О бедном злодее замолвите слово

Только невероятная сила и долгие годы тренировок позволили Атна-Мари выстоять. Но и для него это было очень и очень непросто. Натиск «демонов» был поистине ужасающим. И намного хуже было то, что несколько хитрых и ловких врагов принялись карабкаться по отвесной скале в сторону алтаря.       Лотос не был уверен, что это разрешено. По крайней мере, в предыдущие годы, как он слышал, ничего подобного не было. Отогнав «демонов» на лестнице шквалом мощных ударов, Атна умудрился подобрать несколько камней и прицельно запустить их в ползущих по камням врагов.       Те с недовольными воплями сползли вниз, оставив попытки достичь цели столь нетривиальным образом. Толпа приветствовала находчивость героя радостными криками.       — Каков ловкач! – одобрительно заметил Хэ и никто не стал спорить.       Джоу, тем временем, незаметно оставила товарищей и пустилась в полет с дальнего края крыши. Луна скрылась за тучами, ночь стала необычайно темна. Простые люди и Небесные оставались в свете уличных факелов и фонарей. Они не особо могли разглядеть то, что происходило у них над головами. Тем более на ступенях часовни разворачивалось столь интересное действо. Кому в подобной ситуации есть дело до… крупной ночной птицы, промелькнувшей во мраке?       Цун приземлился подле алтаря луны. Здесь, как и положено, никого не было. Зато, согласно канону, имелась ловушка, оставленная бойцами Темной воды – она активизировалась при попытке коснуться Лунной сферы – артефакта, который исполнитель главной роли в спектакле, должен после победы над «демонами» отнести в центр часовни для проведения священного ритуала.       Хитрый механизм впрыснет в кровь жертвы яд, который вступит в реакцию с ядом на клинке одного из «демонов», с которыми сейчас сражается Атна-Мари. Исполнитель отрицательной роли хороший боец и не в курсе, что его клинок отравили все те же адепты Темной воды. Малейшая царапина… и все может обернуться трагедией. Даже такому целителю, как лотос не обезвредить две сильных отравы в своей крови одновременно.       В новелле главного героя с риском для жизни спасла влюбленная в него Тан-Чин-Сэ… Сейчас у Атны такой возможности нет. Красавица счастливо общается с женихом и ни разу не говорила с лотосом. Зато у Атна-Мари есть одна деятельная птичка.       Феникс деловито возился с хитрым механизмом. Он оплавил пару шестеренок и вытащил пружинку. А затем осторожно рукой в перчатке медленно извлек иглу с ядом.       — Вот теперь все должно быть хорошо. С одной отравой Атна справится сам. – решил юноша и покинул место действия. Пару минут спустя он уже сидел на крыше подле товарищей.       — Ох, господин, где Вы были? Тут такое происходит! – весьма эмоционально сообщил Ран, не отрываясь от зрелища.       Джи-Цун отмахнулся: — Ходил отлить. Не думаю, что пропустил нечто, без чего не смогу жить. Финал еще впереди.       Фениксы и Мин, до глубины души восхищенные искусством неизвестного бойца, не стали тратить время на споры. Близился финал. Гонг. Грохот барабанов. Тин-Ай эффектно спустил с лестницы короля «демонов» и направился к лунному алтарю под радостные ликующие вопли толпы, довольной увиденным.       Атна-Мари ступил под мраморные своды. Он неимоверно устал, многочисленные царапины саднили. На алтаре обнаружилась сфера из полупрозрачного хрусталя, символизирующая луну. Её следовало торжественно передать жрецам.       Внезапно лотос ощутил знакомые эманации.       — Что здесь делал Цун?! – основательно удивился эмпат.       Мгновение спустя он взял в руки сферу и заметил обезвреженную ловушку. Хитрый механизм был сломан и оплавлен Черным пламенем.       — Ловушка с иглой, странно саднящие царапины, запустившееся самопроизвольно самоисцеление… Кажется, меня вновь пытались убить. – пришел к неутешительному выводу Атна. – Надо сообщить жрецам и наставникам.       Так лотос и поступил, лишь не упомянув о участии в деле Джи-Цуна. На одном из «демонических» клинков обнаружили отраву, но тот, кто пользовался оружием явно был не в курсе наличия яда. По крайней мере, магический допрос не выявил его вины. На игле также выявили вредоносные вещества. Кто установил ловушку никто не видел. Час спустя, когда в часовне завершили ритуал в честь луны и следствие зашло в тупик, Атна-Мари попросил разрешения удалиться и отправился на заранее оговоренную встречу с фениксом. К тому времени юноша успел переодеться в заготовленное и припрятанное одеяние священного дракона – чешуйчатый плащ с «когтистыми» наплечниками и капюшоном, маска с клыками, закрывающая почти все лицо.       Признаться, лотос полагал, что это самый впечатляющий из его нарядов за эту ночь. И даже облачение Тин-Ая с ним не сравнится.       Джи-Цун должен был ждать его на Мосту Рассвета в костюме Хозяина вод. Атне не терпелось взглянуть на феникса в столь необычном виде и немного подшутить над птичкой, расспросив про впечатления от представления. Он был уверен, что Цун не узнал его под золотой маской.              Мост Рассвета находился в достаточно отдаленной части города, ближе к Академии, нежели к площади, где проходило основное празднование. Здесь не было слышно шума толпы и грохота запускаемых фейерверков. Даже факелы горели как-то тускло. Узкие улицы и никаких прохожих.       Бревенчатая старая конструкция, перекинутая через мелкий приток реки Унрариш, соединяла ремесленный квартал и квартал рыбаков. Именно здесь ожидал назначенной встречи Джи-Цун. Расшитое серебряной нитью длиннополое синее одеяние, широкий пояс с драгоценными камнями, диадема и маска, словно бы сделанная из застывшей речной воды.       Маской феникс особенно гордился – она была самой впечатляющей и дорогой частью образа – редкий артефактный предмет. Необычайно легкая, не ограничивающая обзор – изнутри полностью прозрачная и непроницаемая при взгляде снаружи. Будто черты лица носителя скрыты толщей воды.              Атна-Мари невольно залюбовался. Тонкая фигурка в длинных свободных одеяниях, замершая у резных деревянных перил над темной водой – завораживающее зрелище.       — Здравствуй, птичка. – улыбнулся лотос, ступая на мост.       Цун повернулся к нему. Несмотря на маску, Атна не сомневался, что он улыбается. Аура юноши лучилась теплом и добротой. Воин грелся в этих золотых солнечных лучах как в свете персонального солнца, озарившего эту ночь лишь для него одного.       — Здравствуй, цветочек. Ты отлично выступил. – сообщил феникс.       — ЧТО?! – лицо лотоса вытянулось от удивления. – Ты узнал меня? Я же… полностью скрыл лицо.       Цун потрепал его по плечу: — Я всегда узнаю тебя. В любом обличье.       — Птичка… — сердце Атна-Мари затопила небывалая нежность. Но он почти сразу стал серьезен.       — Что ты делал в часовне? – строго спросил воин.       — Эмм… Так ты заметил. – смутился феникс. – Я… немного обезвредил одну ловушку.       — Откуда ты узнал о ней? Опять те самые предчувствия? – уточнил лотос.       Джи-Цун кивнул: — Я ощутил, что в часовне что-то не так и отправился туда. В результате обнаружил механизм и отравленную иголку под сферой.       — Заботливая птичка. – «дракон» притянул к себе и обнял «хозяина вод».       В этот самый момент одна из балок моста, давно прогнившая и пришедшая в негодность, решила подломиться. Она моментально потянула за собой всю конструкцию. Мост начал рушиться. Не успевающий взлететь феникс невольно вскрикнул. Джоу краем сознания запоздало припомнила, что сцена с обрушением моста на празднике луны предназначалась в каноне Атне и Пэй. А еще – ни она, ни Цун совершенно не умели плавать…       Прежде, чем феникс успел что-то предпринять, над его головой сомкнулась толща воды, а в спину ударило бревно. Вокруг ноги обвились какие-то водоросли. Юноша неуклюже забарахтался, силясь освободиться, но почти сразу потерял сознание.       — Цун! – Атна нырнул за фениксом, аккуратно подхватил почти невесомое тело и направился с ним к берегу. В отличие от Джи-Цуна, он отлично плавал. Лотос вытащил драгоценную ношу на берег. Феникс все еще не приходил в себя.       Секунду поколебавшись, юноша приложил свои руки к груди Цуна, вливая ци. А затем коснулся губами его губ, передавая живительное дыхание, вместе с энергией.       — Я очень рассчитывал на то, что, когда это случится в первый раз – птичка будет в сознании. – с нервной усмешкой подумал изрядно перепуганный лотос.       Птичка закашлялся, отплевываясь речной водой, но в себя так и не пришел. Несмотря на то, что дыхание полностью восстановилось и жизнь оказалась вне опасности, феникс был еще очень слаб. А еще – порядком растрепан и бледен. Мокрые одежда и волосы в беспорядке, драгоценная маска болтается на шее, тело сотрясает дрожь.       — Надо отнести его в его комнату. – решил Атна, осознавая риски. Несмотря на то, что почти все обитатели Академии сейчас были на празднике, дозорных на башнях никто не отменял. Оставалось лишь одно – поплотнее закрыть лицо маской, прикрыть маской лицо Цуна и направиться к ближайшему входу со своей ценной ношей.       — Перебрал и свалился в воду. – пояснил лотос максимально искаженным голосом в ответ на недоуменные взгляды стражников. Дополнительных вопросов у них не возникло – специальный артефакт-сканер считал наличие у обоих Знаков учеников Золотых небес. Выяснять в такую ночь личности никто не стал.       Атна-Мари максимально быстро и незаметно добрался по темным пустынным коридорам до комнаты Джи-Цуна и, отыскав среди его вещей артефакт-ключ, отпер дверь. Бессознательное тело феникса было водружено на кровать, а дверь тщательно заперта изнутри.       — Так вот она – Клановая слабость Черных фениксов – речная вода… — с удивлением думал Белый лотос, осторожно поя свою птичку найденным в сундуке целительным эликсиром и стягивая с него мокрую холодную одежду.       Небесные отличались потрясающей силой, ловкостью и живучестью. Падение с моста, пусть даже завершившееся тем, что ты наглотался воды для могучего организма – просто пустяк… Если только речь не идет о Клановой слабости – уязвимой области тех или иных Небесных. Такие наблюдались почти у всех семейств и тщательно скрывались. Едва ли фениксы начнут чувствовать себя плохо, если просто окатить их речной водой. Но вот плавать в ней не могут и быстро теряют ци.       Впрочем, Атну в данный момент куда больше волновало состояние Джи-Цуна. Феникс, наконец, пришел в себя, открыв сначала один глаз, а потом второй. Растрепанный, с большими золотистыми глазами, он напоминал птенца совы. Теплое пушистое серое одеяло, в которое юноша был укутан до самого подбородка, отлично играло роль перьев.       — Что?! Что происходит? – растерянно поинтересовался Цун. Он был немало ошарашен, обнаружив себя в своей комнате совершенно раздетым и в компании лотоса.       — Мы упали с моста. Ты чуть не утонул. Я… вытащил тебя и принес сюда. Одежа сохнет за ширмой. – максимально лаконично пояснил Атна-Мари.       — Ой! – только и выдал феникс, немало смущенный и постепенно осознающий, что выдал Клановую слабость. – Эммм… спасибо.       — Не за что. Ты тоже спас меня сегодня. – напомнил юноша.       — Нас не узнали на воротах? – с волнением уточнил Цун.       Лотос отмахнулся: — Не узнали. Стражников больше интересовали отдых и угощение, чем мы. Едва выглянули в оконце и пропустили.       Феникс улыбнулся: — Хорошо.       Атна-Мари внезапно вздрогнул – к комнате приближались. Две знакомые ауры. Явно направляются сюда.       — Хэ и Ран сейчас будут здесь! – тихо сообщил лотос.       Цун запаниковал: — Лезь под кровать!       Атна с сомнением посмотрел на низкую конструкцию, но выбора не было.       Птичка с ужасом оглядел комнату, отметив присутствие драконьей маски, плаща Атны и кучи крупных мокрых следов явно не его, Цуна, размера.       Маска и плащ были отправлены за ширму к одеянию Хозяина вод.       — Тоже мне водник, а плавать не умею! – иронично подумала Джоу.       Дабы скрыть мокрые следы феникс погасил все свечи, кроме одной и испарил часть воды огненным теплом.       — Господин Цун! – в дверь постучали и по ту сторону раздался голос Хэ. – Вы у себя? Не спите, господин?       — Что случилось? – недовольно пробурчал феникс, отпирая. Он был все еще растрепан и укутан в одеяло.       — Ох, простите. – немало смутились поздние визитеры. – Вы не пришли в чайную, как планировали, и мы забеспокоились.       — Простите. – тепло улыбнулся юноша. – Я устал и решил вернуться – отогреться и поспать. Не думал, что вы будете меня ждать.       — Как это – не будем? – удивился Хэ. – Про Вас все спрашивают.       — Я, пожалуй, останусь. Передадите остальным мой привет и извинения?       Цун понимал, что говорить про мост нельзя ни в коем случае. Подозрение даже в невольной выдаче Клановой слабости – и его мигом вернут в обитель, на допрос с пристрастием.       — Да, конечно, господин. – заверил Ран.       — А у господина не осталось немного Лунных монет? – нескромно уточнил Хэ. Праздничные монеты действовали лишь до конца праздника и Цуну все равно бы уже не пригодились.       — Есть немного. Подождите здесь. – припомнил феникс и отправился за ширму – разыскивать свой кошелек. Он очень опасался, что товарищи заглянут сюда и увидят детали столь приметных костюмов. Рухнувший мост, стражники на воротах, которые могут припомнить двоих мокрых учеников в необычных одеяниях, один из которых пребывал без сознания – подобные детали могут выдать Цуна с головой, если кто-то возьмется копать.       — Вот, держи! – феникс протянул Хэ увесистую горсть. Цун не забыл тщательно высушить их.       — Спасибо. – просиял толстячок и низко поклонился.       — Экий ты наглый! – пожурил его Ран, когда Джи-Цун запер за ними дверь.       — Тоесть ты не хочешь поесть те жареные крылышки в едальне на углу? – уточнил Хэ с хитрым прищуром.       Ран скрестил руки на груди: — Хочу.       — Хмм… Как странно. – протянул полный феникс, складывая монетки в кошель. – От них пахнет речной водой.       — Тебе показалось. – отмахнулся его товарищ.              Атна с трудом выбрался из-под кровати, где за это время с него натекла изрядная лужа – высушить свою одежду он не успел.       — Кажется, не заметили. – выдохнул Цун.       — Я должен идти, птичка. Пока не нагрянул еще кто-нибудь.       — Да. И еще раз спасибо. – улыбнулся феникс. – До завтра. То есть – уже до сегодня. И не забудь избавиться от костюма.