Книга без имени

Время медленно текло, пересчитывая лучи солнца, они ленивой оранжевой патокой оседали в комнате. Шэнь Цзю долго сидел. Внезапно недовольство истаяло, словно то самое солнце наконец добралось до зимней извести, опаляя теплом. Но что делать теперь? Таким растерянным он себя чувствовал в последний раз в особняке Цю, и тот был уничтожен. Из-под растаявшей ледяной корочки выбились первые зеленые листочки, в робкой надежде стать больше. Правда, они сейчас совсем хрупки, потому лучше оградить их от невежественных людей. Не самая благодарная работа, но, быть может, она окупится? Окупится, когда по весне порадует мимо проходящих зевак. Окупится, когда дышать станет легче. Цинцю свесил ноги с кровати, медленно и осторожно перенося на них вес. Облокачиваясь рукой на прикроватную тумбу, у него получилось подняться. Однако на первом же шаге ноги его подвели, колени подогнулись и он упал на пол. Шэнь Цинцю презрительно поджал тонкие губы, складывая в изогнутую линию, из которой от негодования просачивалось шипение. Заклинатель походил на подбитую кобру, лишившуюся своего яда и не желающую, при этом, отсидеться в безопасном месте. Больше ненависти Шэнь Цинцю не переносил только беспомощность. Пришлось двумя руками упереться о тумбу и заставить подкашивающиеся ноги стоять. На лакированном дереве появились небольшие вмятины... Шэнь Цзю всего трясло, и не понятно, от подступающего жара ли, от ярости. В медленном темпе заклинатель передвигался по комнате, осторожно ступая рядом с предметами за которые можно было бы ухватиться. Что-то здесь было не так... Достав из шкафа свежую одежду, он наконец переоделся и сел напротив зеркала. Цинцю взглянул в отражение и буквально физически почувствовал, как легкие пережимает ползущая тварь, сворачивающаяся в кольцо. Заторможенными движениями он вынул из ящичка гребень и приступил к расчесыванию запутавшихся прядей. Рука размеренно двигалась, не остановившись даже тогда, когда волосы стали шелковыми и послушными. Вдруг, в дверь постучались. Рука с гребнем на мгновения замерла, однако не прошло и нескольких секунд, как вновь возобновила движение, будто бы ее хозяин что-то для себя решил. - Войдите. Послышался скрип двери, а затем небольшой хлопок. *** Ло Бинхэ был невероятно счастлив, когда Му шишу сказал, что с учителем все в порядке и тот пришел в себя. Первым порывом было влететь в комнату и удостовериться самому, после чего пасть на колени и просить прощения за проявленную дерзость. Правда его жестко осадили, сказав, что до вечера учитель не желает никого видеть. Бинхэ не мог описать, что почувствовал. Все вообще было непонятным: и мысли, и ситуация, и свое поведение. Сказали, что можно зайти вечером? Так чем же заняться? Пойти отдыхать в сарай бессмысленно, Ло Бинхэ уверен, что шисюны его там найдут и ничего хорошего за безделье не сделают. Тренировки? Больная нога не позволит. И почему он только о ней вспомнил?! Где была его голова, когда здесь был Лорд пика целителей? Бинхэ помотал головой, собственная растерянность пугала. Откуда? Почему? Внезапно в голову пришла очень странная идея. Горный лорд сказал, что у учителя жар, быть может приготовить для него его любимую рисовую кашу с бульоном? Какой-то давно затушенный огонек распалился вновь и юноша не мог понять причину. Ноги сами повели его в сторону кухни. *** Ло Бинхэ стучится в дверь, и получая приглушенное "войдите", проходит внутрь. Глаза бегают по гостевой комнате, но учителя здесь нет. Бинхэ позволил себе пойти дальше и зашел в спальную комнату. Взгляд зацепился за фигуру в одеждах цвета цин. За напряженную, словно струна, спину, по которой черным водопадом струились не стянутые лентой волосы. Юноша нервно сглотнул. - Учитель, этот ученик просит прощения за вторжение и надеется, что вы попробуете пищу, приготовленную этим ничтожным, - он зависает в поклоне и прикусывает язык, чтобы не сказать лишнего. Горный лорд сидя разворачивается, и по его чуть приподнятым бровям и слегка расширившимся глазам, можно прочитать лишь одно - удивление. На пару с ним ученик в шоке. То ли от не присущей эмоциональности наставника, то ли от того, что эмоция направленная в его сторону не презрение. Однако удивление прячется быстро за отстраненной безразличностью учителя. - Звер... зв.. - Шэнь Цинцю еле одергивает себя и сжимая руки в кулаки говорит снова: - Так это ты помог мне вчера? Бинхэ опять замирает, только на этот раз от неожиданности. Учитель только что одернул себя? Что происходит? - Д-да, - голос против воли вздрагивает. Шэнь Цинцю острым взглядом будто режет своего ученика напополам. Мало ли, в разрезе найдется что-то интересное? После он скользит взглядом вниз, обращая внимание на поднос в руках звереныша. - Что это? - Этот ученик посмел приготовить рисовую кашу для вас, в надежде, что это поспособствует скорейшему выздоровлению учителя, - на одном дыхании протараторил Ло Бинхэ. Ему казалось, минута промедления и его внезапная смелость сбежит от него. - Хм, поставь. Горный лорд внимательно следил за нервничающим Ло Бинхэ, и последнему казалось, что лучше бы в него уже чем-то кинули, чем это непонятное затишье. Буря будет долгой. Поставив поднос, юноша отошел обратно, теребя рукав в ожидании. Признаться честно, Шэнь Цинцю с превеликой бы радостью уже отослал звереныша прочь. Тем более, не прибавляло удовлетворения и то, что кто-то станет свидетелем его слабости. Но был один момент, который он обязан прояснить. Теперь предстояло самое сложное - дойти до этого стола. ... Цинцю отложил гребень в сторону и, опираясь на мебель, медленно поднялся. Пытаясь как можно не заметней и аккуратней касаться, осторожными шагами мужчина дошел до обеденного стола. Все же, подобная слабость в движениях наставника не укрылась от цепкого взгляда ученика. Присев, Шэнь Цинцю стал рассматривать принесенное блюдо. Не в его правилах было выбрасывать еду, не малая часть жизни не позволяла такой роскоши, однако она же и присвоила ему подозрительность и недоверие ко всему живому. Быть может, поступив благородно, звереныш одумался и теперь решил его отравить? На мгновение прикрыв глаза, заклинатель решил попробовать прозрачный бульон, его совершенствование не так слабо, чтобы получить отравление от какого-нибудь мальца. Ло Бинхэ не отводил взгляда от учителя, от того как изящные пальцы подцепляли чернильную прядь волос и заправляли за ухо, как ложкой в другой руке тот пробовал приготовленную им еду. Бинхэ чувствовал, как сердце на этом моменте в страхе остановилось, после в ускоренном темпе забившись. Пальцы не переставали мять ткань халата, когда в комнате прозвучал слабый голос. - Неплохо. Юноша весь обратился в камень, лишь бешенный ритм сердца ни сколько не уменьшился, и неспешно расширяющиеся глаза давали понять, что это живой человек. Только что... Учитель его похвалил? Сама эта мысль казалась до безумия абсурдной. Учитель. Его. Похвалил. Отхлебнув еще несколько раз, Шэнь Цинцю повернул голову в сторону ученика и в недоумении приподнял бровь. Что это еще за скульптура? Решив не заострять на этом должного внимания, он продолжил: - Раз это ты вчера принес меня сюда, значит и ты посмел самоуправствовать в моем доме, - это был не вопрос, а уверенное утверждение. Ло Бинхэ отмер и ощущал, как сотни нитей режут по коже от этого тона. - Да, это был этот ученик, - малахитовые глаза внимательно следили за реакций и после полученного ответа хитро прищурились. - Хм, значит ты, без разрешения Горного лорда, рылся в его бумагах, важных записях, прикасался к древним свиткам и расставлял все это по своему усмотрению? - Вопреки напряжению Бинхэ, Шэнь Цинцю продолжал спокойно трапезничать. - Д-да, - Прекрасно, - ухмыльнулся заклинатель, - тогда твоим наказанием станет новоприобретенная обязанность в виде уборки. - Нет, упускать такую возможность Цзю точно не собирался, но и не преподать урок мальчишке он не мог. - Еще на этот месяц я отдам тебя в распоряжение прачек, раз тебе так не терпится навести порядок, и не забудь пробежать вокруг пика двадцать раз, естественно, когда вылечишь ногу. - Д-да, - как заевшую пластинку повторял Ло Бинхэ, - этот ученик понял и благодарит за проявленную милость. После чего собрал посуду со стола, и со скоростью подгоняемой хлыстом лошади выбежал на улицу. Таким растерянным он себя не чувствовал со времен вылитого на голову чая. В беспорядочном вихре мыслей лишь одна горела ярко-ярко: Это. Что. Сейчас. Такое. Было??