота этого творения была испорчена безжалостной рукой: одежда изодрана и испачкана, волосы спутаны, на белой до прозрачности в сером свете дня коже — сплошные ссадины и синяки. Поперек горла… Яркая красная борозда, словно насмешка над алой лентой на шее паразита. Огромный кровоподтек, как бывает…от повешения? Как учитель мог оказаться здесь один? Разве паразит оставил бы его? Больше всего Ло Бинхэ хотел подбежать к учителю и осмотреть его раны, прижать к груди и поцеловать, но теперь он медлил. Что, если это ловушка? Паразиту мало уничтожить учителя, наверняка он хотел поквитаться и с двойником, и с Шэнь Цинцю. Да что, Шэнь Цинцю, спалить весь Цанцюн. — Бинхэ, ты в порядке? — повторил учитель. Голос его был неестественным, сдавленным и хриплым, словно тот с трудом выговаривал слова. «Мертвая марионетка?» — мелькнуло ужасное предположение. — Да, учитель, — Ло Бинхэ механически улыбнулся, его недавно ожившее сердце снова сжало ледяной рукой страха. Учитель выглядел странно, пусть Ло Бинхэ и не чувствовал исходящей от него опасности, кроме угрозы своему бедному сердцу. Но, увидев Ло Бинхэ, учитель не улыбнулся сам, не попытался подойти. Впрочем, не плевать ли? Если это ловушка, Ло Бинхэ не против в нее попасть. Словно загипнотизированный, он преодолел разделяющее их расстояние и протянул руки к плечам учителя, чтобы прижаться в объятии… Но тот вдруг отступил на шаг, холодный испытующий взгляд отрезвил Ло Бинхэ, будто сбросив наваждение. «Точно, мы ведь расстались», — вспомнил Ло Бинхэ. У него больше не было права прикасаться к учителю, да и было ли оно хоть когда-нибудь? Стоя напротив, учитель, казалось, тоже о чем-то раздумывал. — Бинхэ, это точно ты? — похоже, и он подозревал, что паразит мог играть с ними в странные игры. — Почему я не хотел есть пирожное-лотос, когда мы жили в Хэйцин? — Потому что оно слишком красивое, — вздохнул Ло Бинхэ, раздумывая, о чем бы спросить самому. На ум пришел горький вопрос. — А учитель помнит, что сказал после нашей первой ночи? — Не помнит, — резко ответил тот, отведя взгляд. Ло Бинхэ все еще потряхивало, пережитый испуг до сих пор отдавался тошнотой и головокружением, но он успокоился, услышав такой ответ. Что ж, это и правда учитель, не очень здоровый, но хотя бы живой. Ло Бинхэ даже стало смешно, наверное, отступившая паника оставила вместо себя неуместное веселье, ведь пустоты должны заполняться. Это точно учитель, только он стеснялся говорить о чувствах, даже когда никого рядом не было. — Я сказал…что люблю тебя, — буркнул он себе под нос так тихо, что Ло Бинхэ едва услышал. Эти слова вонзились меж ребер кинжалом в сердце, напоминая Ло Бинхэ, что он потерял. Нет, не потерял — а от чего отказался ради блага любимого. — Что с Тяньлан-цзюнем? — учитель сменил тему. — Юэ Цинъюань и остальные в порядке? В его голосе звучала странная горечь, а взгляд помрачнел. Неудивительно, что учитель злился, ведь Ло Бинхэ так его подвел… Страшно представить, что он пережил, когда паразит вырвался на свободу и призвал Синьмо. Похоже, его пытались убить, душили какой-то веревкой, но пощадили в последний момент. Поэтому и голос такой натужный — повреждены связки или отек тканей… — Бинхэ? — Да, — опомнился он и коротко объяснил: — Они сражаются с Тяньлан-цзюнем. Глава Юэ, Шэнь Цинцю. Они справятся, он ослаб из-за цветочного тела. Мои войска объединились с адептами трех орденов, перевес на нашей стороне. Миры разошлись. Все будет в порядке, думаю, враги уже отступили, пока я летел. А что с паразитом? Теперь долго молчал учитель. Наконец, он обтекаемо ответил: — Ушел. — Просто ушел? Учитель отвел взгляд.

***

Шэнь Юань очнулся от громкого крика и ударов по своей бедной больной голове. — Чтоб ты сдох, Шэнь Цинцю! Шэнь Юань… — кто-то крепко держал его за ворот одежды и с каждым грубым словом встряхивал безвольное тело будто тряпичную куклу, прикладывая головой об острые камни. — Сдохни, сдохни, сдохни! Нетрудно догадаться, кто. Слышать такую ярость в голосе восьмилетнего мальчика было даже забавно. Шэнь Юань с трудом разлепил глаза, вглядываясь в кошмарного ребенка, каждое веко словно весило тысячу цзиней. Язык и вовсе не поворачивался. А Шэнь Юань так хотел воскликнуть: «Заткнись-ка, Ло Бинхэ!» — Безумный ублюдок! — увы, тот продолжал орать не своим голосом и не замечал, что жертва уже очнулась. — Я даже не собирался прыгать, я бы удержал равновесие! Это все твоя вина! Ты!.. «Ага, а тот расслабленный взгляд смирившегося со смертью человека мне почудился». Шэнь Юань осторожно осматривался. Он лежал на спине в центре огромного кратера с оплавленными краями, а прямо перед ним отвесно вверх уходила высоченная скала. Нет, прямо перед Шэнь Юанем, точнее, верхом на нем сидел маленький паршивец и тряс своего бедного учителя за шиворот, издавая нечленораздельные гневные вопли. — Замолчи! — прикрикнул наконец Шэнь Юань, и его хрипловатый голос прозвучал как собачий лай. Ло Бинхэ тут же захлопнул рот. «Какой послушный». Во взгляде ребенка Шэнь Юаню почудилось нечто странное, такое выражение в случае любого другого человека можно было бы назвать облегчением или даже радостью... Одежда изодрана и испачкана, на лице крупный кровоподтек, в прорехах ткани виднелось Вервие Бессмертных, зато тонкую шею больше не стягивала алая лента, ее обрывки догорали красными всполохами, бросая яркие отсветы на серые камни. Что ж. К пацану вернулись демонические силы и неуязвимость. Мило, что он не дал разбиться в лепешку и Шэнь Юаню, в последний момент защитив своей энергией. Чтобы потом убить медленно и мучительно? Шэнь Юань неловко приподнялся на локте. — Ты умом тронулся? — снова завопил Ло Бинхэ, встряхивая учителя за плечи. — Зачем ты меня схватил?! Зачем прыгнул за мной?! — Хватит меня трясти, — буркнул Шэнь Юань. — Слезь с меня. Не прошло и нескольких минут, а он уже смертельно устал. Что же будет, когда его начнут пытать? Забавно, что теория о влиянии сосуда на сознание, похоже, подтвердилась целиком и полностью: пусть паразит и помнил прошлую жизнь, он ее совсем не ценил и вел себя словно маленький, разозлившийся на весь мир ребенок, в полном соответствии с физиологией юного тела. Ло Бинхэ чуть присмирел, но лицо его перекосило от злости и напряжения, в глазах блестели слезы. Продолжая сидеть — Шэнь Юань не забыл, что послушным из этой парочки был другой — мальчик поднял руку раскрытой ладонью вверх, словно ожидая чего-то. Ну, конечно. Синьмо. Стоило ли надеяться, что меч предпочтет остаться у «временного хозяина» Тяньлан-цзюня или у их Ло Бинхэ, который последнее время не собирался захватывать мир и преподносить оружию кровавые дары? Променял Синьмо на другой клинок и грубо обмотал сковывающими темную энергию талисманами? Серость дня разрезала ослепительная вспышка, и со свистом вспарываемого воздуха в руке Ло Бинхэ засиял Синьмо. Мальчик вскочил на ноги, на губах его задрожала торжествующая ухмылка. — Дрянь, — бросил он клинку небрежно, не отрывая взгляда от учителя и не переставая жутко улыбаться. Шэнь Юань тоже поднялся с холодных камней и потянулся, разминая задеревеневшую от борьбы в полете спину. Вот и конец? Ло Бинхэ сверлил его пристальным взглядом. Взмах меча, и посреди тоскливой серости зимнего дня раскрылся проход в мир, заполненный звуками автомобильных гудков, светом гигантских рекламных панелей и запахом фастфуда. Давно позабытое, но так хорошо знакомое место, невольно успокаивающее своей суматохой. «Почему он выбрал именно этот мир для побега? Там нас начнут искать в первую очередь…» Впрочем, как искать? Толку, что Ло Бинхэ с Шэнь Цинцю будут знать, куда сбежал паразит с пленником, если не смогут добраться до них? Маленькая фигурка Ло Бинхэ в форме пика Цинцзин подсвечивалась разноцветными огнями из прохода, теплый ветерок иного мира обдувал обоих, ласково шевеля волосы и полы изодранных в драке одежд. — Идем, — угрожающим тоном сказал Ло Бинхэ, глаза его сузились, превратившись в зловещие тонкие щелочки. Это не было вопросом. Или просьбой. Шэнь Юань спокойно подошел к ребенку, прямо встречая полный ненависти взгляд. Освобожденного демона не победить, оставалось лишь принять свою участь с достоинством, похоже, они окончательно поменялись с Шэнь Цинцю местами. Страшно не было, пожалуй, Шэнь Юань горевал лишь о том, что не сможет проститься: крепко, без дурацкого стеснения обнять своего Ло Бинхэ, сказать какие-нибудь теплые слова Шэнь Цинцю впервые за долгие годы дружбы… Попросить их не преследовать паразита и не тратить свою жизнь на месть. Впрочем, без Синьмо они и не смогут. Это немного взбодрило Шэнь Юаня. Может, напоследок удастся вложить в эту дурную голову немного мозгов? Строго посмотрев на мальчика сверху вниз, Шэнь Юань легко, скорее обидно, чем больно, шлепнул его по щеке. И едва узнал свой холодный насмешливый голос: — Ло Бинхэ, в следующий раз не устраивай представлений и не взваливай на других ответственность. Найди смелость сделать это в одиночку. Меч в тонкой руке растерянно опустился. Губы Ло Бинхэ задрожали и Шэнь Юань усилием воли подавил желание немедленно извиниться и погладить мальчика по голове. Нельзя забывать, кто он такой, и насколько он всех достал! Одних попыток придушить своего учителя уже на две больше, чем нужно. Шэнь Юань машинально попытался сложить руки на груди, но получилось нелепое движение, будто он схватился за сердце. Тогда он раздраженно поправил рукой пояс. — Я остаюсь, — просто сказал Шэнь Юань. Если Ло Бинхэ против, ему придется распилить учителя на куски и нести частями, Шэнь Юань до последнего вздоха и последней конечности будет цепляться за это место, зарываться ногтями в промерзшую землю у подножия пика Цинцзин и вгрызаться в камни. — Но я… — начал тот. — Ты тоже можешь остаться. Или уйти. Теперь ты можешь делать все, что захочется. Ло Бинхэ сморгнул злые слезы и уставился на учителя, ясные голубые глаза смотрели с каким-то странным задумчивым выражением. — Нет. Похоже, что не могу. Это невозможно… — растерянно ответил мальчик, но будто опомнился и продолжил неприятным глумливым тоном: — Учитель, по-твоему, мне не хватало смелости себя убить? Насколько же ты доверчивый идиот, попасться в такую ловушку. Только ты здесь самоубийца. — М-гм. На губах Ло Бинхэ заиграла привычная насмешливая улыбка: — Может, ты до сих пор висишь на цепи в моей тюрьме, безногий и безрукий обрубок человека, и просто видишь прекрасный сон, а, учитель? Шэнь Юань не был впечатлен, но решил подбодрить глупого ребенка: — Какой страшный священный демон. Ло Бинхэ рассмеялся, из его голоса постепенно пропали угрожающие нотки. Он посмотрел на сверкающий разноцветными огнями проход в иной мир и вновь повернулся к учителю с укором во взгляде: — Раньше у тебя не было выбора, но сейчас я правда… Хочу вернуть тебя домой. Пойдем, — мальчик протянул руку. — Зачем оставаться здесь? Они снова причинят тебе боль. «Будто я не причиню ее им». Но все же Шэнь Юань удивился. Ло Бинхэ что, пытался позаботиться о нем на свой лад? Кто бы говорил о боли! Стянутое веревкой горло до сих пор саднило. Шэнь Юань поверить не мог, что разговор принял такое направление, может, это и правда сон? Он пожал плечами вместо ответа. — Думаешь я вру? — Ло Бинхэ, казалось, обиделся. — И хочу тебе навредить? — Хотел бы — навредил бы, — хмыкнул Шэнь Юань. Ло Бинхэ с досадой вздохнул: — Да. Поверить не могу, что ты бросился ради меня в пропасть. И останешься здесь с ними двумя, — в светлых, прозрачных, как чистые горные озера глазах плескалось сожаление и некое странное понимание. — Ты безумен, учитель. С этими словами гордый бессмертный демон развернулся и просто ушел сквозь портал. Края прохода сомкнулись с легким хлопком, оставив Шэнь Юаня стоять на холодном ветру, растерянно улыбаясь. Обрывки ленты все еще догорали меж острых камней. Разговор, в котором решилась судьба Шэнь Юаня, а может, и всего мира, занял каких-то несколько минут. — Мама, папа, простите этого глупого сына… Оставалось надеяться, что паршивец не задержится в его родном измерении. Ло Бинхэ всегда был увлекающейся натурой. Женщины, сокровища, завоевания — вряд ли мир Шэнь Юаня заинтересует его надолго. Пополнит пустующий гарем парой красоток, купит робот-пылесос, и ладно.