Хранитель

По общим договорённостям, полевая работа требовала одобрения транспорта отделом логистики. Именно поэтому Чжу Хун и Линь Цзин ещё затемно приехали в офис на встречу с Ван Чжэн. Однако вместо неё они нашли своего шефа: скрючившись, Чжао Юньлань спал на диване, одетый в лёгкую пижаму, и кутался в тёплую куртку, явно принадлежащую кому-то другому. На полу рядом с ним вылизывался Да Цин, начисто опустошив свою миску. — Почему он спит здесь? — прошептала Чжу Хун, передвигаясь на цыпочках. — Тут же холодно, он не простынет? Поколдовав над кондиционером, она укрыла Юньланю ноги своим пальто. Линь Цзин после праздников выглядел хорошо отдохнувшим. Помедлив, он потёр подбородок и заявил: — Отказ проводить новый год с семьёй определённо указывает на какие-то личные проблемы, которые шеф от нас скрывает. Либо его заставляют жениться, либо с кем-то порвать. Его напыщенная речь разбудила Юньланя, и тот вскинул голову: под глазами у него залегли глубокие тёмные круги, а волосы растрепались. — Заткнись и выметайся! — рявкнул он, пронзив Линь Цзина острым взглядом. Не на такое пробуждение он рассчитывал. Линь Цзин, кажется, совершенно обнаглел. Помолчав пару мгновений, он спокойно продолжил: — Действительно, кому ты такой нужен? Когда жена будит тебя по утрам и нежно зовёт завтракать, на неё ты так же рычишь? Чжао Юньлань схватил со стола бонсай и швырнул Линь Цзину в голову. Последовал громкий треск. Да Цин и Чжу Хун молча переглянулись. Даже Линь Цзин растерялся: осознав, что это его болтливый рот вывел шефа из себя, он живо сбегал за метлой и принялся прибирать беспорядок. — Амитабха, — бормотал он себе под нос, — сбереги эти осколки… Да Цин запрыгнул на диван и тронул Чжао Юньланя лапкой. — Эй, ты в порядке? Юньлань глубоко вздохнул и снова вытянулся на диване. Зарывшись носом в воротник куртки, он вдруг резко осознал, что она принадлежит Шэнь Вэю: от плотной ткани всё ещё доносился его чистый и свежий запах. — В порядке, — угрюмо буркнул Юньлань. — Ты это брось, Линь Цзин, я сам уберу. И я не злюсь… Просто не очень себя чувствую. Идите, займитесь своими делами и дайте мне полежать спокойно. Усы Да Цина недоверчиво дрогнули, и Юньлань погладил его по голове и легонько шлёпнул по заднице. — Если тебе нечем заняться, помоги мне понять, откуда в нашей библиотеке взялись «Записи древних тайн». — Вертишь мной, как хочешь, — раздражённо проворчал Да Цин. — Просишь об услуге без уважения! Где мой красный конверт? Где мои деньги? Юньлань, не открывая глаз, порылся у Шэнь Вэя в кармане, вытащил пару мелких купюр и засунул коту за ошейник. — Обнаглел совсем, — буркнул он, махнув на Да Цина рукой. — Если бы ты получал по монетке за каждый год на земле, ты бы нас всех уже разорил. Иди уже. Да Цин запустил было когти в его куртку, но Юньлань ему не позволил и безжалостно спихнул с дивана: вместо ткани когти задели его руку, оставив розовые гладкие полосы. Да Цин было обалдел, но быстро пришёл в себя и сбежал, распушив хвост. Этот ублюдок Чжао Юньлань посмел использовать его, как котёнка на побегушках! *** Новый год и весенний фестиваль давно обросли множеством традиций. Большинство сотрудников спецотдела не были людьми, и каждый из них проводил новый год по-своему. А потому, если не случалось срочных дел, до пятнадцатого числа никто и не думал возвращаться в офис. В эти дни дом номер четыре на Яркой улице практически пустовал, и Чжао Юньлань, растревоженный и разбитый, решил поспать ещё, а задремав, проснулся только ближе к полудню. Вокруг никого не было: в офисе стояла тишина. Куртка Шэнь Вэя практически сползла на пол — должно быть, Юньлань ворочался во сне. Дотянувшись, он бережно поднял её и отряхнул от пыли, а затем протёр глаза и уставился в пустоту. Он так быстро сбежал из дома, что даже не посмотрел, какая обувь попалась ему под руку, и теперь в кожаных лоферах без носков ему было холодновато. Однако на полу рядом с диваном Юньлань обнаружил пару тёплых ботинок, которые часто носил, и чистые носки — по одному в каждом ботинке. На подлокотнике лежала отглаженная одежда и бельё, аккуратно запрятанное внутрь, а сверху — его телефон, ключи и бумажник… Единственное, о чём не позаботился его таинственный покровитель — это верхняя одежда. Должно быть, ему хотелось, чтобы Юньлань и дальше носил ту куртку, которую унёс из дома. — Это профессор Шэнь принёс, — сказал кто-то. — Я хотела тебя разбудить, но он не позволил. Подняв голову, Чжао Юньлань обнаружил сидящую за своим столом Чжу Хун. — Где он? — Ушёл, — покачала головой Чжу Хун, отведя взгляд от монитора. — Куда? — хрипло спросил Юньлань. — Что он сказал? — Сказал, что на улице холодно, и тебе следует после работы пойти домой, — прохладно, без капли эмоций отчиталась Чжу Хун. — И чтобы ты не волновался: сказал, что возвращается к себе и больше не будет тебе мешать. И ушёл. — Она вскинула бровь. — Из-за чего вы рассорились в новый год? Чжао Юньлань не ответил. Ему было прекрасно известно, что означает в устах Шэнь Вэя «вернуться к себе», и это место было очень далеко от его собственной квартиры. Понимание пронзило его насквозь, словно нож провернулся в сердце, но Юньлань не собирался позволить этой боли просочиться наружу, и потому ни один мускул на его лице даже не дрогнул. Помедлив, он сел и натянул носки, а затем заперся в ванной и быстро принял душ и переоделся. Упёршись ладонями в раковину, Юньлань открыл до упора кран, заткнув белоснежный фарфор пробкой, а затем резко опустил голову в ледяную воду. Ему хотелось перестать думать о Шэнь Вэе. Первый раз в жизни к нему пришло понимание, что мысли о нём могут ранить так сильно, словно кто-то вырвал сердце прямо у него из груди. Его не было так долго, что Чжу Хун начала волноваться и аккуратно постучала в дверь. — Шеф Чжао, с тобой всё хорошо? Юньлань согласно промычал что-то и вытер мокрое лицо, а затем разыскал в ящике свою офисную сумку с туалетными принадлежностями и побрился, встав перед зеркалом. Оправил на себе одежду, чтобы снова выглядеть нормальным человеком, выпрямил спину и вышел обратно в офис. Сердечная боль никак не могла ему помочь. Юньлань точно знал, что должен найти лазейку в этой запутанной истории. Чжу Хун, встретившая его у дверей, собиралась было что-то сказать, но он её перебил: — Есть что-нибудь пожрать? Я голоден. — В столовой наверняка что-нибудь осталось, — недоумённо произнесла Чжу Хун. — Хочешь, поднимемся и проверим? Юньлань кивнул и направился прямиком на второй этаж, оставив Чжу Хун в полном недоумении. В своём обычном состоянии Чжао Юньлань закинул бы ноги на стол и потребовал притащить ему еды: до самостоятельных походов в столовую он снисходил крайне редко. Чжу Хун не на шутку разволновалась. Наверху Юньлань взял себе завтрак и молча уселся за ближайший пустой стол. Он был странно молчалив, и Чжу Хун следовала за ним с опаской: ей казалось, что даже если небо сейчас рухнет им на головы, Чжао Юньлань не отведёт взгляда от своей тарелки. А тот, опустошив целый поднос еды, наконец ощутил немного тепла в замёрзших пальцах. — А ты что здесь делаешь? — спросил он у Чжу Хун. — Собиралась поехать на дело о похитителе жизни вместе с Линь Цзином, — помедлив, ответила Чжу Хун. — И почему не поехала? — Волновалась о тебе, вот и отправила его одного. Юньлань утёр рот и поднял со стола свой поднос. — Чего обо мне волноваться? — негромко произнёс он. — Всё со мной в порядке, вали домой. Чжу Хун молча последовала за ним. Юньлань вернулся в свой кабинет и включил компьютер, словно это было самое обыкновенное рабочее утро. — Ты ещё здесь? — бросил он, увидев Чжу Хун в проёме двери. — Что с тобой случилось? Юньлань вытащил из ящика стола зажигалку и сигареты и ровно выдохнул: — Ничего не случилось. — Почему тогда ты не идёшь домой? — упёрлась Чжу Хун. — Почему сбежал посреди ночи и спал на диване? — А, ты об этом. — Юньлань глубоко затянулся белым дымом. — Мы слегка поссорились. — Врёшь, — отрезала Чжу Хун, вскинув брови, и повысила голос: — Думаешь, мы слепые? Ты ведёшь себя так, словно Шэнь Вэй для тебя дороже всей этой жизни! Если бы вы просто «слегка поссорились», ты бы давно уже приполз к нему извиняться с сочинением о том, как ты виноват! На десять тысяч слов! Так что не нужно считать меня за дурочку! Ответить Юньланю было нечего. — Он сделал тебе больно? — прошипела Чжу Хун, и глаза у неё зажглись яростью: скажи Чжао Юньлань хоть слово, и она бы умчалась жрать Шэнь Вэя живьём. — Не говори ерунды, — отрезал Юньлань, стряхивая пепел на столешницу. — Чего тебе от меня надо? Разве не знаешь, что любопытных женщин замуж не берут? — Человек, которого я люблю, ко мне равнодушен, — горько выдохнула Чжу Хун. — Так что замуж я не собираюсь, какая мне разница? Юньлань прекрасно знал, что она имеет в виду, но сделал вид, что ничего не понимает. Сказать ему, опять-таки, было нечего, так что оставалось только сбежать, забыв о своей гордости. Схватив сумку, Юньлань запихнул туда бумажник и телефон и вышел из кабинета, даже не отключив компьютер. Чжу Хун, однако, не собиралась сдаваться так просто. — Куда ты собрался? — спросила она, не отставая от его быстрых шагов. — У меня встреча с одной шишкой из министерства, — зыркнул на неё Юньлань. — Чего ты за мной тащишься? Он отпер машину, и Чжу Хун тут же забралась на пассажирское сиденье и прежде, чем он успел возразить, защёлкнула ремень безопасности. — Я с тобой, — заявила она, явно намереваясь посоревноваться с ним в ослином упрямстве. Юньлань вздохнул, опираясь на свою дверь. — Пощады просить бесполезно, да? — вздохнул он. Чжу Хун взглянула на него исподлобья, не собираясь сдаваться. Какое-то время они меряли друг друга взглядами, и в конце концов Юньлань глубоко вздохнул, затолкал поглубже своё раздражение, затоптал сигарету и сел в машину. Пока они ехали, Чжу Хун изредка посматривала на него: Чжао Юньлань молчал, и всё, что ей оставалось, это созерцать его красивый профиль. — К кому мы едем? — наконец, спросила она. — К дяде малыша Го, — буркнул Юньлань. — Кстати об этом: можешь выяснить, кто так хорошо постарался, чтобы пропихнуть Го Чанчэна в наш отдел? — Кто его пропихнул? — моргнула Чжу Хун. — Но зачем? На что он годен? Юньлань промолчал. Сам он подозревал, что в этом деле замешан чёртов кубок, захвативший тело его отца, но для чего? И почему именно Го Чанчэн? Да, добродетели у него хватало с лихвой, но помимо этого он был совершенно обычным парнем… Так ведь? Из всего спецотдела малыш Го больше всего походил на человека, но может быть, это только прикрытие?.. Было бы неплохо обладать силами и воспоминаниями владыки Куньлуня. Тогда Юньлань мог бы отличить правду от лжи. Но и без божественного присутствия он не собирался сдаваться: ему отчаянно требовалось докопаться до истины. Шэнь Вэй… Одно это имя приносило боль и отнимало силы, занимаясь пожаром в его сердце. Однако внешне Юньлань оставался совершенно спокойным, и только глубокая морщинка между его бровей никак не желала разглаживаться. *** Он никак не мог избавиться от обрывка странного видения: Шэнь Вэй, застывший посреди ледяной темноты, которая медленно его поглощает. Запрокинув голову, тот всматривается в небо, пытаясь разглядеть проблеск синевы, но даже взгляд Палача Душ не способен пронзить бесконечную тьму, и она, лишив надежды, сжирает его целиком. Кто-то резко пихнул Юньланя в плечо, и он очнулся: сердце его колотилось, как бешеное, а спина покрылась холодным потом. — Приехали, — укоризненно заявила Чжу Хун. Юньлань застыл: это был только сон… Они с дядей Го Чанчэна немного выпили, и Чжу Хун отвезла его обратно в отдел. Должно быть, Юньлань задремал по дороге на пассажирском сидении. — Что тебе такое снилось? — нахмурилась Чжу Хун. — Ты так кричал и звал Шэнь Вэя, словно у тебя сердце раскалывается на части. Юньлань сделал вид, что ничего не уcлышал. Разговаривать об этом он не желал, и её настойчивость его только разозлила. — Юньлань! — позвала Чжу Хун прежде, чем он успел выйти из машины, и Юньлань устало поднял на неё глаза. В руках у Чжу Хун была маленькая коробочка, а внутри оказалась жемчужина водяного дракона, нанизанная на алую нить и затянутая на узел, приносящий удачу. — Подарок от дяди. В благодарность за твою дружбу с кланом змей. Я… Я скоро уйду. Вместе с ними. — Уйдёшь? — нахмурился Юньлань. — Куда это? — Не знаю. Время покажет, — тускло улыбнулась Чжу Хун и аккуратно повязала жемчужину Юньланю на шею. — Это священная вещь. Она сбережёт тебя и защитит от огня и воды. И ещё одно: если тебе что-то от меня нужно, лучше скажи сразу — времени может не хватить. Помедлив, Чжао Юньлань негромко произнёс: — Город Дракона — действительно не лучшее место для заклинателя. Тебе стоит вернуться в клан и держаться подальше от людей. Твой дядя — хороший человек: позволь ему помочь и, возможно, станешь следующей главой змей. Голос у него был попросту похоронный: спокойный и тихий, словно Юньлань зачитывал некролог. — Шеф Чжао, — порывисто выдохнула Чжу Хун, — только скажи, и я порву с ними все связи. Ради тебя я готова на всё, ты же знаешь, только скажи, и я останусь с тобой навсегда. Его ответа она ждала с таким нетерпением, словно от этого напрямую зависела её жизнь. Но Чжао Юньлань только невесело усмехнулся и отвёл взгляд: — Мы так долго знаем друг друга… Разве я могу запереть тебя в отделе? Я только рад слышать, что у тебя всё будет хорошо. Яркий свет в глазах Чжу Хун резко потускнел. Юньлань, не глядя на неё, выбрался из машины.