Дорогой мой человек

      Тэхен жадно глотает ртом воздух, пытаясь хоть как-то успокоиться. Голова просто раскалывается от боли.       В отличие от Джина, для которого события промелькнули перед глазами словно в быстрой перемотке, он видел в деталях, и это, без преувеличений, было самое страшное, что он видел в своей жизни.       То была лишь часть из всего того, что произошло с Сокджином за это время, но и ее было сложно вынести.       Тэхен чувствовал, как слезы неконтролируемым потоком текут из его глаз, и он ничего не может с этим поделать. Каким-то чудом удалось сохранить лицо перед Джином и не выдать своих истинных эмоций. Было трудно, но Тэ смог.       В бессилии он опускается на землю, уткнувшись лицом в колени.       Иногда забвение — это лучшее из благ. Благословенны забывающие, ведь они не помнят собственных ошибок.       Джину не нужна эта правда, она принесет с собой лишь боль и вину, хотя он ни в чем не виноват.       Это был чудовищный эксперимент, в котором люди вступили в преступный сговор с оборотнями.       Такое наглое лицемерие даже такого как Тэ, повидавшего самые неприглядные человеческие стороны, повергло в шок.       Он видел канцлера рядом с оборотнем по имени Кайру. Он отдавал задания для Сокджина, а тот с удовольствием заставлял Тень их выполнять. Чудовищные бесчеловечные приказы.       Тэхена бьет крупная дрожь от воспоминаний об этом.       Нет, правда убьет не только Джина. Есть еще минимум двое близких Тэхену людей, для которых все это будет страшным ударом, и он ни за что не решится им ее рассказать.       Что-то должно остаться тайной.       Он просто должен собрать доказательства против Бан Шихека, и теперь он знает, где искать. Тэ может заставить его признаться, но он телепат и без крепких доказательств все это можно будет свалить на ментальное внушение, а его самого выставить узурпатором законной власти.       Тэхен прекрасно знает, кто его враг, и не собирается давать ему ни единого шанса.       То, что он сотворил с Джином, нельзя оправдать или простить, а то, что он заставлял того сделать — тем более.       Тэ никогда не решится озвучить этого вслух и считает, что это правильно. Прошлого не вернуть и нет смысла приносить настоящее ему в жертву. Легче не станет никому.       — Эй, Тэтэ, что с тобой? — он чувствует сильные руки, которые прижимают его к себе, и на автомате кладет голову на широкое плечо.       — Как хорошо, что ты пришел, — выдыхает Тэхен, не открывая глаз.       — Тебя нигде не было, и я пошел искать, — Чонгук целует его в макушку, и головная боль будто бы отступает.       Его волк пришел к нему на помощь, чтобы защитить от той тьмы, в которую Тэ только что пришлось погрузиться.       — Я был у Джина, — тихо говорит он и чувствует, как Чон мгновенно напрягается.       Словно бы Чонгук знает что-то и боится, что это может навредить Тэ.       — Что-то случилось? — хмурится Гук, прижимая его сильнее.       — Кто такой Кайру? — вместо ответа спрашивает Тэхен.       — Почему ты спрашиваешь? — видно, что вопрос немало удивляет вервольфа.       — Я видел его в воспоминаниях Джина, — Тэхен отвечает размыто, потому что не хочет вдаваться в подробности. По крайней мере пока. Ему тоже нужно время.       — Это предыдущий вожак нашей стаи.       — Тот, которого ты убил? — уточняет Тэхен.       — Да.       — Ты знал, как он контролирует обращенного?       — Мы думали, что Кайру его укусил, но когда я не смог его подчинить, то понял, что дело было в чем-то еще.       — Ты прав, дело было в чем-то еще, — кивает головой Тэ.       Чонгук честен с ним, а, значит, он действительно не мог знать о том, что происходило. Это успокаивает.       — В чем же?       — Не уверен, что сейчас могу тебе рассказать, — Тэхен не хочет подбирать слова и говорить Гуку лишь часть правды, а всю не может.       — Не доверяешь? — хмыкает оборотень, явно немного уязвленный таким решением Тэ.       — Нет, дело в другом, — он трется лбом о висок Гука, отчего тот улыбается.       — Правда настолько неприглядна? — догадывается Чон.       — Даже представить себе не можешь, насколько.       И это не пустые слова. Он знал, что война — это лишь способ отстоять чьи-то интересы, посылая других на смерть, но никогда не думал, что в этом можно зайти так далеко.       Канцлеру нельзя простить столько сломанных жизней, он должен заплатить сполна. Если раньше у него еще были какие-то сомнения на этот счет, то теперь они исчезли.       — Ты должен знать, что я всегда готов выслушать тебя, — Чонгук берет его за руку и Тэхен благодарно улыбается ему.       Он всегда мечтал, чтобы рядом с ним был человек, который поддержит его даже тогда, когда не будет до конца понимать. То, что Чонгук не был человеком, роли не играло. Тэ просто повезло с ним. Точка.       — Спасибо, — шепчет Тэ, пряча лицо в изгибе шеи оборотня.       Ему нравится пряный мускусный запах, что исходит от Чона. Он будто бы успокаивает, создавая ощущение защищённости.       — За что? — удивляется Гук, касаясь губами его волос.       — Просто за то, что ты есть, — говорит Тэ с некоторым смущением.       Быть настолько откровенным все еще сложно ему даётся.       — Ты делаешь меня сентиментальным, — картинно закатывает глаза оборотень.       Тэхен прыскает, несильно толкая его в бок.       — Неправда, ты был таким и без меня, — дразнит вервольфа Тэ.       — Наглая ложь! — возмущается тот.       — Я телепат, — заявляет Тэхен, приподнимая бровь.       Он знает, что это железный аргумент и Чону нечем крыть.       — Нечестно!       — Поцелуй в качестве компенсации устроит?       — Только для начала!       Чонгук ловким движением опрокидывает его на траву и впивается жадным ртом в его раскрытые губы так, что по нервам бежит ток. Мозг наконец-то затыкается, прекращая прокручивать в голове все то, что он увидел в сознании Джина, и это просто восхитительно.       Как же ему хотелось бы просто лежать, не думая больше ни о чем, никуда не спеша, просто наслаждаясь моментом.        — Всегда целуй меня так, — говорит Тэхен, смотря в янтарные глаза своего волка.       — Боюсь тогда мы будем не вылезать из постели, — с усмешкой замечает тот.       — Не то, чтобы я был против…       — Нет! Ни слова больше! Я знаю, что ты сейчас скажешь. За этой фразой последует «но», которое все испортит. Поэтому просто помолчим.       — Хорошо, Гук, давай помолчим.       — Вот и славно.       Тэхен прикрывает глаза, кладя голову Чонгуку на грудь. Так хорошо сейчас, и ничего больше не надо. Именно ради этого стоит бороться. Чтобы быть рядом с тем, кого любишь, до конца своих дней.       Для них обоих это не пустые слова. Волки любят лишь однажды, а сам он чуть не лишился разума из-за расставания.       Они нашли друг друга, чтобы никогда не потерять, остальное условности. Если ты любишь кого-то по-настоящему, если без него тебе трудно дышать, то неважно, сколько ему лет, какой у него цвет глаз или откуда он родом. Важно, что ты значишь в его жизни и что в твоей значит он.       Чон Чонгук открыл в нем что-то доселе неведомое, позволив освободиться от оков и стать еще сильнее, больше не боясь открываться.       С Гуком не страшно быть уязвимым, потому что он не предаст. Отдаст жизнь, но останется верен. Тэ видел это в мыслях своего оборотня, он чувствует это своим сердцем.       Такое не подделать.       Тэхен теряет ощущение времени. Кажется, они лежат вот так уже целую вечность и всего один миг. Ему просто хорошо.       — Когда ты должен вернуться? — реальность вторгается в его придуманный мир родным голосом, в нем отчётливо слышна грусть, и сердце колет.       — Сегодня. Нельзя затягивать, времени у нас не так много, — выдыхает Тэхен, чувствуя ужасное разочарование.       Несправедливо, что им все время приходится расставаться. Он так устал от этих встреч урывками. Так хочется просто остаться. Навсегда.       — Понимаю, что ты прав, но как же не хочется тебя отпускать! — Гук произносит те же слова, что вертятся у него на языке, но оба понимают, что сейчас нужно закончить начатое.       — Знаю, Гуки, но выбора нет. Обещай мне быть начеку. Мы не можем доверять Джихолю. Он вполне мог быть связан с Бан Шихеком.       — Обещаю. Все, как скажет мой Мастер над разумом, — полусерьезно говорит ему Чон.       — Он просит тебя не лезть на рожон.       — Тогда как я смею ослушаться?       Тэхен раздражённо фыркает, давая понять, что не слишком доволен таким ответом, и Чонгук целует его в знак примирения.       Тэ нужно знать, что Гук не наделает глупостей и ему не стоит беспокоиться хотя бы об этом.       — Для меня это важно, Чонгук.       — Знаю, я правда обещаю. Со мной все будет хорошо, если мне вообще может быть хорошо без тебя, — вместо ответа Тэхен еще раз целует его, вкладывая в поцелуй все свои чувства.       Им обоим нужно сжать волю в кулак и просто переждать. Иначе у них нет будущего. Потому что все станет только хуже. Бан Шихека нужно остановить. Это их единственный шанс на «долго и счастливо».       Если люди пойдут оборотням навстречу, если признают ошибки и попросят прощения за все, что произошло, то у них всех появится возможность построить лучший мир. Вместе. Выбрать мир, а не войну. Гармонию, а не хаос.       Главное — это желание пойти навстречу друг другу, протянув руку, как сделали они с Гуком.       Они поднимаются на ноги. Пора.       — Я довезу тебя до места, — Гук взглядом указывает ему на свою спину.       Тэхен видел его в волчьем обличье лишь однажды, когда впервые увидел. Большой черный волк с удивительными янтарными глазами. Красивый смертоносный зверь.       Мог ли он предполагать тогда, в одиночестве стоя посреди темной поляны перед существом, в несколько раз превосходящим его физически, что будет мечтать провести в его объятиях вечность?       Жизнь поистине непредсказуема.       — Прокатишь на своей спине? — игриво спрашивает Тэ, улыбаясь.       — Признайся, ты давно мечтал, — играет бровями Чон.       — Может быть.       — Не отрицай, я тебе сразу понравился, — самодовольно произносит Гук, напрягая тело, чтобы его и без того видимый рельеф мышц проступил еще сильнее.       — О даа, я был в восторге от здоровенной зверюги, которая хотела меня сожрать, — закатил глаза Тэ, ткнув пальцем в накаченный пресс.       — И вовсе я не хотел. По крайней мере сожрать.       — Знать не желаю, что было в твоей извращенной голове! — открещивается Тэхен.       — Так ты же телепат и все про меня знаешь, — озорно подмигивает Чон.       Тэ уже и забыл, что их отношения начинались именно с таких вот словесных дуэлей, из которых каждый отчаянно желал выйти победителем.       Смешно вспомнить, но ему было жизненно важно утереть нос этому заносчивому типу, даже несмотря на то, что злить Чона было не в его интересах.       — Я не говорил, что все. Иначе бы просто не смог в тебя влюбиться.       — А ты, значит, влюбился.       — Представь себе! На свою-то голову, — он картинно сокрушается, разводя руками.       — Как обидно, — усиленно кивает ему Гук.       — И не говори. Хорошо, что ты меня понимаешь.       За шуточной перепалкой оба как могут пытаются скрыть боль от приближающейся разлуки и хоть как-то отсрочить скорое расставание.       Образуется пауза и оба они перестают улыбаться.       Дальше будет только хуже, поэтому Чон выдыхает, обращаясь в того самого волка, чей протяжный зов когда-то навсегда разделил его жизнь на «до» и «после».       Волк смотрит на него, а потом опускается вниз, чтобы ему было удобнее сесть.       Тэ касается темной шерсти, гладя волка по голове, на что тот щурится.       Садясь, он прижимается к мохнатой спине всем телом, чувствуя, как под ним перекатываются мышцы.       Тэхен обхватывает волка за шею и закрывает глаза. Тот как по команде срывается с места и уносит их из пределов стаи.       Они движутся по координатам, где Тэ оставил свой мотоцикл.       Прощание дается обоим нелегко. Тэхен даже жалеет, что разрешил Гуку его проводить. С Юнги и Чонхеном было куда проще.       — Обещай, что скоро вернешься, иначе я просто сдохну от тоски, — произносит Чонгук так проникновенно, что у Тэ ком встает в горле.       — Обещаю. Как только решу дела с Джуном. Он нужен нам, ты знаешь.       — Хорошо. А теперь иди, и прошу, не оглядывайся назад. Иначе, клянусь Луной, я никуда тебя не отпущу… — Тэхен просто кивает головой, не в силах сказать в ответ хоть что-то.       Сейчас он чувствовал себя тем самым Орфеем, которому нельзя обернуться. Потому что ему больше всего на свете хотелось остаться с Чонгуком. Но он смог.       Сделав глубокий вдох, он сел на мотоцикл и нажал на кнопку зажигания. Мотор привычно загудел и Тэ нажал на газ, срываясь с места.       Дальше все было как в тумане. Дорогу до дома он почти не запомнил и возможно был неосмотрителен, но Минхо нашел ему хорошую точку входа, дальше по северо-западной широте, и он не попал в поле зрения пограничных патрулей.       Поместье встречает его звенящей тишиной. Темные окна производят зловещий эффект покинутости, и лишь присмотревшись, Тэхен замечает слабое свечение в одном из них.       Войдя в холл, он быстро поднимается по главной лестнице в комнату Чимина.       Тот сидит в кресле, подобрав под себя ноги, и смотрит отсутствующим взглядом куда-то вдаль, не сразу реагируя на его появление.       — Как ты? — спрашивает Тэ с порога, забыв даже поздороваться.       — Средне, если быть честным, но определенно лучше, чем был, — Чимин выдавливает из себя слабое подобие улыбки, что ранит еще сильнее.       Тэ просто невыносимо видеть брата в таком состоянии. Наверное, еще никогда в своей жизни он не чувствовал такого бессилия. Оно было осязаемым и отдавало тупой болью в подреберье.       Он должен был помочь Минни, но не мог. Тот категорически не хотел, чтобы Тэхен вмешивался в это, хотя можно было просто стереть его память о тех событиях. Так им всем стало бы легче.       Тэ хотел верить, что это излечило бы не только душу Чимина, но и его тело. Иначе он просто не знал, что делать.       — Ничего не случилось, пока меня не было?       — Приезжал Хосок, оставил приглашения. Каждый год придумывает что-то новое. В этот раз к каждому прилагалась брошь из серебра в виде анатомического сердца.       — Черт! Я же совсем забыл! — Тэ хлопает себя по лбу.       Благотворительный ужин в день рождения мамы Хоби. С тех пор, как ее не стало, не было ни одного года, когда он бы не состоялся. И Тэхен был на всех, это казалось чем-то само собой разумеющимся.       — Ты не можешь это пропустить. Для него это очень важно, — озвучивает Чимин его мысли, и Тэ знает, что он прав. Просто дальше здесь идет то самое «но», которое, по словам Чона, всегда все портит.       — Как же не вовремя… — качает он головой.       — Он проходит каждый год в один и тот же день. Так что «не вовремя» — это не тот термин.       — Ты знаешь, о чем я.       — Знаю.       — Пойдешь со мной?       — Нет, я останусь дома.       — Но Минни…       — Я только испорчу всем настроение. Тем более я не могу сейчас его видеть, — Чимин не называет имен, но все и так понятно.       Тэхену тошно от того, что все так вышло и один близкий ему человек причинил боль другому.       — Ты никогда не простишь? — спрашивает он, сам не зная зачем.       Просто как бы он ни был зол на Минхо, Тэхен не может просто взять и вычеркнуть его из своей жизни. Первая любовь остается с тобой навсегда, как бы плохо она ни закончилась.       — Дело в другом. Я понимаю мотив и логику его поступков. Он не совершил все это просто потому, что ему захотелось. Минхо любил тебя так сильно, что в какой-то момент это стало для него чем-то аналогичным религии для его деда, — в словах Чимина нет злости или осуждения.       В них сожаление и какая-то усталость, делающая его самого каким-то блеклым. Словно кто-то просто выключил тот источник света, что всегда привлекал людей в нем.       — Ох, ЧимЧим… — Тэ не знает, что сказать. Слова режут горло болезненным спазмом.       Так не должно быть! Он обязан что-то сделать.       — Просто он словно отнял у меня мое тело и теперь я не знаю, как вернуть его назад, — Чимин как-то несуразно пожимает плечами, разом становясь пугающе беззащитным, отчего Тэ хочется плакать.       — Разреши мне, Минни, пожалуйста, — шепчет он, проводя рукой по щеке брата.       — Нет, Тэтэ, это не выход. Я должен справиться сам. Ты не сможешь вечно меня опекать, — тот накрывает его пальцы своей маленькой ладошкой, и Тэ кусает губу с внутренней стороны, чтобы сдержать судорожный вздох.       — Если будет нужно, то…       — Нет, — качает головой Чимин, и Тэхен решает не спорить.       Это его жизнь, и Тэ не может прожить ее за него, даже если это означает позволить брату страдать.       — Хорошо, — соглашается он, кивая головой.       — Я люблю тебя, Ким Тэхен. Мне так повезло с тобой, — Чимин обнимает его, кладя голову на плечо.       Тэ до сих пор не может понять, почему Чимин выбрал для себя именно такой рост, хотя мог бы быть на голову выше. Он словно бы бессознательно принижал себя.       Его маленький солнечный брат. Родная душа. Тэхен не знает, как бы жил, не появись Чимин в его жизни.       — Я просто внушил тебе это, на самом деле ты так не думаешь, — говорит он, подхватывая Минни под мышки, и начинает кружиться с ним по комнате.       Они смеются и становится будто бы легче.       — Как в детстве, — улыбается Чимин, щелкая его по носу.       — Давай выключим телефон и просто проведем эти дни вдвоем, здесь, в нашем доме, — Тэ смотрит Чимину в глаза и тот кивает ему.       Легкий путь не всегда правильный. Он не может помочь Минни, как Мастер над разумом, но может как его брат. В этом тоже его сила.       В детстве они часто вот так пропадали из мира, проводя время вдвоем. Папа никогда им не мешал.       Прятались в глубине раскидистого парка, изображая из себя лесных эльфов, которые защищают земли от орков и иных созданий темного властелина.       Ловили в пруду серебристых карпов на еще теплые французские булочки, что таскали с кухни. Мисс Ко ужасно ругалась из-за этого. Потом воровали из кладовой банку с джемом и арахисовым маслом и ели их с остатками тех самых булочек, пропуская обед из четырех блюд.       Читали разное фэнтези по ролям, расположившись в тени столетнего кедра и делали еще миллион разных вещей, которые впоследствии помогают тебе понять, что у тебя было счастливое детство.       Сейчас обоим так хотелось вернуться в то беззаботное время, когда разбитая коленка или сломанная любимая машинка — это самое ужасное, что может быть на этом свете.       Тэхен отпускает всю прислугу, чтобы они остались одни. Сейчас им никто не нужен, а тосты с арахисовым маслом они в состоянии сделать сами.       Они смотрят старые комедии, которые так любили в детстве, бросив пледы и подушки на пол, съедая при этом пару мисок чипсов и лакричных конфет.       Тэ предлагает Чимину проплыть наперегонки пруд и тот выигрывает у него без особых усилий. Тэхен делает вид, что дуется и между ними завязывается шуточная потасовка, от чего оба опять оказываются в воде.       Потом они долго валяются на солнце, расстелив на деревянных мостках пару полотенец и Тэхен читает им вслух «Франкенштейна».       Тэхен знает, что сам говорил Чонгуку о том, что им нужно торопиться и промедление может стоить слишком дорого, но сейчас не мог поступить иначе, бросив Минни наедине с демонами, что его терзали. Ради Чимина он готов рискнуть.        Им обоим идет на пользу этот маленький побег в детство. Тэ удается абстрагироваться от того состояния постоянного волнения, что не покидало все последнее время. Только Чонгук мог как-то заглушить это беспокойство, но Тэхен не чувствовал себя свободно, находясь в стае.       Здесь же был его родной дом, его крепость и место силы. Именно поэтому он не переехал из поместья, когда на этом настаивали буквально все в его окружении. Это уже часть него самого.       Тэхен чувствовал, что и состояние Чимина стало куда лучше, чем было, и он действительно стал восстанавливаться после произошедшего.       Он больше не напоминал бледную копию самого себя, к нему вернулся аппетит, на щеках появился румянец, а глаза вернули свой былой тёплый блеск. Его все еще тошнило время от времени, и иногда он чувствовал слабость, но, в целом, процесс был запушен.       Все было не зря.       — Ужин уже завтра? — вдруг спрашивает Чимин, когда они валяются на кровати, рассматривая старые фото.       Он делает это так внезапно, застает Тэхена врасплох.       — Да, — не без сожаления отвечает ему Тэ.       Ему совсем не хотелось возвращаться в тот настоящий мир, хотя он знал, что это неизбежно.       — Надень красный костюм.       — Думаешь?       — Да, тебе очень идет.       — Тогда решено. Красный так красный, — Тэ ласково треплет Минни по волосам, легонько толкая плечом.       Чимин делает вид, что пытается стряхнуть руку, и Тэхен прижимает его к себе еще сильнее. Совсем как в детстве. Они всегда были очень близки и понятия личного пространства между ними никогда не существовало.       Частенько Чимин спал в его кровати, а Тэ ел что-то прямо из его тарелки.       — Спасибо тебе, Тэ. За все.       — Тебе не за что меня благодарить, ЧимЧим. Я спас тебя ровно настолько, насколько ты спас меня.       Пусть уже завтра вечером ему предстоит снова встретиться с проблемами лицом к лицу. Пусть ему предстоит найти правильные слова для Намджуна и быть опорой для Хосока, которому всегда тяжело в этот день, сколько бы он ни улыбался.       Все это завтра. А сегодня они еще успеют сыграть пару матчей в виртуальный футбол и выпить пару литров вишневой газировки. Это только их с Чимином время, и кто знает, быть может, все это происходит с ними в последний раз.