Хранитель

После четырёх часов дня, но ещё до заката Чжу Хун влетела в больницу с официальным разрешением от властей. — Всех полицейских из местного участка отозвали, а внизу я наткнулась на офицера Ли, и он пригласил нас на ужин, но… Увидев идущего к ним Шэнь Вэя, Чжу Хун оборвала себя на полуслове и понизила голос: — Дело только наше, что будем делать? Заметив недоверие в её глазах, Шэнь Вэй сунул стаканчик с кофе в руки Чжао Юньланю и вежливо произнёс: — Не буду вам мешать. Юньлань тут же схватил его за руку и лениво заявил: — Я тебя не отпускал. Вдруг ты передумаешь, а я потом не смогу тебя найти? В больничных коридорах всегда полно людей. А Чжао Юньлань к тому же был высоким, ладным и очень красивым человеком, присутствие которого невольно притягивало взгляд. А стоило ему начать лапать другого мужчину… Кое-кто уже вовсю глазел на бесплатный спектакль. — Мы на людях, — тихо предупредил Шэнь Вэй. — Будь аккуратнее. Услышав эти слова, Юньлань немедленно развернулся к зевакам и громко спросил: — Чего пялитесь? Никогда раньше не видели пару красивых геев? Таких — точно не видели. Гордый собой, Юньлань обернулся обратно к Шэнь Вэю, ища его расположения. Шэнь Вэй не сумел подобрать для него нужных слов. А Чжу Хун поверить не могла, что их бравый и смелый шеф Чжао может быть таким идиотом. Стыдно смотреть! Шэнь Вэй нахмурился: — Ты на работе. Неправильно будет тебя отвлекать. — Да, шеф, — поддакнула Чжу Хун, — у нас же правила… — Правила тут диктую я, — отрезал Юньлань, — и в моих силах менять их так, как вздумается. Кроме того, там только сказано, что к делу нельзя допускать посторонних, а он уже давно для нас свой. Шэнь Вэй замер — на мгновение ему показалось, что Юньлань собрался раскрыть его личность перед Чжу Хун. Но Юньлань только таинственно понизил голос и с гордостью изрёк: — Разве моя вторая половинка [1] может быть посторонней? Шэнь Вэй окончательно лишился дара речи. Чжу Хун торопливо отвернулась к окну и ровным голосом, словно у оператора сотовой связи, произнесла, обращаясь к Го Чанчэну: — Малыш Го, смотри, какой закат зелёный! Словно в уксусе мариновали! [2] Го Чанчэн потёр глаза. Чжао Юньлань сухо кашлянул, взял себя в руки и вернулся в образ строгого шефа. — Так… Чжу Хун, позвони остальным, пусть едут сюда. Особенно Линь Цзин! Паршивец вчера сбежал самым первым, пусть теперь пожинает плоды своей лени. Чжу Хун кивнула и отвернулась, чтобы отправить сообщение коллегам из дома номер четыре по Яркой улице: «Приезжайте все в больницу на улице Жёлтого камня, полюбуйтесь на самодовольную рожу нашего шефа!» К моменту, как все собрались вместе, небо уже начало темнеть. Убедившись, что все на месте, Чжао Юньлань принялся командовать: — Старик Чу, поднимайся на крышу и создай там сетку, двухслойную, с одним входом и без выхода, чтобы наш друг не сумел сбежать. Малыш Го, пойдёшь с ним и обо всём напишешь в отчёте. Чжу Хун, займись дверями и окнами. Всё закрыть и задраить, убедись, что по ошибке сюда никто не зайдёт. И проверь, чтобы не осталось следов… Да Цин, поможешь ей с этим. Да Цин в это время прислушивался к взволнованному шёпоту Линь Цзина: — Видели руку профессора Шэня? Бинты! Шеф что, совсем не умеет держать себя в руках? Шэнь Вэй торопливо натянул на запястье рукав пиджака. — Линь Цзин… — произнёс Юньлань, доставая маленькую бутылочку, и тот невольно поёжился. — Сюда я поместил осколок недоброй воли одной из жертв. — Все озлобленные призраки рождены от недоброй воли, — объяснил Чу Шучжи недоумевающему Чанчэну. — Её следы остаются на тех, кому не повезло попасться им на пути, и они оказываются связаны с призраком невидимой нитью, через которую призрак может их чуять. Словно опутывает всех своих жертв осьминожьими щупальцами. Го Чанчэн весь день таскался за шефом, и теперь его желудок жалобно заурчал при одном упоминании осьминогов. Чу Шучжи поражённо замолчал. Иногда ход мыслей новичка был ему совершенно непонятен. Чжао Юньлань швырнул бутылочку Линь Цзину. — Призрак должен был явиться сегодня, но не сумел сделать это днём. Ночью же, боюсь, он не клюнет на нашу уловку. Твоей задачей будет дождаться полной темноты, расправиться с недоброй волей внутри и заманить призрака туда, где будет ждать Чжу Хун. Линь Цзин уставился на него, а затем на бутылочку у себя в руках. Только тут до него дошло, что шеф вздумал превратить его в ходячую закуску для призраков. — Ты хочешь использовать меня, как приманку? — скорбно спросил он. — Да, и что с того? — нагло отозвался Юньлань. В такие моменты всем становилось ясно, что шефа Чжао уже ничто не спасёт. Линь Цзин оглянулся по сторонам: остальные встретили его безразличными лицами, и только Да Цин насмешливо ухмылялся. В отчаянии фальшивый монах бросился к Шэнь Вэю, который до того мирно стоял у стены: — Спасите меня, умоляю! Не дайте шефу меня уморить! Обычные люди при виде Палача Душ вели себя, как напуганные мыши в присутствии кота. Никто и никогда не осмеливался так шутить, и теперь Шэнь Вэй не понимал, как на такое реагировать. Его ищущий взгляд обернулся к Чжао Юньланю, но тот, крайне довольный собой, сделал вид, что ничего не заметил. Тогда Шэнь Вэй протянул руку к бутылочке: — Что если я пойду вместо тебя? Линь Цзин заледенел на месте. В спину ему вонзился чужой острый взгляд, прожигая дыру между лопаток и обещая всевозможные кары, если ответ на этот вопрос будет неправильным. Сухо кашлянув, Линь Цзин торопливо спрятал бутылочку в карман и развернулся прочь. — Амитабха, борьба со злом и защита живых людей и их собственности — это наша прямая обязанность. Разве могу я отказаться от такой важной и почётной миссии? Никак нет. Прежде, чем кто-то успел его остановить, фальшивый монах трусливо сбежал. — Так чем я могу помочь? — спросил Шэнь Вэй. — Знаешь, — промурлыкал Юньлань, — здесь недалеко есть неплохой ресторанчик. Ты можешь там со мной поужинать. Шэнь Вэй ничего не ответил. — И что на такое возразишь? — прошипела Чжу Хун, стиснув зубы. — Да, что ты возразишь? — протянул Чу Шучжи. Да Цин согласно мяукнул. Го Чанчэн не осмелился открыть рот. К счастью, профессор Шэнь отличался добрым сердцем, и покачал головой, поняв терзающие остальных сомнения. — Как это нам поможет? Что если… Ты останешься здесь, а я помогу тебе охранять Дверь Жизни. Если что-нибудь произойдёт, я смогу помочь. Воцарилась тишина. Чжу Хун подозрительно уставилась на Шэнь Вэя, а Чу Шучжи погрузился в свои мысли, и только Го Чанчэн брякнул, не думая: — Что такое Дверь Жизни? — И откуда вам, профессор Шэнь, известно, — добавил Чу Шучжи, враз посерьёзнев, — какую сеть я собираюсь создать? Шэнь Вэй слегка улыбнулся: — Два слоя, четыре двери, восемь символов: Дверь Жизни, один вход, Дверь Смерти — ни одного выхода. Я догадался, когда Юньлань перечислил ваши наблюдательные посты. Голодный дух силён, настолько, что способен порвать сеть. А если Дверь Жизни окажется Дверью Смерти, всё выйдет из-под контроля. Я останусь у центра и прослежу. Просто на всякий случай. — Он вежливо кивнул остальным и посмотрел на Чжао Юньланя. — Так и сделаем. Прошу, будь осторожен. Юньлань взглядом проводил его прямую спину. В этот раз у Чжу Хун и Чу Шучжи не было времени издеваться над шефом, и они оба одновременно развернулись к нему. Да Цин запрыгнул на подоконник и внимательно проследил, как Шэнь Вэй вышел во двор и остановился точно на нужном месте. И словно заметил, что за ним наблюдают: поднял голову и улыбнулся. Глаза Да Цина колко блеснули. — А он разбирается в теме. Чжу Хун нахмурилась: — Шеф Чжао, кто он вообще такой? Никакие вопросы сейчас не могли испортить Юньланю настроение. — Лучше тебе не знать, — полушутливо отмахнулся он. — Значит, ты в курсе? — спросил Да Цин. Его изумрудные глаза превратились в яркие щели. — Я в курсе всего на свете, — лениво сообщил ему Чжао Юньлань, развалившись в кресле. — Я давно уже его подозреваю, — взорвалась Чжу Хун, — ещё с первого дела про Солнечные Часы, а потом то, другое расследование в горах… Город Дракона огромен, я даже своих соседей не знаю по именам, как такое возможно? Не слишком ли много совпадений? Ты… Юньлань смотрел на неё с насмешливым любопытством. Раньше она не позволяла себе так распаляться. Даже Чу Шучжи был удивлён. — Всему есть причина, — сказал Чжао Юньлань, — но вас это не касается. Прошу, поймите, что я ничего не могу вам рассказать. Столь откровенная просьба была настолько чужда привычным манерам шефа, что даже Чжу Хун растеряла весь свой пыл. Слишком странным было происходящее. Будь Шэнь Вэй обычным профессором в университете Дракона, она могла бы продолжать издеваться над ним с Линь Цзином, дразнить шефа и даже придумывать глупые сказочки для вейбо. Но зная, что Шэнь Вэй — вовсе не обычный человек… Её одолели сомнения. Словно кто-то пронзил её сердце острой иглой и болезненно давил, пока кровь не начала сочиться наружу. Чу Шучжи спросил: — Значит, он специалист по заклинаниям? Можно мне с ним потом поговорить? Его перебил Да Цин, вздёрнув хвост: — В этот раз ты связался с кем-то из волшебного народца, так? Что собираешься делать? Скажи, хотя бы, из какого он клана? Чжу Хун промолчала, словно Юньлань не партнёра себе нашёл, а мальчика на одну ночь. Терпение Юньланя под грузом этих дурацких вопросов осыпалось пылью, и он раздражённо взмахнул рукой: — Валите уже заниматься делом! И отъебитесь от меня, чего привязались? Я разве говорил, что вопросы принимаются? Все вон! Чу Шучжи умчался, прихватив Го Чанчэна: перспектива построить сеть на глазах у специалиста его по-настоящему взбудоражила. Юньлань ощутил исходящую от Чжу Хун тихую враждебность, но ничего не стал говорить. Этой женщине свойственно было особое внимание к деталям, а ещё она слишком много думала. Естественно, когда Юньлань без предупреждения представил всем Шэнь Вэя, это сбило Чжу Хун с толку и заставило её чувствовать себя не в своей тарелке. — Постой-ка, — попросил он. Чжу Хун застыла на месте. — Из уважения к нему я ничего не могу рассказать, — продолжил Юньлань, — но уверяю тебя: не о чем беспокоиться. Просто веди себя с ним так же, как со мной. Чжу Хун, не оборачиваясь, вышла вон. Хотя ей очень хотелось врезать Чжао Юньланю по лицу.