О бедном злодее замолвите слово

      — Ох, поверить не могу, что все позади! – возвестил Джи-Цун, устало растягиваясь на ковре в комнате Атна-Мари. – Спасибо за помощь с подготовкой. Без твоих советов я бы не сдал зачет по свиткам.       — Ты и сам неплохо справлялся. Хотя освоить руны без наставника довольно сложно. – улыбнулся лотос.       — Кое-что объяснил Ван-Сиин – Небоевые гораздо больше времени посвящают рунистике, но он сейчас так занят – пишет, высчитывает и чертит схемы даже во время обеда.       Атна кивнул: — Не мудрено. У их отделения сейчас идут испытания.       — Сэ просила помочь с травами… — вздохнул феникс. – Предстоит очень многое достать. По счастью, я освободился от курса изучения свитков на три дня раньше, чем вся группа и могу уделить время чужим заботам.       — Ты все время уделяешь время чужим заботам. – заметил Атна, с теплотой глядя на собеседника. – Уделишь его и мне?       Цун рассмеялся и сел: — Вот сейчас как раз уделяю!       На какое-то время они замолчали. Фениксу и лотосу было на удивление уютно даже молчать вместе. Тишина рядом друг с другом преисполнялась особых глубины, теплоты и смысла.              — Хватит. Прекрати! – Атна-Мари почти кричал. – Сколько раз я должен говорить, что не хочу этого?!       Шин скрестил руки на груди, закусил губу и нахмурился. Его очередная попытка вторгнуться в личное пространство лотоса с непрошенными ласками потерпела особенно грандиозную неудачу.       — Что на тебя нашло, Атна? – обиженно надувшись, поинтересовался он.       — Только то, что ты не понимаешь слово «нет». – огрызнулся Атна-Мари. Он осознавал, что словам надо добавить еще немного веса и мотивации, не упоминая при этом пострадавшего Цуна.       — Нечего тянуть ко мне руки. И вечером я не зайду. – решительно сообщил лотос. – Убирайся к своему любовнику!       Юноша не собирался выдавать, что знает о данном обстоятельстве, но, если это немного охладит пыл Шина, оно того стоит.       Но Шин-Мари на этот раз было не так-то легко смутить: — О чем ты? Если речь о том целителе, которого могли видеть подле меня – то это просто докучливый поклонник. Безнадежно влюблен в меня и все ждет взаимности. Я иногда общаюсь с ним из жалости и принимаю подарки, если он очень уж настаивает. Но не даю ему надежды. Между нами ничего нет и не было! Неужели все дело в этом? Ты ревнуешь и потому отвергаешь меня?!       — Он столь нагло врет мне в глаза, открещивается от бедного любовника и полагает, что я ему ПОВЕРЮ?! – ошарашенно думал эмпат. – Да еще искренне верит, что я злюсь на него из-за ревности?! Как я раньше мог общаться с подобным типом?       — Я не ревную. Просто считаю неприличным так… распыляться, как это делаешь ты. – мрачно отрезал Атна. – А сейчас я бы хотел побыть один.       Шин негодующе хмыкнул и вышел из комнаты.              — Вот. Все, что ты просила. – Джи-Цун с гордостью вывалил перед Сэ несколько мешочков с травами. – Кое-что выменял, кое-что добыл, а кое-что пришлось и купить.       — Огромное спасибо. – тонкое лицо красавицы озарила улыбка. – Я так благодарна. Здесь очень много отличных ингредиентов!       — Ты просто еще не видела, что принес твой жених! – возвестил Яо-Джань, извлекая из сумки целый арсенал вязаночек трав, а также склянок, пузырьков и кристаллов. – А еще улучшенная ступка и новый котелок! У моей невесты должно быть все самое лучшее.       — Ох, Джань. Не стоило так тратиться. Все наверняка ужасно дорого. – девушка смущенно прикрыла ладошками раскрасневшиеся щеки.       — Могу я себе позволить немного тебя побаловать. – рассмеялся Болотный. В последнее время он пребывал в хорошем настроении – боли не мучили его, а недавняя вылазка в город в компании прекрасной Сэ неимоверно обрадовала.       — Мы с нашими листочками здесь уже никому не нужны? – Хэ, Ран и Ю-Хань скромно толпились на пороге лаборатории.       — Конечно нужны. Я вам всем очень признательна. – заверила целительница.       — Как успехи? – поинтересовался Цун.       — На первом этапе испытаний все прошло хорошо. – красавица скромно потупилась.       Яо-Джань усмехнулся и с гордостью сообщил: — Моя прекрасная невеста хочет сказать, что по итогам первого этапа занимает первое место.       Болотного фактически распирало от счастья. Наверное, собственным успехам он бы радовался в меньшей степени.       — А они чудесно ладят! Такие нежные и заботливые. Не припомню, чтобы Тан-Чин-Сэ была так счастлива в каноне – с Атна-Мари. Роль очередной наложницы сластолюбивого героя ей явно не шла… А с Джанем она расцвела. — невольно подумала Джоу. – Впрочем, и лотос не тот, что в новелле.              — Как печально, что Вашими уроками пренебрегают, а Ваша мудрость не достигает ушей нерадивых учеников. – как можно мягче и почтительнее произнес Шин-Мари. Он задержался в классе после очередного занятия по свиткам и теперь неспешно складывал вещи, стараясь не смотреть на наставника Ло-Таи. Но вот голос лотоса звучал весьма проникновенно.       Слова упали словно семена в плодородную почву – дисциплина на занятиях оставляла желать лучшего, юные Небесные не слушались, задания выполняли не очень старательно – история с наказанием не прошла без последствий.       — Что ты хочешь сказать? – Ло-Таи стоило неимоверных усилий сделать так, чтобы голос его не дрогнул.       — Лишь то, что черные фениксы способны испортить жизнь любому, если их не остановить. Жаль, что не все это понимают. – почти шепотом произнес юноша. Только сейчас он поднял взгляд и встретился глазами с монахом. – Сейчас эта троица ускользнула. Вы встретите их лишь самое ранее через два года, в то время как я всегда нахожусь рядом…       — Но тебе потребуется помощь кого-то со связями в Академии. – сделал вывод Ло-Таи.       — Именно, господин наставник. – Шин едва заметно склонил голову в знак согласия.       Учитель кивнул: — Это взаимовыгодный вариант…       — Откровенно говоря, небольшая помощь мне необходима уже сейчас. Мне бы хотелось усилить одно зелье, которое поможет привлечь на нашу сторону сильного союзника. – лотос не терял времени даром. Склянка с алым составом перекочевала из рук ученика в руки монаха.       — Приворотное зелье?! – удивленно переспросил Ло-Таи.       — Да, господин наставник. – Шин-Мари не был смущен.       Мастер кивнул и начертил свиток для усиления эффекта зелья – сложную последовательность на дюжины цепочек рун. Флакончик был водружен в центр листа. Немного влитой ци и состав засветился. Руны пропали с бумаги.       — Спасибо, я Вас не подведу. – пообещал лотос. Этим вечером он намеревался нанести визит одному упрямцу.              Атна-Мари, тихо скрежеща зубами, впустил племянника главы клана в комнату.       — Прости, я вел себя не лучшим образом. – у Шина был очень покаянный вид. Если бы Атна не знал его многие годы и не был эмпатом, то, возможно, поверил бы в искренность юноши.       — Хмм… Да – не лучшим. – не стал спорить лотос.       — Выпьем чаю и все обсудим? Я обещаю вести себя очень хорошо. – Шин молитвенно сложил руки на груди.       Хозяин комнаты указал на подушки у столика.       Шин-Мари очень аккуратно выстроил линию разговора, никого не ругая, скромно потупив взор и во всем соглашаясь с Атна-Мари. Вспомнил их общее детство, обсудил учебу. Стоило Атне отойти от столика, в его чашку перекочевало алое зелье. Всего одна порция. Мощное и эффективное, способное пробиться даже сквозь ненависть и пренебрежение. А еще – не вполне законное, дорогое и крайне редкое. Почти не сканируемое. Ауру самого Шина надежно прикрывало еще одно зелье. Даже эмпат не прочтет скрытые мотивы…       Атна вернулся и сделал глоток. Только сейчас его обостренные чувства и магическое чутьё сообщили, ЧТО именно он выпил. Долгая секунда ужаса от осознания того, что его воля вот-вот будет подавлена и он превратится в безвольную марионетку Шина, терзаемую любовью к подлецу и негодяю – предаст свою птичку, расскажет про тайные встречи, поможет заманить феникса в ловушку, начнет предаваться любовным утехам с распутным лотосом.       Но ничего не произошло… Атна поймал себя на мысли, что ему только сильнее хочется закопать подлого соклановца под камушком. Как только этот мерзавец посмел?! Это же надругательство над свободой воли!       — Любовное зелье такой сокрушительной мощности могло не подействовать лишь по одной причине – если тот, кто выпил уже влюблен. – сделал логичный вывод Атна. – О светлые духи – я ЛЮБЛЮ Цуна! Это не просто привязанность или влюбленность, а именно любовь. Но что же мне делать? О том, чтобы изобразить, что зелье подействовало не может быть и речи. Я не стану спать с Шин-Мари, даже если он примется топить меня в этом отваре. Но в ином случае Шин все поймет и начнет следить за мной, выясняя, в кого я влюблен… Подозрения, внезапные визиты, наблюдение за комнатой. Надо что-то придумать!       — Все в порядке? – уточнил Шин нетерпеливо. Он внимательно наблюдал за изменениями выражения лица собеседника.       — Ах ты сволочь, подлил мне любовное зелье! – искренне возмутился Атна-Мари, вскакивая.       — Почему оно не подействовало?! – не менее удивленно и возмущенно взвыл Шин. – Ты что, уже влюблен в кого-то?!       — Это не твое дело, тварь. – не на шутку рассвирепел Атна.       — Кто он? – не унимался лотос.       — Лойто! – выпалил Атна-Мари имя того, с кем виделся почти столь же часто, как с Цуном. Давний друг бывал у него в гостях каждый день, выглядел самой логичной кандидатурой и, что немаловажно, Шин не станет вредить знатному сородичу – любимому племяннику своей матери – своему троюродному кузену.       — Что?! – опешил Шин.       — Выметайся! И больше не приходи. – Атна почти за шкирку выставил гостя. — Не выдаст. – с облегчением подумал юноша, запирая дверь изнутри. – Он не может не понимать, что, если начнет болтать про меня и Лойто, я расскажу про зелье. А это серьезное преступление. Кроме того, я знаю и про его любовника-целителя. Так что будет помалкивать.              — Все сходится! Вот почему он отвергал меня раз за разом. – Шин-Мари просто кипел от ярости. – Лойто заходит к нему каждый день, они постоянно ходят вместе, вместе сидят в общем обеденном зале и шушукаются между собой. Теперь ясно! А Атна хитрец – умудрялся так долго скрывать свой роман. Самое обидное – наглеца Лойто, посмевшего занять МОЁ место, нельзя и пальцем тронуть – матушка любит его даже больше, чем меня! Если я хоть что-то предприму против её ненаглядного солнышка – на порог не пустит. С самого детства опекает этого мерзавца.       Лотос злился, все больше забывая, как они втроем весело проводили время. Множество общих воспоминаний сгорали, словно бы в черном пламени.       — Но я все равно своего добьюсь! Атна-Мари никуда не денется. – упрямо думал Шин. – Рано или поздно я все равно его заполучу.              — ЧТО?! – переспросил Лойто в который раз.       — Ты сам все прекрасно слышал. – отмахнулся Атна. – Что мне еще оставалось делать? Этот негодяй просто не дает мне проходу. Совсем сошел с ума.       — Да. Попробовать применить парализующее волю любовное зелье – это совершенно немыслимо. – ошарашенно кивнул Лойто.       — Хорошо, что я вовремя заметил и лишь сделал вид, что отпил. – поспешил сообщить Атна. Рассказывать про Джи-Цуна и чувства к нему было очень рискованно.       Лойто неожиданно рассмеялся: — Ну и история! Чего не сделаешь для друга – даже изобразишь его пару! Вот честно – никогда бы не подумал, что МНЕ придется защищать ТЕБЯ от приставаний. Да еще и со стороны Шина!       В лицо лотоса полетела подушка.       — Совершенно не смешно! – насупился Атна.       Лойто устроил подушку под голову и поудобнее расположился на кровати: — Ну и влип же ты, Атна. Или мне теперь стоит называть тебя — «любовь моя»?       — А-а-а-а-а! – Атна-Мари схватился за голову. – Только попробуй!       — Ты меня совсем не любишь! – Лойто уткнулся лицом в подушку, сотрясаясь от звуков, которые скорее напоминали ржание крайне неделикатной лошади, чем смех.       — Будем издеваться над Шином! – возвестил он, немного угомонившись. А если он начнет возмущаться – припугну его гневом тетушки Этну и её сурового Женского совета клана. Жаль, что протекция тетушки распространяется только на меня…       — В данном случае – этого достаточно. – заверил Атна-Мари.       — На самом деле – ты все сделал правильно. – намного серьезнее сообщил Лойто. – Я рад помочь. Ты столько раз спасал меня. Так что это меньшее, что я могу сделать.