Хранитель

Шэнь Вэй молчал несколько долгих минут, и Юньлань не собирался его торопить — только устроился поудобнее в своём углу. В палате было так тихо, что наручные часы Юньланя, казалось, тикали на весь этаж. Наконец, Шэнь Вэй вздохнул и взмахнул рукой. В один миг его больничная пижама сменилась знакомым чёрным плащом, а в ладони появилась глефа, и Шэнь Вэй с какой-то откровенной простотой уложил своё древнее оружие на колени. В этот раз чёрный туман уже не прятал его лица. — Как ты узнал? — тихо спросил Шэнь Вэй. Чжао Юньлань долго смотрел на него, сощурив глаза, а затем улыбнулся: — Я не знал. Зато теперь знаю. Выражение лица Шэнь Вэя невозможно было описать словами. — Я, конечно, подозревал. Слишком много совпадений: вспомнить, хотя бы, твоего кукольного посыльного и его появление в пещере Ханьга. Или нашу встречу со стражем преисподней: ты откуда-то знал, куда он ведёт все эти души. А ещё он дважды поклонился нашей машине. Опять же, Чжу Хун умудрилась напрочь забыть о тебе… Вам доступны эффективные методы перемещения, Ваша Честь; должно быть, вы успели побывать на «другой стороне» и вернуться назад незамеченным. Кроме того… Когда Шэнь Вэй целую ночь смотрел на него в хижине. Именно тогда Чжао Юньлань впервые что-то заподозрил. Однако говорить об этом Палачу Душ было странно, и Юньлань поспешно притормозил и проглотил остатки своих рассуждений. — И кроме того, твоё сердце остановилось так резко, что моим первым инстинктом было спросить о тебе книгу Жизни и Смерти. Оказалось, что «Шэнь Вэй» — это человек без души из невообразимых глубин преисподней, — припомнил Юньлань, постукивая пальцами по колену. — Если подумать, то подсказки были повсюду. Палач Душ молчал: кажется, ему нечего было сказать. Юньланю тоже было не по себе: на него накатило сожаление, что всё происходит так резко и прямо. Стоило вспомнить, что он вытворял перед «Шэнь Вэем» в прошлом и с какой целью… Ему отчаянно хотелось притвориться мёртвым или заявить, что он мистическим образом потерял память. Юньлань потёр виски: за сегодняшний день он успел натворить столько глупостей, что теперь чувствовал себя настоящим идиотом. Прежде, чем он справился со смущением и решился снова раскрыть рот, прошло немало полных неловкости минут. — Я не знал, что профессор Шэнь… Чёрт. Прошу простить меня, если я каким-то образом вас задел, Ваша Честь. Шэнь Вэй покачал головой. С каждой минутой сомнений у Юньланя становилось всё меньше, а вопросов — больше и больше, но глядя в отсутствующее искажённое лицо Шэнь Вэя, он не решился снова заговорить. Вместо этого Юньлань сполоснул свою кружку, улёгся на небольшую гостевую койку и скорчился там, смирившись с неудобством. — Уже поздно, — пробормотал он, не задумываясь, — отдыхай. Зови, если что-то понадобится. И только потом осознал, с кем разговаривает. Весь день сегодня его слова были не к месту. Первый раз в жизни Чжао Юньлань вынужден был признаться в собственной непроходимой глупости. Лучшим решением было заткнуться, отвернуться к стене и попытаться уснуть. Однако ни один из них той ночью не сомкнул глаз. *** Первой неладное заподозрила Чжу Хун: шеф Чжао совершенно неожиданно вдруг превратился в настоящего паиньку. Перестал напиваться с братцем Ланом, перестал пороть чушь днями напролёт и выискивать оправдания для бесстыдного флирта с профессором Шэнем. Даже когда его сотрудники завалились ночью в бар и попытались списать расходы на рабочие, шеф Чжао не стал возражать. И даже ругаться не стал — просто молча подписал бумаги. И не пытался присоединиться к веселью. Шэнь Вэй всё ещё торчал в больнице; Юньлань перетащил туда свой ноутбук и так и работал, сидя на жёсткой гостевой койке. Только велел Го Чанчэну принести ему из отеля смену одежды. Чжу Хун подозрительно наблюдала за ним, не отводя глаз: интуиция подсказывала ей, что что-то плохое произошло тем вечером, когда шеф напился. Должно быть, он окончательно растерял остатки стыда и принудил профессора Шэня к чему-то непотребному. И повёл себя при этом чересчур жёстко, иначе как бы Шэнь Вэй оказался в больнице? Однако Чжу Хун не хотелось в это верить. Напоить Чжао Юньланя было не так-то просто, и тем вечером только Шэнь Вэй был действительно пьян. Уходя, Юньлань ещё точно был в ясном сознании. Кроме того, среди любовников у него была неплохая репутация: все они признавали, что он щедр, предан и расставаться всегда старается по-хорошему. Чжу Хун ещё ни разу не слышала, чтобы он вёл себя, как мудак, и тем более не могла заподозрить его в склонности к насилию. Неужели профессор Шэнь нравился ему так сильно, что шеф Чжао лишился разума и опустился до принуждения? Чжу Хун вертела и крутила эту мысль в голове, но так и не пришла к однозначным выводам. Зато подумала с толикой зависти: неужели Шэнь Вэй оказался для Юньланя настолько хорош?.. *** Чжао Юньланю пришлось ещё пару раз сухо напомнить Шэнь Вэю подыгрывать докторам, и тот непонятно как, но справился с этой задачей. Через два дня врачи поставили Шэнь Вэю диагноз «сердечный приступ», вызванный острой аллергической реакцией на алкоголь. Провожая их в аэропорт, братец Лан виновато стиснул ладони Шэнь Вэя в своих и сказал: — Если бы я знал, что тебе, братец, нельзя пить, я бы не позволил тебе притронуться к алкоголю! Вспомнив о том, кого этот жирный мужик зовёт «братцем», Чжао Юньлань невольно скривился. Братец Лан, покосившись на него, заметил выражение его лица и торопливо разжал пальцы. — В следующий раз всё будет по высшему разряду. Для тебя — хороший чай, а для меня — литр вина, договорились? Не понимая, как подобная математика всё исправит, Шэнь Вэй всё же вежливо кивнул. — Нам пора регистрироваться, — напомнил ему Юньлань, подтаскивая поближе оба их чемодана. — Я сам, — возразил Шэнь Вэй, но Юньлань уже развернулся и упрямо потащил их багаж за собой. Сотрудники спецотдела во главе с Линь Цзином наблюдали за всем этим, затаив дыхание. Им было не понять, отчего шеф выглядит так, словно тонет в бесконечной реке страданий, которая тащит его, беспомощного, прямиком в океан. И поэтому они собирались приложить все усилия, чтобы растормошить Юньланя и вернуть его в прежнее, привычное расположение духа. Обернувшись, Линь Цзин с очаровательной улыбкой спросил Чу Шучжи: — Ты голоден? Чу Шучжи стыдливо прикрылся посадочным билетом и старательно просипел: — Вовсе нет. — Тогда подожди здесь, я разыщу нам что-нибудь поесть. Прячась за своим билетом, Чу Шучжи игриво отозвался: — Не нужно беспокоиться, я поем в самолёте! Отыгрывая коронное высокомерие шефа, Линь Цзин взмахнул рукой: — Разве эта еда годится для нормальных людей? И даже если так, разве я позволю тебе опуститься так низко? Все они прекрасно запомнили, как в аэропорту города Дракона Чжао Юньлань купил Шэнь Вэю фастфуд «для нормальных людей». И теперь старательно корчили рожи, обмениваясь фальшивыми улыбочками и подмигивая друг другу. Чжу Хун пихнула Го Чанчэна локтем: — Малыш Го, а тебе кто-нибудь нравится? Го Чанчэн, покраснев, покачал головой. Покосившись Чжао Юньланю в спину, Чжу Хун сказала: — В этом смысле у шефа есть, чему поучиться. Но будь осторожен, если будешь просить у него совета: под конец он обязательно умудрится всё испортить. На этот раз у Го Чанчэна покраснели ещё и уши, а ещё ему отчётливо показалось, что Чжу Хун на шефа за что-то очень зла. Юньлань обернулся, окинув их недобрым взглядом, и Линь Цзин с Чу Шучжи тут же принялись глумливо хихикать. Погружённый в свои печали, Юньлань попросту не мог выразить словами, насколько его бесила сегодня свора его непутёвых сотрудников, которые попросту не могли остановиться со своими дурацкими шуточками. Обычно любые шпильки отскакивали от его толстой шкуры, которую даже Столпу Природы не удалось пробить, но сейчас… Сейчас лицо у него горело румянцем. По дороге сюда Чжао Юньлань, нисколько не стесняясь, упросил стюардессу сменить ему место и подсел к Шэнь Вэю, прилипнув к нему, как банный лист. Сейчас у него совершенно не было настроения на игры. И о том, что Линь Цзин подсуетился с билетами, и теперь у них с Шэнь Вэем снова оказались соседние места, да ещё и подальше от остальных, Юньлань узнал только на стойке регистрации. — Не благодари, — прошептал ему Линь Цзин, загружая багаж на ленту. Юньлань стиснул зубы. — Ни одному из твоих предков не избежать моей благодарности. Однако Линь Цзин упёрся и наотрез отказался меняться местами, так что Юньланю нехотя пришлось весь трёхчасовой полёт провести в невыразимых мучениях. А уже в городе оказалось, что Шэнь Вэй не подумал о том, как будет возвращаться: в прошлый раз в аэропорт его привез один из его студентов. Но в этот раз Линь Цзин живо сообразил, что к чему, и отправил их всех по домам, а сам обратился к Шэнь Вэю, сияя, словно опытная сваха: — Профессор Шэнь, вы ведь живёте недалеко от шефа Чжао? Он вас подвезёт. Юньлань не стал возражать, мысленно продолжая с наслаждением, одна за одной втыкать в Линь Цзина иголки, пока тот окончательно не превратился в огромного ежа. Ощутив его злость, Линь Цзин поёжился и громко чихнул. — Я могу вызвать такси, — улыбнулся Шэнь Вэй. — Вот ещё, — поморщился Чжао Юньлань и повёз их багаж к выходу. — Я тебя отвезу. Уже поздно, так будет… Он хотел сказать, что так будет «безопаснее», но осёкся, вспомнив, как совсем недавно «спас» Шэнь Вэя от хулиганов. Он ведь не просто их всех уложил, он ещё и перья распушил, как павлин, выделываясь перед красавчиком-профессором. А на деле только опозорился — хуже некуда. Улыбка невольно сползла с его лица. Шагая к машине, Юньлань тихо материл свой идиотизм, недоумевая, как можно быть таким глупцом. Ехали в полной тишине, и Юньлань остановил машину прямо перед подъездом. — Приехали. Шэнь Вэй не сдвинулся с места. — Откуда ты знаешь, где я живу? Чжао Юньлань только усмехнулся. — Хранитель, — мягко продолжил Шэнь Вэй, глядя на него, — должно быть, у тебя много вопросов. Юньлань ничего не ответил, глядя на него в зеркало заднего вида. Шэнь Вэй отвёл глаза первым. — Почему бы тебе просто не спросить? Помолчав, Юньлань медленно произнёс: — Если вам пришлось использовать облик человека, значит, ваши цели не так просты. Вы заняты сейчас чем-то важным, не так ли, Ваша Честь? — Не «чем-то», — отозвался Шэнь Вэй, опустив глаза. — Кем-то. После всего произошедшего… Юньланю не требовалось уточнять, о ком идёт речь.