О бедном злодее замолвите слово

      — Это просто ужасно! Ты столько дней провел с этим невыносимым Джи-Цуном и он до сих пор цел! – не унимался Шин-Мари.       — Рядом с нами все время был наставник или другие ученики… — Атна пожал плечами. – Да и тот факт, что наши кланы враждуют не значит, что я обязан обязательно прирезать его при первой же возможности. Он всего лишь юный феникс, не участвовавший ни в одной войне.       Шин схватился за голову: — Поверить не могу, что ты говоришь подобное! Он сын главы Клана. Надо подождать пока он вырастет и наберется сил, чтобы потом он смог убить побольше Белых лотосов?! У тебя нет сочувствия к собственной семье?       — Убивать врагов на поле боя – это одно. Вонзить кинжал в спину соученику – иное. Мы – адепты святой ци и подлость нам не к лицу. – со вздохом напомнил Атна-Мари.       — Меня ужасно раздражает этот Цун! И еще больше – что он почему-то не раздражает тебя и Лойто. – Шин скрежетнул зубами.       — Меня вообще мало что раздражает. Попробуй чаще медитировать – может и ты станешь спокойнее. – посоветовал лотос.       Юноша в ответ недовольно хмыкнул и сложил на груди тонкие руки, весьма демонстративно звякнув драгоценными браслетами. Исходящее от него раздражение только возросло.              — Переходим к Наставлению номер триста пять. – сообщил Цун.       — Погоди! Я не все понял с триста четвертым. – заволновался Ю-Хань. – Объяснишь еще раз?       — Хорошо. – улыбнулся феникс. Он и его товарищи собрались в пустующей столовой с тем, чтобы до ужина совместно позаниматься теорией. Джи-Цун выполнял роль наставника – читал материал вслух и помогал остальным в нем разобраться. Повторить пройденное решили даже бойцы Волчьего когтя второго года обучения и Яо-Джань с соратниками-болотными. Тан-Чин-Сэ и Ван-Сиин перечитывали конспекты своих лекций, попутно слушая то, что проходят Боевые.              Брат-наставник Ким-Джун с все возрастающим удивлением незаметно наблюдал за происходящим с балкончика. Совместная работа над домашним заданием была явлением крайне редким. Ученики разных кланов собирались для подобного вместе впервые на его памяти. И снова все благодаря этому удивительному фениксу – Джи-Цуну. На сердце у монаха становилось тепло и радостно.       — А он хорошо объясняет! У него прекрасные задатки. Не будь он сыном главы клана… — брат-наставник оборвал непрошенные мысли и покинул балкон. Его ждали дела.              — Так что для варки этого зелья лучше всего подойдет мелихировый котел с толстым дном небольшого размера. – уверенно изрек Яо-Джань, обсуждавший с Небоевыми секреты варки Янтарного эликсира, пока остальные слушали Наставления в исполнении Джи-Цуна.       Сэ и Сиин до сих пор послушно внимали словам Болотного. Но целительница внезапно нахмурилась.       — Но нам рассказывали, что Средний кристаллический котел подошел бы лучше. И добавить немного огнекамня для равномерного нагрева состава. – осторожно заметила Сэ.       — Глупости. Я совершенно уверен. – отрезал Джань, немного повысив голос. – Вас неправильно учили. Наставники у вас, Небоевых, оставляют желать лучшего.       — Я уже варила Янтарное зелье и получилось отлично! – девица сверкнула глазами и уперла руки в бока, вскакивая с места. – А брат-наставник Ло-Дай, который нас этому научил – очень компетентный Небесный.       Болотный с удивлением уставился на невесту. Он выглядел так, будто с ним осмелился спорить стол.       Прочие собравшиеся прервали чтение и внимательно смотрели на пару.       Джи-Цун выразительно кашлянул, но спорщиков было не остановить.       — Что ты можешь знать, женщина? – вспыхнул Джань.       — В зельях, если не считать ядов, я разбираюсь не хуже! – не сдавалась Сэ. Она впервые на памяти присутствующих повысила голос и осмелилась перечить. Обычно тихая и смирная, сейчас целительница отстаивала то, что было ей важно. И это придавало ей решимости. И пусть приличные девицы так себя не ведут, но никто не смеет сомневаться в её умениях и таланте брата Ло-Дая.       — Не спорь со мной, Сэ. – устало и несколько раздраженно выдал Болотный. – Ты же знаешь, что не права.       — Это ты неправ! – выкрикнула Небоевая. Её трясло от волнения, щеки полыхали. Было необычайно страшно спорить с суровым женихом, но присутствие остальных добавляло смелости.       Джань собирался сказать нечто обидное. Но в этот момент в разговор вклинился Джи-Цун.       — Пусть каждый из вас до завтра сварит Янтарное зелье и отнесет на проверку брату-наставнику Тьярри. Он главный по зельям во всей Академии и его мнение можно считать максимально компетентным. В любом случае – это хорошая практика и дополнительные баллы не будут лишними. – предложил феникс.       Джань ни за что не стал бы соревноваться с девушкой, если бы предложение исходило от кого-то иного. Но Цун заслужил его уважение и отмахнуться от слов феникса было бы неправильно. Тем более Сэ наморщила носик, уточнив: — Мой жених не испугается небольшого соревнования?       — Договорились. – кивнул Болотный. Он не сомневался в успехе.              Оба участника деятельно принялись за дело в лаборатории Академии. К каждому было приставлено по три наблюдателя, непрерывно следящих за процессом.       — Не говорите ничего под руку! – зло предупредил Яо-Джань. Эти слова сопровождались максимально суровым взглядом. Присутствующие отошли на безопасное расстояние и созерцали уверенные и четкие действия болотного. Сэ действовала не так быстро, но очень точно и аккуратно. Девушка напевала в процессе работы и едва заметно улыбалась, явно наслаждаясь процессом.       Джань невольно залюбовался. Его гнев уже начал остывать.       — Мы оба вспылили. Не стану ей это припоминать. – милостиво решил он.       Два часа спустя оба Янтарных зелья были готовы. Сопровождать спорщиков к наставнику Тьярри выпало Джи-Цуну, как инициатору происходящего.       — Наставник! Господин Старший зельевар. – окликнул монаха феникс. – У нас возник научный спор, не могли бы Вы нас рассудить.       Молодой серьезного вида мужчина – худощавый и коротко стриженный – кивнул и подошел к ученикам.       — В чем дело, юноша? – поинтересовался он. Брат Тьярри преподавал на Старших курсах и потому не был лично знаком с Цуном.       — Двое учеников сварили Янтарное зелье и хотели бы узнать, у кого оно получилось лучше. – сообщил феникс, передавая брату-наставнику два разных по форме флакона с одинаковой на вид густой солнечно-золотистой жидкостью. Тан-Чин-Сэ и Яо-Джань поздоровались, но держались в стороне. Только они двое из всех присутствующих знали, где чей сосуд.       — Как любопытно. – заинтересовался наставник. – Эти ученики выбрали сложный рецепт. Янтарное зелье очень непростое по составу. Сейчас проверим.       Все четверо прошли в лабораторию для Старшекурсников, в данный момент пустующую. Брат Тьярри провел ряд тестов – испарил каплю зелья на огне, отлил понемногу и добавил ряд реактивов к каждому образцу, опустил в зелья специальные бумажные полоски, а затем сжег их, наблюдая за цветом пламени.       — Оба зелья сварены правильно и пригодны к использованию. – сообщил он и добавил, указывая на пузатый флакон с узким горлышком. – Но вот это явно качественнее.       Ответом стал изумленный вздох Яо-Джаня и радостный возглас Тан-Чин-Сэ. Не оставалось сомнений, кто выиграл спор.       Болотный побледнел и молча скрылся из виду.       Тьярри тактично проигнорировал произошедшее.       — Я напишу официальное заключение. Можете сдать зелья вашему наставнику и получить баллы. – сообщил он.       Цун поблагодарил. Ему хотелось отправиться за Джанем, но, если не попрощавшись убежит еще и он – это будет выглядеть совсем невежливо по отношению к учителю.       Получив бумагу с подписью Старшего зельевара Академии, феникс подошел к весьма огорченной Сэ.       — Ох, что же я наделала. Я не хотела… — причитала девушка, заламывая руки. – Теперь все узнают, что Джань проиграл мне. Он не простит такого унижения.       — Он сам вел себя не очень-то хорошо и нарывался. – отмахнулась Джоу. – Ты отлично осадила его. Но… успокоить твоего жениха и помириться все-таки стоит. Давай найдем Яо-Джаня.       В первую очередь юноша и девушка направились в комнаты болотного. Дверь была приоткрыта…       — Как странно! – заметил феникс. – Мало кто оставляет дверь незапертой…       — Не думаю, что Джань мог уйти утром, не закрыв за собой. Он явно должен быть здесь. – кивнула целительница.       Юноша настойчиво постучал. Тишина в ответ. Сэ стояла за ним, от волнения закусывая губу. Не дождавшись ни звука, ни отклика, Цун решил войти. В целом, вламываться в чужие покои без разрешения было преступлением, но он слишком волновался за болотного, чтобы думать об этом. Тан-Чин-Сэ вошла следом.       Первое, что бросилось в глаза – на столе расположился Алхимический очаг, в нем полыхало Черное пламя. На огне стоял котелок с зеленоватым бурлящим зельем. Сэ принюхалась. Глаза целительницы удивленно распахнулись, но сообщить свои догадки она не успела.       На полу в дальнем конце комнаты без движения лежал необычайно бледный Джань. Его вены потемнели и набухли. Вокруг глаз и на скулах проступили серебристые пятна. Дыхание едва улавливалось, а аура была необычайно слабой и так же с серебристыми пятнами.       Цун и Сэ кинулись к нему. В руке юноша сжимал небольшой флакон с жидкостью. На Этикетке значился незнакомый юноше символ. Первой мыслью Джоу было, что болотный отравился. Но, это явно было не в его характере, яды на болотных не действовали и… флакон в руке был запечатан.       Пока феникс пытался сообразить, что следует делать в первую очередь и уже вознамерился бежать за кем-нибудь из наставников, Тан-Чин-Сэ уверенно выхватила флакончик из пальцев пребывавшего без сознания Яо-Джаня, откупорила сосуд и влила всё содержимое ему в рот выверенным жестом.       — Готово. Теперь только ждать. – сообщила она, попутно воздействуя целительной энергией на болотника.       — Все будет в порядке? – осторожно поинтересовался феникс. – Что с ним?       — Да – будет. Мы успели вовремя. – кивнула девушка. – Редкий случай. Я видела такое лишь единожды, но читала в книгах. Последствия Ритуала Кобры – жуткого и жестокого действа. Жертву с детства заставляют пить малые дозы разных ядов по особой схеме, вовремя принимая противоядия, проводя сеансы исцеления и особые ритуальные действа. Это крайне тяжело и болезненно. Те, кто выживает – обретают абсолютную невосприимчивость к ядам, включая демонические. Но постоянная боль и проблемы со здоровьем остаются на всю оставшуюся жизнь…       Голос девушки дрогнул. Но она продолжила: — А еще необходимо ежедневно принимать особый состав во избежание ухудшения состояния. Кажется, Джань перенервничал и это спровоцировало приступ. Он хотел принять лекарство, но не успел… Это все я виновата!       — Не вини себя! – поспешил заверить Джи-Цун. – Ты спасла его.       Болотный закашлялся и открыл глаза.       — Как?! Что вы тут делаете? – он посмотрел на пустой флакон в руке Сэ, сел и закрыл лицо руками: — Сначала я проиграл в споре, а теперь еще и это. Как унизительно. Я… не хотел, чтобы вы знали, чтобы видели меня таким…       Он все еще был слаб и едва заметно покачивался.       — Вам лучше уйти. – прошептал юноша с болью и мольбой в голосе.       — И оставить тебя в таком состоянии? – Сэ от волнения перешла на ты.       — Я не нуждаюсь в жалости! – огрызнулся Джань.       — Это не жалость, а сострадание. Я обещала быть с тобой и заботиться, когда становилась твоей невестой. – тихо напомнила целительница. Неожиданно она порывисто обняла Джаня.       Тот опешил, замерев от шока. Сил и желания отталкивать девушку у болотного уже не было. Он обнял Сэ, шепотом произнеся: — Спасибо.       — Мы никому не скажем. – пообещал Цун. – Как и о том, кто выиграл спор.       Джань едва заметно улыбнулся.       Сэ немного отстранилась и уточнила: — Так Черное пламя тебе было нужно для Зелья восстановления – убрать последствия…       Она смолкла, не договорив. Ей не хотелось упоминать жестокий ритуал.       Болотный хмуро кивнул: — Зелье почти готово. Не достает лишь нескольких ингредиентов.       — Я могу помочь! – предложила Сэ.       — И я могу поискать нужное. – заверил феникс. – Вместе мы справимся.              — У тебя случайно нет Златоцветника раннего и Драконьей лапки? – деловито поинтересовался Цун тем же вечером у Атна-Мари.       Лотос немного опешил: — Зачем тебе все это, птичка?       — Надо спасти одного Болотного. – воодушевленно начал феникс. Он помнил, что обещал молчать о болезни Джаня, но тут не обойтись без правды о мотиве. Так что историю пришлось поведать – максимально кратко, но эмоционально.       — Жаль бедного юношу. — вздохнул Атна и добавил. – А ты, айни, всегда всех спасаешь. Готов мир перевернуть ради других.       Джи-Цун отмахнулся: — Не преувеличивай.       — Драконью лапку точно найду. – пообещал лотос, упомянув довольно редкое и ценное растение. – Заходи за ней завтра вечером. Спасем болотного.       — Спасибо! – юноша широко улыбнулся и в порыве чувств обнял лотоса.