О бедном злодее замолвите слово

      Юми сиротливо жался к стенке повозки, частично прикрыв лицо пушистым хвостом. Он тихонько всхлипывал, изо всех сил стараясь делать это как можно незаметнее – чтобы его никто не услышал.       Пребывание в Академии Золотых небес выдалось для юного вишоэ крайне неприятным. Почти сразу по прибытии он отправился выполнять поручения господина, но прочие слуги – лодари, приняли его просто ужасно.       — Кто пустил сюда это хвостатое отродье? – вопрошал один из личных прислужников громко и с театральным надрывом.       — Он же наверняка ничего не умеет. – вторил другой.       — Не для того его брали… У него, наверняка, совсем иные обязанности. Стыд-то какой! — вклинился в разговор третий.       — Я три года учился, чтобы занять нынешнюю должность, а он только с дерева слез. – закатил глаза четвертый.       Все они оценивающе пялились на вишоэ и говорили так, словно его тут и нет, не потрудившись отпускать обидные замечания хоть немного потише.       Как итог – в мастерской юношу трижды оттесняли в конец очереди. В прачечной – отправили к черному ходу «чтобы всякие блохастые не трясли тут хвостом, не пачкали выстиранное шерстью». Чистенькому как новенькая монетка и аккуратно расчесанному коту, у которого и в худшие периоды жизни не водились блохи, слышать это было весьма обидно.       Утром юноша обнаружил свои вещи раскиданными по общей спальне и перепачканными. В довершение всего, его оставили без завтрака.       Вишоэ не оставалось ничего иного как наспех привести себя в порядок и приняться за дела на голодный желудок.       На кухне посмеялись над возней Юми с чайниками для господина и забрали последний кипяток из большого общего котелка. Пришлось набирать воду и ставить заново. А когда вишоэ отправился в кладовку за заваркой – его там коварно заперли… Нарочно, судя по тому, как смеялись злоумышленники и по тому, что они игнорировали его просьбы выпустить.       Юми провел в темной пыльной кладовке примерно пол часа, пока не услышал возню на кухне. Он жалобно закричал. Ему открыл пожилой лодари.       — Как ты здесь оказался, малыш? – сочувственно поинтересовался слуга, глядя в большие перепуганные глаза кота.       — Меня заперли… — вишоэ поведал печальную историю своих злоключений.       — Ох ты горюшко-бедняжка. – всплеснул руками стаичок. – Мое имя Хуан-Мин.       — Я – Юми. – представился юноша. – Спасибо, что вытащили из кладовки.       — Не за что. – морщинистое лицо расплылось в доброй улыбке. – Давай я напою тебя чаем и помогу с оставшимися делами.       — Как хорошо! Я так благодарен. – обрадовался вишоэ. Этот пожилой слуга был единственным, кроме господина и его друга, кто хорошо с ним обошелся за этот долгий и сложный день.       Хуан-Мин научил котика кое-каким местным правилам и премудростям работы.       — Остальное покажу после возвращения с каникул. – пообещал лодари. – Кстати, на кого ты работаешь?       — На господина Атна-Мари из Клана Белого лотоса. – сообщил Юми.       — А я – на господина Джи-Цуна из клана Черного феникса.       — Я слышал, что эти Кланы враждуют. – кот испуганно округлил глаза.       — Кланы – да… — хитро подмигнул старичок.       На самом деле Хуан-Мин ничем особо не рисковал. Вражда касалась в первую очередь знатных Небесных. Лодари – в меньшей степени, Простых людей – и того меньше. Что до невольников— нелюдей, то они воспринимались главами кланов скорее, как вещи или домашние животные, нежели существа, наделенные собственной волей. Ну кто станет злиться на вражеского коня? Или на чужую столовую утварь? И то, и то может переходить из рук в руки.       Разумеется, сам Хуан-Мин не смотрел на Юми, как на вещь. Ему было искренне жаль попавшего в переделку кота.       — Кроме слуг ни с кем проблем нет? – уточнил Хуан-Мин.       Вишоэ отрицательно мотнул головой: — Нет. Господин очень добрый. Ученики и наставники меня не замечают. А стражники косятся и иногда отпускают непристойности, но не трогают.       — Не волнуйся! Еще придумаем, как с тобой быть. Все образуется. – подбодрил котика старичок.       Вишоэ благодарно улыбнулся. Новый день тоже выдался непростым. С Хуан-Мином удалось пересечься лишь пару раз. А потом еще одна ночевка и настало время покидать Академию. Так что теперь Юми трясся в повозке с вещами господ-лотосов и старался не привлекать внимание. Он ужасно скучал по двум приятелям-вишоэ из трактира «Подкова» и волновался, что его ждет по возвращении в Золотые небеса. Будущее выглядело лучше, чем раньше, но все равно очень тревожным.       Атна-Мари покосился на повозку и сочувственно вздохнул. Его слуга нарвался на тот вид неприятностей, помочь с которым юноша был не в силах. Власти над чужими слугами у него не было и запретить им гнобить вишоэ он не мог. Пожаловаться наставникам пока коту не нанесли физический урон – тоже. Из всех лотосов, личные слуги были у Шина и его двух ближайших приспешников. Попросить помощи не получится. У Хрустальных пагод – самые близкие знакомые – девушки. У них служанки. А те обитают и занимаются делами в другом крыле здания.       — Выручил кота – нечего сказать… — с грустью признался Атна-Мари Лойто. Друг был в курсе ситуации и искренне сопереживал Юми.       — Ты все сделал правильно. Все еще наладится. Что-нибудь придумаем. – пообещал лотос. – Да и в обители будет полегче.       Атна согласно кивнул.       — Ты так и не ответил, что с тобой случилось. – напомнил Лойто, выразительно косясь на отчетливо проступившие на руках и шее друга серебристые пятна.       — Ничего… Не стоило есть тот пирог с роймушем. – отмахнулся Атна-Мари.       Лойто выразительно хмыкнул: — При способностях Атны к самоисцелению, пятна от аллергии на роймуш должны пройти в самом худшем случае за час, а не держаться всю ночь и утро. Но увы – никаких дополнительных пояснений он не получил.       — Так. Мы уже достаточно далеко от Академии. Можно регенерировать, чтобы спутники не переполошились. – размышлял меж тем лотос. Пять минут и от пятен не осталось и следа. Он и правда пробовал вчера коварные, опасные и очень вкусные мелкие серебристые ягоды — роймуш. Разумеется, могучий организм легко справился бы с лакомством без любых внешних проявлений. Если специально не позволить этим самым внешним проявлениям быть.       Именно об этом попросил Цун. Странная просьба… Только, если не знать, что точно также внешне проявляются последствия отравления необычайно сильным ядом хрустальной кобры, справиться с которым не просто даже опытному целителю. В этом случае, если жертва все-таки сумеет выжить, пятна держатся более суток.       — Меня гораздо больше беспокоит Шин-Мари. – произнес Атна, чтобы отвлечь Лойто от произошедшего. – Я чувствую, что он постоянно принимает целительные зелья…       — Попробуешь поговорить с ним? – уточнил лотос.       — Да. Надо бы…              Во время привала Атна-Мари подошел к Шину. Здесь, вдали от Академии и вне обители, он рассчитывал получить откровенный ответ.       — Что с тобой, Шин? Ты не болен? – голос Атны звучал мягко и сочувственно.       Шин сделал шаг в сторону от ручья, из которого пил, и насупился: — С чего ты взял, что я болен?       — Ты бледен, подавлен и постоянно пьешь целительные зелья. – сообщил собеседник.       — Это… не твое дело! – Шин закусил губу. – Иди к своему Лойто и оставь меня в покое!       — Если с тобой что-то происходит или КТО-ТО обижает – ты можешь мне рассказать.       — Кто меня может обижать? – хмыкнул юноша.       — Поверь, Шин, я готов выслушать и помочь. Мы можем по-прежнему быть друзьями. – уговаривал Атна.       — ДРУЗЬЯМИ?! – Шин рассвирепел. – Как ты смеешь предлагать мне дружбу?! Отойди!       Гордо вздернув подбородок, лотос проследовал к лагерю.       Атна тяжело вздохнул и коснулся пальцами лба.              — Лойто! – едва юноша переступил порог, как его радостно приветствовала тетушка Этну – слегка полноватая красивая ухоженная женщина в дорогом одеянии с высокой прической и множеством украшений. – Как я рада тебя видеть! Ты так редко писал – я должна обо всем подробно расспросить – и о учебе в Академии, и том, как ты добрался. Дорога была благополучной? Ты хорошо питался? Кажется, похудел и побледнел. Так и заболеть недолго.       Родному сыну – Шину – досталось куда меньше сердечной теплоты. Атна-Мари получил лишь короткое приветствие. По мнению тетушки – он считался неблагонадежным и плохо влиял на ее солнышко-Лойто, которому Этну заменила рано почившую мать. И это уважаемая матрона еще не знала выдуманную для Шина легенду. И едва ли узнает…       Лойто, а заодно и Шин, прямо с порога были уведены для общения и совместного чайпития. Атна оказался предоставлен сам себе и отправился в комнату – помогать Юми с обустройством и разбором вещей.              — Здесь я смогу выделить тебе небольшую, но личную комнатку и найти того, кто обучит тебя многим полезным вещам. – пообещал Атна Юми.       Котик благодарно кивнул. Он как раз закончил раскладывать по местам содержимое дорожного сундука господина.       — Здесь очень красиво. – вишоэ на минуту отвлекся, созерцая прекрасный вид из окна спальни господина – белоснежные строения, пики далеких гор в снежных шапках, сады с прудами, ручейками, тропками, цветами, беседками и мостиками. Главная обитель белых лотосов была отгорожена от мира высокими стенами, но внутри этих стен находился настоящий рай. Юми ни разу за свою короткую жизнь не видел ничего подобного.       — Да. Я люблю это место. – улыбнулся Атна.       — Должно быть радостно вернуться домой. – осторожно заметил кот.       — Да. Тебе интересно, почему все отправились к семьям, но не я… — ощутил эмпат.       — Я бы не посмел спрашивать… — вишоэ потупился.       — Мой отец был двоюродным братом главы клана. Он погиб в бою… Мать – родом из вассального клана – очень любила его и ненадолго пережила. – тихо сообщил лотос.       — Я своих родителей никогда не знал… — признался Юми.       Разговор прервал шумно вломившийся в комнату Лойто: — Семейные обязанности выполнены. Я свободен! Разве что вечером могут вызвать к господину Гайши-Мари.       Визит к главе клана был ожидаем для учеников – предстать перед лидером клана и отчитаться об успехах было немаловажно для молодых аристократов ближнего круга.       Атна и Лойто радостно отправились к дальнему озеру. Сейчас, в мирное время и при достатке обученных воинов, учеников во время двухнедельных каникул решено было особо не трогать – им и так несладко пришлось в Академии. А значит у юношей впереди было много дней блаженного отдыха.       После купания была прогулка по лесу. Лотосы вернулись домой лишь к вечеру – уставшие и довольные. Все происходящее живо напомнило им детство. Вот только тогда с ними был Шин… Как все изменилось.              — Ты поссорился с Лойто? – Этну одарила сына строгим взглядом. Она не могла не заметить напряженность между юношами, так и сквозившую во время совместного чайпития.       — Это он со мной поссорился. – обиженно насупился Шин-Мари.       — В чем дело? Что ты натворил? – не унималась родительница.       Юный лотос скрежетнул зубами: — Почему именно Я натворил, а не он? Ты всегда на его стороне! Как так можно?!       — Потому что чаще всего виноват ты. – уверенно парировала Этну-Мари. – И не разговаривай со мной в таком тоне!       — На самом деле – во всем виноват Атна. Это он настраивает Лойто против меня. – нашелся Шин.       В это матрона поверила с большей готовностью. Атна всегда был самым разбитным из троицы, чаще прочих выступал источником и организатором всех неприятностей, а потому не пользовался доверием тетушки Этну.       — Что же… понятно. – протянула она. До матроны уже дошли слухи о возмутительном поведении Атны – негодник осмелился привезти в обитель какого-то смазливого вишоэ.              Юми был необычайно доволен своей небольшой, но чистой и уютной комнатой. Здесь его никто не тревожил. Маленький островок покоя и безмятежности.       Местные слуги также оказались намного приятнее встреченных в Академии. Вымуштрованные, с непроницаемыми лицами, они деловито выполняли свои обязанности. Вишоэ объяснили основное и спустя несколько часов предоставили самому себе. Зная, что господин не планировал вернуться в ближайшее время, котик прошелся по обители, в который раз поражаясь ее богатству и красоте. Сияющая белизна мостов и беседок, башенок и лестниц, яркие всполохи пышных цветов.              Вечером, когда начало темнеть, Юми осторожно пробрался к озеру, чтобы полюбоваться отражениями звезд в воде. Здесь его и нашел Лойто.       — Ты хорошо устроился? – поинтересовался лотос.       Вишоэ спешно кивнул: — Да, господин.       — Надеюсь тебе здесь понравится. – улыбнулся Небесный.       — Никто не злится, что я здесь? – робко уточнил кот.       — Никто. – соврал юноша, припомнив как поморщилась тетушка Этну, узнав про вишоэ.       — Я… принес тебе вот это. Ну, если вдруг захочется поиграть. – лотос протянул Юми музыкальный инструмент – улучшенную версию того, на котором вишоэ играл в «Подкове».       — Спасибо! – котик просиял. – Большое спасибо, господин!              — Я очень доволен вашими успехами. Каждый не посрамил честь клана и достойно проявил себя. Особенно в крепости Гун-Сай. – вещал Гайши-Мари – крупный и седовласый глава Белых лотосов, моложавый и облаченный в традиционное белое с серебряным шитьем одеяние. – Рад, что вы смогли вернуться домой живыми и здоровыми… Не всем так повезло. Отдыхайте и набирайтесь сил.       Ученики Золотых небес синхронно исполнили традиционный поклон: — Да, глава.