***
Реджина, собравшись с мыслями, прикоснулась к прохладной блестящей ручке, тихонько приоткрыла дверь больничной палаты и, не переступая порог, заглянула внутрь. Блондинка сидела на жёсткой койке, устроившись в позе лотоса, розоватые губы были слегка разомкнуты, а взгляд направлен в окно. Услышав шорох, девушка, испугавшись, подпрыгнула на месте и повернула голову в сторону двери. Широко распахнутые глаза проследили, как тёмная макушка стремительно переросла в полноценный силуэт. Реджина прикрыла за собой дверь и неловко улыбнулась. — Прости, я не хотела тебя напугать, — тихо проговорила она. Медленно приближаясь к кровати, Реджина смотрела на девушку, не исключая возможности, что её прогонят, но та лишь внимательным взглядом исследовала женщину в строгом костюме. Идеальные стрелки на брюках, пиджак в тон, отглаженный воротник на белоснежной блузке, верхние пуговки которой, как всегда, не застегнуты, будто они существуют для красоты, а не для дела — Миллс оставалась неизменной себе. Реджина одним лишь взглядом спросила разрешения присесть, на что блондинка согласно ответила кивком головы. Миллс присела на край больничной койки, выдерживая дистанцию, а Кэтрин, не отпуская карего взгляда, вжалась спиной в подушки, подогнула ноги и обняла их руками, сцепляя пальцы на запястье. — Ре… Реджина? — после недолгого молчания и изучения «незнакомки», которая оказалась «знакомкой», неуверенно спросила Нолан, а когда брюнетка улыбнулась, то расслабилась, опуская плечи. — Ого… Какая ты стала… шикарная, — заключила девушка, разглядывая бывшую подругу, на что Миллс по-доброму усмехнулась. В академии из них двоих эффектной красавицей была Кэтрин, а Реджина скорее из тех, кто красив, но с кем в постель без отношений не полезешь. По иронии судьбы, жизнь поменяла девушек местами. — Но… как ты здесь… откуда узнала? — Кэтрин сосредоточила взгляд на лице брюнетки. — Я работаю в ФБР, — ответила Реджина. — Грэм Хамберт должен был… — Он приходил, — перебила Кэтрин. — Ты в ФБР, — растянула слова и улыбнулась уголками губ. — Всё-таки добилась, чего хотела. Молодец, — воспоминания о былых годах нахлынули грустью. — Но я всё уже рассказала твоему коллеге, я не могу вам ничем помочь, потому что события той ночи помню смутно. — Я пришла не как агент, — заверила девушка голосом мягким и нежным. — Как друг, — добавила с убедительной интонацией. Нежный взгляд цвета кофе заряжал бодростью лучше, чем чашка ароматного напитка, и Кэтрин смотрела в тёмные глаза так пристально, будто осушала их, добираясь до самого дна, на котором остатки кофейной гущи расскажут, как ей пережить этот переломный момент, поделивший жизнь надвое. Глаза заблестели слезами, блондинка ринулась вперёд, а Реджина раскрыла для неё объятия. — Я часто вспоминала тебя, — обнимая подругу, всхлипнула Кэтрин. — Я тоже… Конечно, Реджина не станет говорить, что напрочь забыла об её существовании спустя пару лет после ухода Кэтрин из академии, а вспомнила лишь на днях, и то потому, что её личная жизнь досконально походила на почерк убийцы. — Я так хочу вам помочь… Но не знаю как… Мистер Самди пытался мне помочь вспомнить, но… ничего не вышло. — Кто такой мистер Самди? — насторожилась Реджина. — Агент Хамберт прислал ко мне психолога. Реджина в недовольстве сжала челюсти, мысленно давая себе наставление отругать того, кто впустил чужака к Кэтрин. — Может, я смогу помочь? — задала Реджина ненавязчивый вопрос, и Кэтрин покинула объятия подруги. — Мне запретили приходить к тебе в качестве агента, но я могу поговорить с тобой, как психолог, — уголки вишнёвых губ еле заметно дёрнулись вверх. — Я не практикую, но у меня есть диплом по психологии, — опередила вопрос Реджина. Лёгкая, ленивая улыбка коснулась розовых губ, и Кэтрин, сложив руки в замок, кивнула. — Что последнее ты помнишь? Кэтрин перевела взгляд на стену и смотрела так, будто выпрашивала ответ появиться жирными буквами на светло-бежевом оттенке краски. Она теребила край кофты, тонкий трикотаж сминался под напором пальцев, а в мыслях была такая каша, что слова отказывались произноситься, и лишь грудь тяжело вздымалась, выдавая волнение. Реджина осторожно, чтобы не напугать, прикоснулась к светлым волосам и аккуратно стянула резинку с хвоста. Светлые локоны упали на плечи, а предмет для причёски брюнетка надела на руку Кэтрин, которая, смахивая бегущую по щеке слезу, вопросительно посмотрела на подругу. — Когда-то давно мне это помогло, — Реджина оттянула резинку и отпустила её, а та с характерным звуком врезалась в запястье. — Ты щёлкаешь резинкой по запястью, когда мысли и чувства переполняют тебя. — Я ждала гостей, — начала девушка, щёлкая резинкой по запястью. — Жаркое уже было готово. Я выключила плиту и пошла наверх, чтобы переодеться, — события смутно всплывали в сознании, создавая нечёткую картинку. — Я вошла в спальню, сняла домашнюю футболку и штаны… надела платье, — грудь девушки тяжело вздымалась, её волнение всецело ощущалось Реджиной, а тонкая кожа на запястье продолжала ловить хлопки от резинки. — Подошла к зеркалу, чтобы поправить причёску, и в отражении увидела его… — она всхлипнула, смотря в одну точку. — Что было дальше… ничего не помню… какие-то урывки иногда всплывают в сознании… Прости… — глотая слёзы, посмотрела на Реджину. — Я хочу вспомнить, правда… — Я знаю, — в знак поддержки коснулась её плеча. — Всё нормально, Кэтрин. — Знаешь, один момент я всё же помню — он снял маску… показал мне своё лицо… — Потому что был уверен, что убьёт тебя, — закончила за Кэтрин. — Мне так стыдно… — Почему? — Реджина придвинулась ближе и обняла блондинку, кладя ладонь на её предплечье. — Я зарегестрировалась на сайте. Создала анкету. — Что за сайт? — Для знакомств. Несколько лет назад я развелась с мужем. Он… изменял мне. Мы прожили в браке недолго, примерно около двух лет. После… ну, знаешь… у меня не клеилось с мужчинами. Вот я и решила попробовать что-то неординарное… — вздохнула Кэтрин. — Может, он видел меня там? — заглянула в карие глаза. — На сайте? — Ты разместила там свои фото? — Пару штук. Но ничего откровенного. А ещё видео… где я… говорю, что люблю доминирование и… всё такое. Я сказала, что у меня высокий болевой порог, но это неправда. Я… не знаю, зачем вообще сделала это. Это было просто… игрой, фантазией… — Есть большая разница, Кэтрин, между играми в спальне по обоюдному согласию и жестоким насилием, которое ты пережила. Ты не сделала ничего такого, что могло бы привести к событиям той ночи.***
Реджина улыбнулась во сне, вкушая тепло ладони на своём животе. Даже сквозь ткань ночнушки оно было весьма ощутимо и согревало кожу, но почему-то казалось таким чужим. Миллс поёжилась, удобнее устраиваясь в объятиях, а рука её легла поверх мужской, и пальцы сжали грубую ткань. Осознание того, что засыпала она одна в своей, которая вовсе не её, квартире бумерангом ворвалось сквозь дремоту. Длинные ресницы взлетели подобно взмаху крыла, глаза широко распахнулись, а сердце забилось чаще. Миллс повернула голову к источнику «какого-то чужого тепла», ошарашенный взгляд встретился с чёрным силуэтом, и ладонь в плотной перчатке тут же накрыла её рот, заглушая крик. Тело сковало страхом, пока коричневые глаза, прожигая взглядом, смотрели в её карие. Тонкая игла вошла в артерию, и сознание стремительно покинуло женское тело. Очнулась Реджина, когда мрак ночи сменился на утренний рассвет. Первые лучи ласкового солнца ослепили глаза и, приподнявшись на локте, женщина поморщилась. Кожа руки ощущала под собой влажную от капель росы траву, что пестрила зелёным цветом и кое-где проглядывала сочная желтизна. Полный штиль сопутствовал спокойному рассвету, редкие деревья стояли вразнобой, не шевеля ветвями, как послушные солдаты, и единственное, что нарушало душащую тишину, — птичьи трели, уханье сов и стук дятла. Реджина подскочила на ноги и тут же об этом пожалела. Голова закружилась от резкой смены положения, а в глазах потемнело, но устоять на ногах женщине всё же удалось. Карий взгляд в непонимании окинул территорию: кругом лес и только. Макушки деревьев простирались на много километров вперёд, и в какой стороне искать выход было известно одному Богу. Реджина осмотрела себя: трикотажная майка, поверх которой надета какая-то кофта свободного кроя, внизу штаны и на ногах кроссовки. Одежда явно не из её гардероба. Озираясь по сторонам, Реджина услышала шум и перевела взгляд на его источник. Быстро отыскав в траве предмет, Миллс подняла рацию, откуда тут же донёсся мужской голос. — Уже проснулась? — не нужно было видеть его лица, чтобы понять, что мужчина улыбается. — Чудесное сегодня утро, не так ли? Так и тянет кого-нибудь убить. — Кто ты такой? — проговорила в рацию, зажимая кнопку. — И какого чёрта я здесь делаю? — Кто я, ты и так знаешь, — уверенно раздался уже знакомый голос. — Поиграем в кошки-мышки, Реджина. Если поторопишься, может, успеешь добраться до главной дороги до темноты. Может, даже успеешь поймать машину прежде, чем я тебя пристрелю. — Больной ты сукин сын! — злобно прокричала Миллс, а голос её сопровождался криками птиц. — Советую заканчивать болтать и начинать бежать. Я дам тебе пять минут форы, а затем пойду за тобой, — строго, словно учитель, отчеканил мужчина. — Беги, Реджина. Беги. Крепко зажав в руке рацию, Реджина метнулась в сторону, выбрав направление наугад. В голове неосознанно включилась стадия отрицания: она отказывалась верить, что мужчина, кто бы он ни был, чей голос из рации оставлял какое-то металлическое послевкусие, мог завести её так далеко, что времени до темноты не хватит, чтобы выбраться.