Второстепенный персонаж: доводы рассудка

      Неожиданным было то, что каким-то образом благодаря вечным профессорским косякам, пару Тэхёна сместили с парой четвертого курса. Зарубежная литература — тот курс, который все называли непредсказуемым, потому что: а) пусть учебный план присутствует, но для профессора он отсутствует, (поэтому пары второго и четвертого курса совместили — они проходили то же произведение); б) на парах либо все слишком спокойно, либо гребанный хаос. Сегодня, заняв своё привычное место где-то в середине аудитории, но у окна, Тэхён спокойно листал свои конспекты. Чонгук не записался на этот курс, ибо он был дополнительным, поэтому Тэхён сидел один. У него были приятели в группе, но он не любил сидеть с кем-то, кроме Чона. Границы есть границы. На переменах поболтать — конечно, на парах — нет. Тэхён серьёзно относился к учёбе. И с недавних пор, к дружбе тоже.       Староста объявил о совмещении пар, студенты начали пересаживаться плотнее своими маленькими группками, а Тэхён смотрел на все скучающе. Кто-то быстренько сваливал с пары, ибо в такой суматохе никто не будет отмечать присутствующих. Неделю назад им совместили пары с математиками и физиками, но все закончилось тем, что профессор отпустил их домой на честном слове.       Четвертый курс ввалился в аудиторию, немного самоуверенно шагая мимо второкурсников, как бы показывая им своё место в студенческой иерархии. Тэхён закатил глаза. — Это будущие продюсеры и композиторы, — шепчет девушка сзади, — У них, наверное, в учебном плане лекции по самомнению.       Того, чего Тэхён совсем не ожидал — это увидеть в толпе студентов Юнги. Тот зашёл в аудиторию, даже не осмотревшись, что-то писал в телефоне. Тэхён хотел слиться со стеной, чтобы Юнги его не заметил, ибо Тэ не сможет вымолвить из себя что-то связное. Девушки и парни вокруг шептались о старших, всюду летали какие-то слухи и сплетни, Тэхён даже что-то слышал о Юнги, но не понял, что именно. Сам Юнги поднял голову от телефона, начиная осматривать аудиторию на приемлемое место для того, чтобы занять его. Тэхён опустил взгляд на свою тетрадь, в пальцах теребя край листка. Шум повсюду, поэтому он не может слышать дыхания Юнги, его шагов и звука постукивания пальцев по экрану. Но кажется, что он слышит это. На фоне всего шума он слышал его шаги, каждую ступеньку и каждое касание его ботинок. Он слышит его шаги, пока Юнги не останавливается у его большого стола. Тэхён сидит у окна, и за его столом ещё много мест. Какая-то девушка сидит у самого края, другой парень сидит в двух стульях от неё. А Юнги обходит их, взглядом прося их отодвинуться, чтобы он прошёл в самый конец, к Тэхёну. Тот поднял взгляд, когда Юнги смотрел на него, продолжая пробираться к нему. Девушки позади умолкли, следя за старшекурсником. — Привет, Тэ, — говорит Юнги, остановившись рядом. Он отодвинул стул, на котором Тэхён оставил свой рюкзак. Он впервые поздоровался с Тэхёном. Впервые. Только с ним.       Не говоря и слова, Юнги поднимает рюкзак Тэ, садится на этот стул и ставит его и свой рюкзак на соседний стул. Окей. Юнги подсел прямо к Тэхёну. Между ними меньше метра. Юнги устраивает свои принадлежности на столе — большую тетрадь на кольцах, чёрную ручку, карандаш и стопку оранжевых стикеров. Рядом положил телефон, который вибрировал на столе. — Привет, Шуга-хён, — здоровается он в ответ, когда Юнги смотрит на него. — Гукки, все же, не записался на этот курс? — Я не смог его заставить, — Тэхён горд, что может отвечать не заикаясь и не покрываясь румянцем. Почему он дрожит изнутри, когда Юнги рядом?       Девушки внимательно слушали их, и удивлялись, как это их Тэхён дружит со старшекурсником Шугой?       Юнги больше ничего не говорит, позже в аудиторию заходит профессор и начинается лекция.       Тэхён не знал, что Юнги учится здесь. Они общаются уже второй месяц, а Тэхен не знал этого. Друзья упоминали учёбу, лекции и конспекты, и даже то, что Юнги ходил в их библиотеку как-то не волновало, ведь Намджун и Хосок тоже ходят к ним. Он всегда встречал Чона на машине, поэтому Тэ казалось, что Юнги учится в другом университете. Чимин заканчивал, обычно, раньше, поэтому его и забирали старшие и отвозили в студию, в которой Пак занимался чуть ли не до полуночи, а Чон оставался на совести Юнги.       Тэхён всегда был далек от студенческих новостей и разговоров, поэтому и не знал никого вне своей группы. Он даже не помнит, когда в последний раз кушал в столовой. В принципе, он мог видеть Юнги там, если Мин, как и Чонгук, не приносит еду с собой. Возможно, Чонгук сидел в столовой с Юнги — им с Тэ редко удавалось вместе завтракать, ибо у них слишком много разных пар и факультативов.       Как и говорилось ранее, Тэхён ненавидит сидеть с кем-то, кто не Чонгук. Люди любят тыкать его, переспрашивать и заглядывать в его тетрадь. Но сидеть с Юнги было удобно и уютно. Юнги за всю лекцию ни разу не взял в руки телефон. Писал конспект, что-то помечал на стикерах и клеил их в тетрадь. Усердно работал, что: а) удивляло, ведь он старшекурсник, а старшекурсники далеко не всегда так внимательны; б) очень удивляло, ведь он — Юнги, который на первый взгляд представляется тем, ради кого пишут эти конспекты, а он сидит на парах и слушает музыку. Юнги был очень старательным и за всю лекцию не отвлекся и на минуту, на Тэхёна и вовсе посмотрел только тогда пара закончилась. — Ты на сегодня всё? — спрашивает Юнги, передавая Тэхёну его рюкзак. — Да, пары закончились. Сейчас хочу купить что-нибудь перекусить и позаниматься дополнительно, пока у Гука лекция. Он хотел сходить пофотографировать в парк.       Юнги задвинул свой стул и ждал, пока встанет Тэхён. Большая часть студентов уже убежала, другая часть лениво собиралась, никуда не спеша. Старший опирался о стол бедром, теребя браслеты на запястьях. — Я собирался посидеть снаружи, у деревьев, — тихо говорит Юнги, из-за чего его хрипотцу слышно лучше, — Если хочешь, можешь присоединиться. Гук думает, что я тебя ненавижу. — Это не так?       По лицу Юнги было видно, что этот вопрос удивил его. Надо же, сам Мин Юнги показывает свои эмоции. Сам Тэхён удивился своей прямоты. Быть прямолинейным с другими людьми было его правилом, но Юнги — это другое. Сказав это, он боялся услышать ответ. Что хён сделает? Просто уйдет? Нагрубит ему? Скажет Чонгуку никогда больше не приводить Тэ к ним? — У меня, конечно, есть проблемы с выражением чувств, — Юнги говорил медленно, своим привычным спокойным голосом; Тэхён не слышал, чтобы Шуга повышал голос, — но не думал, что подавал сигналы о том, что ты мне неприятен, Тэхён. — Ты игнорировал меня больше месяца, хён, — все же говорит, игнорируя внутренний голос, кричащий заткнуться сейчас же. — Не было такого! — хён не повышает голос, лишь как-то удивлённо возмущается; видно, он не задумывался об этом. — Сегодня первый раз, когда ты со мной поздоровался.       Они стояли напротив друг друга. Юнги думал, что Чонгук был прав. Тэхён думал, что перегнул. Оба не знали, как продолжить общение, стоит ли извиниться, либо сделать вид, что ничего не было. Что делать? Что-нибудь. — Куплю тебе самое сладкое варево в кафетерии и замнем? — предлагает Юнги, улыбаясь Тэхёну. Улыбаясь искренне, как те два раза. И в этот раз Тэхён тоже чувствует, что у него ушла земля из-под ног. — Самое сладкое варево и эклер, — сумел он сказать что-то, а не пискнуть. Сейчас он ненавидел то, как реагирует на Юнги. — Умеешь торговаться. — Самый большой эклер.       Он слышит смешок Юнги, когда тот поворачивается и спускается по лестнице. Мин ничего не ответил, но взмахнул рукой, приглашая Тэхёна следовать за собой. Не желая обманывать себя, Тэхён игнорировал тот факт, что его однокурсники странно смотрели на то, как Ким идёт рядом с Юнги. Так странно видеть Тэхёна не с Чонгуком или странно видеть его со старшекурсником Юнги? — Хён, — обращается Тэхён к Юнги, когда они вышли из университета, — ты популярен в университете? — Нет, — Юнги смотрит перед собой, — с чего ты взял? — Все смотрят на тебя. — Все смотрят скорее на тебя, чем на меня. — Мне кажется, наоборот, — отвечает Тэхён и на пару минут между ними царит тишина. — На первых курсах меня волновала популярность, — делится Юнги, когда видит кафетерий — значит, если скажет, то Тэхён не успеет задавать вопрос до того, как они зайдут внутрь, — Мне было важно знать, что меня принимают и любят. Ценят то, что я делаю и говорю. Сейчас это неважно и я даже не знаю, что обо мне думают другие. Чтобы не зависеть от любви окружающих надо полюбить себя. Я ещё на пути к этому, но меня любят мои друзья, и они важнее всех людей вокруг. Мне этого достаточно.       Внутри кафетерия тепло, уже подключили отопление, но Тэхёну жарко не поэтому, а потому, что Юнги снова попал в десяточку. Каждое его слово и каждое его движение — это словно лекарство для Тэхёна. Словно он знает, что волнует Тэхёна, и находит для него самые правильные и важные слова, не обращаясь к нему напрямую.       Первый курс Тэхён учился дома, в Тэгу. Два месяца учится здесь, в Сеуле. Он впервые так надолго оторван от своей семьи, от своего дома, что давалось ему непросто, пускай он пытался не подавать вида, что это так. В разговорах с семьёй широко улыбался и рассказывал много весёлых историй, не упоминая, как иногда может настолько сильно затосковать по семье, что заплачет за выполнением домашнего задания. У него есть Чонгук, который с первого дня окружил его заботой, но иногда и его не хватает, потому что у них мало совместных пар. У него недавно появились друзья, они делали его очень счастливым, когда он с ними. Но ни Чонгук, ни друзья не были с ним 24/7, и пока их нет рядом, он чувствовал себя таким одиноким. Одиночество давило ему на грудь и ему казалось, что для спасения хватит лишь того, чтобы кто-то взял его за руку. Но рядом никого не было. — Один Торре с непозволительным количеством молочной пены, — слышит Тэхен голос Юнги, который делал заказ, — Самый большой эклер. Раф Халва и… Маленький эклер. Это все, — Юнги поворачивается к Тэ, приподнимая брови, — Хочешь что-то ещё? — Шоколадный маффин, — на автомате отвечает Ким, вызывая у Юнги маленькую улыбку. — И три шоколадных маффина, — просит он баристу, — пожалуйста.       Бариста быстро отпустил их, и только оказавшись снаружи, Юнги обеспокоенно посмотрел на Тэхёна: — Я заказал тебе Торре, даже не спросив. Ты не назвал то, чего хочешь, но я почему-то сразу подумал о Торре… — Хён, — прорывает его Тэхен, — все круто. Ты даже не должен был все это покупать, мне стоит вернуть тебе деньги. — Просто купишь мне как-нибудь американо со льдом и всё, — отмахивается Юнги и продолжает путь к деревьям.       Когда Юнги нашел дерево по душе (он проходил мимо нескольких и мотал головой, они чем-то ему не понравились), то постелил на землю свою джинсовку: — Садись на неё, — указал он, сам присаживаясь на рукав, — Поздно уже сидеть на земле, если будет холодно, сразу скажи.       Тэхён делает так, как велит хён. Они в тишине пьют своё кофе, заедая эклерами. Поляна была наполнена скучающими студентами, кто-то из них читал книгу, кто-то слушал музыку, а кто-то выполнял домашнюю работу. Много людей вокруг, но они не мешали Тэхёну, он чувствовал только Юнги. Тот отвлекся от своего блокнота и пододвинул маффины Тэхёну. Все три маффина были для Тэ, он пытался всучить хоть один Юнги, но тот смотрел на него так, будто Тэхён предлагал ему наркотики. — Вкусный, — Тэхён кивает на стакан в своих руках, — Торре очень неплох, — он не уверен, на самом деле Юнги переживал за выбор кофе или нет, но на всякий случай хотел успокоить его. — В самом деле? — Юнги сомневался, смотря на полупустой стакан. — Попробуй.       Хотел стукнуть себя по губам, вздумалось такое сказать Юнги, но тот смело вырвал трубочку из пальцев Тэ, и сделал маленький глоток. Юнги словно всем телом сморщился, состроив смешную гримасу: — Такое количество сахара должно быть запрещено на законодательном уровне.       Реакция Юнги рассмешила Тэхёна и он, наконец, смог отпустить волнение и запрокинуть голову назад, освещая мир своей улыбкой. Юнги смотрел на него с улыбкой слегка пораженно, будто не мог поверить, что кто-то может быть таким счастливым, а когда Тэхён заметил это, то Мин протянул свой стакан, чтобы и тот попробовал его кофе. Раф Халва — это что-то совершенно другое, поразительно вкусное, и по вдоху и блаженной улыбке Тэхёна было ясно, что Юнги сейчас отдаст свой кофе младшему. — Как вкусно! И тоже сладко, впрочем. — Дай сделаю глоток и можешь забрать себе, — скучающе сказал Юнги, потянувшись за трубочкой.       Пока Тэхен наслаждался Раф’ом, Юнги достал из рюкзака толстовку и кинул её в Тэ. На вопросительный взгляд лишь уткнулся в блокнот и сказал: — Накинь на рубашку под куртку. Если ты заболеешь, то Гук придушит меня. — Ты будто сошел с экрана молодежного фильма, хён, — ухмыляется Тэхён, сжимая в руках мягкую ткань толстовки зелёного цвета. — Либо ты её накидываешь на себя, либо я её накидываю тебе на шею и ты навсегда замолкаешь. — Я могу подумать, что мы на свидании, — Тэхён окончательно отпустил себя и начал отпускать свои привычные глупые шутки. — Я могу подумать, что тебе жить перехотелось.       Тэхёну смешно и приятно, он натягивает на себя толстовку, пахнувшею Юнги, и смотрит перед собой, играясь с трубочкой в стакане. Его сосед будто забыл о нём, слушал что-то в одном наушнике и делал пометки в блокноте. Может, переписывает лекцию с записанного аудио на диктофон. — Привет! — кричит Чонгук, резко появившийся перед ними, падая на газон напротив. Тэхён испугался и вздрогнул всем телом, вызывая смех у Чона, а Юнги даже бровью не повёл. — Хён, ты сейчас поедешь за Джин-хёном? — обращается он к Юнги. — Да, его проба заканчивается через полчаса, как раз доеду, — отвечает, не поднимая взгляда, — Слушай, — он взглянул на Чонгука и вытащил из кармана рюкзака карточку и протянул её младшему, — сгоняй до кафетерия. Купи два Рафа Халва и себе что-нибудь. Только быстро шевели своими конечностями, мне уже пора ехать.       Того и след простыл, почувствовав в своих пальцах чужую карточку, Тэхён только и успевал моргать, смотря на быстро убегающего друга. — Джин-хён на пробах? — Да, какая-то дорама, вроде, — отвечает Юнги, снова весь в блокноте. — Дорама?       В ответ Юнги только мычит, а Тэхён решает спросить об этом Чонгука, который за рекордное время уже оказывается рядом, протягивая подставку с кофе. Юнги закидывает свои вещи в рюкзак, поспешно забирает карточку и кофе, поднимаясь с места. Тэхён тоже поспешно встал, поднимая джинсовку Юнги и встряхивая её от листьев. — Ох, хён, — выдыхает Ким, когда Юнги передает ему подставку с одним стаканом кофе, — Не стоило ещё больше тратиться на меня. — Заткнись и пей. Вас подвести? — спрашивает он Чонгука, тот качает головой: — Нет, здесь близко. Будь аккуратен на дорогах, хорошо? И обними Джина за меня. — Конечно, вы тоже. — Ты потом куда? — В студию. — На баскетбол не пойдешь? — Нет, я предупредил. — А в осенних соревнованиях будешь участвовать? — Посмотрим.       Чонгук обнимает Юнги, тот пару раз похлопывает того по плечу, но щекой прикладываясь к макушке друга. Юнги уходит, на прощание взмахнув рукой. — Спасибо, хён, — запоздало кричит Тэхён, — И удачного дня! — И тебе, Тэхён, — отвечает он, на секунду повернувшись.       Друзья смотрят, как Юнги идёт к парковке и ставит стакан на крышу машины, открывая её. Когда машина скрывается из их вида, Тэхён следует за Чонгуком, который пошёл в противоположную сторону. — У Джин-хёна пробы? — Да, — Чон что-то пишет в телефоне, — Я не очень хорошо понял, что за проект. — Он актёр?       Чонгук посмотрел на друга и его глаза расширились, когда он понял, что не рассказывал ему о том, чем занимается Джин. На их посиделках они не говорили о делах, никто не шутит про карьеру Джина, ведь тот очень переживал из-за этого. Поэтому, конечно, Тэхён ничего не знал. Джин готов без умолку говорить о друзьях, но о себе говорит очень мало. — Он закончил ВУЗ и сейчас ходит на пробы, — вина так и звучит в голосе парня, — Успел сняться в двух массовках, а в одном фильме у него были слова! Фильм даже в прокат выйдет по стране. Он очень хочет дебютировать в главной роли до конца года. Целый год играл в театре, но пока хочет сконцентрироваться на кинематографе. — Ого. — Прости, я думал, что говорил об этом. — Да нет, все ок. Забавно, что я пару раз думал, что ему стоит пойти в актеры.       Чонгук смеётся, Тэхён кивает сам себе. — Баскетбол Шуги-хёна? — намекает он, Гук кивает. — Да, хён занимается баскетболом в свободное время. В школе был очень крут, но никогда не хотел этим заниматься профессионально. Иногда тренируется с командой университета, даже изредка играет за них.       В парке они говорят редко, Чонгук бегает повсюду со своим фотоаппаратом, Тэхён тоже пофотографирует на телефон. Они могут спокойно стоять рядом, пролистывая сделанные фотографии, как Чон может резко выдать: — Хосок-хён очень хорош в танцах, даже наверное лучше Чимина, а Чимин — лучший в университете. Но Чимин создан для сцены, а Хосок создан для того, чтобы создавать таких, как Чимин. Он очень любит танцевать, но ещё больше ему нравится учить кого-то танцевать. Почти все танцы, с которыми выступал Чим, были поставлены им и Хосоком.       Так за час прогулки Тэхён узнает больше о своих друзьях, чем за все время их общения. Он смеётся из-за рассказов про косяки Намджуна, за которые его ругал Джин. Он напрягается, когда слушает о том, что Чимин не всегда был таким жизнерадостным, что у него были проблемы, которые он постепенно побеждает и становиться счастливее. Он удивляется, когда слышит, что Юнги продает музыку, которую пишет. Удивляется, когда Чон говорит, что многие из них Тэхён мог слышать по радио, но никогда не догадается о том, что это написал Юнги, ведь об этом нигде не упомянуто. Тэхён удивляется, когда Чонгук говорит, что Тэхён — первый студент, с которым он подружился: — Я был слишком замкнутым первый год, общался только с Юнги и с его друзьями, они помогли мне научиться относиться проще к обществу. И в первый день, когда увидел тебя, будто смотрел на себя. Тогда и подошёл к тебе.       Чонгук рассказывал, как познакомится с Джином и Намджуном, потом и с Хосоком. С Чимином и Юнги он был знаком до университета. С Чимином они жили в Пусане на соседних улицах, а Юнги приезжал туда каждое лето к своей бабушке. Как-то Юнги помог Чонгуку с цепью велосипеда, а Чимин оказался рядом, чтобы протянуть Мину пачку влажных салфеток. Так они и познакомились. — Я ходил на каждое выступление Чимина, — улыбается Чонгук воспоминаниям, — И отправлял видео Юнги. Мы так старались заставить Чимина гордиться собой, что в одно из выступлений даже выбежали на сцену с цветами. Юнги тогда проделал большой путь из Сеула в Пусан, он уже был студентом. Чимин не любит вспоминать это, но он был так счастлив, ведь знаешь, хён не очень любит показывать на публике свои эмоции, но тогда он так крепко обнял Чимина, что у того порвалась рубашка на спине.       Позабыв о фотографиях, они сидели на лавочке и смотрели на уток в пруду. Тэхён не мог перестать улыбаться, пытаясь представить все, что Чонгук рассказывает, в своей голове. — Когда мне грустно, а до хёна не дозвониться, я вспоминаю все эти моменты и мне становится легче. — Когда тебе грустно ты звонишь Юнги? — Да, только ему. Он понимает меня лучше всех. — Вы очень близки с ним. — Да, он ближе всех. Люди говорят, что могут умереть за тех, кого любят, — Чонгук фыркает и смотрит под ноги, его голос серьёзен как никогда, — Звучит супер пафосно, но я уверен, что сделал бы это для него. Всё бы сделал. Всё бы стерпел.       В этот момент Чонгук открывается для Тэхёна с другой стороны, с самой искренней и ранимой. С самого начала он пытался понять, почему Чонгук так сильно привязан к Юнги, не мог понять этого. Но это что-то между ними, в их воспоминаниях, в их опыте. Никто и никогда не сможет это увидеть, это почувствовать, никто никогда не поймёт этого. Их связь настолько сильна, что они готовы друг для друга на всё, и это не пустые слова.       Тэхён видел это. В том, как Юнги спокойно воспринимает Чонгука рядом, как позволяет себя обнимать и трепать за волосы. Как Чонгук может вырвать наушник у Юнги и послушать, что в нём играет. Как они нагло перекладывали друг другу мясо, как делились пирожным, как доедали друг за другом. Как Юнги садился на колени Чона, как рылся в его рюкзаке, пытаясь найти арбузную жвачку. Для них границ не существовало, они на другом уровне дружбы. Они уже семья, как сказал однажды Джин. Семья.       Если Тэхен думал, что между ним и Юнги что-то изменилось, то был неправ. Изменилось ровно ничего. Нет, конечно, Юнги принимал факт существования Тэхёна, даже смотрел на него, когда тот говорил. Но Тэхён чувствовал, что Юнги изо всех сил держит дистанцию между ними. Будто если подпустит ближе, то случится что-то непоправимое. Если Тэхён садится рядом, то Юнги находит причину подняться и в итоге поменять место. Если Тэхён что-то говорит Юнги, то тот переводит тему на кого-то другого. Так и хотелось закричать, что он не заразный и его не стоит бояться.       После тех посиделок у дерева Тэхён из кожи вон лез, чтобы заполучить расположение хёна. Те мысли, что посетили его в квартире Хосока и Юнги после их первого разговора, так и не покидали головы Тэ, но сейчас он надеялся, хотя бы, на иллюзию дружбы. За пару разговоров он понял, что Юнги очень интересный человек, а после рассказов Чонгука так и вовсе, стать другом Мин Юнги стало миссией Х для Тэхёна. Но Мин Юнги не хотел быть его другом. — Я не могу, — промычал Чонгук из-под книги про цвета (?) для постановки кадра, — Я не смогу пойти с тобой, — теперь он смотрит на Тэ, — У меня свидание.       Тэхён поперхнулся апельсиновым соком и добрая половина того, что было в его рту, оказалось на распечатанных только что листках: — У тебя… что? — Свидание. — У тебя?.. — В это так сложно поверить? — возмутился Чонгук, но посмотрев на друга кивнул, — Да, в это сложно поверить. Но это не моя идея. Меня заставляют. — Кто? — Юнги-хён. — Юнги-хён? — теперь Тэхён перешёл границу удивления, лимит исчерпан. — Хосок мечтал, чтобы у Юнги появился кто-то, — спокойно поясняет Чон, складывая книги в подобие башни, — И хотел, чтобы он сходил на свидание с лучшим другом одного из танцоров. Хосок устроил свидание, но Юнги отказался, и чтобы не обидеть лучшего друга одного из танцоров, скинули это на меня.       Тэхён покачивал головой, салфетками пропитывая сок на столе, пытаясь не подавать вида, что новость о том, что Юнги — 1) свободен, ибо занятые даже не думают о свиданиях (по крайней мере, уважающие своих партнёров); 2) он либо по парням, либо по двум лагерям; 3) боже.       После семинара Тэхён не вынимал из рук телефона, потому что Чонгук бомбил ему о том, как же тому скучно на свидании. Начиная с селфи с раздражённым лицом, заканчивая голосовым сообщением в 45 секунд, в котором слышно лишь фон разговоров в ресторане («Мы молчим уже три минуты»; «Тэ, забери меня отсюда. Устрой типа сцену ревнивого бойфренда, чтобы этот сноб отвалил от меня»; «согласен, тело и мордашка у него ничего, но мои стандарты повыше»).       Тэхён лежал на лавочке в кампусе и листал сообщения друга, а Чимин, на чьих коленях лежала голова Тэ, не скрывал смеха, прослеживая сообщения Чонгука. Его свидание всего в двух зданиях позади, скоро должно закончиться и оба друга ждали, пока Чон сбежит. — Хён попросил купить воды, он с тренировки, — сказал Чимин, поднимая голову Тэхёна со своих колен. Джин и Намджун дома, Хосок был у репетитора, не в студии. Значит, остался один хён. — Шуга-хён заедет за нами? Я думал, Хосок-хён после репетитора... — Не думаю, что Хоупу стоит попадаться на глаза Гуку ближайшую неделю, — смеётся Чимин, отдаляясь от лавочки, шагая спиной вперёд, — Тебе купить что-нибудь? — Банку Спрайта, пожалуйста? — Будет, — отдал Пак честь двумя пальцами и быстро пошёл к магазину.       Звук тормозов совсем близко заставил Тэ вздрогнуть, но не было причин для беспокойства — это машина Юнги. Тот вышел из машины и впервые Тэхён видит того не в одежде с иголочки. Старший всегда аккуратно одет, обычно в темные свитера, футболки и пиджаки, такой же темный низ. Сейчас на Юнги была широкая белая футболка, через плечо перекинуто джерси, под шортами облегающие спортивные штаны. Волосы у корней мокрые от пота, на лбу повязка. Горячо. Во всех смыслах. — Где Чимин? — спрашивает он, падая на лавочку и закидывая голову назад, закрывая глаза. — В магазине.       Юнги ничего не отвечает, все ещё с закрытыми глазами вдыхая и выдыхая воздух. — Накинь джерси, — говорит Тэ, игнорируя вибрацию телефона, — Тело горячее, заболеешь при такой температуре.       В ответ тишина, которая подстёгивает Тэхёна на то, чтобы придушить этим джерси её же хозяина. Снова вибрация, тридцать новых сообщений, в которых Чонгук не перестает жаловаться и просить, чтобы Тэ притворился его парнем и вытащил его. Если бы не эти сообщения, Тэхён сдержался бы, но он повернулся к Юнги и недовольно спросил: — Шуга-хён, почему ты не пошёл на свидание? Чон задолбал меня сообщениями, что это несправедливо. Он не долж... — Свидания не для меня, — спокойно отвечает он. Спасибо, что отвечает. — Отношения — это не… не плохо, — он почти заикается. — Для кого так. — Ты даже не согласишься на свидание с тем, кто тебе нравится? — разошёлся Тэхён, обычно он не такой вспыльчивый, но Юнги умеет открывать в младшем новые грани бешенства, — Тебе вообще кто-нибудь нравится?       На Тэхёна поднялся раздражительный взгляд чужих глаз: — А тебе кто-нибудь нравится? — молчание. — Видишь. Не твоё дело так же, как и не моё.       Десять секунд для контроля не помогли. Тэхён так зол. Он пиздец как зол. Он так заебался биться головой об стену, пытаясь получить хоть какой-то ответ от Юнги, но тому, кажется, катастрофически похуй на него. Сейчас Тэхён словно прозрел — это не проблемы с доверием, не предосторожность, просто Юнги на самом деле похуй на Тэхёна. Он его не знает, совершенно не знает, Тэхён не волнует его, и каждый раз он отмахивается от Кима как от назойливой мухи. Может быть Мин Юнги для его настоящих друзей, для милых детишек и бабушек само воплощение чести и достоинства, образ лучшего человека, доброго в глубине души, ранимого и отзывчивого, но для Тэхёна он припас всего одну эмоцию — равнодушие.       Тэхён встаёт с лавочки, на его лице оскорбленность и обида, на лице Юнги так хорошо знакомое равнодушие. Юнги его старше, Тэхён обязан проявлять к нему уважение, фильтровать свою речь, но он заебался: — Я изо всех сил, блять, пытаюсь подружиться с тобой, но все, что получаю в ответ — это обрывки фраз и насмешку. Ты так заебал, Мин Юнги. Так заебал.       Мин Юнги никак не отреагировал на его слова, даже не шелохнулся и не моргнул. — То, что ты друг Чонгука не значит, что и мы друзья. — Но ты даже и не попытался стать моим другом. Ты даже, блять, не попытался узнать на кого я учусь, откуда я и что я люблю. Ты нихуя не пытался, Юнги. — Режиссура, Тэгу и медовые пирожные, — медленно произнес он, растягивая слова и испытывающе смотря на Тэхёна. — Что? — выдыхает Ким, быстро дыша, будто не говорил, а наносил удары. — Учишься на факультете режиссуры, родом из Тэгу, а любишь медовые пирожные. Нихуя не знаю, Тэхён? — он вскинул бровь и усмехнулся, закидывая локти на спинку лавочки, — А ты знаешь что-то из этого про меня?       «Обыграл» — смеётся над ним разум вместе с Мин Юнги. Он знает, что он учится с тем, что связано с продюсированием и композиторством. Знает, что он из Ада и что любит выводить Тэхёна из себя.       Тэхён помнит, что даже Чонгуку не говорил, откуда он приехал. Не пришлось к слову и не сказал. Так откуда этот знает его город? Откуда знает про его любимые пирожные? Он говорил про это Джину, верно. Но никто из них не знает про Тэгу. — Пошёл ты… — говорит Тэ, а Юнги смеётся, да так красиво, что Ким хочет ударить его. — Куда? Если туда, — намекает он, — то пошёл бы на свидание.       Вовремя появляется Чимин и раздает им напитки. Замечает обстановку и поспешно садится между сидящим Юнги и стоящим Тэхёном и рассказывает, как ему нагрубила продавщица. Тэхён и Юнги бросали друг на друга испепеляющие взгляды, а Чимин был готов сгореть между ними. В машине зазвонил телефон и Юнги лениво поднялся с места, разблокируя машину. Чимин обеспокоенно посмотрел на Тэхёна и тихо спросил: — Вы поругались? Из-за чего? — Из-за того, что он — грёбаный айсберг.       Чимин нахмурился и взглянул на Юнги, который ответил на звонок и разговаривал, не вылезая из машины, пусть водительская дверь была открыта, а одна нога стояла на асфальте. — Все обманчиво, пока не узнаешь это лучше, Тэхён-и. Наш Юни-хён… Он выглядит так, будто может убить тебя — переехать твоё тельце массивным байком под громкую музыку и кинуть в тебя бычком сигареты, поливая твои волосы коньяком. Но Юнги пьет настолько редко, что скорее, никогда не пил вообще. Он ненавидит байки, а за рулём не превышает сотки в час. Он и правда выглядит так, будто убьет тебя, если ты попадешься ему на глаза ещё раз. Но он самый ранимый и чуткий человек, которого я когда-либо встречал.       Слушать такое от Чимина, самого доброго парня, что Тэхен знал — странно и волнующе. Казалось, будто все его окружение пыталось убедить его в том, что Юнги — самый потрясающий человек, которого они встречали когда-либо. Невооружённым глазом видно, что меньше всего из их компании Тэхен контактирует с Юнги, и будто боясь, что если они не найдут общий язык, то вся их компания развалится, друзья пытались помочь Тэхену найти путь к Юнги. Тэхен знал, что не знает Юнги совершенно. А тот знает, из какого города Тэхён родом. Прекрасно. — Пошёл нахуй твой Юнги.       Глаза Чимина расширились и он странно посмотрел на Тэхёна, тот поспешно извинился и сжал ладонь Пака, говоря, что сегодня плохой день и ему очень жаль. Жаль, что сказал такое при Чимине, а не то, что он сказал такое про Юнги.