~
Шерифу Джону Стилински Бикон-Хиллз 27-е марта 189- года Дорогой отец, И снова я должен поблагодарить тебя за твою проницательность и способность предвидеть, что может потребоваться мне здесь, в школе. Посылка оказалась весьма своевременной, я как раз хотел новые ботинки, и большое спасибо миссис Макколл за угощения. Скотт согласился не покушаться на моё печенье с большим трудом, но, полагаю, всё дело в такой же посылке, что пришла на его имя в тот же день. Отвечая на твой вопрос — сплю я достаточно. Не хочу, чтобы ты начал обо мне беспокоиться. Я здоров, справляюсь с учебной нагрузкой и подбираюсь к финишной черте. Один из моих преподавателей (убеждённый холостяк и настоящий мужчина — во многом напоминает мне тебя) взял меня под своё крыло и приглядывает за мной, будто за сыном. Когда он видит, что я засиживаюсь допоздна, то ругает меня и запрещает ходить в библиотеку, чтобы я как следует выспался. Он очень добр ко мне, и я знаю, что быть его любимцем — что-то вроде привилегии, так как с большинством студентов он довольно резок. Он звал нас со Скоттом к себе на ужин по выходным, даже приглашал для компании своего близкого друга-сожителя. Он интересный человек, очень умный, со множеством взглядов на жизнь. И пусть о большинстве из них я даже не задумывался, было интересно вести с ним диалог. Как видишь, я не сижу в книгах круглые сутки. Ещё несколько коротких недель — и я буду дома. Всё ещё Твой верный сын, Стайлз~
Дереку Хейлу Бикон-Хиллз 27-е марта 189- года Дражайший, Это письмо будет коротким, так как до возвращения Скотта осталось совсем немного времени, и я не хотел бы затягивать с его отправкой. Я узнал, как мы можем быть вместе, не вызывая никаких подозрений. Ты знаешь, что моё самое заветное желание — это жить с тобой в одном доме, разделить на двоих жизнь, и до сих пор мы оба полагали, что это невозможно, учитывая то, кем мы являемся. Один из моих преподавателей случайно открылся мне, что он, как и мы, испытывает романтическую привязанность к другим мужчинам. На самом деле, он живет со своим возлюбленным уже двадцать с лишним лет, здесь, в колледже, и никто не знает об их отношениях. В Квинспорте все считают их просто двумя холостяками, которые сочли разумным разделить стоимость проживания и не обременять себя узами брака. Дерек, никто не считает странным, что они всегда вместе. Конечно, они выглядят и ведут себя довольно мужественно и никогда не проявляют своей привязанности на людях, но как только они узнали о моих наклонностях и моей любви к тебе, то сразу пригласили к себе домой на приватный обед. Они вели себя как любая пожилая супружеская пара; невооружённым глазом было видно, как они друг друга любят. Я только что вернулся после совместного с ними ужина и моментально захотел написать тебе и сообщить, что мы можем попробовать этот способ. Что я хочу попробовать этот способ. Я едва могу усидеть на месте — настолько потрясён и взволнован такой возможностью. Конечно, всё зависит от того, хочешь ли ты этого. Может, я что-то не то сказал? Может, я нафантазировал, что ты хотел бы того же? Пожалуйста, напиши мне как можно скорей, поделись своими мыслями на этот счёт. Если я обманывался, думая, что ты хотел бы того же самого, пожалуйста, прости меня. Надеюсь, что я Навечно твой, Стайлз~
Шерифу Джону Стилински Бикон-Хиллз 9-е апреля 189- года Дорогой отец, Думаю, штат Калифорния продолжает удерживать тебя на посту шерифа по очень веской причине. Твоя проницательность не имеет себе равных. Я благодарен тебе и за неё, и за доброе, любящее сердце. Словами не передать, как много значит для меня твоя поддержка. Надеюсь, ты знаешь, как сильно я тебя люблю и уважаю. Да, тот преподаватель, о котором я писал в прошлом письме, по сердечным пристрастиям похож на меня, но хочу тебя заверить — он прекрасный человек, величайший из учёных и относится ко мне как к младшему брату или утерянному сыну. Когда я понял его пристрастия, он, как и следовало ожидать, сильно встревожился. Но как только он узнал о моём затруднительном положении, они с другом поведали мне о своём укладе и как чувствовать себя в безопасности, несмотря на обычаи, соблюдаемые обществом. Они утверждают о существовании давней традиции «убеждённых холостяков», которые живут так с давних времён, но поскольку я знаю только жизнь сироты и твоего сына, который чувствует себя в безопасности в пределах родного города, я никогда об этом не слышал. Интересно, тебе встречались такие «друзья-холостяки»? Твой совет в этом вопросе будет весьма полезен, ибо я знаю, что любое твоё наставление тщательно обдумано. Воистину, мне чрезмерно повезло обрести такого любящего и мудрого отца, как ты. (Я даже сделаю вид, что не получал никакой открытки от миссис Клэй с беспокойством о твоём нездоровом внешнем виде, который «можно было бы исправить овощами». Всегда пожалуйста.) Остаюсь твоим верным сыном, Стайлз~
Дереку Хейлу Бикон-Хиллз 14-е апреля 189- года Уверен, мне надо извиниться перед моими соседями по этажу за тот ужасный шум, который я издавал, пока читал твоё письмо, — я даже отказался от своего обычая перечитывать твои письма по три раза перед тем, как писать ответ, — полное энтузиазма касательно возможного варианта нашей дальнейшей жизни. Сейчас я могу только прыгать и вопить как ополоумевший, потому как невероятно рад тому, что мы хотим одного и того же. Несколько коротких недель — и я буду дома. Еще несколько коротких недель — и я вернусь туда, где моё место — к тебе (и ты тоже будешь там, где должен быть. Рядом со мной). Ты не только оправдал мои надежды, но и отправил обратно последний черновик со своими правками в такой короткий срок — ты, должно быть, задействовал всю свою объективность, раз бедные листы выглядят такими израненными, настолько много красных правок! И ты довольно остроумно пошутил, назвав его моим подарком на день рождения. Должно быть, это любовь. (Даже наверняка, потому как я совершенно не чувствую себя оскорблённым из-за твоего предположения, что Аргайл — главный герой этих рассказов. Он же комическая составляющая, закадычный друг! Это излюбленная и благородная профессия. Где бы был Дон Кихот без Санчо Пансы? Робинзон Крузо без Пятницы? Ахиллес без Патрокла? Боже мой, ведь существует так много примеров мужской дружбы и глубокого, неослабевающего товарищества, верно?) Есть еще несколько важных деталей, которые я пытаюсь уладить, чтобы наша схема заработала. Это далеко не просто и зависит не только от случая, но у меня есть надежда. А теперь я должен подписать это послание, чтобы снова и снова перечитывать твоё письмо, мечтая вернуться домой к тебе. Со всей моей любовью, Стайлз~
Шерифу Джону Стилински Бикон-Хиллз 6-е мая 189- года Дорогой отец, Спасибо за посылку с домашней выпечкой от миссис Клэй, и да, я тут же отправил ей открытку с благодарностями — она очень любит собирать открытки, поэтому я выбрал ей одну с фотографией колледжа. Также хочу сказать спасибо за твой настолько искренний ответ; я действительно ценю твои советы превыше других. Помимо этого, я также ценю твою заботу о моём благополучии и положении в обществе. Я понимаю, что грядущие изменения отразятся на тебе, и я ни за что бы не хотел унизить тебя в глазах горожан. Я не думал о том, что на Западе наблюдается дисбаланс количества мужчин и более нежного пола, тем более, что вырос я под опекой монахинь, но я понимаю, о чём ты. Из-за развития железнодорожного сообщения — не говоря уже о том, что многие семьи вынуждены покинуть эти края из-за золотой лихорадки, — кажется, что люди в этой части страны будут не слишком-то обеспокоены тем, что мужчины предпочитают не заключать браков и делить друг с другом жильё. Словами не передать, какое облегчение я испытываю. Уверяю тебя, опасение запятнать твоё доброе имя, как и желание оградить мистера Хейла от возможных опасностей и угнетённости, всегда были одними из главных устоев моего существования. Я верю, что как только смогу зарабатывать на жизнь своими рассказами — один мудрый профессор однажды сказал мне, что для того, чтобы претворить нечто в жизнь, нужно видеть цель и бить чётко в неё. Да, он говорил буквально, используя в речи шайбу и коньки, но суть та же, — то смогу сочинить правдоподобную историю взаимоотношений между мной и отшельником-скотоводом, с которым ты прекрасно знаком. Скоро я буду дома, и мы сможем продолжить этот разговор, если захочешь. Я отчаянно хочу вернуться домой — и не только для того, чтобы убедиться, что ты регулярно посещаешь доктора Дитона. Никто не хочет обсуждать работу своего кишечника, дорогой отец, но, боюсь, если ты продолжишь мешать миссис Клэй заботиться о твоём пищеварении, то у тебя не останется выхода. По-прежнему Твой любящий сын, Стайлз***
Скотт и Стайлз стояли на деревянном настиле платформы в разгар солнечного майского дня; над головой простиралось ярко-голубое небо; лёгкий ветерок нёс знакомый запах клевера и сладкого сена, уже успевший стать родным. И каким же было облегчением не чувствовать вездесущую вонь угля, которым пропах Квинспорт, или въевшийся запах тысячи блюд, что подавали в общежитии на протяжении многих лет. Ребята возбуждённо переговаривались, обсуждая планы на перерыв от учёбы — временный для Скотта, но постоянный для Стайлза, — и ждали, пока носильщик принесёт багаж. Стайлз услышал громкий свист и обернулся, ища взглядом знакомое лицо. Губы сами по себе растянулись в широкой улыбке, когда он бросил на землю сумку и широко раскинул руки, чтобы крепко обнять отца. — Я так тобой горжусь, — сказал шериф сдавленно. — Мне не следовало сомневаться в тебе, сынок. Не могу поверить, что ты справился. Стайлз рассмеялся, крепко стиснул его напоследок и выпустил из объятий: — Если честно, я и сам в это не верю. Шериф помог им погрузить багаж на заднее сиденье брички. Стайлз поприветствовал Роско, почесав его по носу и похлопав по шее — на что тот по-товарищески дёрнул ушами и обнюхал его ладонь в поиске угощений, — после чего залез на бричку и устроился на подпрыгивающую доску рядом с отцом. Скотт решил ехать сзади, растянувшись на спине, чтобы «расправить затёкшие конечности и дать вам возможность наверстать упущенное». Им с отцом было почти нечего сказать друг другу — оба чувствовали себя слишком счастливыми от того, что снова оказались дома вдвоём. Стайлз размышлял о том, что ему не нужно много говорить; отец, казалось, всегда понимал, что он ощущал, без всяких слов. Они высадили Скотта у дома и помогли сгрузить багаж. Оба улыбались и упорно таращились на свои ботинки, когда миссис Макколл обняла и поцеловала сына, едва не оторвав от земли, что было недюжинным подвигом, учитывая, каким большим он вымахал и какой миниатюрной была она сама. На прощание она крепко-крепко обняла Стайлза и, лучезарно улыбнувшись, кивнула шерифу. Шериф непринуждённо расправил плечи, отдавая Роско команды, и свернул на дорожку, ведущую к их дому. Стайлз прислонился к нему, чувствуя облегчение и радость от того, что ему больше не придётся засиживаться допоздна за письменным столом; вставать ни свет ни заря, чтобы перепроверить свои рукописи; читать очередной учебник; цитировать ещё один источник; спорить об оценках с упрямыми учителями, которым прежде никто не осмеливался возражать. Он проявил себя и заставил отца гордиться. Отец был прав: в конце концов, оно того стоило. Стайлз вздохнул и расслабленно опёрся о бок отца, невероятно признательный за то, что возвращался домой.***
Пока отец распрягал Роско и возился с заскрипевшим — он мог поклясться, что слышал звук! — передним колесом повозки, Стайлз решил размять ноги и быстренько пройтись до почты — хотел проверить, не пришли ли обратно какие-нибудь рукописи, что он отправлял ещё в колледже, или вдруг его поджидало письмо с согласием на публикацию. Подобное письмо являлось краеугольным камнем в его планах по совместному проживанию с Дереком; доказательством, что редакторский вклад Дерека, как и уединённый, сельский уклад жизни на его земле, были необходимыми условиями для его писательской жилки. Горожане испытывали восторг от того, что среди них живёт «настоящий писатель», и это тоже должно было пойти ему на руку. По правде говоря, Дерек действительно являлся ключевым звеном в процессе написания его рассказов. Он беспощадно указывал на все недочёты, но и не боялся похвалить там, где нужно. Старания Дерека вкупе со всем, чему Стайлз научился в колледже, действительно улучшили качество его литературных трудов. Но, увы, всё было завязано на том, придёт ли когда-нибудь это проклятое письмо или нет. Стайлз хотел бы, чтобы это случилось поскорее хотя бы для того, чтобы он перестал нервничать — все равно Кора пока никуда не собиралась съезжать от Дерека. И вряд ли в ближайшее время случится нечто такое, что было бы в состоянии это изменить. Почтмейстер грустно покачал головой и вернулся к сортировке писем. Стайлз нахмурился и посмурнел — а если он так никогда и не сможет зарабатывать на жизнь писательством? Он вышел на улицу и заметил через дорогу миссис Клэй, воодушевлённо машущую ему от дверей своего магазина. Заставив себя улыбнуться, он подошёл к ней и приветственно кивнул. В ответ она закатила глаза и притянула к себе в по-матерински крепкие объятия. — О, как же приятно тебя видеть, — сказала миссис Клэй, втягивая его внутрь. — Не хочу слишком долго оставлять кассовый аппарат без присмотра, — тихо добавила она, скосив взгляд на Томми Коттона, перебирающего какие-то железки. — И как ты держишься? — спросила миссис Клэй озабоченно. Она суетливо разглаживала его рубаху, прощупывая тонкость талии, и постоянно цокала языком. — Держусь? Стайлз был совершенно сбит с толку. — Ну и ну, неужели он не знает? — пробормотала она под нос, взяв его за руки, и сочувственно погладила: — Прошу прощения. Я о девчушке Мартин. Сердце Стайлза заколотилось как бешеное. Лидия? С ней что-то случилось на Востоке? — А что? С ней что-то стряслось? Миссис Клэй заворковала, потянула его за стойку и усадила на свой табурет, ласково потрепав по щеке: — Похоже, она обзавелась новым кавалером в той школе для снобов, в которой училась. Город полнится слухами, что они помолвлены. Она снова зацокала языком и прижала его лицом к своей пышной, обтянутой ситцем груди, принявшись гладить по голове. Стайлз пытался глотнуть воздуха, но её объёмные формы вкупе с очень уж сильной хваткой не давали этого сделать. — Ну-ну. А разве я не говорила тебе, что не к той звезде ты свою тележку катишь²? Хотя, полагаю, мужчина с первого же раза прислушается к женщине, только когда рак на горе свистнет. Стайлз не поддерживал переписку с Лидией. Он ей написал, она не ответила — тема закрыта; поэтому, конечно, он не имел никакого понятия о том, что она начала встречаться с кем-то другим. И, чёрт, разве Джексон не опечалится из-за этого? Стайлз широко улыбнулся. Хорошо, что миссис Клэй оказалась слишком занята, осыпая его голову поцелуями и похлопываниями, чтобы заметить, как он радуется перспективе разбитого сердца Джексона. Он бы не удивился, узнай, что это было каким-нибудь планом Лидии, чтобы заставить его корчиться от ревности. Но Стайлз был всё равно неимоверно рад, так как при любом раскладе Джексон явно страдал. — Ты передумал по поводу моей замечательной девочки? Стайлз вздрогнул, вырываясь из её удушающих объятий: — К-кого? Миссис Клэй отвесила ему лёгкий подзатыльник: — Коры, конечно! Вот что удержит её там, где ей самое место. Прямо здесь. Стайлз закатил глаза и вздохнул. — Вы же не думаете, что она согласится с этой идеей, правда? — О, прекрасно-прекрасно, разбивай сердце пожилой леди, — миссис Клэй драматично вздохнула. — Я знаю, что вы не испытываете друг к другу ничего такого, но мне буквально ненавистна мысль о том, что она встретит в этом варварском городишке какого-нибудь зализанного, сладкоречивого дьявола, который увезёт её незнамо куда. Она с нежностью обхватила лицо Стайлза своими старческими сухими ладонями и улыбнулась так, что ему стало больно за то, что он не знал своей матушки. — Знаю, это всего лишь моё причудливое желание. Если и есть на свете тот, чьё сердце принадлежит лишь одному человеку, то это ты. Ты такой же, как твой отец, — сказала она, потрепав его по щеке. Стайлз прочистил горло и поднялся на ноги, не в силах больше смотреть ей в глаза. Да, в этом отношении он был в точности как отец — для его сердца существовал только один человек. Стайлз грустно улыбнулся, прекрасно понимая, что, выбрав Дерека, он никогда не сможет хвастать их любовью, ходить на людях рука об руку и с гордостью говорить обо всех достижениях Дерека. Но в обмен он получит его любовь. Конечно, в этом было нечто утешительное. — Какой позор для такого прекрасного молодого человека, как ты, так рано стать холостяком. Сердце Стайлза ёкнуло. — Ну, время покажет, верно? Препятствование тому, что высечено Всевышним в скрижалях истории, не приводит ни к чему хорошему, — вздохнула миссис Клэй. Она протёрла табурет, на котором сидел Стайлз, и деловито задвинула его под стойку. — Я когда-то знавала человека, который делил жизнь с демоническим попугаем, доставшимся ему в наследство от брата, моряка… — последнее слово прозвучало так, будто это было самой ужасной вещью на свете, — … и за всю свою жизнь я не видела человека с манерами хуже, чем у этой глупой птицы. Уши в трубочку сворачивались, ей-Богу. Попугай был единственным живым существом в его жизни на протяжение двадцати лет, пока это кошмарное чудовище внезапно не шлёпнулось замертво. Стайлз ужаснулся, и миссис Клэй покачала головой. — Не мужчина шлёпнулся, а попугай. Он не был ужасен. Ну, не больше, чем человек, который держался особняком и считал, что ему видней. — И заметь, — продолжила она, — буквально через день после того, как это существо отошло в мир иной, к порогу мужчины явилась женщина лет сорока и сказала, что теперь, когда эта птица канула в Лету, она готова сделать из него порядочного человека³. Можешь себе представить? — миссис Клэй выглядела неимоверно удивлённой, но Стайлз не мог понять отчего. То ли её удивлял тот факт, что женщина так долго дожидалась мужчину, то ли то, что кто-то хотел, чтобы попугай-сквернослов отправился к праотцам. — Я… Нет, не могу представить, — честно сказал он. Правда часто бывает куда невероятнее вымысла. Он сделал себе мысленную пометку использовать эту историю в будущем рассказе о Далримпле. Может, следует написать, что попугай подслушал чей-то гнусный замысел и пытался поведать обо всём людям. Лишь бы кто-нибудь разобрал среди ругани нужные слова. — Ну, если ты не будешь слишком сильно от нас отдаляться, то я, пожалуй, справлюсь с этим. Миссис Клэй взяла пакет со стойки и сунула его Стайлзу в руки: — Отнеси это отцу и скажи, что я не перестану осматривать его компостную кучу на предмет наличия в ней остатков репы. Отличный овощ, — пробормотала она. — Хоть варёная, хоть печёная. И этот человек ещё думает, будто я понятия не имею, что он воротит от неё нос, — она покачала головой и подтолкнула Стайлза к двери. — Приходи ко мне поскорее. — Да, мэм. Стайлз быстро наклонился, чмокнул её в морщинистую щёку и тихо засмеялся, когда миссис Клэй хихикнула и покраснела. — О, марш отсюда, — возмутилась она, выталкивая его за порог магазина. — Разбивает сердца направо и налево.***
Отец устроился в своём огромном кресле с газетой, когда Стайлз закончил мыть посуду. Он спокойно обвёл комнату взглядом. Напряжение, что сдавливало его грудь весь учебный год, улетучилось, стоило знакомому комфорту, что создавал отец и домашний уют, окружить его. Помимо дома было ещё одно место и ещё один человек, которые дарили ему то же чувство. Ну, почти то же. Нечто схожее, но с иным оттенком принадлежности; таким, с которым никогда не мог принадлежать дом его отца. Стайлз убедился, что всё в порядке, и принялся натягивать у входной двери сапоги. — Я всё думал, сколько времени пройдёт, прежде чем ты отправишься к Хейлу, — сказал отец, не отрываясь от газеты. — Странно, что ты не использовал отправку почты как предлог. — Конечно не использовал! Я просто… — Стайлз взъерошил рукой волосы. — Ты расстроишься, если я уйду? Отец посмотрел на него поверх газеты. — Расстроюсь? Вовсе нет, сынок. С тех пор, как ты вернулся в Бикон-Хиллз, я чувствую, что ты дома, даже когда ты находишься за его пределами, — шериф улыбнулся ему и снова уткнулся в газету. — К тому же у тебя такой же затравленный вид, какой был у Хейла на протяжении нескольких месяцев. Помнится, я и сам выглядел не лучше, когда Клаудия преподавала в школе Камроди и приезжала домой только на каникулы. Стайлз усмехнулся, открывая входную дверь. — Я ненадолго. Просто, эм, дам знать, что я дома в целости и сохранности. Отец фыркнул, но улыбаться не перестал. — «Просто дашь знать»? Так вы, детишки, теперь называете ухаживания? Подумай, как ты будешь добираться туда, и не забудь, что его сестра тоже вернулась из школы. — Да, сэр. Стайлз решил идти пешком в сумерках, следуя по просёлочным дорогам через лес, чтобы не встретить никого из знакомых. Он не боялся слухов о его визите на ранчо Хейлов — в конце концов, они с Дереком хорошо сдружились в глазах горожан, — просто не хотел тратить ни минуты своего времени на того, кто не был Дереком. Узнавая по-новой свои старые пристанища — такие, как Уголок Дриад; пирс, где они со Скоттом провели то первое славное лето, бездельничая и ловя рыбу; знакомые, выкрашенные в зелёный курятники соседей, — Стайлз начал по-настоящему осознавать, что он вернулся домой. Ну, практически. Он пробрался сквозь густые деревья, среди которых однажды наткнулся на двух молодых людей, пытающихся восстановить свою жизнь, и увидел знакомый маленький дом. Лицо расплылось в широкой улыбке; грудь вздымалась всё шире и шире, пока не появилось ощущение, что она вот-вот лопнет. На ступеньках перед открытой дверью, не обращая никакого внимания на окружающий мир, сидел Дерек и строгал брусок дерева. Стайлз засунул руки в карманы и позволил себе просто понаблюдать. Он любил, когда Дерек был совсем один. Открытый; лицо его расслаблено, без единого следа переживания из-за осуждения или насмешек со стороны горожан (или из-за жалости, что было ещё хуже). Оставался просто Дерек: по-настоящему добрый, с неугасающей надеждой где-то глубоко внутри, красивый зеленоглазый юноша, который целиком и полностью украл сердце Стайлза два года назад. На Дереке была рабочая одежда. Ворот рубахи свободно обхватывал шею, закатанные рукава обнажали мускулистые предплечья, тёмные волосы спадали на лоб — он казался полностью увлечёным процессом. Стайлзу как-то пришла в голову мысль, что Дерек Хейл — самый красивый мужчина, которого он когда-либо видел, и своего мнения он так и не изменил. Стайлз вышел на поляну и коротко свистнул, высоко и резко, привлекая к себе внимание. Дерек поднял голову — взгляд мягкий, рот приоткрыт; на лице быстро проскользнуло узнавание. Брусок был забыт; губы медленно расплывались в тёплой сладкой улыбке. Стайлз неторопливо подошёл к нему, ухмыляясь, и сказал: — Тебя не должно здесь быть⁴. Дерек откинулся назад на локти и, улыбаясь, вытянул перед собой ноги. — Думаешь? А где ж мне быть? Стайлз рассмеялся. Всё его естество буквально переполняла радость. Он остановился в полутора метрах от Дерека и указал на землю прямо перед собой: — Здесь. Дерек ухмыльнулся, немного опустив голову, а затем посмотрел на него из-под ресниц. Кажется, сердце Стайлза на какой-то момент почти перестало биться. — Я так не думаю. — Нет? — еле выдавил Стайлз. — Я более чем уверен, что ты должен быть здесь, — Дерек указал на пространство между своими ногами. — И здесь, — указал он себе на грудь. Стайлз двинулся к нему и, присев на корточки, ухватился за ступеньку, выступающую у Дерека за спиной. Он наклонился достаточно близко, чтобы почувствовать тёплое дыхание на своём лице. — А что насчёт этого? — поддразнил Стайлз, едва касаясь его губами. Не сводя взгляда с его рта, Дерек приглушённо хмыкнул и наклонил голову ровно настолько, чтобы их губы встретились. Стайлз подался вперёд, углубляя поцелуй. Он наслаждался вкусом Дерека, оседающим на языке; гортанными, полными желания стонами, которые вырывались наружу всякий раз, когда Стайлз касался его именно так; колкостью щетины, соприкасающейся с его кожей. Дерек отстранился слишком быстро, всё ещё не открывая глаз. Когда он всё же сделал это, то сразу посмотрел Стайлзу за плечо, из-за чего тот дёрнулся и обернулся — а если их кто-то видел? Но на поляне не было ни души; только несколько светлячков метались туда-сюда среди высокой травы у деревьев. — Извини, нам просто нужно быть осторожными. Кора ушла прогуляться и может вернуться в любую минуту. Стайлз тяжело опустился на ступеньки рядом с Дереком и резко со свистом выдохнул: — Точно, Кора. — Эй, — Дерек пихнул его коленом. — Всё будет в порядке. На самом деле, с тех пор, как Кора вернулась домой, она только и делала, что без продыху болтала о возможности провести всё лето в пансионе и поработать секретарём в администрации колледжа. В качестве, своего рода, предварительной практики. Стайлз опёрся назад на локти и уставился в темнеющее небо, где одна за другой вспыхивали звёзды. — Она уедет на всё лето? Дерек медленно кивнул, прижавшись ногой к ноге Стайлза. — И на весь следующий учебный год. Она… Ей действительно нравится там. Нравится суета городской жизни, свобода, которую та ей даёт. — Правда? — Стайлз посмотрел на Дерека. — Ей по душе весь этот шум и суматоха? — А тебе нет? — спросил Дерек, глядя прямо перед собой. Стайлз коснулся его колена своим и слегка потёрся о него, пока уголок рта Дерека не изогнулся в улыбке. — Конечно, нет. Я уже жил в переполненных, шумных и пропитанных вонью местах. Нет, спасибо, — Стайлз положил голову ему на плечо, уперевшись щекой, и посмотрел снизу вверх. — Для меня дом здесь. Дерек продолжал смотреть куда-то вдаль, но улыбался теперь по-другому — мучительно сладко, как Стайлз любил. — Тут? Стайлз переплёл свои пальцы с его, глубоко вдохнул, чуть задержав дыхание, и медленно выдохнул: — Мгм. Дерек повернулся и поцеловал его в лоб, после чего развернулся и принялся наблюдать, как последние лучи солнца скрываются за горизонтом, окрашивая ранчо в приятные сумеречные тона серого и тёмно-синего цвета. Из-за деревьев донёсся голос Коры — кажется, она свернула на узкую дорожку, напевая под нос какую-то мелодию, — и они отодвинулись друг от друга, ожидая её появления. Показавшись в зоне видимости, она заметила, что Дерек был не один, и широко улыбнулась. — Стайлз! — крикнула она, подходя ближе. — Дерек сообщил тебе важную новость? Стайлз поднялся на ноги, прислонился к деревянной балке и кивнул: — О том, что ты можешь вернуться в Квинспорт? — Разве это не замечательно? — она встала, уперев руки в бока. — Мы с моей соседкой по комнате получили предложение работы в колледже. Так что мы останемся с семьёй декана до тех пор, пока не начнётся учебный год. — Значит, никаких «можешь», — рассмеялся Стайлз. — Но… Ты хочешь работать? Я знаю, что тебе не очень-то нравилось выполнять поручения для миссис Клэй. — Это потому что работа была скучная и нудная. Шитьё? — Кора фыркнула и пренебрежительно махнула рукой. — Я люблю миссис Клэй. Она мне как бабушка. Но это совсем другое. К тому же на новом месте я буду получать почти в два раза больше, чем раньше получала у неё. А та сумма выходила и так приличная. — Я ей говорил, что не нужно беспокоиться о деньгах. Я могу обеспечивать нас обоих, — подал голос Дерек, ковыряя деревяшку на ступеньках. Стайлз не мог не заметить раздражённого и немного обиженного выражения его лица. — Я знаю, — невозмутимо ответила Кора, — но мне хотелось бы идти своим путём. — Я всё ещё плачу за твой колледж, — проворчал Дерек. — Ладно-ладно, — Кора махнула рукой. — Думаю, мама с папой поступили бы именно так. Но… Мне нравится идея обеспечивать себя самой. Будь я мальчиком, у тебя не было бы с этим проблем. Стайлз благоразумно держал язык за зубами, пока эти двое ходили взад и вперёд. Лично он был согласен с Корой. Жизнь неопределённа, и если бы Кора имела возможность содержать себя, знала, что сможет удовлетворять собственные потребности, — это было бы великолепно. Он подозревал, что Дереку просто не нравилась мысль отпускать от себя последнего живого члена семьи, даже если он уедет всего на сотню километров к северу. В конце концов, он мог бы проехать это расстояние на поезде за полдня. Кора ведь не в Тимбукту собиралась. — Не скажу, что мне нравится, когда ты здесь один, — задумчиво сказала Кора, заняв место рядом с братом, где до этого сидел Стайлз. Она потянула Дерека за рукав: — Здесь слишком уединённо, а ты слишком нелюдимый, чтобы заводить в городе друзей или тех, кто придёт тебя проведать. Она пихнула Стайлза плечом: — Если бы не Стайлз, у тебя не было бы друзей. Ты всех отпугиваешь. — Когда имеешь дело с семью детьми возрастом до десяти лет, в то время как сам едва достиг подросткового возраста, хмурые взгляды Дерека покажутся сущей ерундой, — Стайлз ухмыльнулся, смотря на Дерека. — Тебе надо бы взять квартиранта, — задумчиво сказала Кора. — Или нанять кого-нибудь в помощники. Тебе нужен здесь кто-нибудь, Дерек. Тут слишком много дел, тебе не справиться в одиночку. Стайлзу представилось, как кто-то будет коротать дни в компании Дерека; его задумчивости и сухих остроумных шуточек; как кто-то станет частью его жизни, и его охватила паника. Дерек откашлялся: — Хорошо, что ты об этом упомянула, Кора. Потому что я собирался поинтересоваться у Стайлза, что он думает о том, чтобы остаться здесь. — Стайлза? — Кора усмехнулась. — Будто он будет терпеть тебя изо дня в день. И что ты будешь делать, когда он наконец завоюет внимание Лидии? Стайлз разразился приступом смеха. Дерек же хмуро посмотрел на сестру. — Полагаю, ты не в курсе, — сказал Стайлз, проводя рукой по лицу. Он пытался выглядеть спокойным, хотя все его мысли были только о том, как идеально всё это вписывалось в его планы на жизнь с Дереком. — Похоже, Лидия помолвлена с каким-то парнем с Востока. — Нет! — Кора выглядела поразительно возмущённой. — О, как бы мне хотелось видеть лицо Уиттмора, когда он узнал об этом. Стайлз улыбался ей и думал, что Кору нельзя было не любить. Её лицо стало серьёзней, и она протянула ему ладонь, пожимая: — Ты очень смело об этом говоришь. Стайлз сдержал лицо, вспоминая наставления отца. Он посмотрел на Дерека, который выглядел ужасно смущённым. — Сердцу не прикажешь. Если уж кто-то заполучил моё — то, полагаю, это навсегда, — сказал он, довольно заметив на губах Дерека понимающую улыбку. — Чёрта с два я в кого-нибудь влюблюсь, — сказала Кора, решительно сжав челюсти. — В моей жизни есть дела посерьёзнее, чем штопать кому-то дырявые носки или готовить ужин. Дерек в очередной раз улыбнулся Стайлзу и посмотрел на свои руки, свисающие между колен. — Не знаю, мне кажется это довольно приятным. — Ты просто не можешь вынести собственную стряпню, — Кора закатила глаза и пронеслась мимо них внутрь, бросая через плечо: — Надо бы собраться нашим Клубом Историй до того, как я уеду. Как насчёт завтрашнего полудня? — Думаю, это хорошая идея, тогда я завтра же соберу Скотта и Эллисон, — ответил Стайлз. Кора усмехнулась и вошла в дом, оставив дверь открытой. Юноши встали, стараясь не попасть в пятно света, льющееся из распахнутой двери. Стайлз протянул руку, взялся за мизинец Дерека и тихо, чтобы Коре не было слышно, спросил: — Как думаешь… Ты всё ещё хочешь этого? Со мной? Романтические письма — это одно, но теперь, когда я здесь, во плоти… Ты всё ещё хочешь? — Не говори ерунды. Конечно я хочу, — Дерек бросил взгляд через плечо на дом, затем наклонился и коснулся губ Стайлза нежным, полным обещаний поцелуем. — Я хотел поговорить с тобой об этом, но придётся подождать, когда останемся одни. Стайлз не смог совладать с желанием провести рукой от плеча Дерека к его ладони, сжимая её; желая сосредоточиться на том, что должно произойти. — Люди могут задаться вопросом, почему я живу у тебя за плату, когда мог бы жить с отцом совершенно бесплатно, — молвил Стайлз, неохотно отпуская его руку. Дерек посмотрел куда-то перед собой и кивнул. — Завтра Кора весь день проведёт у миссис Клэй, рассматривая каталоги одежды для путешествий. Оставайся после обеда, и мы всё уладим. Тихие ночные звуки леса мягко обволакивали их, пока они неподвижно стояли в темноте, постепенно погружаясь каждый в свои мысли. Стайлзу хотелось броситься на Дерека, прижаться к нему, почувствовать на себе его руки, но он знал, что не может. Не сейчас, когда Кора всего в нескольких метрах от них, возможно, даже удивляется, почему они остались снаружи и не издают ни звука. Стайлз медленно попятился и кивнул: — Тогда увидимся.***
После завтрака Стайлз отправился к Макколлам, чтобы позвать Скотта на их неформальное собрание Клуба, заодно дав ему повод посетить дом Арджентов и пригласить Эллисон. После этого Стайлз снова пошёл на почту в надежде, что обнаружит там ответное письмо, а не очередную возвращенную рукопись. Сам факт возврата был оскорбительным, а пятна и отпечатки пальцев, которыми обычно были покрыты его вернувшиеся рассказы, делали всё в разы хуже. Однако этим утром не было ничего подобного. Почтмейстер многозначительно посмотрел на Стайлза и вручил длинный тонкий конверт. — Снова участвовал в конкурсах? — поинтересовался он. Стайлз покачал головой, благоговейно глядя на обратный адрес. — Не совсем. — Я так и не понял, зачем господину из высшего общества печь торт, но куда уж мне, в колледж-то я не ходил, — поделился почтмейстер, шмыгнув носом и шевеля усами. — Зачем ты вообще заставил их испечь торт? — Да, спасибо, — сказал Стайлз, не в силах сосредоточиться ни на чём, кроме письма в руке и того, что оно могло значить. Он хотел его открыть прямо сейчас, но другая его часть хотела подождать встречи с Дереком, чтобы распечатать письмо при нём и приступить к плану, который он продумывал несколько недель. Стайлз не мог ждать. Он направился к дому Хейлов, бережно держа в руках письмо. Довольно скоро он свернул на частную дорожку, по обеим сторонам которой высились ряды скрученной широкохвойной сосны, и услышал знакомые звуки — Дерек тренировал лошадей. Стайлз ждал, пока Дерек увидит его и подойдёт сам, не рискнув приблизиться к годовалому жеребёнку, которого тот сейчас дрессировал. Ему прилетало от лошадей достаточно часто, так что он научился обращаться с новыми экземплярами с максимальной осторожностью. Дерек привязал лошадь и, улыбаясь, подошел к нему. — Утро, — поприветствовал он, протягивая руку и сжимая талию Стайлза. — Привет, — сказал Стайлз; голова моментально закружилась, а в лёгких перестало хватать кислорода. Он протянул Дереку трясущуюся руку, показывая конверт. — Что это? — спросил Дерек, забирая конверт, и принялся читать адресанта. — Думаю, это ответ? — сказал Стайлз, почёсывая макушку. Дерек бросил взгляд ему за спину и кивнул; Стайлз обернулся — к ним, жуя яблоко, направлялась Кора. — Привет, Стайлз, — поздоровалась она. — По какому поводу тусня? — Кора, давай без сленга, — нахмурился Дерек. Та закатила глаза и указала на письмо в его руках. Стайлз облизнул губы и осторожно забрал конверт. — Думаю, это чек. Кора откусила большой кусок, протянула огрызок лошади и пробубнила с полным ртом: — Тогда почему бы тебе не открыть конверт? — Полагаю, мне лучше сначала присесть, — Стайлз нервно усмехнулся. Вся компания побрела обратно в дом, встретив по пути Скотта и Эллисон, которые шли к особняку, держась за руки. Пока все усаживались за стол на свои привычные места, Дерек замер где-то сзади, нервно посматривая на Стайлза. Молчание нарушил Скотт: — Что происходит? — Стайлз получил письмо о принятии⁵, мы уверены, что это связано с одним из его рассказов, — сказала Кора. Скотт посмотрел прямо на Стайлза; лицо его буквально сияло: — Правда? За ту последнюю историю, над которой вы работали вместе с Дереком? Девочки растерянно смотрели то на Стайлза, то на Дерека. — Прошлым летом, когда Дерек лежал со сломанной ногой, я выяснил, что он хороший редактор, — Стайлз посмотрел на Скотта и улыбнулся. — Даже лучше, чем ты, потому что для него моя писанина была далеко не великолепной. Какое-то мгновение Скотт выглядел ужасно обиженным, но Стайлз знал, что причиной этому было то, что Дерек не проникся безоговорочной любовью к его творениям. Таким уж был Скотт. Эллисон нервно улыбнулась, посмотрев на Дерека; если в обществе Коры она чувствовала себя непринуждённо, то в компании Дерека она никогда не могла этим похвастаться. — Хорошо, что ты помог Стайлзу. Дерек пожал плечами и посмотрел в окно; щёки его порозовели. — Мне это нравится. Думать в непривычном ключе, не как во время работы. Эллисон задумалась над его словами и кивнула самой себе: — Тогда это ещё лучше, — заявила она. — Раз вы оба получаете с этого выгоду. Стайлз посмотрел на Дерека и перевёл взгляд на Эллисон; казалось, она не видела в этом объяснении ничего странного. Кора в это время выглядела так, будто была готова вот-вот выпрыгнуть из собственной кожи или сломать подлокотник, если он не откроет конверт. Уж в чём её нельзя было обвинить — так это в недостатке энтузиазма. — Ну? Давайте уже посмотрим! — воскликнула она, облокачиваясь на спинку стула. Эллисон сложила руки и устроила на них подбородок; Скотт поставил оба локтя на стол и наклонился вперёд, будто это могло ускорить процесс. Стайлз сделал глубокий вдох и принялся медленно вскрывать конверт; руки его тряслись, а желудок скрутило в узел. — Ну? Давай уже посмотрим, — поторопил Дерек, вторя сестре. Стайлз разорвал конверт до конца. Внутри был чек и письмо длиной в три страницы, что было довольно необычно. Он принялся зачитывать его вслух: «Мистеру С. Стилински, Мы рады сообщить вам, что приняли вашу захватывающую историю...» — Ха! — воскликнул Скотт. Стайлз улыбнулся ему и вернулся к чтению письма. «… захватывающую историю о джентльмене-сыщике, его слуге и о гнусных и непристойных деяниях, в которые вовлечены высшие слои общества. Поскольку серийные детективные истории становятся всё более популярными среди читателей газет и журналов нашей страны, мы хотели бы не только увеличить оплату за ваш рассказ, но и продлить срок публикации ваших историй на несколько месяцев. Наши читатели с удовольствием ждут регулярных выпусков историй со своими любимыми персонажами, и мы верим, что Алоизиус Далримпл и его верный слуга Аргайл скоро станут именами нарицательными. К платёжному чеку прилагается контракт на подписание, в котором указаны все сроки и прочие детали». «Выплаты будут производиться ежеквартально, каждая выплата в размере ста пятидесяти долларов», — на этих словах Эллисон ахнула, а Кора не сдержала вскрика. «… или пятьдесят долларов за каждую публикацию, если мы решим перезаключить договор на большее количество рассказов в квартал. Мы в Скрибнерс рады, что нашли такого талантливого молодого писателя, и с нетерпением ждём долговременного сотрудничества. Искренне ваше, Издательство Скрибнерс» Стайлз оцепенел. Это превосходило все его ожидания. У него… у него была постоянная работа? Вокруг раздавались радостные возгласы, все возбуждённо переговаривались между собой. Все, кроме Дерека. Он стоял примерно в метре от Стайлза, совершенно неподвижный, и смотрел на него. Губы Дерека растянулись в скромной, милой улыбке, но в глазах его виднелось что-то ещё, что-то, похожее на гордость; будто он был совершенно поражён Стайлзом и тем, чего он добился для своего существования. Видеть Скотта, Эллисон и Кору такими взволнованными было замечательно. Но то, что Дерек был настолько впечатлён, делало его достижение поистине монументальным. Узлы в его животе растворились, будто их и не было. Это могло сработать. Партнёрские отношения, что он так старательно выстраивал между ним и Дереком в глазах горожан, соблюдения приличий ради, формировались даже быстрее, чем он планировал. — Взгляните на чек, — сказал Дерек, махнув рукой в сторону стола. Предлагаемая сумма была в два раза больше той, что Стайлз заработал за «Золотую стрелу». И вполне заслуженно, поскольку по качеству новый рассказ был гораздо лучше, и Стайлз знал это. Он также знал и то, что никогда бы не добился этого без правок Дерека — они помогли ему заглянуть за пределы его возможностей. Скотт поднялся и крепко обнял Стайлза. — Настоящий писатель, Стайлз! То есть, — Скотт отстранился, держа его за плечи, и выглядел при этом таким серьёзным, что тот не мог не усмехнуться, — я и раньше считал тебя первоклассным писателем, но Скрибнерс! Это просто… Вау! Все принялись осыпать его поздравлениями. Девочки обнимали его и гладили по щекам, Скотт обнял за плечи, и только Дерек стоял особняком. Пока все обсуждали возможные идеи и направления новых рассказов, он стоял у плиты, не то со всеми, не то сам по себе; стоял, смотря только на Стайлза, и всем своим видом излучал изумление и гордость. Стайлз прочистил горло и заговорил. — Ну, я подумывал выбрать местом действия нового рассказа Кентукки, где в ходе Дерби ⁶ исчезает последний победитель заезда — одна из самых ценных лошадей в истории. Убийство, огромный денежный оборот, бесчестные дрессировщики лошадей… Аргайлу придётся поработать под прикрытием в качестве жокея. Не могу только решить, стоит им ехать в Англию или нет, — Стайлз почесал в затылке. Эллисон просияла: — О, тогда это прекрасно! Стайлз озадачился: — Почему? — Я уверена, что Дерек может рассказать тебе о лошадях всё, что надо знать, — она посмотрела на Дерека с ободряющей улыбкой. — Повезло тебе! Скотт переводил взгляд то на Стайлза, то на Дерека; Стайлз так и видел, как вращались шестерёнки у него в голове. — Да, Стайлз, — сказал он, хитро ухмыляясь, — действительно повезло. Лучше и не придумать, — рассмеялся он и обратился к Дереку. — Берегись. Стайлз будет наведываться к тебе каждый день и донимать своими вопросами. Дерек засунул руки в карманы, избегая смотреть любому из них в глаза: — О, я не думал об этом в таком ключе. Кора преувеличенно вздохнула и откинулась на спинку стула: — Просто камень с души. Если он всё время будет ошиваться здесь и доставать тебя… — Стайлз бросил на неё обиженный взгляд, но Кора не обратила на это внимания, — тогда мне не придётся переживать, что тебе прилетит копытом по голове и ты умрёшь в полном одиночестве. Эллисон поёжилась; она не очень-то жаловала животных. Ей скорее представлялась смерть от удара по голове топором, а не копытом. Временами она действительно нагоняла жути. Стайлз ждал, пока Дерек справится со смущением, сковавшим его от публичного проявления заботы от сестры, и осознает, как замечательно всё складывается. На это не потребовалось много времени. Дерек перевёл на него взгляд и приоткрыл рот; глаза его распахнулись и заблестели, но он довольно быстро совладал с собой и уже в следующее мгновение прикусил губу, чтобы не выдать себя улыбкой, и только кивнул головою. — Знаешь, Стайлз, — сказала Кора, совершенно не замечая произошедших перемен ни в Стайлзе, ни в Дереке, — учитывая размер твоего оклада, ты мог бы жить здесь. Тогда Дерек будет в твоём распоряжении и днём, и ночью. Смотри, чтобы он брал с тебя дополнительную плату за оказанные услуги консультанта, — рассмеялась она. Это было идеально. — Чёрт, я как-то не подумал об этом, — сказал Стайлз и подмигнул Скотту; выглядел тот так, будто вот-вот подавится со смеху. — Я очень хорошо готовлю, Дерек. Может, вместо дополнительной платы ты будешь принимать регулярную стряпню? Подумай, это может быть весьма взаимовыгодным предложением. Эллисон вздохнула: — Я всегда завидовала вашей, мальчики, возможности изначально вести холостяцкий образ жизни, держать ответ только перед собой и никем больше. Хотя, полагаю, будь у вас жена, спать было бы куда приятней. Удивлённая Кора прыснула со смеху, а Эллисон, казалось, сама смутилась от того, что осмелилась сказать вслух. Скотт при этом выглядел так, будто не мог решить, что ему делать: радоваться перспективам своих будущих ночёвок, или забавляться её предположениям о холостяцкой жизни, которая в скором времени воцарится в поместье Хейлов. Дерек повернулся к ним спиной, но Стайлз успел заметить подавленный смешок и его заалевшие уши. — Я не собираюсь замуж выходить, — заявила Кора. — Я хочу повидать мир, прежде чем совершать что-то настолько трагичное. Скотт выглядел поражённым, Эллисон — заинтригованной, а Дерек — смирившимся. А вот Стайлз восхищался её упорством. Если в их тихом городке и был некто, способный продемонстрировать миру, что такое (устрашающая) «современная женщина», так это Кора Хейл. Вполне возможно, что именно поэтому миссис Клэй так настойчиво уговаривала Стайлза обратить на неё внимание — чтобы остепенить. Расходиться они принялись только в районе обеда. Скотт и Эллисон собрались на свою традиционную приватную прогулку, после которой Эллисон должна была пойти домой, а Кора заявила, что собирается пообедать с миссис Клэй. — У неё есть последние каталоги компаний «Сирс и Робак»⁷ и «Итонс»⁸, которые она купила специально для меня, — Кора тяжело вздохнула, уперев руку в бедро. — Если я собираюсь стать частью делового сообщества, то мне, как женщине, нужно выглядеть подобающим образом. Ну, я пошла, — сказала она, выходя за Скоттом и Эллисон из дома и наконец оставляя Дерека и Стайлза одних. Они стояли в дверях, провожая друзей взглядом. Стоило тем скрыться за поворотом на главную дорогу, как Дерек взял Стайлза за руку и повёл внутрь, усаживая на стул рядом с тем местом, где было открыто письмо. — Ты всё это спланировал? — спросил он с чем-то похожим на изумление. Стайлз откинулся на спинку стула, касаясь коленей Дерека своими. — Не уверен, что продумал всё настолько хорошо, но определённо надеялся, что всё именно так и сложится, — усмехнулся он, сцепив за головой пальцы. — Ты должен признать, что мои планы — самые лучшие. — М-гм, — Дерек хмыкнул. Он старался выглядеть так, будто никогда в жизни не признает его правоту, но Стайлз видел озорной огонёк в его взгляде. Мгновение спустя Стайлз тихо спросил: — Ну так что, ты берёшь меня⁹? Дерек усмехнулся: — Разве не я должен у тебя это спрашивать? Стайлз пожал плечами и снова пихнул его коленом; на губах застыла улыбка: — А ты собираешься задавать этот вопрос? — Нет, — Дерек наклонился вперёд, положил ладонь на ногу Стайлза и стиснул пальцы. — Потому что знаю, что ты скажешь «да». — Умник, — Стайлз закатил глаза и рассмеялся. В следующее мгновение он уже взял себя в руки и спросил со всей своей искренностью: — Ты всё ещё хочешь меня? Всё это? Дерек смотрел на него со смесью нежности и раздражения. Он фыркнул и наклонился к нему, касаясь губами его: — Да. Стайлз растянул губы в улыбке. Он пытался ответить на поцелуй, но был слишком счастлив и просто улыбался. Спустя мгновение Дерек отпрянул и с улыбкой откинулся на спинку стула: — Я ужасно храплю. Это одна из причин, почему Коре так хочется уехать. — А то я не знаю, — откликнулся Стайлз, пиная его по стулу. — Ну, это не играет роли, потому что я сплю без задних ног. — Идеальное сочетание, — Дерек обхватил его лодыжку ногами и притянул к себе, чтобы поцеловать снова. На этот раз Стайлз совладал с эмоциями и поцеловал в ответ, вложив в это всё, что он чувствовал, — облегчение, любовь и всепоглощающее счастье.***
Семь месяцев спустя
— Значит, говоришь, Кора домой на Рождество не приедет? — поинтересовался шериф. Стайлз откинулся на спинку стула, но острый взгляд отца заставил поспешно принять прежнее положение и пробормотать «прости». — Нет, её пригласили погостить в семье декана. Кора, кажется, сдружилась с его старшей дочерью, так что они стали неразлучны. Дерек говорит, раз она счастлива, то и он тоже... Стайлз пожал плечами. Он скучал по своей подруге, но был рад. Рад не только тому, что она может общаться с важными людьми — она упомянула в своём последнем письме, что один из руководителей совета колледжа разыскивает личного секретаря, который был бы непрочь путешествовать, и Кора предложила свою кандидатуру, — но и тому, что им с Дереком не придётся притворяться в её присутствии, будто сожительство им не по нраву. Он мог притворяться... он должен был притворяться, когда находился в городе, поэтому ограничил количество совместных с Дереком походов за припасами, насколько это было возможно. Ему не нравилось делать вид, будто он не влюблён в Дерека, будто они не счастливы вместе, как любая другая пара города. Они могли не скрываться только в присутствии шерифа, но, по правде говоря, Стайлз всё ещё сдерживал проявления своих чувств, чтобы не ставить отца в неловкое положение. — Не знаю, какие у вас планы на рождественский ужин, но, надеюсь, вы не станете сбрасывать со счетов своего старика, — улыбнулся отец. — Конечно, нет! Я заказал гуся, как ты любишь. — Заказал? Стайлз усмехнулся: — У Дерека. Он стреляет гораздо лучше меня. Ты прекрасно знаешь, что я способен подстрелить только кувшин или воображаемого Уиттмора и не смогу попасть даже в широкую стену сарая, не говоря уже о живой мишени. Для всеобщей безопасности будет лучше, если нашим рождественским ужином займётся именно он. — Мг-м, — промычал шериф, прищурившись. — Просто убедитесь, что вытащили из гуся всю картечь, прежде чем подавать его на стол. Не хочу ломать зубы. Стайлз поднялся и провёл по волосам рукой. — Ну, я лучше пойду. Всё равно придётся останавливаться, чтобы закупить провизию. Отец тоже встал, обошёл свой большой сверкающий стол и заключил сына в тёплые объятия. — Я действительно горжусь тобой, сынок. Я рад, что твой журнал наконец-то понял, какой ты ценный работник, — он отстранился, обхватывая лицо Стайлза ладонями, и улыбнулся. — И если Дерек не скажет тебе, какой ты потрясающий, передай, что я надеру ему уши. Стайлз засмеялся и кивнул. — Не, с этим он прекрасно справляется. Он покраснел, но отца это, кажется, только позабавило. — Хорошо. Так и должно быть. Я не мог позволить себе спокойно спать, не сказав Клаудии, как сильно её люблю. Не пренебрегай этим, слышишь? Забывать говорить ему, как ты его ценишь, — настоящая глупость, не позволяй ей становиться между тобой и Дереком. Стайлза всегда удивляло то, как отец мимоходом оказывал слова поддержки его отношениям с Дереком. Он даже спросил его об этом через месяц после своего переезда. — Он делает тебя счастливым, — сказал тогда отец. — Любой, у кого есть глаза, может это увидеть. Вы подходите друг другу. Любой родитель мечтает о таком для своего ребёнка. Иногда осознание того, как ему повезло с отцом, будто обухом било Стайлза по голове. Шериф стиснул его плечо и вернулся за стол: — Передай ему, что я жду на рождественский ужин самого жирного гуся, которого тот сможет достать. Это семейная традиция. — Да, сэр. То, как отец употребил слово «семейная» по отношению к Дереку, заставило Стайлза усмехнуться. Он застегнул пальто, чтобы укрыться от зимнего холода, и помчался по длинной улице, ведущей от участка к Главному Универмагу. Добравшись до города, он услышал, что Брюстеры наконец закололи своих свиней, а это значило, что миссис Клэй выставит на продажу сосиски. Дерек очень любил, когда Стайлз делал фаршированную капусту¹⁰, и хотел это блюдо на праздничный стол. С покупками Стайлз справился довольно быстро, но всё равно пришлось несколько минут простоять у миссис Клэй и терпеливо выслушать её жалобы на последнее письмо Коры. Ей хотелось, чтобы Кора перестала путешествовать по миру — вообще, Кора разъезжала по штату Вашингтон, но для миссис Клэй это не играло роли — и остепенилась с каким-нибудь «хорошим мальчиком». Даже думать не надо было, кого она имела в виду. — Ты уже член семьи, всего-то осталось это узаконить, — вздохнула миссис Клэй. — Дерек уже считает тебя своим братом, так почему бы не сделать это официальным? Стайлз усмехнулся — братья не делали друг с другом того, что делали они с Дереком. Как раз прошлой ночью его повалили на живот и отымели. Он лопатками чувствовал, как растягивались в ухмылке губы Дерека всякий раз, когда он распахивал рот в немом крике. Стайлз подавил захлестнувшую его горячую волну и прочистил горло, отвлекаясь от непристойных мыслей. Он чмокнул миссис Клэй в щёку и направился к выходу, чтобы вернуться домой к Дереку, но прежде, чем он успел выйти из лавки, высокая стройная женщина — значительно старше его, но не такая пожилая, как миссис Клэй, — остановила его, уверенно положив на локоть украшенную драгоценностями ладонь, и расчётливо улыбнулась. — Мистер Стилински, я хотела бы поздравить вас с успехом. В Бикон-Хиллз ещё не было писателя, — последнее слово она произнесла так, будто это было нечто постыдное. Стайлз прищурился, пытаясь понять, кем была эта дама. Она выглядела знакомо. Пока он думал, дама продолжила. Тон её был довольно резок. — Насколько я понимаю, вы живёте на ранчо Хейлов? Без всяких сомнений, используя его для взращивания сюжетных идей, — хохотнула она, — хотя любопытно, почему вы захотели остаться в таком отдалённом месте. Вне всяких сомнений, центр большого города был бы более подходящим местом, не находите? — Ну, — Стайлз потёр макушку, пытаясь вспомнить, кто эта дама, и одновременно с этим придумать, как бы выпутаться из этого неловкого разговора. — Тишина больше подходит для писательства. Меньше отвлекаешься. — О, конечно, — прозвучало так, будто нежелание отвлекаться было какой-то глупостью, но, как ни странно, этот ответ её успокоил. — Слышала, что артистический темперамент — штука пугливая. Давно уже говорю Лидии об этом. Мы никогда ещё в нашей семье не сталкивались с писателями. А, так это была миссис Мартин. Он не понимал, почему она беседовала с ним с такой тонко завуалированной неприязнью, но потом вспомнил, что в городе всё ещё думают, будто он имеет на Лидию виды. Почему это волновало её мать, если Лидия была в другом городе, — он так и не понял. — Как поживает Лидия? — поинтересовался он, пытаясь перейти на более безопасную тему. Чем дольше он тут стоял, тем тяжелее казались набитая бакалеей сумка и вязанка сосисок, перекинутые через плечо, но ничего не поделаешь. — О, прекрасно, — сказала миссис Мартин многозначительно. — Я всегда говорила, что её место на Восточном побережье. Она общается с членами благородных семей, — она окинула Стайлза взглядом, заставив его пожалеть о том, что не додумался сменить рабочую одежду перед походом в город. Наверное, на костюм-тройку и цилиндр. — Она слишком умна и красива для такого провинциального городка, не находите? Её откровенность ошеломляла. Стайлз кивнул: — Вообще-то, я разделяю вашу точку зрения. Миссис Мартин, кажется, удовлетворил его ответ. — Приятно слышать. Я велела ей разорвать все связи с Бикон-Хиллз, чтобы никто не питал надежд, — и пусть тон её казался раскаявшимся, цепкий взгляд выдавал её с головой. — У неё было столько замечательных возможностей в Бостоне. Целая вереница ухажёров… Я бы в своё время была бы рада и половине. Она явно ждала от него какого-то ответа. — Уверен, вам оказали справедливую долю внимания, — кажется, этот ответ её устроил, — и это замечательно, что у Лидии столько вариантов. Надеюсь, ей посчастливится найти того, кто сможет сравниться с ней по интеллекту. — Вы так думаете? — миссис Мартин прищурилась. — Конечно! — сказал Стайлз искренне. — Я хочу только одного — чтобы она была счастлива. Выражение лица миссис Мартин смягчилось, и теперь Стайлз видел в ней не расчётливого и острого на язык надзирателя, а заботливую мать. — Я очень рада знать, что мы сходимся во мнениях. Стайлз выплясывал виртуозные «па», пытаясь поддержать легенду многострадального кавалера, но — Господь тому свидетель — танцор из него был никудышный; хотя это не мешало надеяться, что миссис Мартин его ответы удовлетворят. Не зная, как завершить разговор, Стайлз помялся и перекинул мешок с покупками через другое плечо, чтобы облегчить боль от тяжести. — Вы понимаете, что она, скорее всего, не вернётся? По правде говоря, мы с её отцом планируем переехать обратно на Восток. Там куда цивилизованней, чем в этом неотёсанном Новом Свете. Стайлз только удивлённо округлил рот. Семья Мартин покидает Калифорнию? — Вы хороший малый, — потрепала она его по щеке. — Прискорбно видеть, как вы тратите свою жизнь на прихоти. Хорошего дня, мистер Стилински. — И вам того же. Стайлз чувствовал себя так, будто по нему повозка проехала. После этой беседы, вкупе с не очень-то вежливыми намёками от миссис Клэй взять замуж девушку, которой он был ни капли не интересен (как и она ему), он был почти измотан. Хотелось скорее вернуться домой, где он мог отбросить всё притворство и просто быть самим собой. Стайлз покачал головой и привязал свою ношу к задней луке седла Роско, который достался ему в качестве подарка от отца после того, как он переехал к Дереку. Видимо, отец знал, как сильно Роско любил многочисленную конную компанию, что всегда была на ранчо — особенно ему были по нраву жеребята, которых Дерек брал тренировать, — что и послужило стимулом подарить его. Стайлз щёлкнул языком, и они направились домой. Добравшись, Роско радостно вошёл в своё стойло, расположенное ровно посередине ряда, — Дерек тогда аргументировал этот выбор тем, что так ему будет удобнее общаться с другими лошадьми. Толкнув входную дверь, он тут же увидел Дерека, который взял заслуженный перерыв и читал книгу, сидя в кресле-качалке у камина. Заметив его, тот оторвался от чтения, заложив между страниц палец вместо закладки, и медленно потянулся, с улыбкой смотря на то, как Стайлз стаскивает с себя сапоги и мешок с покупками. — А я как раз раздумывал, что заставило тебя задержаться, — поделился Дерек. — Пришлось познакомиться с моими многочисленными фанатами, конечно же, — подмигнул Стайлз. Тот фыркнул и вернулся к чтению, и только сейчас Стайлз обратил внимание, что стол был уже накрыт в ожидании ужина. Он жил тут только с лета, всего несколько месяцев, но они с Дереком уже выработали комфортный для обоих распорядок работы, приёма пищи и вечернего времяпровождения. После того хаоса, что прежде творился в их жизнях, размеренная рутина сожительства устраивала обоих целиком и полностью. — У твоего отца всё хорошо? — спросил Дерек, переворачивая страницу. — Как всегда, — Стайлз вытащил вязанку сосисок из плотной бумажной упаковки. — Говорит, что тебе лучше пристрелить для рождественского ужина гуся пожирней, иначе он вычеркнет тебя из завещания. Дерек откинулся в кресле сильней, прикрываясь книгой, но Стайлз всё равно успел заметить коснувшийся его щёк довольный румянец. Он продолжил читать, пока Стайлз занимался ужином, и прервался только тогда, когда по помещению начал разноситься знакомый аромат. — По какому поводу? Не то чтобы я был против, — усмехнулся Дерек с донельзя довольным лицом. — Я бы ел их хоть каждый вторник. Стайлз облокотился на стену, скрестив ноги и засунув руки в карманы брюк; спокойный и счастливый. — Сегодня на почту пришли хорошие вести. — О, неужели? — Дерек встал и направился в его сторону, остановившись только тогда, когда прижался к Стайлзу вплотную и принялся осыпать его шею поцелуями. — Что за вести? — Ты хочешь узнать, или… — Стайлз крепко вцепился в ткань рубахи Дерека на спине, на мгновение захваченный ощущением чужих губ на коже. — Ещё успеется, много раз, — добавил он, задыхаясь от смеха, когда Дерек отстранился так, чтобы поддержать беседу, и при этом не разрывать контакта. — Обещаешь? — спросил тот, приподняв бровь. Во взгляде читался вызов. — Всегда, — отозвался Стайлз, проводя ладонью по сильному мускулистому плечу. — Похоже, «Скрибнерс» хотят публиковать мои рассказы раз в два месяца, причём за те же расценки. Дерек удивлённо распахнул глаза; рот его приоткрылся. — Но это же… Твой доход вырастет в два раза. Стайлз кивнул, не в силах сдержать смех радости: — Я знаю! Ты сможешь купить тех лошадей, что предлагал тебе Ганнерман, не выставляя на продажу других, пока не придёт подходящее время. — Ты уверен, что хочешь потратить свой заработок на… — Только не начинай опять, — закатил глаза Стайлз. — Я знаю, что каждый раз, когда с тобой происходит нечто хорошее, тебя гложет чувство вины, но я уже тебе говорил — что моё, то твоё. Дерек притянул его в объятия, прижавшись виском к виску. — Я помню, как мы договорились делить всё поровну, когда ты переехал. Я просто не могу иногда поверить, что тебе всё ещё хочется этого. — Что ж, привыкай, парень, — Стайлз скользнул руками вниз по его спине, обхватывая и нежно сжимая упругие округлые ягодицы. — Потому что то, что принадлежит тебе, теперь и моё тоже. Дерек оскалился: — Вот оно, значит, как, да? — Это работает в оба направления. И так, и эдак, — усмехнулся Стайлз. — Нам нужно поесть? — поинтересовался Дерек, прослеживая носом линию его челюсти. — Хм. Надо вынуть, — Стайлз отпрянул от него на мгновение, чтобы вытащить из духовки капусту, и доготовить уже потом. — Так, — он схватил Дерека за руку и потащил в сторону спальни. — На чём мы там остановились? Дерек плотоядно ухмыльнулся, заставив сердце Стайлза биться в два раза быстрей, и, наклонившись, перекинул его через плечо, неся остаток пути на манер пещерного человека. Повалив его на их очень удобный и весьма пружинистый матрас, Дерек принялся осторожно расстёгивать каждую пуговицу на его рубахе, любовно оттягивая рукава и оставляя на внутренней стороне локтей по поцелую. Стайлз ощутил, что его переполненное счастьем и чувством удовлетворения сердце может разлететься на куски. В неприкосновенности их комнаты — это была только вторая по счёту спальня, которую он по-настоящему считал своей, — он смог почувствовать, что наступает после долгого периода жизни, полного надежд: блаженство удовлетворённости. Обещания, которые они давали друг другу — губами, телами, общим домом и мечтами, — больше не казались хрупкими и несбыточными. Они будут всегда. Что бы ни случилось, у него будет этот человек, будет его любовь, которая послужит ему опорой в любых трудностях. У него будет Дерек, а у Дерека будет он. Здесь, в объятиях любимого мужчины, впервые с момента, когда шериф подписал бумаги об усыновлении, он почувствовал уверенность в завтрашнем дне. Теперь, когда в глазах напротив он видел любовь, так похожую на ту, которую испытывал он сам, Стайлз наконец понял, что скрывается за сказочным «жили долго и счастливо». Он понял, что так бывает не только в выдуманных рассказах. Им не было нужно ни богатство, ни магия, ни что-то ещё — только любовь друг к другу. И пусть прошло всего несколько месяцев, но когда он целовал Дерека снова и снова, находясь в безопасном уединении их жилища; когда чувствовал себя целиком и полностью любимым — даже лелеемым, — маленький домик мечты, который когда-то виделся ему где-то в зазеркалье, казалось, возник вокруг него наяву, и не один, а вместе со всеми обещаниями безопасности и вечной любви. Дерек выдыхал на ухо его имя, прижимал к себе с той же страстью, с которой их тела двигались в унисон, а сердца бились в едином ритме; и Стайлз понял, что наконец обрёл дом.КОНЕЦ
______________________________________________
ПРИМЕЧАНИЯ: ¹ Квинспорт — небольшой посёлок в провинции Новая Шотландия на юго-востоке Канады; ² Не к той звезде ты свою тележку катишь (ориг. the wrong star to hitch your wagon to) — миссис Клэй отсылается в своей речи к пословице «hitch your wagon to a star», которую можно перевести как «толкай свою тележку к звёздам». Значение идиомы: «ставь высокие цели; стремись к лучшему». Ещё одно значение, более современное и циничное: «добиваться успеха посредством более удачливых/успешных личностей»; ³ Сделать из него порядочного человека (ориг. to make an honest man of him) — аналог фразы «to make an honest woman of smb», которая означает «жениться на гулящей женщине; жениться на соблазнённой женщине, прикрыть грех браком». То есть дама, которая пришла на порог хозяина дохлого попугая, предлагала обручиться, чтобы улучшить его имидж в глазах других людей; ⁴ Тебя не должно здесь быть — Стайлз повторяет реплику из 6-ой главы, слетевшую с его губ, когда он впервые наткнулся на Кору и Дерека у сгоревшего дома Хейлов; ⁵ Письмо о принятии/согласии (ориг. acceptance letter) — любое письмо, отправляемое в ответ на предложение о чем-л. для выражения согласия принять это предложение ИЛИ уведомление подписчика о выделенных ему ценных бумагах и порядке их оплаты; ⁶ Де́рби — скачки лошадей 3-х лет чистокровной верховой породы на расстояние 1,5 мили. Кентукки Дерби — одна из главных скачек страны, пусть не с самым высоким призовым фондом. Так же, как и Эпсомское Дерби (проводится в Великобритании в г. Эпсом), Кентукки Дерби является одной из трёх скачек американской «Тройной Короны». Подробнее можно почитать тут: https://ru.wikipedia.org/wiki/Дерби_(конный_спорт) или тут: http://kohuku.ru/verhovaya-ezda/konnyy-sport-i-ispytaniya/2295-skachki-derbi.html; ⁷ Каталоги «Сирс и Робак» (ориг. Sears & Roebuck, в дальнейшем Sears, Roebuck and Company, Sears Holdings) — американская компания, управляющая несколькими международными сетями розничной торговли. Основана Ричардом Сирсом (англ. Richard Warren Sears) и Алвой Робаком (англ. Alvah Curtis Roebuck) в конце XIX века. Новацией компании было то, что она поставляла товары по почте. Начав с этой деятельности, к середине XX века компания стала крупнейшим розничным торговцем США, а её каталоги получили всемирную известность. Изначально компания специализировалась совсем не на одежде, но спустя годы после основания начала предлагать к продаже платья, костюмы, обувь и прочие товары всевозможного назначения. Историю основания и становления компании можно почитать тут: https://www.brandpedia.ru/brand-1309.html; ⁸ Каталоги «Итонс» (ориг. Etons catalogs) — ещё одни каталоги товаров, которые можно было заказать по почте. Первый каталог «Итонс» был выпущен в 1884-ом году и предлагал к продаже ковры, одеяла, ткани, нижнее бельё и дамские аксессуары типа перчаток, зонтиков и пр. Изначально компания предлагала ткани, фасоны и выкройки для пошива одежды согласно пожеланиям заказчиков, но позже принялась за изготовление нарядов и шляпок. Примеры каталогов можно глянуть тут (страницы на английском, но для понимания достаточно и картинок): https://www.historymuseum.ca/cmc/exhibitions/cpm/catalog/cat2502e.html и https://www.historymuseum.ca/cmc/exhibitions/cpm/catalog/cat2502be.html; ⁹ Ну так что, ты берёшь меня? (ориг. So, will you have me?) — хотелось бы обратить внимание, что данная реплика по своей конструкции и звучанию совпадает с фразой, используемой при бракосочетании: «Берёшь ли ты, …, в законные жёны/мужья ...?»; ¹⁰ Фаршированная капуста (ориг. stuffed cabbages — голубцы) — те же наши голубцы, только вместо традиционной начинки капустой оборачивают сосиски. Не рискнула использовать в тексте слово «голубцы», чтобы не нарушать атмосферы.