Короткое замыкание

— Господи, шеф, ты живой? Открой глаза! Грегори с трудом разлепил веки и поморщился от яркого света. — Что случилось? — хрипло поинтересовался он у склонившейся над ним Салли. — Там внутри что-то замкнуло, — сообщил Филипп, тоже подходя к лежащему на полу начальству и опускаясь рядом на корточки. — Тебя как молнией долбануло. Повезло, что жив остался. Лестрейд снова закрыл глаза, прислушиваясь к собственному телу. Вроде всё цело, даже нигде не болит. Наверное, и вправду повезло. В следующую минуту он снова услышал голос Донован: — И я тоже хороша, накинулась, а потом ещё и позволила ему лезть туда. Мало у него других проблем! С женой поругался, ночует в кабинете. Ведь не спит почти! В таком состоянии разве можно соваться в неисправный аппарат? А если бы его убило? И всё из-за меня! — Отставить, сержант! — прорычал Грег сквозь стиснутые зубы. Он изрядно разозлился. Да что это с ней? Совсем тормоза утратила, раз говорит о его семейных неурядицах вслух в присутствии всего отдела? — Что отставить? — каким-то тоненьким и несчастным голосом пролепетала она. — Волноваться за тебя? Но ведь ты едва не умер! — Ты знаешь, что я не об этом, — сухо подчеркнул он, со значением посмотрев ей в глаза, после чего понизил голос и добавил: — Но мои личные дела не касаются моих подчинённых. — Так я же о них и не говорила! — Неужели? — Грег вгляделся в её растерянное лицо и полные слёз глаза и в этот момент снова услышал голос Салли, хотя губы её не двигались. «Наверное, он сильно головой приложился. Бредит, бедняга... Надо бы его в больницу отвезти!» Лестрейд обвёл диким взглядом замерших вокруг подчинённых — на их лицах застыли испуг и растерянность. Но казалось, что никто больше слов Донован про больницу не услышал. «Лучше бы я ушёл домой пораньше, — вдруг проговорил один из констеблей, тоже не раскрывая рта. — Дёрнул меня чёрт задержаться. Теперь всех заставят объяснительные писать, может, даже премии лишат. Хорошенькое дело! Лестрейд лезет куда не следует, а накажут весь отдел!» Зная характер Салли, Грегори ожидал, что та немедленно отчитает наглеца, но она никак не отреагировала, лишь продолжала с тревогой вглядываться в лицо шефа. — Ты сейчас что-то сказал, Донахью? — Лестрейд в упор посмотрел на подчинённого. — Я? — испуганно проговорил тот. — Никак нет, старший инспектор. Я молчал. «Он и вправду бредит, — снова раздался голос Донован. — Господи, кошмар какой! И всё из-за меня!» «Я слышу её мысли! — не без лёгкого ужаса подумал Грег. — И мысли Донахью... Или же мне только кажется, что слышу. Это ведь невозможно!» — Хоть кто-то из вас додумался вызвать скорую? — всё ещё дрожащим голосом вопросила Салли. — Или вы все просто стоите тут, как болваны, и глазеете? *** Несмотря на возражения Лестрейда, его тем не менее отвезли в больницу и даже оставили там на ночь. Исключительно чтобы убедиться, как сообщил дежурный врач, что удар током не вызвал у него никаких осложнений. «Но он вызвал! — в панике думал Грег, с отчаянием прислушиваясь к тому, как средних лет медсестра, застывшая у кровати с профессионально незаинтересованным лицом, мысленно восхищается его красивыми карими глазами и крепким телом. — У меня мозг повредился, и мне мерещится... всякое! Наверное, так люди и сходят с ума. Сначала голоса в голове, а потом и что похуже!» Он зажмурился и едва подавил стон, когда фантазии медсестры стали совсем уж... откровенными. Она представляла себе, как хорошо было бы оказаться со столь роскошным мужчиной в постели, — с такими подробностями, что Лестрейд едва сдержал возмущённый возглас: «Вообще-то я женат, мэм!» «Ничего такого она не думает, мне просто кажется», — заверил он себя и всё же едва не отшатнулся, когда женщина дотронулась до его руки, чтобы проверить капельницу. Тревожные мысли не давали Грегу уснуть почти всю ночь, а когда усталость всё-таки взяла над ним верх, стало ещё хуже. Во сне он пытался спрятаться в извилистых больничных коридорах от озабоченной медсестры, которая каждый раз его находила и осыпала всё более непристойными предложениями. Проснувшись утром в холодном поту, он чуть ли не закричал в голос, увидев главное действующее лицо своего ночного кошмара входящей в палату, чтобы измерить больному температуру. — Дайте, я сам, — прохрипел Грег, забирая градусник и невольно отодвигаясь на противоположный край постели. — Я же не инвалид, мне помощь не нужна. «Красавчик, но такой пугливый, — подумала она. — А может, он гей? Потому от женщин и шарахается?» *** Несколько часов спустя Грега уже готовили к выписке. Врач говорил, что он исключительный везунчик: обследование не выявило проблем, похоже, воздействие электричества никакого влияния на его организм не оказало. «Знал бы ты... — тоскливо думал Лестрейд, почти не прислушиваясь к бодрому голосу эскулапа. — Но я никому об этом не скажу. Потому что иначе отсюда меня отправят прямиком в психушку». Он как раз переодевался в собственную одежду, избавившись наконец от больничной рубахи, когда в палате появилась Клара. — Грег, — фальшиво заботливым голосом проворковала она. — Какой ужас! Мне позвонили с твоей работы, сказали, что ты едва не умер! «Вот невезуха, ещё чуть-чуть — и не пришлось бы разводиться с этим придурком! Мне пошёл бы образ скорбящей вдовы... Да и из Ярда можно было бы выбить компенсацию за его смерть». — Я в порядке. — Голос Грега против воли прозвучал довольно холодно. Как он ни старался, а игнорировать «слуховые галлюцинации» не получалось. — Можно было бы и без больницы обойтись, мои ребята просто запаниковали и вызвали скорую, а врачи решили перестраховаться и продержали меня тут до утра. — И правильно сделали! — горячо заявила Клара, нежно сжимая его руку. — Здоровье прежде всего. «Надо позвонить Стиву и сказать, что сегодня вечером увидеться не получится. Придётся везти дорогого муженька домой. А то во время развода может всплыть, что я оставила его без помощи после серьёзной травмы. Глаза бы его не видели!» — Пожалуй, я вернусь на работу. — Даже не думай! — запротестовала она. — Мне звонил твой начальник, просил передать, что тебе не следует появляться в Ярде до следующей среды. Ты на больничном, тебе велено отдыхать и заботиться о себе. — Сказал же, я в порядке! — Грег отнял руку и двинулся к двери. — Не о чем беспокоиться. *** Три дня спустя ситуация ничуть не улучшилась. Клара изо всех сил изображала любящую жену, старалась показать, что простила инцидент с пропущенной годовщиной и больше не сердится. А про себя только и думала, как бы поскорее отбыть «супружескую повинность» и снова увидеть своего любовника. «Я подозревал, что она мне изменяет, — мысленно напоминал себе Грег. — Давно подозревал. Только не хотел верить. Надеялся, как последний дурак, что всё образуется». Они спали в одной постели, и Лестрейд каждый раз слышал её размышления, пропитанные отвращением, о том, как она будет выкручиваться, если он захочет физической близости. Думала, что объяснит свой отказ заботой о его здоровье, мол, он же только что из больницы, ему пока не стоит так напрягаться. Но Грегу и не хотелось. Галлюцинации или нет, но то, что он слышал в своей голове, напрочь отбивало любое желание. «Посторонняя тётка аж слюной капала, желая стянуть с меня больничную рубаху. А собственную жену от мысли о сексе со мной едва ли не тошнит!» Да ещё и этот Стив, кем бы он ни был. Слушать, как Клара, засыпая, вспоминает, что тот трахал её в этой самой постели, было отдельной разновидностью пытки. «Я уйду от неё. Прямо завтра займусь поиском съёмной квартиры — и пусть живёт, как знает. Мерещится мне или нет, но быть с ней больше я попросту не смогу!»