all for nothing.

      На первом курсе Юнги встретил парня.       Его первой мыслью было: «О, боже, он офигенно выглядит… Наверняка он очень крутой и вряд ли захочет со мной общаться!..»       В тот же день ему повезло. В аудитории тот парень сидел прямо за его спиной, и Юнги, повернувшись сказать что-то подруге, будто случайно обратился к этому парню.       — Привет? Мы, кажется, ещё не познакомились. Я — Мин Юнги.       Оказалось, что его зовут Чон Хосок, и, черт возьми, он потрясающе улыбается.       «Вблизи он ещё красивее…»       На этой же паре они играли в крестики-нолики, игнорируя тихое бормотание преподавателя. Опасения Мина были напрасны — Хосок хотел с ним общаться, он не была зазнайкой и не строил из себя крутого. Он просто был… прекрасен.       В этот вечер Юнги нашёл странички Чона в соцсетях. Оказалось, что Хоби танцует и любит мороженое в любое время года. Стоит ли говорить, что Юнги просмотрел все его танцевальные видео за один вечер, а потом тайком пробирался на тренировки Хосока?       Он был зажигалкой. Тем человеком, который хочет подружить всех с каждым. Он освещал каждый день своей улыбкой.       Когда группе было скучно, он мог вскочить с места и предложить играть всем вместе, и они действительно веселились.       А потом все пошло под откос.       Из-за увлечённости танцами и болезненного прошлого Хосок слишком строго следил за своей фигурой. В итоге он просто довел себя до булимии. И если кто-то считает, что булимия — это милая красавица, которая, убрав волосы, склоняется над унитазом с красными щёчками и смущённо отказывается от тортика, то позвольте ударить этого человека. Это не мило.       Да, Юнги не знал всех подробностей о болезни Чона, но тот не выглядел мило, когда выбегал из аудитории, держа руку у рта. Он не выглядел мило, когда нужно было сдавать упражнения на гимнастике, а он не спал всю ночь перед этим, из-за чего у него под потускневшими глазами расплылись синяки, а конечности просто не держали его должным образом.       Он уехал в родной город, лег в больницу. Все надеялись, что ему станет легче. Но он вернулся в университет через полтора месяца, и… Черт возьми, лечение просто не работало. Возможно, в клинике Хосоку давали таблетки, которые превращали его в зомби на некоторое время, а психотерапевт пытался настроить его на нужный лад. Но всё вернулось на круги своя.       Он ненавидел своё тело. Он видел себя жирным в зеркале, поэтому даже не мог ходить в уборные. Он плакал на парах, потому что считал себя некрасивым. Он запрещал своей девушке до него дотрагиваться, боясь, что она решит, будто он жирный, и уйдет от него.       Честно… Юнги хотел бы покрыть поцелуями каждый миллиметр хрупкого тела Чона со словами о том, как сильно он любит его, как его любят все друзья и его девушка, насколько он прекрасен, но вряд ли слова скажут ему хоть что-то.       Юнги никогда не верил в бога или во что-то сверхъестественное, но каждый вечер он закрывал глаза и молил кого-нибудь свыше, чтобы Хоби, его солнечный Хоби снова вернулся.