Самое темное время — перед рассветом.

Такизава сидел в их общем кабинете, сидел над запиской, и плакал, царапая бумагу, ручкой, совсем не он, страшно…  — Я не хочу умирать! — закричал он на весь офис, будучи уверенным что ночью тут осталось очень мало людей, а из его знакомых вообще никого, он видел как Акира, Амон, Ходжи, и другие уходили…  — Успокойся, ты не поможешь себе с этим справиться, если будешь плакать, ты следователь, или тряпка. — этот голос, он сразу его узнал, Изуми.  — Уйди, ты не боишься смерти, не знаешь о ней! — он не знал, о всём что с ней было.  — Ты смеешь мне говорить о смерти, скольких людей я похоронила, включая собственных родителей, у меня нет никого, а ты говоришь мне о страхе умереть! — это вывело её из себя. Такизава застыл, она редко кричала на него. — Ты никогда не поймёшь… — добавила она. — Мне страшно… — вдруг прошептал Такизава. — Мне вообще-то тоже…но я не привыкла рыдать от страха, я привыкла идти прямо к нему в руки, и справляться. Гули, мой главный страх, но я иду в CCG, и сражаюсь с ними. Если ты не был готов, зачем шёл на это.  — Я хотел быть нужным этому миру, хотел что-бы была справедливость. Она подошла к его столу, взяла его записку, и порвала на мелкие кусочки, и положила перед ним, новый лист. — Теперь подумай, что ты на самом деле хочешь сказать. — А что напишешь ты? — Каждый раз, оставляю пустой, так как мне нечего написать, но сейчас другой случай, но это тебе знать не стоит. — она подошла к нему спины. — Не хочешь покататься на мопеде, ещё раз? *** Кладбище, много воспоминаний, закат, яркий, будто последний… Кровь словно разливается по небу… — Навивает воспоминания… — спокойно говорит Мадо, смотря на закат. — Здесь мы с тобой, в первый познакомились по настоящему. — Ты… — он хотел что-то сказать. — Битва с «Совой», что ты думаешь, об этом? — спрашивает Амон. — Это либо, «Сова X», либо одноглазая сова, их две, и это точно. Если гулем окажется, одноглазая сова, то у меня будет шанс прикончить, гуля, за которым охотился мой отец, и отомстить за мать. Она вздохнула. — Их отряд охотился за ней, а моя мать, была главной в нём. В 24 районе…им приказали отступить, и оставить одного. Оставили её. Без шансов… — Акира, я хотел бы сражаться с тобой, но мы будет в разных группах, не ввязывайся не во что. — сказал, он. Он же начальник. — Я собираюсь развеить сожаления моего отца. Если встречусь с тем гулем, прикончу его. — Тогда, может ты возьмёшь, на себя звание, обладателя, «Доджимы»*. — Хм… — задумалась она. — Акира…я просто хочу… — она не даст договорить. Делает пару шагов ближе. — Не говори так, будто не знаешь меня. Я не позволю, что-бы это сделал другой. Она притянула его за галстук, Амон просто застыл в этот момент. — Ты слишком высокий… — хрипло сказала Акира. Она тянется к нему, даже не каблуках, на носочки вставать приходится. Но он в ступоре, закрывает ей рот, рукой. — Это очень похоже на тебя. Честно, очень похоже на тебя. Пошли. — всё что она сказала, а он ничего не ответил, но рано или поздно поймет, зря всё это сделано. Могло бы быть по-другому.