Казалось, что война не оставила ни один участок срединного мира нетронутым. К концу летеня повсюду, куда ни кинь взор, шли жесточайшие сражения не на жизнь, а на смерть. В объединённых силах Братства воины всё прибывали, появляясь у лагерей буквально из ниоткуда, и пополняли ряды желающих отстоять свою землю от посягательства псов и тех, кто находился в тени за ними. Магуры на своих быстрокрылых конях с кличем присоединиться к Братству защитников заглянули во все концы света, забираясь даже в самые дальние уголки, чтобы расшевелить тех, кто может держать оружие, и пробудить вступить в свою, возможно, последнюю битву за благое дело. Остальные воины, верные слову чести, продолжали давать бой за боем неприятелю. И многим уж никогда не суждено было вернуться домой.
Хельви снова выпало посетить нагов и горгонов. Эти две расы были сильными противниками, но неохотно покидали обжитые территории, предпочитая биться на своей земле. Но Грай Милоровинг знал, кого посылать переговорщиком, а потому не удивился, когда в один из душных знойных вечеров снова увидел огненного красавца со свитком от повелителя нагов Дахаба Рассе, в котором тот заверял, что готов поучаствовать в истреблении расплодившихся псов и освобождении срединного мира от крылатых врагов. Похожее по содержанию было послание и от горгонов. Шиасс Хашиасс, их глава, подтверждал участие своей армии в главной битве со злом, но пока был малость занят вытеснением псов в нейтральные земли.
— Обещали по возможности держать связь, хоть это и сложно, — закончил Хельви свой рассказ.
— Да, кристаллы в песках не хотят исправно работать, — почесал бровь повелитель драконов.
Накопители мягко рассеивали серебристый свет, делая атмосферу шатровой палатки более непринуждённой и таинственной. Хельви смотрел на просто и без изысков одетых Грая Милоровинга и советника Дана Ковара, который тоже находился здесь, и понимал, почему молодые эниры часто крутятся возле этой палатки. Оба дракона были привлекательны в зрелой красоте, а ещё умны и надёжны. Вот только у обоих была пара, и оба слыли верными своей половине.
— Блестяще выполненное задание, Хельви, — похвалил Дан Ковар. — Я, признаться, и не сомневался в успехе.
— Верно. Будет, что обсудить с управителями других воинств, — поддержал советника Грай Милоровинг. — А ты отдыхай. Да, и придержи норов.
Брови Хельви поползли вверх, изображая крайнюю степень удивления.
— Прости, друг мой, — пояснил Дан Ковар, — но так уж получается, что я вынужден знать, чем дышат все осведомители, ведь именно от вас часто зависит благополучие Зарудана. И про дела сердечные, естественно, тоже. Должен признать, необычный выбор для сагана, хотя белый дракон шикарен.
— И?.. — протянул Хельви.
— И им, естественно, даже в столь непростое для всех время интересуются альфиры, — вмешался в разговор Грай Милоровинг.
— Удачно? — лицо Хельви потемнело.
— Ха, этот энир — крепкий орешек. Многие новички уже испытали на себе мощь его кулаков, когтей и зубов, но есть и настойчивые.
— Я понял, повелитель. Тихой вам ночи.
— Ступай, — махнул рукой Грай Милоровинг.
Рыжий саган тихо выскользнул их палатки, оставив повелителя драконов и старшего советника одних.
— Что думаешь, Дан, он услышал наше пожелание?
— Конечно, мой повелитель, но поступит по-своему, — улыбнулся советник. — Саган и Ильре Авейро — любовники. Причём пылают оба, как сухой хворост в огне. Белый дракон стал дёрганым именно после отъезда Хельви на задание. Вот увидишь, как только они снова будут в поле зрения друг друга, наступит тишина. Ильре перестанет так остро реагировать на каждое неосторожное слово драконов и раздавать тумаки направо и налево.
— Ты вообще хоть раз слышал о такой странной паре, Дан?
— Нет, Грай, — честно ответил советник, — о паре не слышал, но о странных предпочтениях некоторых представителей нашей расы — приходилось.
— Да?..
— Увы. Как-то давно слышал про двух драконов и их любовнике-эльфе. Он не был с ними связан нерушимыми узами, но добровольно оставался рядом всю жизнь. Были и другие случаи, чего уж там.
— Да уж, сколько всего я, оказывается, не знаю, — вздохнул Грай Милровинг.
— Это потому, что ты ещё молод, мой повелитель. А я достаточно пожил и многое повидал.
— Вот поэтому ты незаменим, Дан Ковар, — лукаво прищурил глаза Грай Милоровинг.
Дан Ковар приосанился и шутливо кивнул в знак признательности.
Хельви широкими шагами, словно рвавшись в бой, направлялся к левому краю лагеря, где виднелся штандарт саганов. Там располагалась палатка отца, которую он делил с ним. Неожиданно Хельви остановился. Ему показалось, что со стороны леса он услышал знакомый голос. Не задумываясь, он свернул с дороги, ныряя в густой лапник.
— Ещё раз протянешь руки к моему заду, Вариш, — поотрываю к едрене фене.
— Не будь таким злым, Ильре, — насмешливо протянул незнакомый Хельви дракон, стоявший к нему спиной.
Перед Варишем на поляне, гневно сверкая разноцветными глазами, стоял Ильре, готовый вот-вот наброситься на обидчика с кулаками.
— Это последнее предупреждение. Надеюсь, ты меня услышал.
— Я не пойму, чем тебя не устраивает моё предложение? Я в своём клане один из лучших бойцов. Мой отец — управитель воинства клана Радужного дракона. Я не урод и не беден, так чего же ты нос воротишь?! Ты же не девственник. Я слышал, что у тебя есть выводок, но нет пары.
Хельви больше не намерен был слушать бред спесивого юнца и дёрнулся вперёд, однако оказался перехвачен сильной рукой Дирека Калента. Отец Хельви приложил палец к губам, призывая к молчанию, и взглядом приказал оставаться на месте. А в это время Ильре в два счёта разобрался с зарвавшимся Варишем, уложив его на лопатки. Сплюнув в сторону, Ильре сказал:
— Не тебе вставлять мне, Вариш. Забудь, пока цел. Сейчас ты не остался калекой только благодаря тому, что вскоре в борьбе с псами понадобится каждый воин. Больше не совершай ошибок. Я своё слово держу, — затем развернулся на пятках и быстро скрылся среди деревьев.
Хельви так увлёкся наблюдением, что позабыл про отца, а когда обернулся, то старшего сагана уже и след простыл. Он не спеша вышел из своего укрытия, приблизился к поверженному дракону и встал прямо перед ним, разглядывая тёмную макушку на уровне своих коленей. Тот не сразу заметил рядом чужого, пытаясь, кряхтя, подняться с земли, стоя на четвереньках. А когда прямо перед собственным носом увидел покрытые дорожной пылью сапоги из мягкой кожи и вскинул голову, то столкнулся с пронзительными зелёными глазами настоящего красавца.
— Ты кто? — удивился Вариш. — Что-то я тебя раньше тут не видел.
— Я кто? Я тот, кто с радостью отправит тебя к предкам быстрее любого меча, если не отстанешь от Ильре Авейро.
— Эм… Не понял, — дракон выпучил глаза, как рыба, вытащенная на берег, рассматривая эту наглую огненную жар-птицу, неожиданно появившуюся в этом уголке леса.
Хельви не стал церемониться. Он резко нагнулся вперёд, одной рукой схватил дракона за шею и вздёрнул вверх. Потом сделал два шага вперёд и с неожиданной для жилистого стройного тела силой прижал трепыхающегося Вариша к ближайшему стволу дерева.
— Ты ведь хочешь жить, встретить пару и вырастить детей? Да?
Дракон что-то невразумительное булькнул в ответ.
— Хочешь, значит. Так мой тебе совет: не зли меня.
— Я… Я, — прохрипел Вариш.
— Вали отсюда, пока я добрый, — рявкнул Хельви, с явной неохотой разжимая тиски пальцев и отпуская дракона.
Тот сначала съехал вниз по стволу, затем, подхватившись на ноги, раскашлялся и чуть ли не бегом устремился прочь.
Чуть позже, когда жара спала, лагерь сбросил сонную негу и воины стали собираться возле походной кухарни. Кан, увидев задумчивого Ильре, незаметно подкрался со спины и повис на шее друга. Дракон, как в былые времена, пробурчал что-то про надоедливых прилипал и попытался скинуть эльфа на землю. Но Кан только хохотал и неожиданно огорошил словами:
— Нет в тебе ни капли терпения к ближним, дракон. Не успел саган вернуться, как вы уже поцапались. Некоторые вещи не меняются.
— Ты о чём? Хельви в лагере?
— Ну да. А разве ты не столкнулся с ним у крайних палаток? — спросил Кан, сползая со спины Ильре и становясь рядом.
— Нет.
— Постой-ка. Но я видел, как ты нёсся, будто угорелый со стороны леса, а следом, чуть погодя, сытым пушаном вальяжно из кустов ивняка вышел Хельви.
— Огонь и кровь! Кан, ты случайно не видел этого приставучего новенького Вариша?
— Ммм, видел. Он весь вечер возле костра с другими драконами сидит, как воды в рот набравши. Не видать его и не слыхать, а обычно соловчиком заливается.
Ильре выдохнул и расслабился.
— Фух, жив.
— Кто? Что-то ты не договариваешь, друг. Давай-ка всё с самого начала и по порядку.
— Да тут рассказывать нечего. Я Варишу надавал по морде за длинный язык и нахальные руки, а Хельви, видимо, случайно стал невольным очевидцем этой сцены.
— Ага, и, зная по старой памяти, что ему в отношении тебя можно всё, а другим — ничего, он дождался твоего ухода и явно тепло поговорил с Варишем по душам, — продолжил за друга мысль Кан. — То-то я гляжу, что он кислый такой. Прямо на себя не похож.
— А где сам Хельви? — забеспокоился Ильре, обшаривая глазами пространство вокруг.
— Переодевается после купания в лесной речушке, — сказал подошедший к ним Тит, протягивая обоим по дымящейся кружке с ароматным травяным чаем.
— Эм, я тогда пойду. Мне нужно с ним поговорить, — заблестел глазами Ильре, отпивая чай.
— Угу, поспеши, — ухмыльнулся понимающе Тит.
Кан нахмурил светлые брови, глядя на быстро удаляющуюся широкоплечую фигуру друга.
— Вот скажи, дракон, зачем искать того, кто тебе много циклов ежедневно портил кровь?
— Кто знает, эльф, — мягко улыбнулся Тит. — Ты же его давний приятель, который был с ним за завесой и видел, а также слышал всё.
— Так-то оно так. Вот если бы не принадлежность этих двоих к разным расам, то я бы предположил, что они связаны не хуже пресловутых истинных пар. А так…
Тит поднял руки, преувеличенно осторожно поправил Кану ворот тёмно-синей сорочки и похлопал по плечу.
— Ну-ну, — начал он и вдруг расплылся у широкой улыбке, глядя куда-то поверх головы эльфа.
Кан проследил за его взглядом и обернулся, увидев направляющихся в их сторону двух крепко сложенных эниров из клана Краснокрылых драконов.
— Тьфу, пропасть, — сказал он, отходя от враз поглупевшего Тита и решительно двинулся к группе эльфов, увлечённо что-то обсуждающих, то и дело прерываясь смехом.
***
Ильре притаился в тени раскидистой ивы, наблюдая за одной-единственной палаткой: остальные в данный момент его не интересовали. Вскоре его терпение было вознаграждено с лихвой, так как глава клана саганов Дирек Калента покинул сына, оставив Хельви одного. Удостоверившись, что рядом никого нет, Ильре тенью проскользнул внутрь и тут же распластался на спине, придавленный чужим телом и с приставленным к горлу ножом.
— Вах, какой тёплый приём, — прошептал Ильре в полумраке палатки, разглядывая склонённое над ним любимое лицо рыжего сагана в обрамлении слегка вьющихся длинных волос, которые, словно завеса, укрыли их от всего мира.
— Ты совсем лишился разума! — прорычал ему на ухо Хельви, прежде чем губы дракона обжог кусачий поцелуй.
Ильре не остался безучастным, сразу вступая в игру, которую знал в совершенстве. Долгое время в палатке были слышны лишь шорохи, приглушённые стоны и сбившееся дыхание вновь встретившихся после долгой разлуки любовников.
— Я скучал, — много позже прошептал довольный Ильре, перебивая пальцами шелковистые пряди.
— Так и должно быть, — томно протянул саган. — Я же говорил, что ты будешь только моим, — он приподнял голову с груди Ильре и подмигнул.
— Мечтай, — фыркнул Ильре, опрокинув Хельви на спину и поднимаясь на ноги.
Он привычно привёл в порядок свою одежду и прикрепил на пояс меч. Всё это время саган молча наблюдал за ним из-под полуопущенных ресниц.
— И чего ты сопротивляешься? Нам ведь хорошо вместе.
Ильре хмуро глянул на него и едва не потерял самообладание, готовый снова разоблачаться и присоединиться к любовнику. Обнажённый саган с распущенными волосами и припухшими от крепких поцелуев губами был до умопомрачения красив. Но Ильре, собрав волю в кулак, остался на месте и продолжил сбор.
— Ты сам подумай, а мне пора. Дела.
Оставшись один, Хельви потянулся всем телом и снова завалился на спину, положив руки за голову. Он знал ответ, давно знал, и рад был бы разорвать опостылевшие узы, но до истечения пяти циклов попросту не может. Закон не на его стороне. Но в одном Хельви не сомневался: вместе с Ильре ему все трудности по плечу. Пока белый дракон смотрит на него такими восторженными глазами, Хельви ощущал себя всемогущим. А слов любви он обязательно дождётся и скажет свои. Нужно только подловить тот самый момент. Уж что-что, а ждать Хельви умел.
А утром состоялся бой. Все были подняты по звуку тревожного рога, а далее завертелось, закружилось, понеслось. Ильре сражался в самой гуще, не зная усталости, ведь врагов было много и они не желали отступать. Одни псы пёрли напролом и умирали, вторые тут же занимали их место. И всё шло по бесконечному кругу. Иногда в пылу сражения Ильре и Хельви сталкивались взглядами и тут же отводили глаза в сторону. Однако им и этого краткого мига хватало, чтобы понять, что, пока оба живы, всё не так уж плохо. Не сосчитать, сколько раз Ильре прерывал бой для спасения жизни смертельно раненых воинов, и Хельви с братьями белого дракона становились несокрушимой стеной, не давая врагам ни малейшего шанса приблизиться к чудо-лекарю. Конечно, Ильре мог поставить энергетический снежный щит, но это было расточительно. На его поддержание уходило бы слишком много сил, а она нужна тем, кто находился на волосок от гибели и перехода в мир духов. Расправляясь с очередной атакой голодных псов, которые, гонимые нагами, пришли на эту территорию, Хельви лишь на миг отвернулся и не заметил, как мимо по воздуху стрелой к Ильре метнулась крылатая дева. И точно быть беде, но в последнее мгновение наперерез ей дёрнулся, появившийся словно из воздуха, Годрик Шайн. Столкновение вышло такой силы, что они, несколько раз перекувыркнувшись в воздухе, рухнули на землю недалеко от Ильре, который их даже не заметил, продолжая лечить сразу нескольких воинов.
Годрик первым пришёл в себя, выхватил из ножен меч и кинулся к деве. Но она тоже была не так проста и, взмыв вверх, спустила с плеча плеть с тонкой длинной цепью, утыканную мелкими острыми шипами. Плеть извивалась, сама по себе будто живая, выискивая первую жертву.
— Геба?! — воскликнул поражённо Годрик, не веря своим глазам, когда дева сорвала с лица треснувшую маску. — Как же ты решилась на такое? Ты же была лучшей!
— Я и остаюсь таковой. Но быть доброй и всепрощающей больше не собираюсь. Это ты сделал меня той, кем я стала, слышишь? Твоё предательство нанесло незаживающую рану. И смыть его можно только кровью.
— Да что с тобой?! Опомнись! Тебе нужна моя жизнь не из-за раны, а чтобы потешить гордыню. Ты впустила тьму в своё сердце.
— Дурак! Зачем мне твоя жизнь? Мне нужна жизнь разлучницы Мунисы, что подло вклинилась между нами, — и цепь стремительно полетела в сторону Годрика. На её конце сверкнул шар с иглами.
Годрик знал, что на острых шипах яд, поэтому увернулся, моментально вытащил из пространственного кармана лёгкий лук, а из колчана стрелу и пустил её в грудь крылатой деве. Но и она была быстра, резво уклонившись. Затем Геба снова стала раскручивать цепь, но по телу вдруг прошла вспышка боли, словно её ударило разрядом грозовой маланки. Она скосила взгляд в сторону и увидела еще одного крылатого с белыми крыльями. Значит, Вышград всё-таки принял решение вмешаться в войну, как и сотни циклов назад, чтобы наказать отступников Поднебесья. Этим поступком они подтвердили отказ от былых связей и родства. Опустив взгляд на землю, Геба поняла, что псы проиграют сражение, и, рванув вверх, поспешила скрыться в облаках. Годрик и второй крылатый посланник не стали преследовать отступницу. Оба не могли отойти от увиденного. Геба являлась внучкой одного из пяти старейшин. Она всегда чтила законы и во имя веры шла на поистине героические подвиги. Если уж она не смогла бороться с чернотой и поддалась соблазнам, то кому же тогда верить?!
Бой закончился победой Братства, но и защитников полегло немало. Ильре вместе с другими лекарями остался исцелять раненых здесь же, на поле кровопролитного сражения. Многих воинов нельзя было трогать и переносить, потому приходилось довольствоваться такими условиями. Хельви вместе с другими защитниками собирал на поле оружие павших.
Управители воинства дали распоряжения насчёт уборки и сожжения трупов, а сами удалились для решения насущных вопросов. Глава ночных стражей Явор Квидольский был тяжело ранен. Именно в этот момент спасением его жизни занимался Ильре Авейро. К тому же Годрик Шайн сказал, что у него срочное послание для Вышграда, которое не требует отлагательства. Да и сама обстановка вокруг оставляла желать лучшего. С каждым боем потери среди воинства Братства только растут, а псы всё напористей, будто их смерти несущественны.
***
Аббадон негодовал, расхаживая взад-вперёд по убежищу, спрятанному за толщей гремящей воды, обрушивающейся с горы. Никто не слышал его гулких шагов и звучного голоса, усиленного эхо.
— Я дал простое задание, Геба! Однако ты умудрилась провалить его! Как?
— Простое задание — это убить неизвестного никому воина, а не Ильре Авейро, — ровно ответила крылатая дева, рассматривая обломавшиеся ногти. — Это дракон — боевой маг холода и редчайшей силы лекарь. Его защищал не только напарник, но и другие воины. Правда, если бы не Годрик…
— Вот как… Хранитель артефактов добра тоже не остался в стороне, — задумчиво проговорил Аббадон. Видимо, этот загнивающий мир пришёлся ему по сердцу. — Что ж, ладно, больше нет смысла рисковать. Сегодня мы потеряли слишком много псов, и всё зря.
— Не совсем. У меня есть вещь сагана. Ты вроде хотел привлечь его на нашу сторону, так я, пролетая мимо, срезала с его пояса мешочек для монет.
— О… Великолепно! Теперь через сон, когда любой разум открыт, я достану его. А если не получится заполучить его в наши ряды, то сделаю внушение на разрушение. Этот огненный сопляк слишком силён. Нельзя иметь огромную мощь столь юному уму. Он нуждается в управлении более опытным мастером. И хорошо, что саган таится ото всех, а то старейшины бы возрадовались, что в их распоряжении не одно, а целых два сокровища.
