***
Марк нерешительно переступил порог дома. Пустые, будто бы заброшенные комнаты, и удушающая тишина. Весь первый этаж был окутан невидимой дымкой печали и одиночества. «С чего мне начать разговор? Что сказать, прежде чем снова поспешно уйти?.. Мы оставили её на два дня. Два долгих мучительных дня. Это было не правильно, но имелся ли у нас выбор? Ха, конечно он был… Но чтобы тогда со всеми нами стало? Если бы Чимин не отправился прямиком к директору, а я бы не прооперировал Хёнджина… Да, нас бы всех заключили под стражу, и это в лучшем случае. Но даже так, я не мог перестать думать о Сэхи», — Марк медленно, будто страшась увидеть в глазах любимой призрение, поднимался по ступеням. Шаги давались тяжело, он останавливался, размышляя о случившемся, о словах, которыми пытается оправдаться, и снова возобновлял путь. «В те короткие моменты затишья, я набирал номер её телефона, но она ни разу не ответила и не перезвонила. «Она обижена, рассержена и не хочет больше нас слышать? Или же с ней что-то случилось и некому ей помочь?» — так я думал, каждый раз сбрасывая вызов. Порывался вернуться домой, но обязательно моим планам мешали… Я действительно возненавидел свою работу. Возненавидел всех и вся… но не мог бросить ни в чем неповинных людей… А сейчас крадусь как вор и боюсь, что меня выгонят, не дав и шанса извиниться. Единственное, что меня успокаивало на протяжении этих дней — благодаря негласной сделке Ли ничего не угрожало, люди штаба больше не представляли угрозы, ни для неё, ни для нас. И всё же…» — Марк, наконец, ступил в коридор, ведущий к спальням. Дверь в комнату Сэхи была слегка приоткрыта, чего Ли никогда не делала. По спине пробежал неприятный холодок, а колкое предчувствие прожгло грудную клетку. Не отдавая отчета своим действиям, Марк стремительно ворвался в спальню. Сэхи лежала на боку посреди комнаты. — Сэхи! — Сердце рухнуло в желудок. Марк подбежал и опустился к Ли, он осторожно приподнял её и погладил по волосам. Она никак не отреагировала. — Что же с тобой случилось? Почему ты выглядишь так болезненно?.. — страх потерять Сэхи, дрожью отзывался в голосе. Марк судорожно проверил пульс, осмотрел ушиб на голове — следствие удара об пол: «Она потеряла сознание, получила травму и пролежала здесь неизвестно сколько времени пока мы… Чёрт! Я должен был приехать раньше, должен был отреагировать на твоё молчание…». Он прижал хрупкое безмолвное тело к груди, искренне повторяя: — Прости, прости меня, Сэхи.***
Разделившись со своим отрядом, Чимин, не теряя бдительности, двигался к указанным координатам. Он был решительно настроен покончить с источником всех проблем раз и навсегда. Двигаясь в «пустоте», он держал оружие наготове, предполагая встретить сопротивление. «Финальный босс, никогда не откажется пустить в расход пару-тройку своих приспешников. Где этот чёртов кукловод?! Я ведь уже совсем близко, но до сих пор ничего не вижу! Директор ошибся?» — Пак недовольно насупился, сверил координаты, затем осмотрелся, подмечая тусклое свечение по правую руку от себя. «Подозрительно. Другого отряда радар не засёк. Пожиратели теперь и светом балуются?» — незаметно продвигаясь вперёд, Чимин перебирал разные варианты. Пожиратели по сути своей не выходят на свет и предпочитают действовать в тени, исключением является появление непосредственно в созданном человеком мире грёз. Но сейчас, каждое сознание человека, насильно отправлено в глубокий сон, чтобы предотвратить жертвы со стороны обычных людей. «Откуда в «пустоте» взяться свету?» Чем ближе Пак подходил, тем четче он видел человеческий силуэт. Палец на спусковом крючке, прицел точно на неизвестном, а все органы чувств обострены. Расслабляться никак нельзя. Если это пожиратель, принявший человеческий облик, значит дело дрянь — пятый уровень, самый опасный из своих представителей. Разумный, хитрый и жестокий, первое столкновение с подобным монстром произошло больше сотни лет назад, но даже так каждый ловец, живущий в настоящем, с содроганием вспоминает кровавые холсты: разорванные конечности, расплавленные тела, агония, слёзы и жертвенность и горящие жаждой убийства глаза у отрубленной головы пожирателя. «Нет, это не может быть пятый уровень. Просто невозможно, чтобы подобную тварь не засекли операторы. Тут что-то другое…» — Чимин замедлил шаг, оказавшись на достаточно безопасном для себя расстоянии. Он убедился, что перед ним кто-то или что-то похожее на человека, проверил и показания приборов — всплесков высокой частоты не обнаружено. Но на подозрительно-слабую оболочку Чимин не купился и расстояние не сократил, продолжая наблюдение и проработку плана с безопасной дистанции. — А-а-а, так ты смог меня найти. Похвально, похвально, — с ехидной насмешкой начал неизвестный, и в следующую секунду оказался прямо за спиной Чимина. Пак не растерялся, полоснул ножом, порезав лишь воздух, и отпрыгнул в сторону, оглядываясь по сторонам. — Отличная реакция, сразу понятно — элитный боец, — продолжал ехидничать мужчина. На этот раз он вернулся на прежнее место, на тот крохотный пяточок слабого света. Лица Чимин не мог разглядеть за спадающим чёрным капюшоном, по голосу определить личность говорящего тоже весьма нереальная задача, по крайне мере, в данный момент: для этого нужна запись голоса и данные архива. — Грустно осознавать, но, похоже, мой идеальный план, не так уж идеален. Но даже так, я добился своего, — мужчина вплотную приблизился к Чимину, демонстрируя свой довольный хищный оскал. Атаковать и отступать не имело особого смысла, тело человека напротив — неосязаемо — он словно голограмма, появляется, где хочет, делает, что вздумается, однако причинить вреда не может: своими руками уж точно сделать ничего не способен. — У-у-у, какой грозный взгляд, — театрально протянул мужчина отстраняясь, но не уходя далеко. — Интересно, каким будет твоё лицо, Пак Чимин, когда я расскажу тебе маленькую, но весьма занимательную историю. Обещаю, если дослушаешь до конца, сжалюсь, и дам подсказу о подарке, ждущем тебя по возращению с «важного» задания, по устранению великого меня, — самодовольно хмыкнув, тень щелкнула пальцами и «пустота» заполнилась предметами явно чужого сна. Глубокая ночь, посадка голых деревьев и колючих кустов, развалины заброшенной крепости и звук битвы, доносящийся из-за обваленных стен. — Кто ты такой и откуда тебе известно моё имя? — недовольно поинтересовался Чимин, не ослабляя бдительности. — Ш-ш-ш, не нужно вопросов, ты всё узнаешь в своё время, — ответила тень и двинулась вперёд. Без энтузиазма Пак последовал за ним, ловушка это или же способ оттянуть время — точного ответа не находилось, но упускать виновника Чимин не намеривался. Перебравшись через дыру в стене, они оказались свидетелями ожесточенной битвы группы ловцов и пожирателя довольно внушительного размера. «Судя по габаритам и способностям — особь в переходной стадии между вторым и третьим уровнем. Ловцы подоспели до её полной трансформации, чем знатно разозлили тварину. Но для них так даже лучше, бешеная особь чаще допускает ошибки и кидается при первой возможности, чем и загоняет себя в ловушку. Однако недооценивать такого монстра — смертельная ошибка, один удар вскользь может сломать кости», — Чимин внимательно наблюдал за происходящим на поле, мысленно прогнозировал поведение монстра и предполагал действия ловцов, в большинстве случаев его прогнозы оказывались верными. Вступать в бой он не планировал, ведь при первом же взгляде понял — всё происходящее не что иное, как иллюзия. Картинка иногда рябила и обрывалась. «Зачем он мне это показывает? Чего добивается?» — Чимин искоса посмотрел на незнакомца в капюшоне, тот сосредоточенно смотрел на битву, будто чего-то ждал. «Но разве не он создал эту постановку?» — Пак нахмурено вернул внимание к бою, что-то не давало покоя, противное чувство тревоги ковыряло душу изнутри. — Отец?.. — недоверчиво сорвалось с губ Чимина, когда один из ловцов снял защитную маску и тем самым показал лицо. Мужчина довольно улыбался и, судя по коротким похлопываниям по спине товарища, хвалил того за отлично проделанную работу. Радость и печаль взорвались и заполнили все мысли Пака, он не мог оторвать глаз от родного, давно потерянного человека. Он выглядел молодым, не таким, как помнил его Чимин, и, судя по знаку отличия, ещё не являлся командиром. Чимин почти сделал шаг, желая сблизиться, желая вновь услышать родной голос отца, но вовремя себя одёрнул, напоминая себе о его смерти, о том, что перед глазами голлограмма. Жестокая правда отрезвляла и в то же время бередила старую рану. — Какого чёрта?! — вспылил Чимин, оборачиваясь к тени, но оставаясь полостью проигнорированным. Незнакомец щёлкнул пальцами и «декорации» вновь сменились. Теперь же они стояли посреди кровавой бойни: зверский рёв монстра, пальба, крики о помощи и громкие приказы — настоящая какофония звуков. Находиться в эпицентре подобного сродни с пыткой, но Паку уже довелось побывать в сражениях, что ничем не уступают адскому побоищу. Поэтому абстрагируясь от звуков, он сосредоточил внимание лишь на картинке, в первую же минуту найдя своего отца: «Снова… Неужели этот ублюдок пытается играть с моей психикой? Но эти воспоминания не мои. Постойте», — Пак осмотрелся, убеждаясь, что окружение слишком детализировано. Само сражение в точности передаёт и показывает основы боя ловцов: их движения, команды, поведение… «Это как симуляция в тренировочном зале. Поведение пожирателей в реальном времени записывается операторами и ловцами, после чего данные помещаются в архив и используются для алгоритмов тренировок новобранцев… Получается… это его воспоминания?.. Другого объяснения увиденному я не могу дать, но и понять, каким способом он это всё показывает, также не способен». — Вижу, до тебя, наконец, начинает доходить суть происходящего, — оскалился незнакомец, оказываясь за спиной. — Но ты не отвлекайся, скоро будет самое интересное, — его полупрозрачные руки коснулись лица Пака и якобы повернули в направлении сражения. Чимин пропустил язвительный тон и хамское поведение и молчаливо сосредоточился на поле боя. Силы ловцов, как и самого пожирателя, были на исходе. Оставалось нанести решающий удар — и с монстром было бы покончено. У ловцов был чёткий план действий, это было видно по тому, как они переглядывались и переговаривались по рации. «Верно, атака в лоб, даже по изрядно ослабевшему пожирателю, чревата серьёзными травмами. Чтобы разобраться с ним, лучше действовать из слепой зоны, пока он будет отвлечен на прямую атаку», — двое мужчин как раз сменили свою локацию, перебравшись за спину монстра, трое остались спереди, всячески привлекая внимание и выводя пожирателя на необдуманную атаку, остальные бойцы дальнего боя выжидали момент. Выбесить и без того разъярённого монстра не составило особого труда: он ринулся вперёд, выпуская несметное количество ядовитых щупалец, намереваясь обездвижить и расплавить тела ненавистных ловцов. «Вот и конец битвы», — пользуясь предоставленным товарищами шансом, двое ловцов нанесли в спину монстра сокрушительный энергетический удар, насквозь пробив его оболочку. Протяжный вой пронзил пространство, тело пожирателя, извиваясь от боли, рухнуло на землю. Рядом, истратив запасы сил, опустились ловцы, другие члены отряда медленно выходили из своих позиций, собираясь возле убитого монстра. — Здесь что-то не так, почему его тело не растворяется? — насупился Чимин, подозревая худшее: пожиратель не погиб, а лишь серьёзно ослаб. В таком случае находиться рядом с его телом опасно! — А ты смышлёный, что и ожидалось от его сына, — неожиданно грустно произнёс незнакомец, но Пак не успел ничего ответить. Произошёл взрыв — пожиратель, использовав оставшиеся силы, сотворил из себя подобие бомбы. Больше всего пострадали ловцы, что находились непосредственно возле пожирателя: защитные костюмы не смогли выдержать силы удара и вместе с ловцами превратились в одно неразборчивое месиво. Тех, кто успел использовать барьер — откинуло на несколько десятков метров: открытые переломы, контузия и сотрясение были им обеспечены. Другие же лишились конечностей или пребывали на грани смерти. — Наставник Пак, я не чувствую ног… мне холодно и… страшно… — захлёбываясь шептал юноша на руках у отца Чимина. Старший Пак серьёзно пострадал, из ноги торчала кость, по вискам обильно стекала кровь, на защитной броне были видны трещины и глубокие порезы. Но даже так, он бережно держал на руках товарища. — Потерпи, Хару, скоро прибудет помощь. Ты ведь сильный парень, как-никак мой лучший ученик, — мягко улыбался мужчина, крепче сжимая ладонь совсем молодого парня. Чимин силой сжал кулаки. Он не раз слышал истории отца о сражениях с пожирателями и всегда внимательно слушал его наставления. Знал обо всех шрамах и ранения на теле, но… слышать и видеть всё своими глазами оказалось гораздо ужаснее и больнее. Очередной щелчок со стороны — и теперь они в каком-то странном и в то же время знакомом помещении, похожем на закрытую лабораторию штаба ловцов. — А теперь, самое интересное, — в предвкушение произнес незнакомец, приближаясь к какому-то сферическому аппарату. Прозрачные тонкие нити-трубки выходили из основания шара и тянулись к столу, на котором в бессознательном состоянии находился тот самый Хару. Парень из прошлой иллюзии, которого старший Пак успокаивал, держа на руках. Не успев понять, что к чему, Чимин озадаченно замер. В комнату, проходя сквозь него, вошло пять человек в белых халатах. Поначалу, всё казалось безобидным: «Группа врачей, должно быть, трудится над спасением его жизни. Мне не известны все медицинские аппараты, поэтому сложно сказать, для чего используется данный подход. В любом случае, они следят за стабильностью его жизненных показателей и довольно обходительно и кропотливо проводят осмотр», — было первой мыслью Пака. Но когда привычный для Пака осмотр завершился, в комнате раздался гул, а парень, что был всё это время без сознания, резко распахнул глаза и стал вырываться, умоляя, отпустить его. Сфера засветилась яркими синими огоньками, а по трубкам туда-сюда забегали энергетические волны: Чимин видел такие, когда Марк обучался углублённой медицине. Вырваться Хару не удавалось, только сейчас Чимин заметил сковывающие ремни под одеждой парня. Мольбы юноши перерастали в крики отчаяния, он надрывался, теряя голос, а из глаз нескончаемым потоком проливались слёзы. И лишь когда гул прибора стих, Хару смог успокоиться и обессилено уснуть. — Сегодня тоже провал, завтра попробуем увеличить дозу раствора, — сделав запись в блокноте и окинув недовольным взглядом Хару, мужчина, видимо, самый главный из всех, первым покинул палату. Другие последовали его примеру, оставив истерзанного морально и физически юношу в полной тьме. — Что это… — Чимин снова не успел закончить мысль, как день сменился на новый. И снова крики, снова агония и бесконечная борьба за существование. Это продолжалось десятки раз и, казалось, что никогда не закончится. Тень всё это время молчал, смотря исключительно на Хару. — Прошу… убейте… Убейте меня… Я больше не вынесу… — сорвалось охрипшим голосом с губ уставшего и потерявшего всякую надежду Хару. Какой по счету это день? Был ли вообще смысл считать такие дни? Они все как один похожи своей зверской жестокостью. Сколько вообще человек способен выдержать? Сколько сможет бороться, даже зная, что всё равно проиграет? Щелчок пальцами — и вот они снова в «пустоте». Чимин оглядывается и недовольно хмурится: «Почему мы вернулись? Что в итоге стало с тем парнем? Какое это имеет отношение ко мне или происходящему?» — Больше показывать нечего… Это были последние воспоминания. «Так я оказался прав, это, действительно, были воспоминания. И раз так, то он должен был быть во всех тех иллюзиях. Но кто конкретно?..» — ответ был найден сам собой, стоило только задать вопрос. Чимин впервые так сильно удивился, что потерял дар речи. Он смотрел на тень, пытаясь разглядеть черты. — Ты — Хару? — почему-то осторожничая, спросил Чимин. Тень усмехнулась и одним движением стянула капюшон. На вид молодой парень, смотрел на Чимина потускневшими серыми глазами, его губы были растянуты в самодовольной, победной улыбке, он явно ждал именно такой реакции: озадаченной, растерянной, с кучей нерешенных вопросов отраженных на лице. — Бинго! — оскалился юноша. — Я тот самый, брошенный всеми Хару. Подопытная крыса наших лабораторных гениев и любимого руководства! Молодой, подающий надежды ловец, что по стечению обстоятельств оказался на грани смерти и ПОПАЛ В НАСТОЯЩИЙ АД! — последние слова он сказал с особой злостью и ненавистью, такой, что где-то поблизости раздался рёв пожирателя. «Они реагируют на него?» — задался вопросом Чимин, незаметно ощупывая окружение. — Три месяца они держали меня в заточении, ставили опыты, проверяли какие-то дурацкие теории! И всё во благо человечества! Во имя процветания ловцов! Эгоистичные ублюдки хотели создать послушных шавок, что будут работать и после смерти! Они желали перенести сознание уже отработанного материала в отдельно заготовленный мир! Да, ты не ослышался, материала, эти твари даже за людей нас не считали! — со стороны снова послышался рёв, куда более грозный и протяжный. Чимин насторожился сильнее и снял ружьё с предохранителя. — Я был не единственным подопытным, они сравнивали нас, классифицировали как породистых и дворовых щенков. Ставили нам оценки… И что хуже всего, они добились своего. Смогли перенести сознание, лишили тела, лишили свободы, лишили всего, чем мог бы обладать живой человек. Отобрали всё и бросили в тёмное, холодное место единственным плюсом которого было отсутствие боли. Только вот они никак не рассчитывали, что извлеченное из тела сознание обретёт силу: делать-то в новой тюрьме было особо нечего, сломает барьер созданного мира и сбежит от них, — Хару свободно вздохнул и, взглянув на Чимина, в следующую секунду оказался за его спиной. — Ты, наверное, задаёшься вопросом, для чего я всё это тебе рассказываю? Почему прямо не скажу, чего именно добиваюсь? — он облетел его, встав напротив. — Ты его сын и это, единственная причина, по которой я вообще с тобой разговариваю. Как и то, что мой подарок не такой жестокий и кровавый, как у тех тварей, пытавших меня. Ты мешал мне и моим планам, поэтому, не обессудь, — Хару улыбнулся, он был доволен и казался счастливым, только вот Чимину такое настроение поехавшего психа совсем не нравилось. — Так это месть, — сделал логичный вывод Чимин. — И снова верный ответ. Какой же ты умничка, — злорадно ёрничал Хару. — Но что насчет невинных жертв? Зачем надо было вредить неповинным и беззащитным людям? — Ха-а-а, как же они там говорили: «Жертва во благо и бла-бла-бла», «Это во имя высших целей, бла-бла-бла», «Ты послужишь примером…». Думаю, ты понял, что я хотел сказать. Растить пожирателей и воспитывать их — весьма затратно и непросто: они прожорливее и капризнее детей, уж поверь. Мне нужна была пища, энергия для становления их достаточно сильными, чтобы разобраться с главными вредителями этого мира. — И что потом? Добьёшься ты возмездия и что дальше? Пожиратели не остановятся и не перестанут желать человеческой энергии. Кто станет следующей их целью? — Разве это важно? Меня к тому моменту уже не будет существовать, — пожал плечами Хару. — То есть, все взращенные тобой монстры станут бесконтрольными! Это уже не похоже на месть! Ты и сам не лучше тех ублюдков, что сотворили тебя! — Поосторожнее с высказываниями, — устрашающе предупредил Хару, опасно блеснув глазами. За спиной Чимина послышалось тяжелое дыхание, вонь которого пробуждало рвотные рефлексы. Двухметровый пожиратель вырос буквально из воздуха и уже пускал слюнки, желая откусить кусочек от Пака. — Для тебя не составит труда разделаться с этим монстром, а для меня не проблема призвать ещё одного. В таком случае это будет долгая и утомительная ночь. Но есть и другой вариант. Даю слово, что позволю беспроблемно разобраться с собой. Однако перед этим я должен убедиться, что возмездие свершилось. Чимин задумчиво насупился: «Разве это не подозрительно? Он даст себя убить, когда свершится месть? Какой в этом смысл? С самого начала нашего разговора он не пытался сбежать, показывал своё прошлое, даже раскрыл мотив. Зачем? Если может призывать пожирателей — мог бы просто скормить меня им или хотя бы задержать. Я точно что-то упускаю. После просмотров всех воспоминаний мы вернулись на изначальную точку. Единственное место в пустоте с тусклым светом. Светом?!» — Пак бросил взгляд на источник света, им оказался маленький почти незаметный осколок кристалла. — Вот поэтому ты мне и не нравился… — разочарованно произнёс Хару, понимая, как поступит Чимин: резкий выпад с горящим ножом — и хрупкий осколок рассыпается на маленькие бесцветные камешки, подобно пылинкам разлетаясь по пустоте. В то же мгновение оболочка Хару потеряла былую четкость, становясь всё прозрачнее. Он растворялся, но не выглядел напуганным, скорее чувствовал облегчение. Вместе с тем, пожиратель, которого он вызвал, заскулил и превратился в тягучую бесформенную жижу. «Видимо, он не просто контролировал свои создания, но и как-то подпитывал их энергией. Подобного никто не видел и, что-то мне совсем не хочется, чтобы штаб начинал работу над контролем пожирателей. Хватило и одного созданного ими монстра!» — Пак решительно был настроен разузнать об инциденте с Хару: наказать виновных и предотвратить повторения катастрофы. «Придётся снова много работать…» — Да, идеальный финал, — блаженно улыбался Хару, исчезая, словно нарисованный человечек под натиском ластика. Чимин же молчал, ему было жаль парня, пережитые им страдания и боль разрушили его душу и превратили в того, кого он и сам презирал. — Поздравляю, Пак Чимин, ты отомстил за своего друга и за ту занимательную леди. Сэхи, кажется? — победно улыбнулся Хару, видя, как сильно искажается в ужасе лицо Чимина. Он не мстил, даже мысли о подобном не допускал. Это была искренняя защита, его непосредственная обязанность, но… «Почему он улыбается, произнося её имя?! Почему вообще упоминает о Сэхи?!» — Да, поистине, фееричный конец, — рассмеялся тот и полностью растворился.