Отвергнутый

Спасибо за помощь, Энди. И я отключилась. Потёмки. Я снова оказалась в тёмном пространстве, в одиночестве. Было ужасно холодно, пустынно и страшно. Мне понадобилось немного времени, чтобы глаза привыкли к ночи, когда начала разглядывать шевеление вокруг меня. Испугалась, но сразу поняла: густой туман, почти до пояса, клубами дыма плавал и двигался вокруг меня. Было всё ещё темно. Смотрю вверх — вижу белую луну, яркую, одинокую и очень далёкую. Оглядываю окрестность всё больше и вскоре понимаю: я в лабиринте. Поёжившись от холода, начала медленно бродить вдоль стенок, сделанных из густой и зелёной изгороди. Я шла и шла, не замечая ничего вокруг. Казалось, брожу так целый год. И вот, когда я осела у одной из травянистых стен лабиринта, убиваемая усталостью и жизненными потребностями, ночь быстро сменяется утром и выходит солнце. Стало очень, очень ярко. — Виктория! — кто-то маленьким железным фонариком светил в мои глаза, проверяя подвижность зрачков. — Виктория! Вы меня слышите? Глаза заморгали. Медленно ко мне возвращались все чувства, и первая из них — боль, адская, пронизывающая всё тело. Морщусь и хватаюсь за голову. — Не шевелитесь! Сейчас сделаю обезболивающий укол. После инъекции и правда стало лучше. Я привстала на локтях. Медсестра начала собираться, звеня своими железными предметами в железное блюдце, со словами: «Поправляйтесь», вышла из… А где это я? Это не лазарет. Всё слишком… тёмное*? Я лежала на большой кровати с чёрными простынями. Из панорамного окна слева струился яркий солнечный свет, способный разбудить кого угодно. От насыщенности и резкости белого морщусь снова. — Как себя чувствуешь? Посмотрев в сторону звука, вижу Люцифера*, сидящего в мягком кресле в углу комнаты. Он сливался с помещением из-за черной одежды, поэтому я не сразу заметила его. Демон восседал на софе, положив ногу на ногу и подперев подбородок рукой. Это была его комната. Демон поймал мой взгляд и выпрямился, направился к кровати. А я вздрагиваю от этого, пытаюсь быстрее встать. Не хотелось говорить с ним лёжа, как на последнем издыхании. Отёкшие от бездействия конечности сразу заныли и загудели, показывая своё недовольство полученным сигналом. Больше всего досталось серым крылышкам, задавленным тяжестью моего тела. Свешиваю босые ноги и медленно кончиками пальцев касаюсь тёмного махрового ковра, пальцами ног, ковыряясь и перебирая его ворсинки. Садится. Я невольно двинулась в его сторону оттого, что матрас под Люцифером прогнулся. Мы встретились взглядом. Он глубоко вздыхает, молча смотрит на меня. Люцифер был сдержан, но, вероятно, чему-то рад: улыбка, глаза бегали по моему лицу и телу, словно пытались что-то отыскать. — Бывало получше, — смотрю на него, точно месяц не видела. Выгляжу, наверное, просто ужасно. Я пытаюсь вести себя естественно, но в данных обстоятельствах это выходило с трудом: комната Люцифера, падение с лестницы, обман Лоры. Вспомнив всё это быстро отвожу взгляд, и пробегаюсь им по комнате, чтобы хоть немного развеять напряжение между нами. — Почему я не в лазарете? —пытаюсь встать, опираясь рукой о подушку. Люцифер поддерживает меня о локоть. — Потому что могут быть ещё, подобные Лоре. Здесь ты в безопасности. Услышав её имя мне не терпелось узнать: — Что теперь с ней будет? — Я вырвал ей крылья, там же. Я, смотрящая в окно, теперь обернулась на Люцифера. На его лице ноль эмоций. — Не говори, что тебе её жаль, — язвит. — Нет, — уверенно. — Она слишком сильна для Непризнанной и использовала свой дар неправильно. — Она гибрид: дитя демона и человека. непомерная сила пожирала её изнутри. Теперь ей место в тюрьме отца. Посидит там лет пятьсот, одумается, а потом Небесный суд решит, что с ней дальше делать. Мне было недостаточно просто стоять у окна: хочу сделать шаг, но нога не поднималась и не прогибалась. Заметив моё усилие, и всё ещё помогая удержать равновесие, он говорит: — Твоя регенерация почти завершена. Не торопись. Думая всё больше о произошедшем, я поняла, что есть один единственный плюс: я узнала подробности про избиение в коридоре, которые снова меняли моё мнение о Люцифере в лучшую сторону. — Я знаю про Энди, — говорю тихо. Он еле заметно улыбнулся. — Хоть какая-то польза от этого придурка. — Он же помог нам! — Ладно-ладно, — ещё больше улыбаясь. Я смотрела на Люцифера, и не скрывая разглядывала его волосы, полоску на лбу, брови… вспомнилось его покалеченное лицо, ссадины. Неужели он ещё и защищает такого отца? Да, родителей не выбирают, нужно довольствоваться тем, что имеешь, тем более если твой — Сатана, вечный правитель Ада. Мне лучше, с каждой секундой тело будто наполнялось энергией и силой. Я без труда могла стоять сама. Люцифер отпустил меня, и скрепив руки в замок, говорит строго: — Тебе очень повезло, что ты поцеловала его только в шею, иначе в школе нашли бы три трупа, — буравит взглядом. — Почему… три? — только это и могу спросить смотря на его напряжённые руки. — Потому что рано или поздно я бы начал сомневаться в правдивости случившегося, хотя видел своими глазами, как ты вонзила мне нож в сердце. Я бы узнал о Лоре. Он говорил это с сожалением, будто прося прощение за то, что не узнал во мне меня. За то, что так легко поверил в произошедшее. Но извинений не последовало. Они мне были не нужны, в случившемся не было ни моей вины, ни его тем более. Разворачивается и идёт к тумбе, стоящей на другой стороне кровати. Замечаю тот самый букет незабудок в вазе, что он приносил мне. — Сколько я была в отключке? —интересуюсь, увидев несколько суховатых лепестков на цветах. — Два, почти три дня, — подносит букет ко мне, держа за вазу. Цветы необычайно милые и красивые, оказывались всё ближе. Не обрадоваться такому букету было просто невозможно, на лице снова улыбка. Сами соцветия, каждый них, словно кричал: «Я люблю тебя по-настоящему!». Замечаю записку. Дотрагиваюсь. — Как этот букет оказался здесь? — спрашиваю, уже зная ответ. Люцифер был в моей комнате. — Твоя одежда была в крови. Нужна была другая. Только сейчас я посмотрела, что на мне надето. Его рубашка*! Белая? Он и такое носит? Рукава три четверти, расстёгнутый воротник, открытые ноги. Вопросительно смотрю в сторону демона. — Твои детские топики и джинсы было тяжело надеть. Я предложил медсестре кое-что посвободнее. Осознавая, что он рылся в моих вещах и, возможно, в нижнем бельё, я немного засмущалась, потому что перед отъездом к отцу Мими выкинула все нормальные трусы, со словами: «Нижнее белье должно быть таким, чтобы увидев его на тебе, ему сразу захотелось бы снять! Я в хорошем смысле». Вместо них напихала в шкаф одни стринги с оборками и кружевное бикини. — Я заметил кое-что… — начал Люцифер с присущей ехидной улыбкой. А моё лицо тут же покраснело. Шепфа, как стыдно! — Заметил… что ты любишь читать, — оголяет белый ряд зубов. — Ожидала услышать другое? — и громко заливается смехом. — Замолчи! — толкаю его за плечо. Наконец, напряжение в комнате немного спало. Мы оба улыбались. — На полках было много литературы. Я понял, что ты книголюб. Думал, меня не будет рядом, когда проснёшься, поэтому вложил в цветы, — достаёт записку — я сделал его сам, — вытаскивает из бумаги и вертит чем-то непонятным*. В руке Люцифера искрился очень необычный предмет: завиток из железа, с тремя подвесками на одном конце. Двое по краям заканчивались чёрными крыльями. Центральный с красным камнем внутри. — Камень добыт путём высшей магии из моего пера. Эта закладка — оберег. Но можешь использовать как брошь, если хочешь, — отдаёт мне. Вставив записку обратно в цветы, Люцифер относит вазу на место. А я бережно укладываю закладку на свою ладонь, рассматриваю, меняя ракурсы. — Спасибо, — оборачиваюсь и зажимаю подарок в руке, поднося к груди. Люцифер улыбался мне. Долго. Так мы простояли около минуты, пока прямой взгляд демона не стал вгонять меня в краску. Он проходился глазами по моему телу и тут до меня дошло, что свет солнца делал рубашку почти прозрачной*. Оборачиваюсь, сажусь на кровать, накрывая голые ноги и крепко сжимая одеяло. — Люцифер! — кричу спиной к демону, а тот снова смеётся надо мной. — Мне нужно ещё кое-что сделать, — сказал с улыбкой. Поворачивается и идёт к двери. — Оставайся здесь столько, сколько нужно. Одежда на столе, — лицом на белый журнальный столик. После этого он выходит из комнаты. Первое, что я сделала, это подошла к цветам. Даже не вспомнила о том, что несколько минут назад ноги не двигались. Было интересно, для чего записка. Красивым почерком на твёрдой белой бумаге небольшого размера было написано: «…Ты нужна мне…» Я долго стояла на месте, теребила записку в руке, разглядывала интересные завитки в её уголках, проводила пальцами по гладкой поверхности. Новые ощущения, нахлынувшие с утра, хотелось прочувствовать и пропустить из себя снова и снова, пока не осознаешь их природу. Стук в дверь застал меня врасплох. Меня не должны увидеть! Я хотела спрятаться: под кровать, в шкаф, за кресло. Куда угодно! Но стоящий за дверью даже не дождался приглашения, зашёл. Это был Дино. Увидев меня в таком виде в комнате Люцифера, рядом с цветами, он был, мягко говоря, удивлён. Дино не ожидал меня встретить и спросил то, что и следовало. — Так это правда? Вы теперь встречаетесь? Он как будто забыл, для чего пришёл в эту комнату. Увидев меня, его лицо изменилось, стало недовольным и злым. Держащие в руке бумаги теперь были небрежно брошены ангелом на стол. — Дино, будет сложно поверить в то, что я скажу, но всё совсем не так, как выглядит, — кладу записку на место. Хочу пойти ему навстречу, но вспомнив свой внешний вид, стою как вкопанная. — Значит, я ещё не опоздал? — …что? — в недоумении. — Я понял только что: мне неприятно. То, что ты в его рубашке, у его кровати. — Мне, — шаг. — Это, — ещё шаг. — Не нравится, — совсем близко ко мне. А я успеваю только переваривать полученную информацию и хлопать глазками. ЧТО??? — Если ты говоришь, что всё не так, я верю. Тебе нет смысла врать, — он повеселел. Став снова прежним Дино, он берёт папки в руки и принимает серьёзный вид. — Я пришёл, чтобы проинформировать о списке по обмену учениками. Многие из нас сегодня отправятся в школу Рая. Ты и я в том числе, — глаза в глаза. Как он может, после сказанного ранее, менять тему разговора? Я так давно не смотрела на него вот так, прямо и открыто. Солнечный свет падал на мужское лицо и было видно каждую мельчайшую деталь: щетинки на щеках, тонкие белые пёрышки на крыльях и серо-голубые глаза с коричневыми вкраплениями. Он подходит ещё ближе, а я уже даже отказываюсь воспринимать то, что он говорит, а просто смотрю на него. После некоторого промедления Дино начинает: — Вики, извини, что не попрощался на вечере. Это давало сильную мотивацию скорее вернуться. Признаюсь, то, что я уехал, в этом не последнюю роль сыграла ты, — его взгляд на моих ключицах. Снова возвращается к тому, что говорил. Мне же это не послышалось? — Я? — А-м-м… М-мне пора. Увидимся на паре моего отца. Тебе следует поторопиться, если не хочешь опоздать. Дино выходит, оставив меня в растерянности. Это утро выдалось довольно странным. Столько информации! Сидеть и думать сейчас обо всём этом не было времени. Я и так пропустила кучу занятий и, вероятно, отстала от остальных. Я могла бы сослаться на плохое самочувствие, но мне хотелось вернуться к учёбе. К друзьям. Одеваюсь.* Захватив оберег с собой, иду на урок Фенцио. Были те, кто заметил, как я выхожу из комнаты Люцифера. Но мне плевать. Я не буду больше оправдываться и кому-то что-то доказывать. Главное, чтобы правду знали мы трое. Добегаю. В огромной аудитории, кажется, собралась вся школа. Сев на свободное место, внимательно слушаю урок. Я вставила подарок в одну из книг по сегодняшним предметам, ведь это закладка. В книге и должна лежать. После проведённого занятия Фенцио зачитывал имена тех, кто отправлялся в Райскую школу. Было очень волнительно. Каждый жаждал получить этот шанс, ведь смена обстановки всегда интригует. У всех было чемоданное настроение. Демоны, Ангелы и Непризнанные как никогда дружно обменивались болтовнёй, делились историями о новой школе, если уже бывали там. Некоторые, наоборот, не хотели уезжать, ссылаясь на то, что «наша лучше». Внизу, рядом с Фенцио, стояло уже порядка двадцати учеников. — Вики Уокер! С предвкушением чего-то грандиозного собираюсь и иду к ребятам. Вижу знакомые лица: Ади, Сэми и Люцифер, Энди и Дино. — Ты как? — интересуются мною пара. — Все уже знают, что с тобой случилось. — Все?! — вырвалось слишком громко, да так, что многие обернулись на крик. — Да тише ты! — Сэми подходит вплотную, оглядываясь вокруг. — Ну да, ведь были свидетели. Зато подобного не случится. Не успеваю опомниться, как призвав водоворот нас затягивает неизвестность. Мы приземлились у широкой дороги в лесу. И первое, что бросилось в глаза: — Снег?! — удивленно. — Ага. — В Раю? — смотрю на отвечающего мне Сэми. — Ага. Для контраста. У нас жара и пламя, у них холод и снег, — пытается поймать порхающую снежинку ртом. — Я думала в Раю моря, пальмы и песок, — всё ещё не понимая. Парни сзади меня смеются. — Стереотипное мышление, — бросает чертёнок Ади, зная, что я не обижусь на его прямолинейность. Мы подходили всё ближе к школе. Это был высоченный белый замок с башнями, окружённый лесом хвойных деревьев. Дорога становилась уже, и пробираясь по ней глубже в чащу я понимаю, что замерзаю: подбородок дрожит, пальцы почти онемели. Чья-то тёплая рука грубо хватает мою. Я тут же одергиваю, смотря в красные глаза. Кто ж ещё? Его взгляд выражал недовольство. — Тогда попробуй согреться сама. Представь, как кровь циркулирует быстрее, — говорит почти сразу сменив гнев на милость. — Ита-а-а-к! — громкий голос Фенцио. Все остановились прямо у входа в замок. — Напоминаю, что эта школа ничем не отличается от нашей… — Ага, кроме места, обучения, учеников, преподавателей, традиций, то есть всего! — тихо говорит Ади, и отовсюду послышались смешки. — Тихо! — требует педагог. — Мы прибыли сюда из-за древней литературы, которой нет в библиотеке Ада. После нескольких проведённых занятий, все отправятся обратно к себе. Это не экскурсия по музею, не вечеринка. Ведите себя достойно. — Какой строгий папаша, — вырвалось с губ Люцифера во всеуслышанье. — Твой построже будет, — так же громко сказал Дино и первым подошёл к вратам. Входим и мы. Ади был прав, это был совершенно другой мир. Нас торопили, нужно было успеть к началу второго урока, и хоть мы почти бежали, у одной фрески я остановилась неосознанно. Это была «Тайная Вечеря» Леонардо да Винчи *, или её точная копия. Не знаю, сколько простояла так, пока не услышала: — Ты знаешь историю её создания? — оборачиваюсь на голос. Рядом стоял Энди, так же заворожённо смотря на полотно. Я была несказанно рада, что он заговорил со мной, что подошёл сам. Из-за творившегося вокруг хаоса я даже забыла его поблагодарить. — Говорят, что при написании этой картины Леонардо придавал особое внимание двум личностям: Христа и Иуды, — начал интересный рассказ. — Он должен был изобразить Добро, воплощённое в образе Иисуса, и Зло — в образе Иуды, решившего предать его на этой трапезе. Начались поиски натурщиков. И если юнца, с которого писали Христа нашли почти сразу среди юных певчих хора, то на поиски идеального Иуды ушли три года. Три долгих года, Вики. — И что же в итоге? — не терпелось узнать конец. — Однажды да Винчи наткнулся на пьяницу в сточной канаве, которого состарило пьянство и тюрьма. Его лицо носило все следы разврата, похоти и беззакония. Художник пригласил его в трактир и сразу сделал с бродяги несколько набросков и этюдов. Немного протрезвев, тот разговорился. И знаешь, что он сказал? — Энди посмотрел на меня. Мой заинтересованный взгляд говорил сам за себя. — Что уже позировал ему однажды. Три года назад, когда пел в церковном хоре. Леонардо писал с него Христа. Моё тело покрылось мурашками. Я слышала эту историю впервые и чувства, что я сейчас испытывала, смешивались в коктейль непонятного состояния: удивление, восторг, непонимание, сомнение… Я была поражена до глубины души. Меня накрыл синдром Стендаля и какое-то время я точно была в прострации. Я думала о том, что наша жизнь — самое удивительное, что есть на этом свете. И каждый из нас — автор собственной книги. К сожалению, мы не властны над размером издания: будет это большой том или маленький блокнот. Но в нашем праве решить, что будет записано внутри и какими красками. Щелчок Ещё щелчок Громкий хлопок. — Ты очень чувствительна! — с удивлением говорит Непризнанный. — Торопись, опоздаем. На этот раз я старалась не заглядываться изображениями на стенах, зная, к чему это может привести. — Энди, спасибо. Спасибо тебе большое, что помог мне, — кричу ему во всё горло, будто высвобождая птицу в клетке. Так давно я хотела это сделать. Улыбка друга была самым красноречивым ответом. С разбегу входим в аудиторию чуть ли не последними и садимся на свободные места. — Сегодня задание на Земле, — высокий статный ангел сразу начинает урок. До окончания урока он объяснил правила поведения на Земле, что можно делать, как отличить других жителей Ада, Рая и Небес, и когда истекает наше время. — Партнеры были распределены заранее: Непризнанный и представитель сторон. Выполняете задание и идёте в библиотеку Рая. Начали! Я ждала, пока ко мне подойдут, оглядывалась по сторонам и разглядывала новые лица. Всё было новое: светлые аудитории и парты, не прекращающийся снег за окном, куча белых и серых крыльев. Теперь демонов было куда меньше. Разглядела Люцифера в самом конце класса. Я тут же вспомнила слова Лоры: «Половина учащихся школы Рая переведены туда из-за Люцифера». В аудитории царил хаос, все искали своих партнёров по заданию, а Люцифер сидел на стуле с отстранённым видом. Его многие понимали неправильно, как и я. Кроме своих детских игр, когда мою парту исписывали, обливали ручку двери клеем, никакими серьёзными проступками в мой адрес он ведь не мог похвастаться. Люцифер смотрел прямо на парту, не мигая и не шевелясь. В этот миг мне почему-то стало его очень жалко. Я поняла: этот человек очень одинок. Могу представить, каково ему было находиться здесь, среди тех, кого он когда-то обидел или обидели его. Ненавистное место. Я должна была подойти. Встаю и направляюсь в его сторону. Он случайно замечает мою фигуру, привстаёт на стуле и мотает головой. Указывая головой на моё место. Всё понятно: было опасно находиться сейчас рядом с ним. Постояв немного, я решила не разворачиваться, решительно зашагала прямо на него, ориентируясь на красные глаза демона, как на маяк.