Короткое замыкание

К вечеру все было кончено. Эндрю Фрезер, тихий и равнодушный ко всему, под присмотром Шерлока написал сообщение на имейл, уведомляя человека без имени, что обстоятельства изменились и его услуги более не требуются, а выплаченные деньги он может оставить себе как доказательство того, что заказчик считает задание выполненным. Компьютерные аналитики пробили адрес — и развели руками. Одноразовый ящик на бесплатном почтовом сервере — он может принадлежать кому угодно. Шерлок наблюдал за их потугами со снисходительной улыбкой умудрённого жизнью человека, разглядывающего малышей в песочнице. Он-то сразу говорил, что найти киллера невозможно. После этого Майкрофт передал Фрезера в распоряжение Скотланд-Ярда, где ему предъявили обвинение в шантаже и в организации убийства Тимоти Марша. Заторможенный, смотрящий в одну точку Фрезер монотонным голосом пересказал на камеру все подробности: получил письмо, но не пошёл с ним в полицию, потому что решил использовать в своих целях. Кузину никогда не видел, какое ему было дело, сядет ее убийца в тюрьму или нет? Особенно если учесть, что этот самый убийца мог так много для него сделать. А Майкрофт Холмс… что же, он привёл Эндрю в ярость, не позволив занять место в правительстве, которого он, по его мнению, заслуживал. Вот Эндрю и решил отомстить. И нет, он не сожалеет о своём решении. Только о том, что эта надменная скотина осталась в живых. Грег морщился, слушая эту оду эгоизму, потом записанные показания положили ему на стол — и Фрезер без возражений подписал. Дело можно было закрывать и отправлять в суд. Письмо от родственницы Фрезер отдал в распоряжение полиции совершенно добровольно, так что в исходе суда над Майклом Бартоном тоже можно было не сомневаться. Два завершенных громких дела за один день — такого успеха у отдела Грега не было уже давно. Майкрофт во время допроса Фрейзера безмолвно сидел в углу, что было совершенно не похоже на его обычное поведение. Лестрейд ожидал, что он вообще не покажется в Ярде, сославшись на важные правительственные дела, что арестованного передадут в объятия полиции его подчиненные. Но прислушавшись к мыслям Холмса, понял, в чем ошибся. Тот отчаянно боялся, что Грег задаст вопрос, каким способом от Фрезера удалось добиться такой покорности. Потому что знал: слишком совестливый инспектор возмутится, если он расскажет, что дал санкцию на инъекцию препарата, который ещё не тестировали на людях. До сих пор сыворотку под кодовым номером G-1766-10M вводили только животным — и самые дикие и непокорные тут же демонстрировали полное и абсолютное подчинение. Эксперимент с Фрезером доказал, что на людей она действует не менее сильно. Но согласится ли Грегори с такими методами — или разозлится и решит, что больше не желает иметь с Холмсом ничего общего? Именно поэтому Лестрейд и не стал ни о чем его спрашивать. Разумеется, ему не нравилась мысль, что у спецслужб есть подобный препарат — и его могут в любой момент вколоть кому угодно, лишая человека свободной воли. Но Майкрофт не стал прятаться, не попытался избежать вопросов — и это заслуживало уважения. Знал, что честный ответ скорее всего положит конец отношениям, которых он отчаянно желал — и все равно явился, принимая ответственность за последствия своего решения. Грег подумал, что это, возможно, удобный момент, чтобы все ему рассказать, — но в итоге не решился. Мысленно проклиная собственную трусость, он все же убедил себя, что ещё не время. Что отношения с Майкрофтом пока слишком хрупкие, они не переживут подобного удара. Вот позже, когда им удастся построить что-то вместе, можно будет признаться — и не бояться, что Холмс немедленно развернётся и уйдёт. Поэтому, когда они остались одни, Грег просто сел рядом и взял Майкрофта за руку. — Вот и все, — негромко проговорил он, поглаживая тонкие пальцы. — Что будем делать дальше? Майкрофт едва ощутимо вздрогнул, но тут же взял себя в руки и равнодушно проговорил: — Благодарю тебя, Грегори, за то, что помог мне… разобраться с проблемой. — Это в любое время, Майкрофт. — Грег развернулся и посмотрел ему в глаза. — Но я не о том спрашивал. Ты и я — что будет дальше? Дашь нам шанс — или сейчас встанешь и удалишься, и снова будешь время от времени вызывать к себе и ругать, что плохо присматриваю за Шерлоком? Он заставил себя абстрагироваться от чужих мыслей, ожидая ответа. Чтобы не вмешиваться в его сомнения, не давить. Пусть решение во всех смыслах будет только за Майкрофтом. Так Грег будет чувствовать себя менее мерзко, что не решился рассказать правду. Пауза показалась ему слишком длинной, но руки Майкрофт не отнял, и это было хорошим знаком. Наконец тот заговорил: — Грегори, я отдаю себе отчёт, что вряд ли подхожу для отношений… с кем угодно. У меня плохо с эмоциями, и ещё хуже — со способностью их выражать. Я далеко не красавец и уже не молод. Я почти все время занят работой, и ни на что другое не остаётся ни времени, ни сил. Вряд ли хоть кто-нибудь мечтает о подобном… партнере. Но если ты… Он осекся, и следующая мысль прозвучала в голове Грега совершенно отчётливо: «Я ничего так не хотел в своей жизни, как быть с тобой. Но нужно ли это тебе?» — Мне пофиг, кто там о каких партнёрах мечтает, а я лично нахожу тебя идеальным, — мягко ответил Лестрейд, поднося его пальцы к губам. — Кстати, я и сам на мечту не слишком тяну. Тоже далеко не юноша — старше тебя, между прочим. И жизнь меня изрядно потрепала. И мне тоже работа оставляет очень мало времени для отношений. Потому мой брак и развалился — жена не хотела с этим смириться. Но ты поймёшь, как мне кажется. Вот и все, чего я хочу: чтобы кто-то понимал и принимал меня таким, как есть. — Мы не сможем часто видеться. «Как бы сильно я этого ни хотел». — Но хоть иногда ведь сможем? — Грег снова посмотрел ему в глаза. — В жизни же должно быть что-то кроме работы. По крайней мере, мне хотелось бы так думать. А тебе? Вместо ответа Майкрофт обнял его — впервые сам, словно наконец разрешив себе это. И едва слышно выдохнул: — И мне. *** — На свидание торопишься? — Салли подмигнула, наблюдая, как Лестрейд поспешно закидывает бумаги в портфель. — Беги уже, не заставляй большого человека ждать. — У тебя какие-то проблемы с этим, Донован? — Ну что ты, какие у меня могут быть проблемы, — фыркнула она. — Наоборот, рада за тебя. Ты в последние пару месяцев таким счастливым выглядишь, как будто помолодел даже. Я правда не думала, что ты… по этой части. — Я по любой части. — Грег защелкнул портфель и потянулся за плащом. — Тогда зачем скрывал так долго? Этот вопрос догнал его уже в дверях, он развернулся, удивленно уставился на подчинённую и прохладно поинтересовался: — А что я скрывал? Что бисексуален? Не вижу, каким местом это кого-то касается. — Да я не о том, — миролюбиво проговорила она. — Холмса своего почему так долго скрывал? Что мы, не друзья, что ли? Или я бы не поняла? Я ведь думала, что эта правительственная шишка и вправду тебя в бараний рог скручивает, чтобы ты братца его терпел. А вы, оказывается… — Ничего ты не поняла. — Голос Грега против его воли зазвучал ещё холоднее. — Наши отношения с Майкрофтом начались два месяца назад, после покушения на него. И ни я, ни он никогда не собирались их скрывать. Сообщив это, он развернулся и направился к выходу, игнорируя полную сомнения мысль, которой проводила его Салли: «Ну-ну, считай, я поверила!» Настроение испортилось, но Грег постарался не показать этого, когда садился в машину Холмса, уже ожидавшую его на ярдовской парковке. Только Майкрофт не был бы Майкрофтом, если бы не догадался, что что-то не так. — Рассказывай, — потребовал он, едва Лестрейд устроился рядом на сиденье. — Да ерунда, — вздохнул Грег. — Не стоит твоего внимания. — И все же? — Холмс слегка нахмурился. — Ты же знаешь, мне не все равно. И если тебя беспокоит что-то, с чем я мог бы помочь… Заметив, что от этих слов Грег помрачнел ещё больше, он поспешно добавил: — Или хотя бы выслушать. Выговориться бывает полезно. — Майкрофт, пообещай мне кое-что. — Лестрейд очень серьезно посмотрел ему в глаза. — Никогда не пытайся «помогать» мне в том, что касается моей работы. Помнишь, что я говорил? Мне нужен только ты сам, а не твоя власть или твои деньги. — Помню. — Холмс вздохнул и первым отвёл взгляд. — Дай догадаюсь: твои коллеги знают о наших отношениях и отпускают нелепые шутки по поводу того, что я мог бы, при желании, сделать тебя комиссаром Скотланд-Ярда. Будем честными: я и вправду мог бы. Только не думаю, что ты этого хочешь. А потому просто позволь языкам болтать. Они успокоятся рано или поздно. — Дело не совсем в этом, — с тоской проговорил Грег, беря его за руку и переплетая пальцы. — С тех пор, как Шерлок работает со мной, ты неоднократно отмазывал меня от проблем. Из-за него, понятное дело, но сейчас в Ярде так никто не думает. Все уверены, что мы давно встречаемся, только раньше скрывали это, потому что я был женат. И вроде как ты мне покровительствовал именно поэтому, а не из-за своего брата. — Понимаю. — Вот я и прошу: не надо этого больше! Я благодарен, конечно… Но со своими рабочими проблемами как-нибудь сам разберусь. Потому что теперь это будет выглядеть ещё более… — Хорошо. — Холмс снова вздохнул. — Я постараюсь исполнить твою просьбу. Хотя ты должен понимать, что иногда сложно удержаться… Мне ведь небезразличны твои проблемы. — Ни одна из них не стоит того, чтобы выставлять меня в глазах коллег приспособленцем, который… — Грег вспылил, и тут же пожалел об этом, увидев, как мгновенно осунулось лицо Майкрофта. Он притянул его к себе и поспешно добавил: — Прости. Ты хотел как лучше и не виноват, что люди всегда верят самому худшему. Я не должен был на тебя кричать. — Люди, которые работают с тобой бок о бок много лет, должны бы прекрасно знать, на что ты способен, а на что нет, — устало проговорил Холмс, погладив его по спине. — Я понимаю, что сплетни тебя огорчают, но постарайся не принимать их так близко к сердцу. — Во всяком случае, не сегодня. — Грег старательно согнал с лица озабоченное выражение и вложил в улыбку всю искренность, на какую был способен. — У нас впереди два выходных, и я сейчас хочу думать только об этом. За прошедшие недели они сильно сблизились. Правда насыщенные рабочие графики оставляли им не слишком много возможностей для встреч, но уик-энды они старались проводить вместе. Это почти всегда получалось, кроме одного раза, когда Майкрофту пришлось срочно лететь в Южную Корею. Он позвонил уже из самолета и извинился, что не смог предупредить заранее: необходимость в поездке возникла в самый последний момент. Грег его успокоил: ничего, мол, работа есть работа. В конце концов, его тоже могли вызвать на место убийства в любую минуту. Лестрейд довольно быстро начал ловить себя на мысли, что теперь живет исключительно в предвкушении выходных с Майкрофтом. И что уже давно не был настолько счастливым. Холмс никогда не говорил о своих чувствах вслух, но они всегда ощущались: в его поведении, взглядах, внимательном отношении и постоянной заботе даже о мельчайших нуждах Грега. Вечно сдержанный, он больше не казался холодным, напротив, его присутствие согревало не хуже камина, у которого они любили проводить вечера. Лестрейду понадобилось всего пара недель, чтобы окончательно потерять голову и прийти к пониманию, что не променяет своего странного и не всегда понятного любовника ни на какие блага мира. Омрачало безоблачную жизнь только одно: за два месяца Грег так и не нашёл в себе мужества признаться в невероятном таланте, которым наградил его удар током. — Пенни за твои мысли. — Майкрофт, расслабленно раскинувшийся на постели, все ещё тяжело дышал после очередного сеанса бурного секса. Грег натянуто улыбнулся, погладил его по груди, скользнул рукой вниз, чтобы приласкать живот и уже обмякший член, и ответил, стараясь, чтобы голос звучал беззаботно: — Тебе не нужно платить, чтобы услышать, что я считаю тебя великолепным. — Вот как? — Майкрофт недоверчиво приподнял бровь. — И именно поэтому ты хмурился? Что-то не понравилось? — Что тут могло не понравиться? — Грег положил голову ему на грудь и пробормотал: — Ты просто Бог. Я уже забыл, когда в последний раз кончал трижды за ночь. Майкрофт фыркнул. — Пытаешься уйти от ответа, ссылаясь на то, что я тебя вымотал? Не выйдет, Грегори. Если тебя что-то беспокоит, я хочу об этом знать. Надо было что-то ответить. Например, правду, которая скорее всего положит конец их отношениям. Или… — Понимаешь… — Лестрейд говорил медленно, тщательно подбирая слова. — Я устал так жить. Встречи по выходным, а в остальное время мы вроде как сами по себе. Мне такое кажется неправильным. Вспышка паники в мозгу Майкрофта тут же дала ему понять, что с формулировками он все же просчитался. «Сейчас он сообщит мне, что ему все надоело, что он желает расстаться!» — Я хочу сказать, — поспешно исправился Грег, — что мне этого мало. Возможно, я слишком тороплю события, ведь мы всего два месяца встречаемся. Но я хотел бы приходить домой с работы и знать, что даже если тебя там нет, ты все равно рано или поздно появишься. И что я смогу заснуть рядом с тобой. Не раз в неделю, а каждый день. Или хотя бы в большинство из дней. — Ты предлагаешь съехаться? — Все-таки слишком тороплюсь, да? — Грег подавил вздох и старательно закрыл разум от его мыслей, не желая услышать приговор до того, как Холмс произнесёт его вслух. — Или, может, тебе такое вообще не надо? И то правда, ты ведь никогда не обещал мне, что мы будем вместе до гроба. Но что касается меня, Майкрофт… Он набрал побольше воздуха в грудь, зажмурился и на одном дыхании выпалил: — Я думаю, что не найду никого лучше тебя. — Я — сомнительный подарок. — Правда? — Грег горько усмехнулся. — А ты пробовал жить с женщиной, которая вечно тобой недовольна, вечно упрекает, требует внимания каждую минуту, даже тогда, когда ты только что вернулся с изматывающего морально и физически дела и не можешь забыть о нем… И которая, в конце концов, начинает изменять тебе со всеми подряд, а ты сам становишься ей настолько неприятен, что о сексе с тобой она думает с отвращением! — Грегори… — Дослушай! Я жил в таком браке больше пятнадцати лет — и не вынес из него ничего, кроме истрёпанных нервов и комплекса неполноценности. Я почти убедил себя, что обречён остаться один, потому что кому я такой могу быть нужен? А потом появился ты — полная противоположность Клары. И я понял, что вместо упреков может быть поддержка, вместо скандалов — гармония и взаимопонимание. Вместо пренебрежения и отвращения — настоящая страсть. Он помолчал немного, пытаясь взять себя в руки, и уже вполне ровным голосом добавил: — Тебе нужны ещё какие-то объяснения, почему я хочу быть с тобой? — Ты можешь переехать ко мне в любой день, хоть завтра, — ответил Майкрофт. Так спокойно и так буднично, что Грег даже растерялся. — В смысле… ты не против? — Нет, не против. — Я просто думал, что, возможно, не так уж тебе нужен и… — Он осекся и совсем другим голосом добавил: — Погоди. А почему к тебе? — Потому что у меня больше места, — терпеливо пояснил Майкрофт. — А твоя квартира тесновата даже для одного. — Но… Холмс не дал ему продолжить, вместо этого обнял и поцеловал в висок. — Я помню, — с улыбкой проговорил он, — что ты не хочешь ничего из того, чем я владею. Но я не смог бы жить у тебя. В многоквартирном доме практически невозможно обеспечить должный уровень охраны. И к тому же я часто работаю дома, и мне совершенно необходим отдельный кабинет. Поэтому если ты действительно хочешь, чтобы мы жили вместе, — вариант только один. Переезжай ко мне. Лестрейд прислушался к его мыслям и понял, что Холмс отнюдь не уступает ему, поддавшись на его пламенную речь. Он по-настоящему желает, чтобы Грег согласился. Хочет всего, что тот предложил: совместная жизнь, общий дом. Он даже мечтает о браке, от всей души надеясь, что однажды дождется подходящего момента и сделает предложение. Во всем этом было столько искреннего чувства, что Грег не выдержал, прижался к нему всем телом, уткнулся носом в шею и пробормотал: — В конце концов, я сам тебя такого выбрал… сложного… Охрана, кабинет! В моей квартире тебе и вправду будет неудобно. — Значит, ты переедешь? В этом вопросе прозвучало так много нескрываемой надежды, что Грег только хмыкнул: — А куда я денусь?