Дорогой мой человек

      После тщательного обследования Бэкхен пришел к выводу, что угроза миновала, Тэ был в порядке. По крайней мере, на текущий момент. Способности Чимина ему никак не передались, однако процесс обращения значительно замедлился.       Тэхен сразу же узнал его, что радовало, однако, как и говорил Минни, не помнил ничего из последних событий. Бэкхен прекрасно понимал, что Тэ нужны ответы, в то же время он считал себя неподходящей кандидатурой для этого.       Бэку было трудно, поскольку сам он знал все только с чужих слов. Да, людей было достаточно, и он смог сделать нужные для себя выводы, но все равно это было не одно и то же.       Способности Тэ всегда были невидимы глазу, но сейчас без них он почему-то казался пугающе беззащитным, потерявшим свою броню, делавшую его неуязвимым, и от этого было почти физически больно.       — Как мои дела? — интересуется Тэхен, окидывая взглядом палату, намекая на большое количество медицинской техники вокруг.       — Для того, кто еще буквально сутки назад был в коме, лучше не придумаешь. Думаю, через пару дней ты вполне можешь поехать домой, — Бэк играет бровями, слегка улыбаясь, этим как бы подчеркивая, что он не врач, а Тэ не его пациент.       Это была вынужденная мера, и, если бы О не помог им с оборудованием, неизвестно чем бы все закончилось. — Знаешь, никогда не думал, что это так сложно, быть в неведении. Вы не говорите мне ровно ничего, а я понятия не имею, что произошло, — Тэхен ведет плечом и слегка качает головой, что выдает его нервозность, хотя он старается придать тону небрежность.       Бен понимает его чувства, любой на месте Тэ был бы в полной растерянности. Он потерял важную часть себя, в придачу забыл что-то очень значимое, и понимает это.       — Я сам знаю все со слов других, поэтому тебе лучше спросить того, кто знает, — Бэкхен просто не хочет играть в испорченный телефон, а не бежит от трудностей.       — Минни.       — Видишь, телепатия не нужна тебе, чтобы уловить суть.       Бэк знает, что, ему, конечно, было бы проще, чем Чимину, потому что он всегда руководствовался в первую очередь разумом, а не эмоциями, но обстоятельства сложились так. Минни был непосредственным участником событий, и только у него есть ответы на вопросы Тэхена.       — Ужасно сложно пытаться понять, что от тебя скрывают, — хмыкает Тэ, даже не пытаясь замаскировать иронию в голосе.       — Добро пожаловать в мир обычных людей, — пожимает плечами Бэкхен.       И больше нечего сказать. Люди постоянно пытаются умолчать о чем-то. Ради себя или других, но это происходит сплошь и рядом. Не сказать правду это совсем не то, что соврать. Ты просто молчишь, тем самым заключая с самим собой сделку, успокаивая совесть.       — Спасибо, что не жалеешь и не говоришь, что все будет хорошо. Как оказалось, это ни хрена не помогает.       Бэк понимающе кивает. Жалость, на самом деле, не нужна никому. Люди ищут понимания, сочувствия, сопереживания, но никогда — жалости. Потому что жалеют слабых. Тэхен всегда был сильным, и несмотря на то, что с ним случилось, остается таковым.       Да, он стал уязвимым, да, он запутался и не знает, что делать дальше, но он все еще тот самый человек, который смотрит трудностям в лицо, не отводя глаз.       — Так и есть. Плюс, я считаю, что твоя память может вернуться. Думаю, тут дело в блокировке одной из стадий памяти.       — Блокировке?       — Да. Память, как основа обучения и мышления включает в себя четыре тесно связанных между собой процесса: запоминание, хранение, воспроизведение, узнавание. Я думаю, что нарушение произошло на стадии воспроизведения. Ты не потерял воспоминания, но почему-то не можешь воспроизвести сохраненный образ в сознании. Отсюда не происходит узнавания. В теории, нужно понять, что именно вызвало такой блок, и тогда можно восстановить утраченные воспоминания.       Бэкхену куда легче описывать Тэ научную сторону его состояния, чем отвечать на те вопросы, которые того так интересуют. Здесь Бэк чувствует себя в своей стезе. Все действует в установленных формальных рамках, и каждое явление можно объяснить.       Когда речь идет о чувствах, все становится абсолютно непредсказуемым, и от того до ужаса сложным.       — Что насчёт силы?       — Тут уж прости, точных прогнозов никто не даст. Уникальные случаи на то и уникальные, что нельзя заранее предсказать чего ждать.       Бэкхен не знает ответ на этот вопрос. Возможно, проведя ряд тестов, можно было определить природу силы Тэ и попытаться спрогнозировать возможность ее восстановления, но все это лишь теории, которые отнимут много сил и времени, без гарантии результата. Тем более укус Чона здесь та неизвестная, которую просто невозможно просчитать.       — Но шанс есть?       — Шанс, как и выход, есть всегда. Вопрос в том, что за этим стоит.       Люди любят говорить, что ситуация была безвыходной, но это не так. Просто тот выход, который был, их не устраивал.       На данный момент им остается просто ждать. Возможно, потеря способностей связана с обращением, и они не вернутся никогда, зато появятся новые. Бэкхен не знает, пока он уверен в одном — про укус говорить Тэхену не стоит.       — Только что понял: ненавижу, когда люди говорят загадками, — Тэ небрежно взмахивает рукой, как бы показывая тем самым, что он здесь ничего не решает.       Его раздражение понятно, другой вопрос — готов ли он услышать правду.       — Как и я, — соглашается с ним Бен.       — Тогда расскажи мне, что знаешь точно, Бэк.       И Бэкхен тоже стоит перед выбором, который его не устраивает, но он отличается от большинства и не станет прятаться.       — Спрашивай.       Он не скажет больше того, в чем уверен. Если Тэхен так хочет услышать это от него, то он не в праве отказаться.        — Что происходит, Бэки?       Бэкхен думает, как правильно объяснить, не вдаваясь в ненужные сейчас рассуждения, в которых много «почему?» и «как?».       Вывод напрашивается сам собой, однако это тяжело.       — Война, Тэ.       Пожалуй, это единственное слово, которым можно описать текущее положение дел. Ради чужих интересов будут страдать совершенно безвинные люди. Какие бы цели ни преследовали стороны, жертв не избежать, и извечный вопрос: «стоило ли оно того?» будет преследовать и победителя, и побежденного.       — Война?! Снова? Кто начал ее?       Бэкхен смотрит на него внимательно. Он не знает, есть ли правильный ответ на этот вопрос. Скорее всего, нет. Тэхен растерян и в его голове явно слышны ноты непонимания. Сегодняшний Тэ не понимает, во имя чего можно было вновь начать все это.       — Ты, Тэтэ. Ты — катализатор.       И это правда. Даже при условии, что канцлер мечтал об этом, он вынужден был ждать и ждал бы еще долго. Тэхен полюбил, и чтобы быть рядом со своим любимым, решил изменить мир. Думал ли он тогда, что этот путь будет кровавым? Теперь никто не скажет точно.       — Я? Но для чего?!       — Ради любви.       Наверное, он не совсем справедлив, когда говорит Тэхену эти слова. Война уже была, скрытая от большинства, но все же довольно явная. Просто Тэ был лакмусовой бумажкой, проявившей все то, что было скрыто, но сейчас объяснять все это было слишком сложно. Тэхен должен уловить главное — он решил бороться за тех, кого любит, и бороться открыто, противопоставив себя канцлеру. Здесь не обойтись без жертв, сколько сил ни приложи. Когда сталкиваются два противоположных мира, всегда проливается кровь.       — Но я не понимаю…       — Что первое приходит тебе на ум при слове «любовь»? Не думай, просто скажи, что чувствуешь, — задает он внезапный вопрос, не относящийся напрямую к теме их беседы.       Тэхен часто моргает, с растерянностью смотря на Бэкхена. В душе в Бэка зарождается то самое предчувствие, что всегда не сулит ничего хорошего. Он догадывается, что ответит ему Тэхен, и этот ответ наполняет его душу какой-то обреченной безысходностью. Бэкхен ужасно хочет ошибиться, но люди так часто выбирают то, что им удобно.       — Минхо? — слышит он, и Бену хочется приложиться головой о стену.       Как он и предполагал, Тэ выбрал тот вариант, что знал. Не потому, что чувствует сейчас что-то к этому человеку, а потому что уверен, что когда-то он любил Минхо.       — Неужели?       — А кто еще?       — Это не тянет на уверенность, — Бэкхен ненавидит давить, но сейчас просто не может оставаться в стороне. Только не сейчас.       Да, он не видел, как Тэхен смотрит на Чона, не говорил с ним, зато он видел Чонгука, и знает, что если бы ему пришлось пожертвовать жизнью, чтобы спасти Тэ, он не колебался ни секунды.       Это было взаимно, такое просто не бывает иначе. Реакция Минхо только подтверждает все.       — Ты же знаешь, даже после того, что случилось, я все еще люблю его, и, наверное, буду любить всегда. К несчастью.       И это тоже удобно. В сущности, они с Минхо играли в игру, когда страх начать все с чистого листа заставлял цепляться за отжившие чувства. Если бы в жизни Тэхена не появился Чон Чонгук, он так бы и продолжал лелеять свою несчастную любовь, от которой уже давно ничего не осталось.       Бэкхен никогда не лез, но это было очевидно. Он вообще не давал советов, когда его не просили. Наверное, именно поэтому ни Тэ, ни Минхо никогда не говорили с ним на эту тему. Никто из них не хотел слышать правду, даже если сами они все прекрасно понимали.       — Нет, друг мой, тут ты ошибаешься, поверь мне, — сейчас Бэк не видит смысла скрывать свое отношение. Потому что даже молчание сейчас может обойтись слишком дорого.       Нельзя позволить Тэ зацепиться за эту связь. Их с Минхо история окончена, нет смысла пытаться переписать готовый финал. Они не пара, и никогда не должны были ей быть.       — Ты говоришь так, как будто телепат — это ты, — слегка обижено говорит ему Тэхен.       Никто не любит, когда им в лицо говорят то, что они не хотят слушать, даже сильные люди.       — Увы, теперь никто из нас, хотя я никогда не хотел оказаться на твоем месте и иметь такую силу.       — А я никогда не хотел быть гением.       — Как и я.       Тэхен грамотно переводит тему, и Бэкхен не настаивает. Незачем. Он явно не готов. Всему свое время.       Сейчас Бэка больше беспокоит Минхо. Как бы тот не натворил глупостей в попытке вернуть то, что вернуть нельзя.       Как будто почувствовав то, что речь идет о нем, в комнате появляется Чхве.       Тэхен поворачивает голову на звук, и видит в дверном проеме Минхо, который, почему-то, как будто бы не решается войти.       — Я оставлю вас. Подумай над моими словами, Тэ.       Перед тем как уйти, Бэкхен задерживает свой взгляд на Минхо, но тот делает вид, что не замечает. Бэк поджимает губы, но ничего не говорит. Просто молча выходит из комнаты.       — Ми… — Тэ слегка улыбается ему, вглядываясь в такие знакомые черты.       Почему-то сейчас Минхо кажется ему каким-то чужим и далеким, словно между ними образовалась невидимая пропасть. Он никак не может избавиться от этого ощущения.       — Тэтэ. Как ты? — Минхо медлит, словно тоже чувствует эту пропасть, и не решается сделать лишний шаг.       — Бэкки сказал, что неплохо.       — А что скажешь ты?       — Что не знаю. Теперь я ничего не знаю.       — Тебе нужно…       — …отдохнуть? О, перестань! — раздраженно отмахивается Тэхен. Происходящее начинает его раздражать.       — Я хотел сказать: отпустить. Ничего не изменится от того, что ты будешь думать об этом постоянно. Ни память, ни силу это не вернет.       — Легко сказать. Бэкхен говорит, что идет война…       — И она не твоя.        Тэхена удивляет такой ответ. Он идет вразрез с тем, что Тэ узнал от Бэки. Как можно остаться в стороне? Для чего они вообще становились Стражами? Разве не для того, чтобы не допустить того, что происходит?       Тэ искренне хотел помогать. Людям, вервольфам, гибридам. Надеялся изменить мир к лучшему. Но разве можно это сделать таким способом?       — Но я же все это начал… Разве нет?       Может быть, Бэк ошибся. Он сразу сказал, что не знает всей правды. Вдруг его выводы были ошибочны.       — Даже если и так, Тэ, это не твоя битва. Оставь все. Просто останься со мной, и обещаю, что защищу тебя, даже ценой жизни. Никто не причинит тебе вреда.       Минхо не отрицает, значит Бэкхен был прав. Грудь привычно сдавливает. В прошлом он был готов на многое, чтобы услышать эти слова. Почему же теперь он не чувствует того трепета, как бывало, когда Ми смотрел на него так проникновенно. Неужели все и правда отболело? Ведь в это не верил даже он сам.       Минхо хочет взять его за руку, но Тэхен почему-то избегает прикосновения. Он и сам не может понять, почему, но что-то внутри отчаянно противится этому. Ми не настаивает, кладя ладонь на покрывало. Тэ совершенно сбит с толку. Все слишком странно.       Они молчат, Минхо ждет, что он скажет. Тэхен не знает абсолютно ничего. Бэк сказал, что он начал эту войну, но не объяснил, почему. Какая любовь? Его ли или чья-то еще? Слишком много вопросов, слишком мало ответов.       — Я не могу, Ми. Ты знаешь. Прости, — он не понимает, почему говорит это, просто чувствует, что так правильно.       Он не должен быть с Минхо. Он не должен оставаться в стороне.       — Я все еще не заслуживаю второго шанса.       — Я просто хочу, чтобы мы были друзьями…       — Забавно. Это последнее, кем бы мне хотелось быть для тебя.       И это должно быть адски больно. Эта печаль и горечь в голосе Минхо, обреченность в его глазах. Но Тэхен не чувствует ничего, кроме сожаления. Ему просто жаль. Именно это ощущаешь, когда чувства остаются в прошлом? Нет, ему не все равно, но боль Минхо больше не его собственная. Все прошло…       Тэхен сказал Бэкхену неправду. Минхо это не то, что приходит на ум при слове любовь. Он думал так, но ошибся. Просто так было привычно. Последние годы для Тэ Минхо равнялось любовь. Пусть даже ломающая и больная, но любовь. Теперь вдруг все изменилось.       Он потерял память и силу, но не умение быть честным с самим собой. Тэхен больше не любит Минхо. Никаких «если».       — Мне лучше уйти. Надеюсь, скоро ты окажешься дома, — так и не дождавшись ответа, Минхо разворачивается на каблуках, и в пару шагов преодолевает расстояние до двери.       Тэхен не удерживает его.       В коридоре Минхо дожидается Бэкхен.       — Если хочешь не испортить с человеком отношения, не мешай ему лгать. Ты знаешь, как я дорожу нашей дружбой, но я просто не могу позволить тебе сделать то, что ты задумал. Любовь так не вернуть, — Минхо бросает на него полный осуждения взгляд, но Бэкхен остается невозмутим.       — А как же право на ошибку? Неужели человек не может оступиться? — обида переполняет его, и Ми едва сдерживается, чтобы не сорваться.       Такого с ним не было уже давно, поскольку он мастерски научился владеть своими эмоциями. Просто осуждение Бэкхена стало последней каплей в чаше его терпения. Почему даже близкие ему люди так поступают с ним? Неужели дед был прав, и он всегда был один?       — Может, но ты пытаешься скрыть свою ошибку, а не исправить ее.       — Неужели ты правда считаешь, что Тэ мог влюбиться в этого оборотня? — пренебрежительно заявляет он.       Бэк слегка морщится от его слов, будто бы он сказал что-то предосудительное.       Оборотни — животные. Он не знает, как Чону удалось задурить голову Тэ. Может он отравил его, опоил чем-то. Разницы нет. Просто Тэхен не мог влюбиться в него. Минхо ни за что в это не поверит.       — Ну смог же он когда-то влюбиться в преемника жестокого тираничного фанатика, которого все боялись.       Бэк не хотел говорить этих слов. Они жестокие и несправедливые, но лишь отчасти. То, что Минхо сделал с Чимином, это подтверждает.       Он был достойной заменой Чхве Минхока, тот гордился своим творением. Его внук был почти идеальным, не считая постыдного увлечения ненавистным ему мальчишкой. В итоге Минхок справился и с этим, заставив внука сделать тот выбор, что его устраивал.       И даже сейчас, отказавшись от своего наследия, Минхо все еще был идеальным внуком своего деспотичного деда.       Даже несмотря на их дружбу, Бэкхен никогда не забывал об этом.       Минхо не был ангелом, и, возможно, не заслуживал того, что дал ему Тэхен. Не Бэку судить об этом. Что было, то было.       — Это больно, Бэкхен.       — Правда часто бывает такой.       — Ты должен быть на моей стороне. Мы же друзья, — Минхо смотрит на него с какой-то детской обидой. Он всегда трепетно относится к тем, кого считал друзьями, поскольку у него их было немного. Бэкхен прекрасно понимал его, но не мог поступить иначе.        Можно стереть любовь из памяти. Выкинуть из сердца — это уже другая история. Даже если Тэхен никогда не вернет потерянные воспоминания, Чон будет вызывать странное томление в груди, которое не объяснить умными научными терминами. Бэкхен уверен в этом.       — Именно поэтому Ми, мой долг уберечь тебя от этой ошибки. Знаю, соблазн слишком велик, но ты должен знать, что если Тэхен вспомнит, то ты потеряешь его навсегда. Он больше не даст тебе шанса. Никогда.       Друг — это не тот, кто поддержит все, чтобы ты ни сделал. Друг — это тот, кто найдет в себе силы сказать, что ты неправ. Потому что ему не все равно.       Бэк предпочел бы избежать этого разговора, но это означало бы просто отвернуться, позволив Минхо сделать самую большую ошибку в своей жизни. Он не мог так поступить. Именно потому, что они друзья.       — Я услышал тебя, — Минхо чувствует чужое присутствие, и отводит взгляд в сторону, встречаясь глазами с Чоном. Взгляд его тут же становится ледяным, а на лицо приклеивается привычная непроницаемая маска.       Оборотень все слышал, ну, или, по крайней мере, какую-то часть.       Бэкхен хочет сказать еще что-то, но потом решает, что не стоит.       Минхо проходит мимо, якобы случайно задевая Чона плечом. Тот хочет отреагировать, но предупреждающий взгляд Бена останавливает его.       Убедившись, что Минхо поднялся в гостиную, Гук подходит ближе к Бэку, становясь напротив.       — Как он?       — Стабильно. Признаков того, что он превращается в ликантропа, пока нет. Возможно, кровь Минни как-то замедлила этот процесс или каким-то образом преобразовала. Мне нужно больше времени, чтобы сказать точно.       Гук отмечает, что Бэкхен выглядит измотанным. Последние пару дней были для него натуральным адом, когда он почти не ел и не спал. Он и Джин отслеживали любые изменения в показателях Тэ. Можно сказать, они буквально вернули Тэхена с того света. За это Чонгук всегда будет им благодарен, что бы ни случилось дальше.       — У меня его не осталось. Я должен вернуться. Ким Джихоль был правой рукой главы клана Мягкой поступи. Они с Тэхеном имели договоренность, но теперь все рухнуло. Скорее всего, он считает меня предателем, нужно постараться переубедить его. Некоторые члены Своры давно спят и видят мою голову, насаженную на кол.       У него действительно нет времени, и сложившаяся ситуация играет против него. Сейчас положение Гука было как никогда шатким. Вполне возможно, ему уже некуда было возвращаться.       — Мягкой поступи? Тогда… возьми вот это, — Бэкхен расстегивает верхние пуговицы рубашки, и снимает с шеи небольшой кулон, вырезанный из красного нефрита. Феникс.       Личный знак Дейю. Как эта вещь попала к Бену? Неужели он как-то связан с кланом?       — Так мне не показалось.       — Отдай его главе. Он поймет. Это его сына.       И все становится на свои места.       При первом же взгляде на Бэкхена Гук все понял. Едва уловимый запах окутывал его тело, и сам Бен это знал. И знал, что Чонгук знает.       Чувствительный нос сразу уловил характерный аромат, хоть и не совсем такой, как у вервольфов. Это был гибрид.       Значит, у Дейю был сын от женщины. И если тот отдал ему этот знак, значит признал его, как своего наследника. Тогда еще не все потеряно.       Чон никогда не интересовался личной жизнью других вожаков. Знал, что у Янсе и Джехара было несколько омег, а у Ирги официальная пара, но без подробностей. Теперь получалось, что у Дейю был сын, который жил среди людей и, судя по всему, был вхож на самый высокий уровень. Иначе, где они с Бэкхеном могли познакомиться?       Фамильную ценность не отдают кому попало, значит гибрид хотел защитить Бена. Обычно амулет передают своей паре…       — Как давно? — Гук следит за тем, как меняются эмоции на лице Бэкхена.       Взгляд его смягчается, а на губах проскальзывает едва заметная улыбка.       — Достаточно, чтобы понять Тэхена.       Гук прав, и это не просто дружба. Значит, все серьезно, и Бэкхен ни за что не позволит Минхо внушить Тэ что-нибудь, пока к нему не вернулась память. Об этом Чонгук может не переживать. Он оставит Тэ в надежных руках.        Сердце разрывалось в клочья при мысли, что ему придется покинуть своего человека, но по-другому нельзя. На нем лежит ответственность, и как бы он ни любил Тэ, Гук не может взять и бросить на произвол судьбы тех, кто ему поверил. Юнги, Чонхен, Джунги и вся его стая. Он все еще вожак Песни войны, и как бы отчаянно его душа ни желала быть рядом с Тэхеном, Гук не мог остаться. Он должен уйти.       — Присмотришь за ним, ладно? — Чонгук кладет руку ему на плечо, словно бы они давние друзья.       Он не может объяснить, почему, но чувствует какую-то странную симпатию к Бену. Чутье подсказывает, что ему можно доверять.       — Возвращайся. Ты нужен ему. Правда. Он действительно ждал тебя. Я точно знаю.       — Даже гениям свойственно ошибаться.       — Его сердце помнит, просто дай ему время. И вернись. Сделай для этого все.       Бен смотрит на него серьёзно, без намека на сарказм, который ему свойственен. Он действительно верит в то, что говорит, и эта уверенность дает Чонгуку такую необходимую надежду.       Гук кивает ему. Бэкхен похлопывает его по руке, и жестом показывает, чтобы он шел к Тэхену.       Чонгук медлит, потому что каждая их встреча отдает острой болью в сердце. Он не может привыкнуть к тому, что в этих глазах цвета ночного неба больше нет того тепла, ради которого Гук, не задумываясь, готов был спуститься в ад, стоило Тэ только попросить.       Сможет ли он когда-нибудь вновь почувствовать этот взгляд на себе? Вернётся ли к нему его человек?       Делая глубокий вдох, он нажимает на сенсор. Дверь бесшумно открывается, и он видит Тэхена, который задумчиво смотрит на цветы, стоящие на тумбочке рядом с его кроватью. Пионы. Теперь Гук никогда не забудет это название. Тот самый тонкий аромат, который исходит от кожи Тэ…       Он хочет что-то сказать, но теряется, просто шумно выдыхая. Тэхен поворачивается на звук, и как будто бы застывает при виде его.       — Я пришел попрощаться, — Чонгук хочет подойти ближе, но замирает в нерешительности в паре метров от кровати. Кажется, если Тэхен снова оттолкнет его, он просто не переживет.       Тэ, напротив, чувствует острое желание, чтобы этот человек был как можно ближе.       — Уходите куда-то? — спрашивает он лишь для того, чтобы не молчать.       Это уважительное обращение режет Чона подобно бритве. Как будто они совершенно чужие друг другу. Ведь все не так. Они предназначены друг другу, и даже смерть не смогла их разлучить. Так какого же черта?! Почему сейчас Гук вынужден делать вид, что они даже не знакомы, когда внутри все разрывается от желания обнять своего человека.       — Я должен, — голос предательски дрожит, и Гук мысленно ругает себя за это.       Он совсем размяк, раз не способен контролировать собственные эмоции. Сейчас нужно собраться.       — Вот как… Вернетесь?       Сердце ёкает от этих слов. Чонгуку хочется надеяться, что это не просто вежливая формальность, и Тэ действительно этого хочет. Потому что тогда все имеет смысл, и Гук сделает все, чтоб вернуться, если его ждут.       — Я… не знаю, не все зависит от моих желаний.       — А вы бы хотели? — Тэхен сам не знает, зачем сейчас спрашивает об этом, слова срываются сами собой. Просто ему важно услышать, что это их не последняя встреча.       — Возвращаться нужно, когда тебя ждут.       Ему больно, Тэхен чувствует это так, как будто бы это его собственная боль. Совсем как раньше, но иначе. Словно их связывает что-то, чего нельзя объяснить словами.       — Верно.       Тэхен хотел сказать, что хотел бы увидеться вновь, но промолчал. Слишком много противоречивых чувств возникало внутри, стоило только взглянуть на него.       — Мне пора.       — Как вас зовут? — Тэ хочет во что бы то ни стало удержать этого человека, хотя бы на пару минут. Это жизненно необходимо.       — Я — Чонгук. Чон Чонгук.       — Чонгук…       По телу идут мурашки. Разве может простое имя вызывать такие эмоции? Кто же он? Почему тело так реагирует, когда он рядом?       — Пообещаете мне кое-что? — Чонгук вырывает его из потока мыслей.       — Постараюсь, — робко улыбается Тэ.       — Будьте счастливы. Что бы ни случилось.       Чонгук улыбается ему светло и так печально, что у Тэхена перехватывает дыхание. В голове со скоростью кометы проносятся картинки, за которые он не может зацепиться, но точно знает, что там он, Чонгук, но все слишком размыто. Что-то мешает, не дает ему вспомнить.       Он путается, все слишком сложно, но Тэ точно знает, что должен сделать что-то, чтобы Чонгук не уходил.       Нужных слов не находится, поэтому он хочет просто протянуть руку, в простом понятном жесте. Тэ уверен, что Чон все поймет.       Вдруг перед глазами яркой вспышкой возникает уродливое лицо, перемотанное бинтами. Безмолвный крик застревает в горле, а все тело словно парализует. Тэхен не может пошевелить и пальцем.       Чонгук шумно выдыхает. Он ждал. Хотя бы призрачной надежды, полужеста, легкого движения. Но тщетно.       Сжав руки в кулаки, он выходит из комнаты, скрепя сердце оставляя свою единственную любовь. Возможно, навсегда…