О бедном злодее замолвите слово

— Послушай, Пэй. Я совершенно не уверен, что наша помолвка – хорошая идея… — Атна-Мари старался говорить мягко, но уверенно и убедительно.       Но девушка в ответ лишь поморщилась: — Почему же? Наши кланы согласны и полностью одобряют этот союз. Взаимодействие воина и мастера магической поддержки – самый оптимальный вариант в бою. Мы идеально подходим друг другу, Атна.       Нежный голос звенел хрустальными перезвонами. Прекрасные белоснежные волосы были собраны в высокую сложную прическу. Многочисленные дорогие украшения мягко покачивались при каждом движении. Грациозна и прекрасна. Раньше лотос всенепременно обратил бы на нее особое внимание, но не теперь.       Ни глубокое содержание, ни уважение к чужому мнению к этой чудесной внешности не прилагались.       — При всем уважении, я не влюблен в тебя. – не сдавался Атна.       Эль-Мин-Пэй пожала тоненькими плечами и обиженно надула губы: — Любовь для брака вовсе не обязательна. Мои родители поженились без любви и вполне счастливы.       — При этом сама ты руководствуешься вовсе не расчетом, а личной заинтересованностью. Тебе захотелось заполучить именно меня! – подумал эмпат, но озвучивать свои выводы благоразумно не стал.       — Я верю, что семья должна создаваться на основе чувств… — предпринял решающую попытку лотос.       Но девицу это не впечатлило: — Я красива и знатна. Уверена – со временем ты полюбишь меня.       Атна-Мари коснулся пальцами лба. Он готов был завыть от тщетности стараний.       Оставалось последнее средство. Сделав несколько вдохов и выдохов, лотос трагически закусил губу и закатил глаза.       — Я не хотел говорить тебе, дабы не подвергать опасности, но, похоже, у меня нет иного выхода! Тяжело раненный мной темный колдун перед смертью успел прокричать проклятье, согласно ему, страшные беды и неприятности обрушатся на мою будущую пару и чем дальше, тем страшнее они будут. Стоит лишь рассказать кому-то об этом проклятье – оно усиливается многократно. И потому путь мой – одиночество.       Вся эта тирада была выдана с трагичным выражением лица и надрывом в голосе. Атна-Мари задействовал весь свой актерский талант.       — Проклятье? – с сомнением уточнила Пэй, не до конца веря в услышанное.       — Да. Боюсь, что так. У меня уже был шанс подтвердить его действенность. – закивал лотос. – Только расставание со мной вернуло бедняжке покой и благополучие. А до того — беды сыпались как из рога изобилия. Сколько я не пытался избавиться от напасти – все тщетно.       На лице наследницы клана Хрустальных пагод появилось сомнение.       — Я… готова рискнуть. – сообщила она после короткого раздумья. – И настаиваю на том, чтобы мы были вместе.       — Восхищаюсь твоей смелостью. И прошу быть осторожной. – сообщил Атна. Он распрощался с Пэй. Идея Джи-Цуна казалась ему слишком странной, а история про проклятье – неправдоподобной, но… Пэй, при отсутствии возможности обсудить ситуацию с кем-то более сообразительным, может купиться.              Вечером лотос сообщил фениксу, что план можно начинать приводить в исполнение. Таинственному незнакомцу в «водной» маске и синем одеянии вновь довелось побегать по балкам под потолком. А красавица Пэй утром не смогла открыть дверь комнаты из-за внезапно сломавшегося замка. Ей пришлось звать на помощь. За завтраком взорвалась тарелка девушки (прекрасный артефакт работы Ван-Сиина, заменивший обычную посуду). Мастеру-артефайзеру это было преподнесено, как желание слегка досадить лотосам и их союзникам. Обошлось без травм, но густая каша равномерно распределилась по столу, одежде и волосам, придав красавице весьма неприглядный вид.       Пэй заверещала и выбежала из общего зала, чтобы привести себя в порядок. На первое занятие она явилась крайне недовольной и с опозданием. За обедом у скамьи со стороны юной пагоды подломились ножки. Вечером в абсолютно пустом коридоре на голову свалился комок паутины. Ночью что-то шуршало под дверью. Атна-Мари все это время проявлял сочувствие, но не особо стремился проводить время с девушкой – не заглядывал за ней утром, во время трапез за общим столом чаще беседовал с Лойто, чем с будущей невестой, вечером не приглашал пройтись по саду.       — Я опасаюсь усилить проклятье. – каждый раз объяснял он свою холодность.       — Это… просто совпадения. – неуверенно хмурилась Пэй. Она не собиралась так просто сдаваться, но постепенно начинала терять уверенность. Девушке приходилось то и дело озираться по сторонам, в ожидании новых неприятностей. Она все больше нервничала.       На следующий день на занятии раскололся котелок для зелий (заблаговременно подпорченный фениксом накануне ночью – благо лаборатория не запиралась). Почти готовое зелье вылилось на стол и испортило его.       В вечернем чае Пэй появились горькие сорные травы, хотя служанка клялась, что положила в чайник лучшую заварку и лишь на пару минут выпустила поднос из виду.       На третий день пагода чуть не плакала, но продолжала упрямиться.              — Я отгоняю от Атны навязчивую невесту. Но это вовсе не потому, что он нравится мне самой. – убеждала себя Джоу, деловито устанавливая очередную хитроумную ловушку на балке подле комнаты Пэй. – Просто нехорошо женить кого-то против воли…       Последние дни выдались весьма деятельными. Приходилось соблюдать осторожность и проявлять максимум находчивости.              Атна едва сдерживал улыбку, слушая отчет своей птички о проделках за день.       — Из тебя получилось отличное проклятье. – заметил он.       — Не уверен, что это хороший комплимент. – улыбнулся феникс.       Лотос стал серьезней: — Ты очень меня выручаешь…       — Еще немного и Пэй дрогнет. – решительно заверил Цун.       — Хотелось бы верить. – кивнул Атна-Мари.              — На этот раз традиционное соревнование сокурсников, проводящееся раз в пол года, имеет особое значение. Пятерка сильнейших учеников составит команду для участия в большом континентальном турнире академий — Изумрудный кубок. Бойцов дополнят лучший мастер поддержки, лучший целитель и артефайзер. Итого – восемь участников. И если с Небоевыми все уже ясно, то вам предстоит очень постараться. – вещал брат-наставник Ким-Джун, обращаясь к Младшекурсникам Боевого отделения.       Разумеется, каждый курс отправлял на турнир свою команду для соревнований в той же категории. Лучшей Академией признавалась та, чьи три команды набирали больше всего баллов по итогу.       — А-а-а! Изумрудный кубок! Неужели уже скоро! – чуть не приплясывал Хэ. – Такое бывает раз в дюжину лет.       — Что ты так волнуешься, мы все равно не будем участвовать. – осадил товарища Ран.       Толстячок отмахнулся: — Зато у господина Цуна есть шансы!       — А вот это – да. – не стал спорить вечно хмурый феникс.       Джоу внимательно вслушивалась в слова Ким-Джуна. Согласно канону, на большом континентальном турнире Джи-Цуна не было. Сын главы клана из новеллы и дорамы не умел создавать Черное пламя и призывать Черного феникса. А она – умеет. Да и в целом намного сильнее оригинала.       — Интересно, как отразится на сюжете, если я все-таки попаду на Изумрудный кубок? – думал юноша с волнением.       Состязания Младшекурсников Золотых небес были назначены на следующий день. С самого утра на уже знакомой арене начались поединки. Первые несколько боев Джоу даже особо не заметила – в них сложнее всего было аккуратно и быстро вывести противников из строя, не покалечив и не ранив их. Наблюдать за успехами соратников феникс успевал только по таблице результатов. Достижения Мин, Хэ, Рана и Ю-Ханя были заметно лучше предыдущих – они поднялись на три-четыре позиции по сравнению с итогами полугодичной давности.       Первые сложности у Цуна возникли во время поединка с Хон-Дзю из Каменных големов – колоссальная защита и сокрушительные атаки крупного рослого воина впечатляли.       Огонь скользил по камню, не нанося вред, а от мощной поступи бойца дрожала земля. Дзю полностью трансформировался, так что с застывшего лица на феникса взирали два горящих уголька алых глаз. Выглядело это довольно жутко.       — Если он попадет по мне хоть раз – мне конец! – подумал феникс и метнулся вверх, спешно взлетая. Но даже в воздухе ему приходилось уворачиваться от каменных снарядов.       — В любом случае – его кулаки и того опасней! – отметил Цун, маневрируя. Один булыжник всё-таки задел его и чуть не сбил. Следующий – впечатал в колонну!       — Хватит это терпеть! – рассвирепел юноша, запуская в противника поток Черного пламени. Применить его против кого-то не с такой мощной защитой он бы не решился, но против каменного голема — вполне…       Первыми расплавились летящие в феникса булыжники, потом досталось каменной броне Хон-Дзю. Тот взвыл, не веря, что его защиту впервые за день пробили… При всей силе, в каменной ипостаси воин был довольно неповоротлив и уйти от атаки не мог.       — Поражение Хон-Дзю. Прекратить! Прекратить! – поспешил возвестить следивший за ходом боя брат-наставник. Он успел заметить, как раскалился и начал плавиться камень брони.       — Ты в порядке? – Цун опустился на песок и поспешил к сопернику. Тот уже принял человеческую форму и недовольно потирал раскрасневшуюся кожу.       — Поосторожнее! Ты из меня чуть котлету не сделал! – проворчал Дзю.       — А ты из меня – отбивную. – отозвался феникс, видя, что весь ущерб ликвидируется одним применением целебной мази.       — Прости… — добавил он тише.       — Я тебе это еще припомню, летун. – насмешливо пообещал голем. Не похоже было, что он сильно злится.       После небольшого перерыва Джи-Цуна ждал поединок с Синь-Ином…       Адепт клана Темной воды был ловким и гибким. Изначально Цуну пришлось уйти в глухую оборону, выставив стену огня, чтобы не дать исполосовать себя водяными хлыстами, которые били и жалили буквально со всех сторон.       Синь-Ин был необычайно силен и обладал немалым запасом энергии ци. Феникс был уверен, что коварный интриган и пособник демонов не дерется в полную силу, скрывая свой подлинный потенциал, дарованным запрещенными ритуалами и применением Темной энергии. Но и сейчас одолеть его было сложно.       Джи-Цун решился на то, что давно мечтал попробовать, вопреки рискам – вокруг юноши возник прозрачный образ большой черной птицы. Оперение феникса – прекрасная и сложная клановая защита. Каждое призрачное перо отливало своим оттенком ночи и искрилось. Этот прием затрачивал много ци, но давал Цуну столь необходимый шанс атаковать и маневрировать. Сын главы клана бил иллюзорными крыльями, оттесняя противника с центра арены. Но и потоки воды Синь-Ина не уступали в мощи.       Атна-Мари чувствовал, что за ходом поединка с волнением наблюдает еще и Шин – явно переживает за своего опасного любовника и жаждет, чтобы ненавистный феникс получил рану или увечье. Но этому не суждено было случиться…       — Критически низкое количество энергии в запасе у Джи-Цуна! Техническая победа Синь-Ина. – объявил брат-наставник.       Феникс и правда еле стоял на ногах и был необычайно бледен. Атне отчаянно хотелось кинуться к любимому и поддержать, аккуратно усадить, дать попить и напитать ци, но… пришлось бросить короткий взгляд и отвернуться.              — Участниками турнира становятся – Атна-Мари, Синь-Ин, Джи-Цун, Яо-Джань и Хон-Дзю. – учитель Ким-Джун перечислил бойцов в соответствии с занятыми местами. Разумеется, список блистательно возглавлял, согласно Великому канону, главный герой – ни единого проигрыша. Коварный водник сохранил второе место, не раскрыв всех карт. Болотный занял привычное четвертое место, а феникс подвинул голема с пьедестала.       — Господин! Вы невероятны! Вы едете на Изумрудный кубок! – радостно вопил Хэ. Кажется, он радовался за Цуна больше, чем за себя.       — Вы тоже молодцы. Отличный результат. – похвалил товарищей юноша.       — Обошел-таки. – шутливо погрозил кулаком Джань. – Зато будет с кем пообщаться на турнире.       — Поздравляю! – мягко улыбнулась Мин, а Ю-Хань ободряюще похлопал феникса по плечу.              — Я ждал тебя раньше… — Синь-Ин произнес эту фразу тихо, но с такой холодностью, что Шин непроизвольно вздрогнул.       — Задержался поговорить с Атной и Лойто… — лотос и сам не заметил, как начал оправдываться.       Водник подошел вплотную и взял юношу за подбородок, заставляя смотреть в глаза.       — Они отказались от тебя… К чему навязывать свое общество тем, кому ты не нужен? – слова звучали мягко и столь убедительно. – Скажи, разве кто-то позаботится о тебе, так, как я?       — Ты прав… — Шин опустил взгляд. – Прости…       — Держись от них подальше, милый. Когда ты станешь главой клана, они сами придут к тебе на поклон.              — Поверить не могу, что отправляюсь на Изумрудный кубок. – Гуан-Чин весь сиял и был преисполнен энтузиазма. Талантливый целитель собирался ехать на турнир в составе группы Старшекурсников.       — Только как же я буду скучать без тебя, драгоценный цветочек… — добавил он, обнимая Шин-Мари.       — Ничего. Мы скоро увидимся. – заверил лотос, с тоской думая о том, что скоро останется без Синь-Ина, Гуан-Чина… да еще и Атна-Мари уедет. Зато в Академии будут Лойто и наглый вишоэ. Да и фениксам придется обходиться без своего лидера. Какой простор для деятельности. Впрочем, если поспешить, то можно успеть завершить все приготовления и избавиться от Джи-Цуна еще до его отъезда, а не по возвращении.       От размышлений Шина отвлек голос целителя: — Так что ты думаешь о том, чтобы сходить завтра вместе в оранжерею? Сейчас как раз доцветают златоглавники – очень красиво!       — Завтра? Я пока не знаю… — отмахнулся Шин. Синь-Ин пока не ответил ему о времени следующей встречи и томил неопределенностью.       — Тогда спрошу завтра в обед. – не растерялся Гуан-Чин.       Лотос задумчиво кивнул.