Ловец снов

С приближением зимы ночи становились длиннее. Холод, одиночество и глубокая темнота — всё напоминало о чёрной полосе в жизни, которая, казалось, никогда не сменится на что-то более светлое. Ли стояла в своей спальне у окна и, обняв себя, бесцельно смотрела на покрытые покрывалом ночи вершины деревьев. Она была в смятении и, прокручивая ссору с Чимином на кухне, то закипала от злости, то ругала себя за излишнюю вспыльчивость. «Если бы я просто смолчала… Если бы спокойно всё обсудила… Возможно он бы не ушёл, возможно мы бы стали чуть больше понимать друг друга, возможно стало бы легче…» — она прикусила губу с внутренней стороны и чуть сжала пальцы рук. Его слова ранили, а его взгляд эти самые раны углубил. Но та искра, то еле сдерживаемое желание сблизиться и оказаться во власти страсти даже сейчас не отпускали и жгучей пульсацией отдавались в груди. Ли ясно помнила пылающий злостью и желанием взгляд мужских глаз, огонь был таким ярким и обжигающим, что даже стоя на приличном расстоянии можно было запросто обжечься. «Поддаться порыву — точно было бы самой большой ошибкой и, если бы не злость, я бы её совершила. Уверена, после сердечных ран стало бы гораздо больше, ведь Чимин не может не растоптать чувства», — грустно усмехнулась Сэхи, после чего повернулась спиной к окну и облокотилась о холодное стекло. Пока Сэхи искала в себе силы в который раз отпустить Чимина и забыть абсолютно всё, что с ним связано, в том лесу, куда до этого падал её взор, в корнях у старого дерева — единственного дуба среди высоких сосен, когда-то посаженого отцами Пака и Иена, сидел Чимин. Раздражённый мужчина с взъерошенными волосами бился затылком о крону дерева, изредка неразборчиво ругаясь. — Как, чёрт возьми, всё так получилось?! Как вышло, что я вернулся сюда?! Всё же шло по плану, так почему… почему я сижу здесь один и ломаю голову над глупыми, ненужными вопросами? Зачем вообще думаю о ней…о… нас, о том, что происходит между нами?.. Я спятил! Совершенно точно спятил! — Чимин последний раз стукнулся головой о дерево после чего, запустив руку в карман, достал нераспакованную пачку сигарет и новую зажигалку, купленные этой длинной ночью. Вынул одну сигарету и тут же поджог, но не закурил, ведь он бросил курить ещё пять лет назад и пообещал себе, что больше не поддастся никотину. А сегодня, после всего произошедшего, не раздумывая, выбрал первую попавшую на глаза пачку. Тонкая струйка дыма потянулась вверх. Запах табака отрезвлял и напоминал о баре, в котором несколькими часами ранее Чимин искал себе партнёра на одну ночь. Приглушённый свет, ритмичная и в то же время расслабляющая музыка, стены помещения пропитанные смесью духов, алкоголя и похоти — идеальное место для краткосрочного знакомства. И ведь всё действительно шло согласно плану Пака: одинокий, привлекательный и, казалось бы, неприступный мужчина — образ, что несомненно цепляет слабый пол. Главное не торопиться, не вертеться в поиске, а терпеливо выжидать момента. Чимин с самого появления в баре чувствовал на себе не один заинтересованный взгляд, но с невозмутимым спокойствием потягивал виски со льдом, в его планах не было напиться, поэтому один бокал растягивался на максимально возможное время. И вот, спустя каких-то пол часа, стул рядом с Паком, наконец, оказался занят. Смелая симпатичная молодая девушка в вызывающем черном платье с глубоким декольте, заказывает лёгкий коктейль и невзначай поправляет рыжеватые локоны. Ненавязчивое стандартное начало разговора, обмен любезностями во время распития напитка и, конечно же, лёгкие прикосновения — она не скрывает своего намерения сблизиться, а Пак и не собирается её останавливать, ведь за этим он и пришёл. И вот, выждав подходящий момент, когда с разговорами пора заканчивать, он склонился к уху незнакомки и томно с нотками власти прошептал: — Мне не терпится опробовать коктейль с твоих губ, ты с таким наслаждением его распивала. К тому же, без одежды прикосновения будут гораздо приятней, — он отстранился, ловя на себе взгляд вожделения, по маленьким бугоркам на лифе платья отчетливо обрисовалось нарастающее возбуждение, а наманикюренные ноготки, цепкой хваткой впившиеся в мужское бедро, свидетельствовали о некой попытке сдержаться. «Кажется, кому-то уже не терпится», — сдержал он победную улыбку и, поднявшись с места, повёл за собой девушку к выходу из бара. Стоило двери номера в отеле захлопнуться, как девушка первой набросилась на Пака с поцелуями, такими жадными и скользкими, словно она голода не меньше месяца. Глухой стук — и вот она прижата спиной к стене, ножками обхватив сильные бёдра. Чимин не уступает, подавляет девушку, подчиняет себе, заставляя играть по его правилам. Он вжимает её в стену, давит пахом в промежность, заглушая стоны своим ртом. Вещи летят на пол, обнаженные тела горят, соприкасаясь друг с другом, жар страсти заполняет собой всё вокруг. Они, не разрывая поцелуя, перебираются на кровать, девушка бесстыдно раздвигает ноги и с неприкрытой похотью смотрит на разгоряченного Чимина. Он готов растянуть её, доставить удовольствие, утолить животный голод, терзающий их двоих, но внезапно перед глазами возникает Сэхи. Её возбужденный вид, слегка прикрытые одеждой пикантные части тела. Страстная, но в то же время податливая и нежная, она никогда так похабно не выглядела, как эта девушка, чьё имя явно было ненастоящим — Люси: «Могла бы придумать что получше, поестественее». Пак быстро смаргивает, возвращаясь к нетерпеливой Люси: она водит ножками по возбужденному члену, поддевает яички и пошло прикусывает губы, как бы напоминая, что готова принять его. Чимин хмыкает и, нависнув над девушкой, грубо переворачивает ту на живот, поднимает бёдра и резко входит. Комнату наполняет стон удовольствия, оказывается, незнакомке нравится когда её берут жёстко, она вся дрожит от удовольствия и сама двигает бёдрами навстречу члену. Пак наматывает локоны на кулак, заставляя девушку выгнуться в спине, и сразу начинает с быстрого темпа. — Чёрт! — рычит он сквозь стиснутые зубы, снова видя перед собой Сэхи. «Дебильная схожесть причёсок!» Он хотел отвлечься, хотел избавиться от желания заняться с ней сексом, но вместо этого она продолжает появляться перед ним, смешивая возбуждение с яростью: ведь та, что перед ним, не Сэхи, ощущения, запах — всё не то. Это раздражает, бесит и сбивает с нужного настроя. — Да-а-а, ещё! — еле дышит девушка, но вместо продолжения Чимин внезапно останавливается, отпускает волосы и выходит из лона. Девушка растерянно оборачивается, чувствуя, как с кровати спускаются. Видит возбужденный член и ещё больше впадает в ступор: разрядки никто так и не получил, но всё прекратилось. — Ты чего? — подползает она к краю, строя глазки, не веря, что всё так и закончится. Чимин не реагирует, собирает свои вещи по полу, одевается и, бросив равнодушное: «Мне жаль», уходит, тихо закрыв за собой дверь. — Блядь, опять на придурка нарвалась! — раздражённо шикает девушка, падая спиной на постель. — Лучше бы она молчала, — Чимин поджигает уже третью сигарету, продолжая смотреть, как тлеет табак. В тот момент он услышал не Люси, а то, как его в предвкушении зовёт Сэхи, вспомнил, как она стонет от наслаждения прямо губы, как после, содрогаясь, целует его. Он просто не смог продолжать этот цирк абсурда. — С таким же успехом я мог просто подрочить в ванной, — раздражённо пробубнил Пак, ломая сигарету пополам. От чего ушел к тому и вернулся, он снова хочет прикоснуться к Ли Сэхи, нет, не просто прикоснуться, а завладеть каждым миллиметром её тела. — Этого не будет! — твёрдо произносит он, сжимая челюсти. «Я не пойду на поводу у похоти. Перетерплю, а когда всё закончится, окончательно разорву все связи. Сменю штаб, переведусь в другой город и всё станет как прежде». — Ты рано. К тому же, — Марк неспешно сошел с тропинки, показываясь на глаза Паку, и как-то тоскливо посмотрел на старое дерево. Он поддался воспоминаниям, на короткое мгновение оказался в прошлом, с родителями, с беззаботными детьми, которыми они тогда с Чимином были. — Не думал, что ты окажешься здесь, — Марк мягко коснулся ствола дерева, как бы приветствуя его, а затем без приглашения опустился на землю, также облокачиваясь о дуб, как это делал Пак. Он повернул голову к другу, что молчаливо смотрел на истлевшие сигареты. — Ты же говорил, что бросил, — без осуждения произнёс Марк, понимая, что у друга не самое лёгкое время. «Он сам пришёл к месту воспоминаний… Такое нельзя просто проигнорировать. После смерти отца, ты даже говорить о прошлом не хотел, злился, замыкался в себе и пропадал на несколько дней. Что же тебя терзает, раз ты смог отпустить боль утраты и прийти сюда?» — Я и не курил. Нужно было обдумать один момент, а дым от сигарет помог сосредоточиться, — Пак взял в руку пачку сигарет и задумчиво уставился на неё. «Обдумать, ха! Я вообще не должен был допускать мыслей о Ли Сэхи! Наше сближение — моя самая большая ошибка», — Чимин сильно сжал кулак, сминая пачку и ломая оставшиеся сигареты. — Может хватит изводить себя? — устало выдохнул Марк. Для него, наблюдающего со стороны, пазл складывался гораздо быстрее. Но некоторых деталей всё же не хватало, поэтому он осторожничал, подбираясь к правде с присущей затаившемуся хищнику скоростью. Медленно, внимательно к мелочам, обращая внимание на колебания настроений. — Остановись. Сейчас я не нуждаюсь в твоих советах, — строго предупредил Чимин, обращая к другу грозный взгляд. И как назло перед его глазами, словно красная тряпка для быка, нарисовалась картина близости Марка и Сэхи. Пачка сигарет, что до сих пор лежала в его руках, превратилась в пепел — Чимин не сдержал силу ловца, выпуская синее пламя. — Блять! — эмоционально выругался он и, отряхнув руку, быстро поднялся с земли. Марк незамедлительно повторил за ним и снова их взгляды пересеклись. — Я в порядке, это лишь маленький всплеск силы, — неохотно отозвался Чимин и, торопясь покинуть друга, обошел его. — Что тебя взбесило? Моя попытка помочь? Или то, что мы никак не поймаем ублюдка, манипулирующего пожирателями? А может причина в Ли Сэхи? — Пак, что до этого медленно отдалялся от дерева, хранившего только тёплые воспоминания, на упоминании имени девушки, остановился и с силой сжал кулаки. Он попытался успокоиться, забыть вопрос Марка, стереть раз и навсегда из памяти их воркование, но новое высказывание Марка лишь усилило гнев: — Так я прав, дело в Сэхи. Прекращай упрямиться и признайся хотя бы самому себе, что она тебе дорога, — Марк совсем не хотел этого говорить, не желал открывать глаза Чимина на правду о его чувствах к девушке, ведь это означало навсегда потерять Сэхи. Но, что станет с их дружбой, если он промолчит и оставит всё как есть? В конечном счете они будут страдать, возможно их дружбе придёт конец, а упрямость Чимина загонит его в угол и вызволить его оттуда будет не так-то легко. — Замолчи, — прорычал Чимин, чувствуя, как гнев переполняет тело изнутри и сила, которую он обычно легко сдерживает, неуправляемо рвётся наружу. — Чимин… — Марк осторожно сделал несколько шагов. — Я попросил тебя заткнуться! — зло повторился Чимин, повернув голову к другу. Его кулаки уже горели, пламя окутало их тонкой пеленой, не будь сейчас ночь, увидеть голубое свечение было бы невозможно. Марк замер, подходить ближе рискованно. Даже если и был уверен в своих способностях, драться с другом он был не намерен. Минута тишины — и пламя сходит на нет, а Пак готовится продолжить путь к дому. — Не признание чувств, не значит их отсутствие, — в след произнёс Марк и услышал язвительный смешок. — Не нужно проецировать свои любовные неудачи на меня. Если уж тебя бросили — смирись и не ной или же борись, пока тебя не примут, но меня в свои любовные игры не впутывай, — грубо ответил Чимин, бросая насмешливый, наполненный высокомерием взгляд через плечо. Марк нахмурился, но смолчал. — Как всегда излишне эмоционален, когда дело касается чего-то личного, будь то семья, чувства, девушка… — Марк повернулся к дереву и с грустной улыбкой попрощался с ним. — Ему очень не хватает Вас, господин Пак.

***Пак Чимин 8 лет***

Прячась в тени совсем ещё молодого дуба, юный Чимин надеялся, что его не найдут и не отругают. Но надежды не оправдались, и, услышав шелест камешков и травы под ногами приближающегося взрослого — а это был точно взрослый ведь им с Марком, который тоже знал об этом месте, запрещалось приходить сюда без взрослых, Пак сильнее прижался к кроне дерева и затаил дыхание, при этом прикрыв ладошками рот. Звук шагов вскоре стих, но малыш не торопился выходить из своего мнимого убежища. — Чимин, — спокойный голос отца с присущими только ему нотками строгости пробудили волну дрожи. Чимин поджал губы, его крохотное сердце быстро-быстро забилось в груди. — Сынок, покажись папе, — мужчина знал, где прячется сын, знал, что он сильно переживает из-за случившегося в школе, но не торопился приближаться, оставляя это решение за маленьким смышлёным сыном. Он считал, что ребёнок должен с малого возраста привыкать делать самостоятельный выбор и нести за него ответственность, конечно же, исключая совсем уж серьёзные вещи, где необходимо решение взрослого. Рост личности очень важен. — Ты разочарован во мне? — послышался неуверенный, слегка хрипловатый от подступающих слёз голос. Чимин перебирал пальчиками, смотря на смятую зелёную траву у своих ног. Он очень боялся расстроить отца, которого уважал и считал примером для подражания, и так сильно волновался в ожидании ответа, что и мысли о разговоре лицом к лицу не допускал. — Что за глупости? Как я могу разочароваться в своём сыне, в моём маленьком поборнике справедливости? — мужчина нежно улыбался. — Чимин, я уверен, что никогда не буду разочарован в тебе. Ты же помнишь, как я учил тебя защищать слабых? Не забыл, мои слова о честности и уважении? — за деревом послышалось тихое шмыганье, но даже тогда мужчина не сдвинулся с места, продолжая с родительской теплотой ожидать появления перед собой сына. — Юсок обижал других детей и собирался сломать их поделки, пока взрослые не видят, я не мог ему этого позволить, — хмуря светлые бровки, Чимин убирал рукавами кофты льющиеся из глаз слёзы, растирая влагу по щекам. — Я честно сначала вежливо его попросил, но он засмеялся и сломал жирафа Мии… Она заплакала и я… Я не сдержался и ударил его. Прости, пап, я не должен был драться… — Чимини, я не сержусь. Может, покажешься папе? — ласково позвал он сына. Сердце разрывалось от невозможности успокоить ребёнка. К счастью взрослого спустя всего минуту, из-за дерева осторожно выглянул заплаканный Чимин. Он, виновато перебирая ножками, подошёл к отцу, что присел, раскрыв руки для объятий. — Ты очень смелый и честный, Чимин. Ты хотел защитить своих друзей, просто тот мальчик, к сожалению, не захотел прислушаться к твоей вежливой просьбе. Чимини, — мужчина поднял сына на руки и осторожно пригладил его волосы, — мы не можем отвечать за ошибки плохих людей и за их выбор мы тоже не несем ответственности. Что касается драки… Поставить хулигана на место или заступиться за слабого — это правильно, и, пожалуй, пора научить тебя делать это грамотно, — хитро улыбнулся мужчина, видя некое недоумение на лице сына. Драться младший Пак уже умел — отец уделял физической подготовке сына не меньшее внимание, чем учёбе, но вот что значило это отцовское «грамотно», он не понимал, но и это недопонимание вскоре развеялось. После того сумбурного дня в начальной школе, задиры старались обходить Пак Чимина стороной.

***Пак Чимин 15 лет***

Осенний день, раскидистый дуб и Пак Чимин, забравшийся на одну из его ветвей. День в академии ловцов выдался тяжёлым, и ему требовалось побыть наедине с самим собой: поразмыслить, понять, может он поступил неправильно, поставив на место одного из студентов-выпускников, что был на несколько лет старше. Чувство справедливости взрывом вулкана вырвалось наружу и он, не осознавая того, перед всеми студентами растоптал гордость будущего ловца — его уже официально зачислили в штаб, в прямом смысле положив того на лопатки — и не один раз. — Чёрт! Он как с катушек слетел после одного проигрыша… — сердито возмущался Чимин, покусывая стебель пожелтевшего листочка. — И поэтому ты продолжил побеждать. Слышал, он оказывался на мате больше пятнадцати раз. Неплохой результат для первокурсника, — пытаясь сдержать смех, добавил мужчина у корней дерева. Чимин стыдливо и в то же время хмуро посмотрел на отца, после чего, закусив листок, отвернулся. — Он зазнавался и выбирал заведомо слабых оппонентов, я не мог на это смотреть. Кто вообще допускает таких отморозков к новичкам?! — Чимин, спокойнее, эмоции в узду, — мягко осадил отец, чувствуя, как сын с новой силой закипает. — Важно сдерживать эмоции на задании, но в повседневной жизни можно ослабить контроль, кроме того, я был сдержан при спарринге, ну… кроме первого раунда, — твердо ответил Чимин, осторожно поглядывая на отца. Мужчина незаметно улыбнулся: он не мог не гордиться сыном, но всё же с лёгким осуждением замотал головой. — Тогда почему ты здесь? Если бы ты считал свой поступок правильным, разве пришёл бы сюда, никому ничего не сказав? — мужчина был абсолютно прав в своих суждениях, он, как никто другой, знал сына, и его поведение было вполне предсказуемым. Уважение к старшим, никакой демонстрации превосходства в силе и следование своим принципам — это те немногие части личности Чимина, которые он сегодня нарушил. Из-за чего теперь не находит себе места. Чимин некоторое время обдумывал вопрос отца, который, пользуясь отвлечённостью сына, забрался на соседнюю ветвь. — Что если я стану таким же, как тот парень? Я… просто не могу принять такого исхода, не могу представить себя мерзавцем, что издевается над другими! Но что если всё измениться, что если спустя какое-то время я изменюсь? Мне как-то не по себе. Я… боюсь этого, — Пак взволнованно посмотрел на отца, тот выглядел на удивление собранным и спокойным, даже улыбался, теперь уже открыто. Чимин насупился. — Я серьёзно! — Я и не спорю, — мысленно усмехнулся мужчина, а на деле облокотился спиной о дерево и посмотрел сквозь редеющую листву на затянутое серой пеленой небо. — Тебе понравилось побеждать? — Того парня или вообще? — недоверчиво переспросил Чимин. Отец улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы: он явно получал удовольствие от беседы, что не скажешь о младшем Паке, ведь он действительно переживал из-за возможности изменений не в лучшую сторону. — Того парня, — уточнил мужчина, Чимин покривился. — Нет. Это было… мерзко? — он внезапно вспомнил первый раунд, то искривлённое шоком и злостью лицо оппонента, что в считанные секунды оказался на лопатках, вспомнил, что в тот момент захотел уйти с матов и вымыть руки. — Значит, тебе не захотелось смеяться над ним даже после последующих сокрушительных побед? — снова наводящий вопрос. — Что? — выгнул бровь Чимин, полностью разворачиваясь к отцу и смотря на него, как на кого-то незнакомого. — Говорю же, это было противно, я хотел закончить спарринг, но он продолжал настаивать на продолжении. Пап, ты меня вообще слушал? — Хорошо-хорошо, я понял. Тогда ответь на ещё один вопрос: ты бы вызвал на «честный» бой человека, заведомо зная, что он тебе проиграет? — Нет, — скривился Чимин, слегка мотнув головой. — Это не имеет смысла, мне не интересны победы без борьбы. Единственное, зачем бы я вызвал такого человека на спарринг — научить его, как побеждать. — Вот видишь, ты всё такой же добрый, справедливый и ответственный, — на этот раз мужчина открыто продемонстрировал своё одобрение. — Я горжусь тобой и, — он спрыгнул с дерева, — я добавил к твоей объяснительной своё заявление о переводе тебя на ускоренный курс для ловцов. — Что-что ты сделал?! — Чимин чуть не упал на ровном месте, услышав с какой гордостью отец сообщает о своём поступке. — И с тем отбросом тоже всё улажено, так что не волнуйся и сосредоточься на учебе, — словно это какая-то незначительная вещь немного погодя добавил мужчина. — Па-а-ап! — Чимин с недовольством взвыл. — Что? Он нарушил правила и понёс наказание, поверь, всё в рамках закона. Или ты сомневаешься в моей справедливости? — он покосился на сына, демонстрируя подобие обиды, мол: «Не ожидал подобного, сынок, ой, не ожидал! Только не от тебя!» — А мой перевод тоже в рамках закона? Это ведь не нарушает правил и никак не относится к твоему высокому положению в штабе? — внимательно следя за отцом, уточнил Чимин. — Вот же поборник справедливости! Не нарушал я ничего! Твои умения и знания далеко опережают учебную программу! Напомни, сколько ты тратишь времени на домашние задания? — с лёгким уколом покосился он на сына, который тут же отвёл глаза, притворяясь невовлеченным в разговор. — То-то же, — победно хмыкнул мужчина. — Чимин, — неожиданно заботливо отозвался отец, — если когда-нибудь ты начнёшь меняться в плохую сторону, обещаю, что первым помогу это исправить. — Спасибо, папа, — благодарно улыбнулся Чимин, веря каждому его слову.

***Пак Чимин 23 года***

— Что-то случилось? Волнуешься о предстоящей миссии? — мужчина с лёгким проблеском седины, медленно приблизился к сыну и, подперев плечом дуб рядом с ним, также поднял голову к ночному небу. Звёзды сияли ярко, подобно маленьким искоркам бенгальского огня, а рядом с ними величественно светила полная луна. — Да. Какое-то странное предчувствие. Мне неспокойно, — покривился Чимин, потирая ладонью грудь в области сердца. Что-то тревожило его, не давало спокойно спать. А ведь им, отцу в том числе, следовало бы набираться сил перед важным заданием. — Со всеми такое происходит. Я тоже волновался, когда впервые собирался на охоту. Но тебе нужно помнить, что ты будешь не один, что все окружающие тебя ловцы — специально отобранные сотрудники, лучшие в своём деле. Мы все одно целое, готовы прикрывать спины друг друга, мы полагаемся и доверяем друг другу, и никакая кучка пожирателей нам не помеха. Поэтому нужно успокоиться, взять себя в руки и должным образом сделать свою работу. — Дело не в способностях, не в уверенности… Просто, — Чимин тяжело выдохнул. — Я буду рядом, — мужчина опустил ладонь на плечо взволнованного сына и слегка сжал его. — Я знаю, потому что я тоже буду рядом, отец, — Чимин накрыл отцовскую ладонь и коротко улыбнулся. «Да, это всего лишь мандраж перед большой миссией».

***Две недели спустя***

Весь израненный, в бинтах и на костылях Чимин кое-как добрался до дуба и, опираясь о его ствол, медленно сполз до земли. Пересохшими губами он повторял лишь одну фразу: «Прости меня, отец, прости». Марк, что мог лишь наблюдать за страданиями друга, стоял в нескольких метрах, крепко сжимая кулаки и тихо плача. Он бы очень хотел разделить боль от утраты близкого человека, но прекрасно знал, как важно это место для Пака и как важно ему сейчас быть там одному. От отца Чимина ничего не осталось, горстку пепла с его именным ножом похоронили на второй день после трагедии. Пак младший, как один из немногих уцелевших, находился в критическом состоянии. Ему до последнего не сообщали о смерти отца, но он всегда отличался внимательностью к деталям, поэтому, правильно и своевременно задавая вопросы, ему всё же удалось выяснить о результатах охоты, о жертвах, о слишком дорогой победе.

***Настоящее***

Чимин остановился у входной двери с протянутой рукой, чтобы её открыть, и обернулся в сторону дуба. Он думал, что сможет отыскать ответы, что как и раньше ему дадут совет, помогут разобраться, но… «Как же мне поступить, пап?..» — Чимин насупился, зажмурился, заглушая бушующие чувства, и всё-таки нехотя толкнул дверь. «Сосредоточься на работе, первостепенная задача — защита и устранение опасности. Больше никаких ненужных эмоций». — Чимин? — с сомнением, из-за неразборчивости в ночной темноте, прошептала Сэхи, и тут же все старания успокоиться и взять эмоции под контроль улетучились, подобно листьям под порывом сильного ветра. Он молчаливо смотрел вперёд, пока она делала осторожные шаги навстречу, вглядываясь в черты лица, чтобы чётко понять, с кем разговаривает. Хотя казалось, что ей это абсолютно не нужно, ведь будь перед ней Марк, он бы заговорил первым и уж точно не тянул бы с ответом. К тому же аромат духов, которым пользовался Пак, Сэхи уловила почти сразу. — Мы можем поговорить? — заглядывая в горящие непонятным огнём глаза, она растерянно сжимала кружку с водой, из-за которой и спустилась в кухню. — Нам не о чём говорить, — холодно отрезал Чимин и постарался как можно скорее покинуть комнату. Он сбегал от Сэхи, бежал прочь от вновь нахлынувшего желания, от боли, что прожигала грудь. — Чимин! — окликнула его Ли, когда он уже ступил на первую ступень, ведущую на второй этаж к спальням. — Если мы некоторое время собираемся работать вместе, то лучшим решением для всех НАС будет забыть о разногласиях и… личных чувствах. Это единственное, о чём я хотела поговорить. Прости, что задержала, — Сэхи отвернулась и, дабы не возвращаться в спальню вместе с Паком, решила переждать в гостиной. — Рад, что Вы осознаёте всю важность происходящего, мисс Ли, — едко отозвался Чимин, бросая на девушку не самый радушный взгляд, и хорошо, что она его сейчас не видела и вообще находилась на приличном расстоянии. Пак поднялся наверх, грохот, с которым он захлопнул дверь спальни, заставил Сэхи подпрыгнуть на диване и перевести взгляд на лестницу. — Утром ему будет лучше, — раздался голос Марка со стороны входной двери. Ли слегка удивленно посмотрела на мужчину. Она была так сосредоточена на Чимине, что пропустила его появление. — Он же не наговорил гадостей? — деликатно поинтересовался Марк, указывая большим пальцем на предположительное местонахождение Чимина. Ли отрицательно мотнула головой и опустила глаза в кружку. — Ничего нового, — улыбнулась она глади воды и вновь подняла глаза к мужчине, к его заботливому и понимающему взгляду, как и раньше направленному на неё. — Я вернусь в комнату, — поднялась она с дивана. — Доброй ночи, Марк, — вежливо попрощалась и мягкой поступью ушла. — Доброй, — с лёгким сердцем прошептал Марк. «Ты верно сказала, мы должны забыть о личных чувствах…»