Ещё одна история

      1 июня, 1938 год        Кто же знал, что всё так перевернётся? Что Сальери возьмёт и наступит на горло собственным принципам ради бабла? Не Поли так точно - Анджело давно уже был готов ко всему, а Сэм... Сэм, похоже, не особо расстроился. Да чёрт с ним, его спокойствие всегда поражало шатена, поэтому сейчас он не стал так заострять на этом внимание. Трапани даже удивился больше для вида, чем искренне, но мафиози было уже всё равно - человек, которого он считал своим наставником, заменившим родного отца, просто взял и кинул его. Иногда Ломбардо казалось, что он просто не заслуживает лучшего, ведь как бы он не старался, дерьма, окружающего гангстера, становилось только больше. Может, ему и правда предначертаны одни неудачи? А что, пока нет ни одного фактора, кричащего об обратном - он даже подумать боялся, что будет, если об этом узнает мама или Вики. Особенно Вики - Поли знал, как резко она относится к наркотикам. Повезло, что не знал этому причины. Шатен смотрел, как дрожат его руки, отчаянно сжимающие брикет, когда он копается в ящике, всё ещё надеясь увидеть бриллианты, ради которых их с Томми и Сэмом чуть не расстреляли час назад. - Поли, остановись. Их там нет. - Нет, Сэм, это... Это ошибка, быть не может, чтобы мы рисковали ради наркоты!!! - Анджело осторожно дотрагивается ладони мужчины и обречённо наблюдая, как взгляд лучшего друга истерично мечется то на них, то на контрабанду. - Сэм прав, Поли - Дон нас подставил, ты ничего там не найдёшь. Слезай, и мы уберём всё так, как было изначально, пока он не приехал. Ещё никогда мафиози так не хотелось напиться. А может, и застрелиться. Как только Трапани закрыл последний контейнер, послышался приближающийся рёв мотора Кадиллака их босса. Поли не понимал, когда Сальери стал копией Морелло, которого всегда справедливо называл безжалостным чудовищем. Что же, теперь Ломбардо сомневался, что Марко сейчас был бы хуже Эннио, по крайней мере, он не торговал наркотиками. Нередко, когда человек с кем-то враждует, со временем, особенно после своей победы, он становится копией соперника. Здесь ученик превзошёл учителя - Сальери не просто сеял смерть и самосуд там, где без этого можно было обойтись (белый пиджак, такая же шляпа, и он был бы копией покойного Дона), он начал этой смертью торговать. Ни для кого не секрет, что одна из основных сфер в бизнесе Мафии - наркоторговля, грязь, от которой невозможно отмыться ни морально, ни физически. Поли и Томми боялись однажды погрязнуть в делах Семьи и зачерстветь настолько, что это уже не будет казаться чем-то неприемлемым и отвратительным, боялись ссучиться до степени озверевших чудовищ... тех, кого раньше убивали, избавляя Лост-Хэвен от таких тварей.        А что теперь? Анджело выдавливает из себя ободряющее подобие улыбки в надежде, что Дон, возможно, и сам об этом не знает. В самом деле, друг, ну не будет же он так нами рисковать из-за этого? - Оставьте ящики, парни сами всё разгрузят, - он слишком спокоен. Шатен не видит, как за их с Томми спинами еле заметно боссу кивает Трапани. - Вам точно не нужна помощь? - Ломбардо не хотел так палиться, но голос сам резко дёрнулся. - Идите! - Сальери знал. Только что у итальянца что-то больно сломалось внутри - половина его мирка, куда он часто сбегал от проблем в реальной жизни, сгорала со скоростью света, а ведь ещё четверть пока что просто тлела. Почему? Он просто ещё не вернулся домой, где один человек, несмотря на постоянную в последний год головную боль, уже отмыл всю квартиру и, скорее всего, пишет ему сейчас записку на тот случай, если отрубится раньше его возвращения. В ней будет только короткое приветствие, перечисление того, что есть на ужин, чтобы итальянец не гремел кастрюлями, и длинное послесловие с извинениями за то, что не дотерпела и заснула, с очень трогательными признаниями в любви. Господи, как же ему стыдно и больно - почему это происходит именно с ним?! Почему не с какими-нибудь лохами-шестёрками, которые будут думать, что это круто, и засыпать со спокойной совестью? Что он сделал, что Сальери его так ненавидит?       Ломбардо противно. И от Эннио, и от режущей уши тишины на станции метро, и, больше всего, от себя. Вагон полностью пустой - никто не помешает рассказать другу всё, что он думает. При Бруно это ни при каких обстоятельствах не должно всплыть, но и молчать он тоже не может, поэтому сейчас лучше довериться Томми. - Да, я не могу понять женатого парня с ребёнком, но... Но, Том, посмотри на меня. Кто бы пошёл за меня? - Поли затравлено бросает взгляд сквозь плечо Капо на своё отражение, тут же переводя его обратно на гангстера - слишком мерзко, - мне почти сорокет, а за душой всего пара сроков! - Так-так, подожди, - Анджело непонимающе тормозит мужчину, едва успевая схватиться за поручень от резкого старта поезда, - в смысле "кто бы пошёл"? Я чего-то не знаю, или?.. - Том... - гангстер никогда не видел, чтобы один обычный взгляд мог передать то, что и словами описать было трудно, настолько резко у него сбилось дыхание, когда итальянец до крови закусывает губу, - мне никогда ещё за эти три года кольцо не жало так, как сейчас. Виктория... Виктория достойна лучшего мужа, чем я.        Если бы раньше кто-то сказал Ломбардо, что он будет еле сдерживать слёзы на собственной свадьбе, он бы выбил этому человеку зубы. Он не такой слабак и нытик, он опасный преступник, мафиози, в конце концов!!! Но когда этот день всё же наступил, он понял, как ошибался. Только при Бруно после церемонии у него, наконец, не получается сдержать одной слезинки. - Я люблю тебя. Он не знает, как ответить так, чтобы выразить всю нежность и заботу сразу, поэтому просто молча целует её, смахивая влажный след на щеке. Виктория, как и всегда, всё понимает. - Мне так стыдно, Томми!.. Она, она ради меня себя до нуля сломала и заново отстроила так, чтобы мне было хорошо. Мне, а не ей! Как она вообще мои истерики терпит? А может и не терпит, может, она просто не хочет меня из жалости бросать, и никакой любви нет. - Друг, ты накручиваешь себя, - Анджело не понимает. Откуда в глазах жёсткого и, несколько, циничного мафиози сейчас слёзы, и путём каких смешений виски, джина и рома он только додумался до этого бреда? - ...но я могу всё изменить. Если выгорит, у меня, наконец, появятся бабки - устроюсь. И... Перестану думать, на сколько больше вклад Вики на счета в этом месяце. Брюнетка получала гораздо больше него. Она говорила что-то про надбавку за переработку, большие премиальные за успешные партии и контракты, поэтому вопросов не возникало. Тем не менее, губы шатена каждый раз болезненно поджимались, когда оплата квитанций за квартиру, да и просто их долгов в который раз почти всецело была на Бруно. Последних, кстати, практически не было у обоих - колоссальная премия контрабандистки стабильно раз в два-три месяца позволяла гасить большинство из задолженностей сразу же. Мужчине от безысходности чуть ли не выть хотелось в такие моменты, как бы не обижалась девушка на то, что ему "неприятно" её участие в их семейной жизни. - В каком смысле? Она же просто оплачивает, как и ты, обязательные вещи. - Нет, - гангстер раздражённо проводит рукой по волосам и сильно зажмуривается, - я сижу у неё на шее, но она мне об этом никогда не скажет. Не надо - я и сам это понимаю. Боже... Да я хоть сейчас готов застрелиться. - Зря ты так. Когда они с Сарой на кухне болтают, я слышу иногда, на сколько сильно она переживает за тебя. Поли, - Капо кладёт руку на плечо лучшего друга и слегка сжимает его, - я знаю, что говорю. Ты мой друг, у меня нет резона врать- - Я так устал. Мы только и делаем, что по полгода... играем в карты и пинаем хер. Я расслабляюсь. Тут вдруг что-то случается и нужно собраться, иначе замочат. Вот я пытаюсь не уснуть, когда в очередной раз выслушиваю байку от Дона, которую слышал раз сто!.. Взгляд шатена шарится по деревянному полу метро, рассеянный, но от этого не менее разозлённый. Поли в ярости. На то, что совсем обленился за этими идиотскими попойками и покером, на друзей за их такую же лень и на чёртового Сальери, будь проклята эта наркота. Поли в ярости из-за себя. Тридцать девять лет - ни детей, ни здоровья, ни нормальной работы. Он так низко упал в своих глазах два года назад, когда после небольшой погони буквально в два километра во рту появился чёткий солоновато-металлический привкус крови, а весь низ живота стянуло резкой болью - пропитая печень так не вовремя дала о себе знать. Пожалуй, от том, каким жутким кашлем он зашёлся, я рассказывать не буду - ему тогда показалось, что лёгкие просто выйдут из организма. Для сравнения - убегающего курьера, подставившего и сорвавшего поставку, догнали Виктория и Сэм - единственные из их четвёрки, кто исправно светился в тренажёрных залах. Казалось бы, ладно Вики, она не так часто курила, но Трапани, из пачек "Marlboro" которого ежедневно исчезало по две сигареты, и то справился! Подумать только, алкоголизм Ломбардо был хуже курения друга. - А завтра я уже под пулями, стараюсь не насрать в штаны!!! Я так устал от этого, Томми... - Капо поднимает глаза на Анджело, и у того пробегает холод по спине. Ему настолько страшно сейчас за мужчину, что смотрит на него с таким диким отчаянием, как дезертир перед расстрелом ищет в толпе взглядом свою жену и маленького, только что родившегося сына. Он не хотел идти к стене и чувствовать, как на него указывает дулом человек, на лице которого не дрогнет ничего, когда он услышит сигнал. Не хотел, но военный трибунал решил, что со статусом "солдат" стирается всё, что делает из него человека, а не машину. Поли не тешит себя надеждой, что банк получится ограбить без проблем и быстро свалить куда-нибудь подальше от Лост-Хэвена. Хочет верить, что вот так просто его жена бросит кресло Капо и намечающееся - Консильери, и улетит с ним. Спорный вопрос с должностью, они всё ещё соперничали с Сэмом, но не серьёзно - Бруно и Трапани, в первую очередь, лучшие друзья, и если Консильери станет один, второй просто поздравит его и спокойно примет поражение. Больше десяти лет дружбы - они сделают ради друг друга исключение и не будут устраивать разборки. Она не бросит ни Дона, ни Сэма, ни работу, он в этом уверен.       Поли хочет нормальной жизни, а не того кошмара, который происходит сейчас. Он хочет большую красивую квартиру, хочет дочь, которую обязательно будет провожать в школу, а на её свадьбе скажет что-то очень мудрое и трогательное. В конце концов... - Знаю, мечта дурака. Каждый мелкий воришка спит и видит, как бы срубить куш и завязать. Но если у нас выйдет, как знать - может быть, я открою небольшую, уютную пиццерию. Ну, как тебе мой план?        Поли надоели реки крови, в которых он постоянно вынужден вертеться, надеясь, что в этот раз течение приведёт его к деньгам, а не к тому, из-за чего эти реки никогда не иссыхают. Подводных камней становилось всё больше, и с каждым разом они были всё крупнее. Иногда он видел в отражении тех, кто напарывался на эти камни, не в силах удержаться от течения: Серджио, Марко, Леонардо, Лоренза, тот кандидат в депутаты... Да много кто, но всё как один - железные люди, о которых все до последнего думали, что их жизнь оборвётся никак не из-за убийства, они сами, кого хочешь, завалят. Шатену страшно - именно так все думают о нём, Виктории, Томми и Сэме. Именно так как у тех людей, чьи портреты навсегда остались в подсознании, могут сложиться их судьбы. Мужчине часто снились сны, вернее, полноценные кошмары, где они в конечном итоге перегрызли друг другу глотки - расстрел в упор Трапани, перерезаное горло Бруно, застреленный из какого-то обреза дробовика Анджело и сам Ломбардо с двумя дырами в голове. Даже было один раз, когда он видел Сальери за решёткой, но это уже что-то из разряда фантастики. - Неплохо, - Томми вдруг приобнимает итальянца и широко улыбается, - я знаю, что у тебя всё получится. Подождём, пока всё утихнет, но потом, обещаю, я сам тебе в этом помогу. - Спасибо, Том. Поли очень повезло с лучшим другом, и он в какой раз это понимает. - Было бы за что.

***

- В-виктория? М-можно т-тебя на пару слов? - Ральф машет Сэму, на что тот спокойно кивает. Оба гангстера о чём-то тихо разговаривали в глубине заднего двора ресторана Сальери, и мужчина решил, что больше подходящего момента не будет - он просто не найдёт потом контрабандистку, да и с разговором лучше не затягивать. Мало ли? - Привет, Ральфи. Помочь чем-то? - Если не трудно, п-покажешь, как обычно м-машины вскрываешь?.. Новая модель никак не п-поддаётся... - он смущённо косится на Трапани, равнодушно смахивающего сгоревшие частички табака с фильтра сигареты. - Конечно. Сэм? - Иди уже, - мужчина закатывает глаза и усмехается, выбрасывая окурок и разворачиваясь ко входу. Вообще-то они договорили, да и ему хотелось приехать домой чуть раньше, поэтому ждать брюнетку не было никакого смысла - если они с Ральфом засядут над замком какой-то новой тачки, то будьте уверены, до завтра Вы их не увидите точно. - Ну что, где этот прорыв мирового автопрома, с которым ты не можешь справиться? - механик странно оглядывается и тут же запирает дверь так быстро, как только может, - ты- - Виктория, у тебя мало времени, - мужчина нервно указывает ей на дверь своего кабинета... ну, подсобки, и непривычно сильно для девушки хватает её за руку, ведя в комнату. - Ты объяснишься, или мне сразу тебе в колено метить? - Бруно перехватывает Беретту и отшатывается от него, сильно задевая спиной одну из картин, но даже не замечая небольшой боли. Она не то, чтобы боялась друга, но когда ему ударит (и ударит ли вообще) что-то чуть мощнее обычной эмоциональности, гангстер не знала. - Опусти пушку и дай мне сказать, что из слов "мало времени" тебе не понятно?! - тихий и спокойный Ральф сейчас нервозно кружил по подсобке, как коршун над падалью, и вообще не заикался. Внезапно он остановился и быстро подошёл к столу. - Поли и Томми хотят ограбить банк. Сами, без Сальери. - Не помню, чтобы Дон когда-либо участвовал в налётах, - мафиози хотела попытаться разглядеть, что так сосредоточено пытается откопать в куче бумаг механик, - что тебя так смущает? Это их работа. - Да нет же... Сука! - она ведь говорила, что ему время от времени нужно прибирать весь хлам - как результат, сейчас бы ей не пришлось ловить его, пока мужчина летел на пол, - извини. Нет, они хотят кинуть Дона, я слышал это. Сэм говорил с Сальери около трёх дней назад, они все тогда с контрабандой приехали, и когда Томми и Поли ушли, Трапани сказал, что Поли предложил накрыть мелкий банк то ли в Оуквуде, то ли на Центральном острове. Я тогда записал адрес, держи. Ну, мало ли?        Та самая небольшая и помятая бумажка, ради которой он притащил Вики сюда, ложится в ладонь девушки. То, что Анджело не угомонится, было и так понятно - Сара всё чаще и затяжнее молчала, когда мафиози спрашивала о его самочувствии, но Ломбардо... С ним же всё было нормально, стоит ли говорить о том, как он всегда ждал одобрения Сальери? Сейчас-то что пошло не так? Так, стоп, Ральфи говорил о контрабанде. Контрабанде... чего? - Я знаю, что ты не веришь- - С какой контрабандой? - Что? - Ральф, - Бруно вглядывается в листок, стараясь сконцентрироваться на голосе друга, а не на потоке мыслей, - ты сказал, что они встречали поставку... Чего именно? - Н-не понял, в смысле "чего"? Наркотиков, к-конечно, - механик сказал почти всё, что должен был, и даже странно, что Капо не стала требовать доказательства... А в прочем, не его дело, он по-дружески сказал, дальше пусть сами разбираются - у него было, что терять, - т-ты же работаешь с Сэмом и Сальери, они должны были предупредить... Кровь Виктории вдруг начинает разгоняться в венах с такой скоростью, что шум перекрывает большинство других звуков. Пальцы рук неприятно леденеют, когда острые ногти впиваются в ладони - её старая дурацкая, но действенная привычка отвлекаться от одной боли за счёт другой, вот только сейчас что-то не особо помогало.

***

Сальери давно потерял границы дозволенного, потому что знал, что после убийства самих братьев Морелло и отмороженного Капо одной из крупнейших Семей Эмпайр-Бэй ему никто не посмеет ничего сделать, если жизнь дорога хотя бы немного. Раньше Виктория уважала Эннио и несколько побаивалась его, но это так, просто от того, что он всё ещё её босс; сейчас гангстер просто боялась его, сильно и до настоящего ужаса. По ней не скажешь, да и никто не замечал каких-либо нервов девушки, наоборот, её спокойствие и рассудительность всегда делали вид уверенного в себе человека, готового стоять за своё дело до конца, но не всегда это было так. Поли всегда мог запросто вычислить, когда у контрабандистов было собрание - если Бруно была в нормальном настроении и носилась по квартире итальянца, накладывая ему поесть, параллельно домывая посуду и расспрашивая о его успехах за прошедший день, то значит не сегодня; если мафиози не вставала с кровати и ни на что не реагировала - значит сегодня. Шатен каждый раз не мог понять причины этому, когда после очередного совещания жена буквально кричала от сильного приступа мигрени. Что такого должен делать Дон, чтобы у довольно сдержанной брюнетки боль, с которой каждый скрип воспринимается как рёв полицейских сирен прямо за спиной, доходила до криков и громких отчаянных стонов?..        Ладно Сальери, но почему Сэм? Виктория чувствовала, как внутри будто что-то переворачивается, заставляя конечности трястись, а сердце стучать так, словно оно решило пробить грудную клетку и вырваться на свободу.       За что?.. Он же сам ей клялся, что всё пройдёт чисто, и они бы всё равно не доверили такое серьёзное дело Анджело и Ломбардо. Неужели, наконец, захотелось вырваться для Эннио вперёд в гонке за кресло Консильери?       Что она сделала не так? Почему лучший друг опрокинул её именно там, где чуть ли не на крови при полнолунии обещал безопасность?.. Зачем гангстер делает акцент на "именно"? Ха, они оба понимали, что двум карьеристам не спеться вместе никогда. И Трапани, и Бруно знали, что им просто повезло, что пока их интересы не расходятся достаточно далеко, а значит, можно и подружить ещё немного. Когда они с самого начала более-менее сблизились, было обговорено сразу же - в бизнесе друзей нет, и в работе, в случае чего, будет каждый сам за себя, но и кидать они друг друга не собираются, ведь таким, как они довольно сложно найти не просто союзников, а настоящих друзей... Ну да, как же. Наверное, именно поэтому Поли вчера наотрез отказался ложиться рядом с Викторией, испытывая откровенную злость. Итальянка ничего не добилась ни наводящими темами, ни прямым допросом - Ломбардо молча взял подушку и ушёл в гостиную. Теперь она поняла, что случилось. Вспомнила, с какой ненавистью шатен относится к дури и как ещё со времён холодной войны с Марко перебарщивал с кастетом на разборках с мелкими барыгами, у которых хватало наглости гадить на территории Сальери.

***

- Это ещё н-не всё, - от заметно потемневших зелёных глаз и проступившей венке на шее у механика пробегается лёгкая стая мурашек, - Дон прик-казал Сэму убить обоих, к-как только они это сделают. - Что сказал Трапани? - ну же, Сэм, неужели все эти откровенные разговоры о том, что тянулось от начала жизни и до сих пор, совместные миссии и то, как ты не боялся говорить о Мишель, позволяя себе бо́льшую чувствительность, чем при других... неужели для тебя всё это - пустая трата времени, едва ли более полезная, чем поход в бордель? Последняя надежда на того, за кого она ещё вчера убила бы, не задумываясь, трещала с каждой секундой затянувшегося молчания всё больше. - Ральф?.. - Он согласился. Правда, когда Дон предложил убить тебя, как угрозу после смерти Поли, он отказался. Как мило. Может, и правда всё это пусть и не намного, но значительнее борделей. - Как ты это услышал? - Я в т-тот вечер замотался с р-ремонтом Форда Томми. Когда з-закончил, было уже за полночь, я и р-решил остаться в гараже... Вик?.. Вик, скажи хоть что-нибудь. - Когда ограбление? - Через неделю в-вроде, а что? - Да так, - он отдаёт мафиози ключи от второго Форда, ничего больше не спрашивая - меньше знает, меньше зубов на допросе выбьют, - интересно просто.

***

- Сеньора, это же нереально! - Я знаю, что ты это можешь устроить, поэтому и звоню, - тяжёлый вздох на том конце провода был довольно подавленным, но она не обращает на это никакого внимания, - Антонио, организовать самолёт в твоих силах. Интересные вещи для Дона у тебя вопросов, как я посмотрю, не вызывают! - Эй, это было грубо. Ну допустим, я это сделаю. Допустим, что мы посадим самолёт в какой-нибудь заднице полей Лост-Хэвэна, потому что в аэропорту нам светиться нельзя; предположим, что за тобой и твоим... эскортом, погони не будет, и ты благополучно покинешь город. А дальше-то что? Виктория усмехается - приятель такой наивный, хоть мужчине всего около сорока пяти лет. Он серьёзно думает, что гангстер настолько дура и на чужих ошибках не учится, газет не читает и за миром не следит? - Вы недооцениваете меня, если и валить из страны, то основательно. Все документы, в том числе и паспорта, есть. - ...все пять? - Четыре, но последний я получила месяц назад на ребёнка. - Боже, куда ты опять влезла, что замешаны дети? - испанец раздосадованно стонет, и то, больше для виду. Честно, он даже не удивлён, что коллега в конечном итоге во что-то вмешалась, во что вмешиваться было нельзя, - ещё и подвергая себя войне с Эннио! - В самую задницу... Поможешь? - Чёрт с тобой, Виктория. Какой рейс?..        Поли снова не видел Бруно уже около недели. Девушка приходила домой часа в три, а уходила в восемь, и всё это утром. Где она пропадает, спросить вообще не получалось - они даже на работе виделись только в гараже Ральфа, и то - не ближе, чем в пяти метрах друг от друга, когда по разным машинам рассаживались.        Когда в квартиру посреди ночи вламываются трое огромных амбалов, и жены на соседней части кровати он не видит, что-то болезненно ноет в груди. - Вы ещё кто, нахер?! - У вас есть десять минут на сборы, или вас пристрелят на месте, мистер Ломбардо... - один из них вдруг резко встряхивает Капо, - будете медлить, Вашей жене будет очень херово, ясно? Деньги, вещи и ценности - Вы сюда больше не вернётесь.        Когда бронированный и глухо затонированный Кадиллак боевиков сворачивает куда-то в лес, пересекаясь со вторым, шатену просто интересно. Думали, он испугался? А был ли смысл? Поли обречён, и знал он это с самого начала. Хотите - с начала сознательного возраста, когда начинаешь понимать, что происходит вокруг, хотите - с того самого разговора в метро. Сальери обо всём узнал, и сейчас всё встанет на свои места. Так, как подсознание рисовало в кошмарах... Так, как должно быть. Почему-то итальянец не удивлён, когда из второй машины выводят Томми, Сару и малышку Джулию. - Дядя Поли, почему мама плачет? Вот что ему ответить? Джул, сейчас нас всех расстреляют к херам из-за того, что твой любимый дядя Поли - чёртов эгоист и самоубийца? Что твоя жизнь оборвётся прямо сейчас, когда на следующей год ты могла бы пойти в школу? Что ему сказать девочке, у которой самой от страха начинают капать слёзы?.. Мужчина аккуратно вытирает их и прижимает её к себе. - Наверное, мама просто очень устала. Ничего страшного, такое бывает. Сара действительно устала. Что уж там - они все уже на краю, давно и окончательно. Томми обнимает жену и кладёт руку на плечо лучшего друга. Они всё ещё как братья, которые вместе до конца, и кареглазый уже давно семье Анджело как родной. Семье... Сегодня он потеряет ту, ради которой не жалко умереть, и на секунду обретёт ту, из-за которой должен умереть. Боевики начали проверять Томпсоны, когда послышался странный гул. Они так и не сказали ни слова, даже когда недалеко от дороги приземлился самолёт, а из-за поворота вылетел на огромной скорости мотоцикл. Томми узнал его - точно такой же, улучшенный Лукой Бертоне, он видел на заднем дворе ресторана Сальери. Он даже просил механика дать проехаться, на что Бертоне согласился только с пятой попытки, когда гангстер чуть ли не повис на нём, упрашивая проехать всего пару кругов по Маленькой Италии. Податливый в управлении, он имел быстрый разгон и плавные, но мгновенно реагирующие, тормоза - чудо, которому даже сам Ральф немного позавидовал. Водитель резко тормозит, на ходу сбрасывая шлем и бросая ключи одному из охраны. - Как просили, миссис Бруно, все четверо с вещами, деньгами и прочим. - Документы? - девушка перезарядила свой Томми Ган, отшвырнув использованную обойму прямо на дорогу, подхватывая собственные чемоданы с заднего сиденья Кадиллака, в котором приехал Поли. - В чёрной сумке на водительском сиденье. - Виктория, - Антонио и ещё пара курьеров несут вещи Сары и Джулии, едва поспевая за мафиози, - ты одна? - Да, но у нас мало времени. Трапани уже видели около квартиры Поли. Мрачная девушка помогала боевикам загружать на самолёт все сумки и чемоданы, когда один из телохранителей испанца подошёл к молча стоящим Анджело и Ломбардо. - Что происходит? Куда мы собираемся лететь? - Сара не кричит только потому, что ей не хватает сил. Дорога с постоянным ямами и объездами, о которых ни Томми, ни Поли, неоднократно выезжавшие в эти места, не знали, стресс и пробуждение в полтретьего ночи вымотали её окончательно. - Сальери... - шатен зарывается рукой в волосы, отпуская Джулию, до этого крепко обнимавшую мужчину, - Сальери обо всём узнал? И Вики тоже... Боевик хмуро кивает. - И ваше счастье, что Бруно обо всём знает. Самолёт и ваши новые квартиры в Швейцарии - её заслуга. - Где?! - Томми аж закашлялся, - какой самолёт, какие квартиры?! - Итан!!! Иди и помоги, хватит трепаться! - Антонио уводит боевика, и, наконец, к ним подбегает брюнетка. Замотавшаяся, с чёрными кругами под глазами и слегка растрёпанная от шлема, она всё равно выглядела прекрасно. Чёрные брюки с небольшой цепью - как любят итальянцы и такая же рубашка были подобраны со вкусом, так и не скажешь, что собиралась и ехала она сюда спеша. Вообще-то, если бы не Сэм, который решил не дожидаться утра и грохнуть их с Поли ночью, всё было бы чуть лучше... Ничего, главное, она успела. Конечно, когда она заезжала к Ральфи за мотоциклом, информаторы сообщили, что Капо уже засветился на окраинах Маленькой Италии, поэтому она и мчала так, что без труда могла бы побить рекорд Томми несколько лет назад на той гонке. - Чё встали, ждёте всю Семью с Доном и Сэмом во главе? В самолёт, быстро. Никто не посмел ослушаться. Только не сейчас, когда от близости у контрабандистки стало заметно, что чёрные разводы под глазами гангстера оказались не синяками, а следами от потёкшей туши - всё было куда серьёзнее.

***

- Так что, Вик? Куда летим? - Антонио оглядывал всех сидящих в салоне, - и, думаю, всем будет интересно узнать почему. Расскажи, я пойду поговорю с пилотом. - Конечно, - Бруно сильно трёт глаза и напряжённо выдыхает, - теперь есть время объясниться. Полчаса назад они покинули воздушное пространство Лост-Хэвэна, а потому можно было всё рассказать. Адски болели виски, казалось, кто-то копается в них чем-то острым по типу ножниц, но гангстер всё равно находит силы поднять взгляд на Томми, Сару и Поли, не сказавших за эти полчаса ни одного слова. С Джулией уже вовсю нянчилась курьерша из испанской охраны - девочке э, думающей, что папа и дядя Поли - обычные партнёры по бизнесу, ни к чему слышать эту грязь. - Итак, как вы поняли, причём правильно, Дон узнал о том, что вы, Том и Поли, натворили. Более того, был отдан приказ Трапани, - никто и бровью не ведёт, когда голос девушки на секунду начинает хрипеть - все и так всё понимают, - о вашем и моём устранении за неподчинение и предательство. Узнала я об этом неделю назад, поэтому времени хватило на всё: и паспорт на Джулию доделать, и самолёт обеспечить. - Почему Швейцария? - Сара не пытается что-то рассмотреть в стакане с джин тоником, ей просто нужно расслабиться. - Во-первых, там нет никого, кто бы мог знать Сэма или Эннио, - имя босса... бывшего босса такое непривычное после стольких лет "Дон" и "Сальери", что даже забавно, - во-вторых, в Европе сейчас слишком напряжённая политическая ситуация. Не нравится мне то, с каким энтузиазмом и какими взглядами выступают Гитлер и Муссолини. - Ты спасаешь наркоторговцев, - Поли не знает, как она это делает. Его малышка Вики снова разруливает всё то, что натворил он, и даже слова не скажет. Зачем она это делает? - Я спасаю свою семью. Потому что единственный наркоторговец здесь - это я. Потому что никакое кресло Консильери не заменит ни Анджело, ни особенно тебя. Твоя мама, кстати, уже на пути в Лас-Вегас, там ей сделают новые документы, квартира оплачена. Как же Бруно хочется расплакаться, наверное, впервые в жизни так сильно. Ей страшно не меньше всех присутствующих вместе взятых, потому что именно это ей и предсказывал Сальери, об этом говорил и Фрэнк: когда пришла опасность, влюблённая Виктория выбрала не ту семью. Две жизни не стоят дополнительных букв в статусе - одобрение озверевшего и оборзевшего Дона не стоят того, как под утро Ломбардо всё же засыпает, кладя ей голову на плечо. Она всё сделала правильно. Сегодня Поли обрёл семью, которая защитит от смерти, и, наконец, избавился от той, которая ей постоянно способствовала.