***
Чёрная атласная рубашка и в тон костюм тройка. Завязываю бордовый галстук. Короткий взгляд на часы, и с каждым движением стрелки, ко мне медленно подбирается нервозность. Серебряная цепочка на уголках воротника. Какого хуя я нервничаю? Атласный платок-паше винного цвета в нагрудный карман. Пальцами зачесываю волосы назад, старательно прогоняя размышления о том, что наденет маленькая Уокер. Тот вишневый боди с прозрачной юбкой, что она напялила на вечеринку в поезд, идеально бы гармонировал с моим образом, а пшеничные волосы закрученные в волны — выгодный контраст на фоне темных тонов. И изумруды. Яркие переливы зелёных оттенков полная противоположность моим красным, но как же ахуенно эти цвета смотрятся рядом. Блядская Уокер! Проникла в разум и сидит там назойливыми картинками. Стоит вспомнить один взгляд её ярких глаз, как по позвоночнику медленно пробегают мурашки. А губы?! На кой чёрт я тогда остановился? Ёбанное самообладание и вековой контроль эмоций. О, Шепфа, Люцифер, выбрось из головы весь этот бред и прекрати думать об изумрудных глазах. Забудь напрочь вкус её губ и сладость ванили. Все твои мысли только об Уокер. Влюбился?! — Нет! — в голос проговариваю в зеркало и чуть дергаюсь от своего же тона. — Влюбился, блять. Влюбился? Серьёзно? — закатываю глаза, мысленно даю себе затрещину за такие идиотские мысли. — Скорее Небеса в Ад рухнут, чём я влюблюсь. В Непризнанную, блять. Упорно сдерживаю смех, улавливая тонкие нотки олеандра за дверью, и иду встречать Ости. — Люций?! — дёргается от неожиданно распахнутой двери и опускает кулачок, что успела занести в воздух. — Пошли, — разворачиваю её за плечи в другую сторону и подталкиваю, — ты же пришла уточнить: иду ли я на это дурацкое мероприятие? — обхожу её и, заправив руки в карманы, двигаюсь в сторону зала. — Я вот иду, — останавливаюсь и оборачиваюсь на опешившею Ости. — А ты?***
Скучная, до безобразия банальная речь Серафима Кроули. Ученики нетерпеливо топчутся на месте в ожидании конца его затянутого разглагольствования о соблюдении мира и порядка, о сохранении самообладания и контроля всего сущего и насущного тоже. Упрямо возвышаю каменную стену в попытке скрыться от тошнотворного олеандра, которым меня окутывает Ости с ног до головы, безразлично блуждаю взглядом по залу. — О, дьявол, он закончил, — Киран ставит позолоченный кубок с глифтом на стол, закидывает в рот виноградину и обводит хищным взглядом учеников. Коротко усмехаясь, понимаю намерения друга. Ангелы и демоны сливаются в пары, закручиваясь в вальсе под громкую музыку. Демон останавливает свой взгляд на ангелочке, скучающем в одиночестве возле одной из колон. Поднимается, оттягивает полы пиджака вниз, зачесывает кудри назад и вальяжно направляется к девчушке. — Нашел себе новую жертву? — усмехаюсь и тянусь за кубком. — Надо же держать «лицо», — пожимает плечами. — А то, что она ангел, тебя не смущает? — Равновесие, друг мой, Рав-но-ве-сие, — подмигивает и удаляется. Делаю глоток глифта, вкушая вкус киви, и опускаю взгляд в бокал. Изумрудный, сука! — Пойдем потанцуем, — лепечет Ости, прижимаясь ко мне. Перевожу на неё недоуменный взгляд. Зелёные глаза наливаются мольбой и лестью, точно нашкодивший ребенок смотрит на меня, вымаливая прощение. Или разрешение. — Иди танцуй, — пожимаю плечами и перевожу взгляд на толпу. Разных оттенков платья и костюмы сливались в одну бесконечную юлу, закручиваясь в такт музыке. Плавный темп по нарастающей менялся на ускоренный, интенсивнее кружа учеников. Ости в обиде вещает о чём-то серьёзном, устроив голову у меня на плече, а я кружу взглядом по огромному помещению в попытке вырвать из смазанной картинки пшеничные волосы. С кем же ты пришла, Уокер? Кто-то сдержано стоял в стороне, периодически делая глотки из позолоченных бокалов. Некоторые ученики вальяжно расселись на диванах, ели фрукты, запивая глифтом и наблюдали за веселящейся толпой. Юла из танцоров постепенно приобретала более четкие очертания, словно замедленный темп музыки инерцией останавливал это головокружение. В затихающей мелодии раздается оглушительное дребезжание латуни о мрамор, звон разбитого стекла, и я перевожу взгляд на звук. Трясущимися руками официант собирает осколки позолоты у ног… Вики. Моя маленькая Непризнанная. Гордо расправленные плечики, пшеничные волосы волнами струятся по спине, впитывая весь свет этого зала. Я же говорил — полупрозрачное! Сука! Сиреневое кружево плотно облегает песочную талию Непризнанной, просвечивая молочную кожу на выпуклых местах. В ложбинку на груди спускалась серебряная нить украшения. Нежный гипюровый чокер широкой лентой расположился на тонкой шее Вики, прикрывая плечи полупрозрачной, невесомой вуалью. И шлейф лавандового фатина струился по телу, точно перистое облако. Поднимаю взгляд, встречаясь с изумрудами. Не смотря на расстояние между нами, зелень её глаз, играя блеском, обволакивала разум блаженством, затягивая в хвойный лес. Она улыбнулась, и мои губы непроизвольно дрогнули в ответной усмешке. Внимание Вики переключилось на Лилу, что встала перед ней, закрывая от моего взора Непризнанную. Дино материализовался рядом, и я нервно поправил галстук. О чём же вы щебечите? — Люцифер, — перевожу взгляд на подошедшего Геральда, — пора. — Иду, — коротко отзываюсь, бросая взгляд на Вики. Поднимаюсь и лениво плетусь за Геральдом, зачесываю волосы. Либо на меня так действует цвет её глаз, либо глифт, но изумрудное вмешательство в мою жизнь определено точно пьянит разум. — Не думал, что ты всё же придёшь, — отзывается Геральд, выходя во двор. — Разве я мог пропустить такую увлекательную вечеринку? — абсолютно безразличным тоном отзываюсь я, призывая Диантуса. — И удостоить чести Кирана призвать очищающий ливень, — растягиваю последние слова. Толпа пьяных и уставших учеников вывалилась на свежий воздух с надеждой познать все прелести традиции. Пару мгновений и воздух над головой рассекается широкими взмахами крыльев моего дракона. Черная чешуя впитывает в себя блеск звёзд и тёплый свет небесного огня, исходящего от развешанных по периметру ламп. Диантус пикирует к земле, грубо взрыхляя когтями землю, расправляя, а потом складывая на спине перепончатые крылья. Вальяжно подхожу к дракону, он лениво опускает голову на сложенные перед собой лапы, точно земной кот, подставляя морду под мои руки. Пальцами веду от носа к уху, почесываю эту здоровую «кошку». После Дарагона я совершенно по другому начал относится к живым существам. И что бы отец не говорил про привязанность и любовь, про разрушения и уничтожения — они живые. Драконы не игрушки, но и не домашние животные. Они хищники, небесные стражники, средство для длительного полёта, точно автомобиль для людей. Этому меня учил Сатана. И я познал все его нравоучения, когда он испепелил Дарагона на моих глазах. Познал слова Сатаны, что слились с истошным ревом дракона, проникая в самую душу, добавляя туда ещё больше скверной черноты. Диантус. Мне было шестнадцать, когда Лилит потащила меня в адский сад. В той самой клетке, где ещё пару недель назад жил Дарагон, сидел маленький, только вылупившийся дракон. — Не повторяй своих ошибок, Люцифер, — Лил заключила моё лицо в ладони, вынуждая опустить взгляд на неё, — не повторяй ошибок своего отца. Она встала на носочки, оплела тонкими руками мою шею, притянув к себе, уткнулась носом в ключицу. Черные длинные волосы развевались на ветру, лаская прядями моё лицо. Глубокий вдох и дьяволица отстраняется, в малахитовых глазах слезами застыла глубокая печаль; шмыгнув носом, она улыбается и одним взмахом крыла скрывается за черными кучевыми облаками. Я назвал дракона её энергией. Пряность гвоздики отдавала горьким и жгучим вкусом, кутая теплым ароматом. Диантус. Некое напоминание о её тепле, воспитании, душевном понимании и несомненно защите от отца. Лилит была для меня всем. Другом, сестрой и матерью в одном лице. И даже её он забрал у меня. Невзирая на собственные чувства, переступил через любовь, что дарила демоница Дьяволу, он призвал свою гордость и отпустил её. — В этом году было решено пригласить и лучшего Непризнанного, который присоединится к призыву очищающего ливня, — гласит Геральд собравшимся в полукруг ученикам. Почесываю дракона за ухом, и он довольно урчит, пока демон предоставляет возможность непризнанным выбрать своего «лидера». — Вики Уокер?.. — тянет Геральд, и я перевожу взгляд на толпу. Маленькая Непризнанная вся сжалась, щёки покрылись стеснением, над головой по обыкновению горит невидимый нимб, а в глазах в нетерпении пляшут заинтригованные черти. Усмехаюсь в блаженстве от представленной картины. Я и правда готов лицезреть такую Уокер вечно. В небе раздался прокатный рык, и я перевожу взгляд в мерцающую звёздами темноту. Бирюзовый дракон пикирует к земле, приземляясь рядом с Вики, довольно махая хвостом и головой, фыркнул в лицо Уокер. «Не плохо, Вики. Всего ничего в школе, а уже обзавелась личным драконом.» Ученики с нескрываемым восторгом следили за тем, как дракон ластится к Вики. — По обыкновению обряд проведут Люцифер и Дино, как лучшие ученики школы. Толпа взорвалась аплодисментами. Всеми силами прогоняю пьяный изумрудный дурман и подхожу к Геральду под громкие овации. Диантус медленно, но уверено полз за мной, и, встряхнув крыльями, я взлетел, устроившись на спине дракона. Дракон Вики любезно примкнул к земле, чтобы Непризнанной было удобнее на него забраться. Стоило Вики запустить пальцы в чешую и обхватить ладошками гриву из наростов, дракон выпрямился, чуть встряхнул телом, устраивая Непризнанную удобней. По команде Геральда драконы взмыли вверх, а потом синхронно нырнули вниз. Спустившись к первому слою облаков, сквозь которые проглядывают огни городов, небоскребы земной жизни и, кажется, слышен гул утекающего времени, я остановил дракона. Когда все поравнялись дал тихую комнату Диантусу, и он издал низкий рёв, и гром прокатился среди облаков. Громогласный рык дракона Дино призвал молнии и грозы, и в заключении дракон Вики; создания вздрогнули волной и из их глаз покатились слёзы, падая на землю. — Фыр, ты плачешь? — Вики потянулась к морде дракона, обхватывая руками его голову. — Первые капли, что падают на Землю — слёзы морских драконов, — не отводя взгляд от растерянной Непризнанной, проговариваю, почесывая Диантуса за ухом. Небеса разверзлись ливнем, и, как один, драконы, словно по команде, стали подниматься вверх.***
Глухой удар и жёсткое приземление сопровождались нетерпеливыми взмахами крыльев Диантуса, нагло вырывая моё сознание из пьяного умиротворения, которому я предался на обратном пути в школу, развалившись на спине дракона. Поморщился, прогоняя пелену в глазах, и встряхнул крыльями. Чуть впереди от меня приземлились Дино и Вики, и я поморщился ещё сильнее от представленной картины. Руки ангела скользнули по талии Непризнанной, и, точно пушинку, он её опускает на землю. — Помнишь, что ты обещала? — доносится приглушённый голос пернатого, и я невольно прислушиваюсь. — Помню, — почти шепотом отзывается Уокер, в стеснение отводя взгляд, — но, Дино. Разве мы можем… Свожу на переносице брови, вслушиваясь в разговор, медленно спускаюсь с дракона. На губах кислый привкус лайма смешивается с лёгкой сладостью её губ, и я жмурюсь, глубоко вдыхая воздух. — Это просто танец, Вики, — порывом ветра доноситься голос ангела, а у меня кулаки сжимаются. Чисто инстинктивно. — Но я Непризнанная, — перевожу взгляд на Вики, сую руки в карманы и делаю шаг, взирая под ноги, только бы не смотреть на неё. — Вики, — боковым зрением вижу, как белокрылый протягивает ей руку и она мешкая опускает свою ладошку в его лапу, — меня не волнует, какой у тебя статус или ранг. Я прошу один танец, — сука, до чего же противно-то, блять, — и ты мне обещала… Обещала! Что ещё ты обещала этому белокрылому ублюдку? Резким движением толкаю дверь и, сделав глубокий глоток воздуха, вхожу в холл. Представленная картина мельтешила перед глазами так же, как и платье Непризнанной на ветру, разжигая где-то в груди кислое пламя. Отчётливо понимаю, что вкус лайма — моя энергия, только, что именно олицетворяет этот вяжущий рот вкус, никак понять не могу. И кулаки так сильно сжимаю, впиваясь ногтями в кожу до красных полумесяцев и побелевшие костяшек, представляя, как сломаю пальцы пернатому «другу».***
— Люций, — подлетает Ости, стоит мне переступить порог зала. — Мне надо выпить, — зачесываю волосы, обходя демоницу. Ости хвостиком следует за мной, в наглую касается руки и переплетает пальцы. Останавливаюсь и часто моргаю, прогоняя пьяное наваждение, оборачиваюсь к ней. — Мой маленький сладкий олеандр, — аккуратно вытаскиваю руку из её пальцев, касаюсь щёки, пристально смотря в зелёные глаза, — побудь, пожалуйста, хорошей девочкой и не доёбывай меня хотя бы один вечер, — тянусь к её приоткрытым губам прикрывая веки, вдыхаю её запах и замираю в дюйме, так и не коснувшись бордовых губ, — я не в настроении. Слишком резко отстраняюсь и обвожу взглядом зал в поисках стола с алкоголем. — Что с тобой? — бубнит демоница, подстраиваясь под мой шаг. — Ничего, — пожимаю плечами, целенаправленно приближаясь к столу. — Не ври, Люцифер, — не унимается Ости, и я закатываю глаза. — Я же вижу, что что-то не так. Ты всё время раздражительный, какой-то отстраненный… — она замолкает, вплотную подходя ко мне. — Ты уже столько ко мне не приходил, - закусывает губу, виновато опуская зелёные глаза в пол. - Я скучаю по твоим рукам. Запускаю пальцы в её волосы, чуть притягиваю к себе, и демоница послушно встаёт на носочки, накрывая ладонями мою грудь, тянется за поцелуем, прикрывая веки. Еле касаясь, я провожу губами по линии её подбородка к уху, лаская мочку горячим дыханием, и Ости судорожно втягивает воздух, прижимаясь всем телом. — Отъебись от меня, Ос, — шепчу ей на ухо, слегка прикусываю мочку. — Найди себе новую жертву. Отстраняюсь и безразлично перевожу взгляд на стол. Хрусталь с синим глифтом мелькает перед глазами, и я цепляю бутылку. — Нашла, — не то в раздражении, не то довольно тянет демоница, и я с облегчением выдыхаю, рисуя в голове четкий план, как побыстрее нажраться и свалить с этого вечера. Прикладываюсь губами прямо к горлышку, не заботясь о том, что подумают. Моё пьяное демоническо-ангельское окружение давно себя не контролирует, а учителям глубоко плевать, кто из чего пьет, главное, чтобы противоположные стороны не сношались и не портили вечер. Ангелы, демоны, все эти создания перетрахались между собой уже тысячи раз, и хоть бы кто слово сказал. Не спались и не оплодотвори какую-нибудь сучку, и твои крылышки останутся на месте. Ебись, с кем хочешь. Хоть с непризнанными. Непризнанная! Довольный голос Ости врезается в сознание, и стремительно оборачиваюсь, бегая взглядом по залу в поисках Уокер. Прижав к спине крылья и надменно отвернувшись от Ости, Вики усердно игнорирует демоницу. Распирающее грудь довольство ухмылкой трогает губы, и я уверенно шагаю по направлению к темному и светлому. Такие разные: день и ночь, солнце и луна. Кровь и молоко - две реки сливаются в одно русло, не уступая никому место. Словно Инь и Ян. Ангел и демон. В лице моей маленькой Непризнанной.