Немного о дружбе

      Корбану трудно справляться с агрессией. Ему трудно дышать, трудно говорить, трудно думать, трудно просто мыслить буквально ни о чем: в его голове полнейший раздор и ужас, ни одной связной мысли и сплошной мрак сжирающего изнутри непонимания.       Будь его воля — к острому красивому лицу навсегда бы приклеилась маска извечного шутника в клоунской короне и томной мягкости растрепанных золотистых кудрей; его воля — от улыбки бы сердце пускалось вскачь, а не кровь стыла в жилах от пронизывающего ужаса, потому что…       Потому что сдерживать себя было трудно. Особенно тогда, когда рядом была Беллатрикс.       Беллатрикс вообще — чёртов наркотик, сплошной не иссякающий адреналин, накатывающие волны извечного веселья, сплошной квадрат томного удовольствия. Белла, Белла — шёлковые чёрные кудри на полуобнажённых плечах, горящие мрачным огнём торжества чёрные омуты бездушных глаз, и ломкая острота издевательской улыбки.       Каждая усмешка — ножом по сердцу. Будто вонзает свои извечные длинные когти глубоко в нутро, в грудину, вскрывает его тело раз за разом, разгрызает кости в клочья и распарывает плоть одним лишь взглядом.       И хочется умереть. Корбану хочется сгореть от ненависти и любви одновременно, потому что относиться к Белле как-то по одному невозможно. Либо любить и параллельно ненавидеть, либо не думать о ней вообще. Жаль, что в его случае это невозможно.       Сигарета горчит на губах жестким табачным привкусом и серовато-белым дымом, пока Корбан, щурясь, смотрит на Беллу в цветных клубах — она словно в тумане зрения. Обманчиво-далёкая, хотя чтобы коснуться, надо лишь протянуть руку. Протянуть руку и свернуть ей шею к мерлиновой бабушке, потому что он не может иначе.       Потому что Корбан устал.       Потому что ему надоело.       Потому что он зол.       Потому что…       Их так много, этих потому что, что он даже не может сформулировать свои претензии сразу же, а оттого хочется просто выйти нахрен и закрыть за собой дверь. Закрыть наглухо двери под названием Белла и чувства к Белле, а потом пойти и наконец выпить, потому что думать обо всем этом на трезвую голову слишком трудно. Да самому по себе думать пиздец как трудно, когда все слова просто вылетают из головы и оставляют после себя лишь недоумение и бесконечную усталость.       Белла — ломота его костей, его головная боль, его ускоренный сердечный ритм.       Белла — это Корбан. От начала и до конца. От корней густых смоляных волос до кончиков длинных накрашенных ногтей, вся полностью, от и до.       Они самые лучшие друзья в мире. Других таких быть не может. Других их быть не может!       Наверное.