Хранитель

— Ничего ведь не случится, правда? — За отсутствием слушателей Линь Цзину приходилось разговаривать самому с собой. Призрачная Маска не удостоил его и взглядом: должно быть, пренебрёг его присутствием, решив, что простой человек никак не сможет ему помешать. — Ничего не случится, — пробормотал Линь Цзин себе под нос, пытаясь успокоиться. — Амитабха, со мной точно ничего не случится. Он был как на иголках и в других обстоятельствах определённо предпочёл бы с удовольствием посидеть на гвоздях. Повернув голову к Шэнь Вэю, Линь Цзин попытался разглядеть, что с ним происходит, но не смог: только расстроенно подумал, что будь он большой черепахой, то сумел бы вытянуть шею посильнее — и вообще, запросто уплыл бы отсюда. — Профессор Шэнь! — нерешительно позвал он. — Эй, профессор Шэнь! Шэнь Вэй не ответил. — Профе… Прямо перед ним из воздуха вдруг возник призрачный зверь и оскалил на Линь Цзина кривые зубы. Линь Цзин понятливо заткнулся, не желая своей идеальной улыбкой провоцировать эту тварь: вдруг она из зависти решит сожрать его на ужин? Призрачный зверь медленно облизал губы. Должно быть, его послали охранять Линь Цзина, и нападать на пленника зверь всё-таки не решился. С недовольным видом он навернул вокруг Линь Цзина несколько кругов и отошёл, не сводя с него глаз. Линь Цзин глубоко вздохнул и закрыл глаза, пытаясь справиться с охватившим его животным ужасом, и начал повторять про себя писания. Однако с закрытыми глазами он очень быстро понял, что вместо священных строк подсознание живо воображает себе Чжао Юньланя: узнай шеф, что Линь Цзин беззаботно погрузился в писания, пока его детка пребывала в жутких страданиях, он непременно пустил бы своего нерадивого сотрудника на кошачий корм для Да Цина. Эта мысль заставила Линь Цзина открыть глаза и украдкой взглянуть на охраняющего его призрачного зверя. — Эй, — нерешительно спросил он, — ты понимаешь по-человечески? — Заткнись, — хрипло отозвался зверь. Разумеется, кое-кто из призрачного племени, кто сумел забраться повыше, обладал человеческой речью. — Все твои товарищи сбежали, — вздохнул Линь Цзин. — Только мы с тобой и остались. Если я замолчу, тебе будет одиноко. Но у меня, если честно, яйца сжимаются от одного взгляда на это дерево, к которому привязан его превосходительство Палач Душ… У тебя ведь тоже есть яйца, верно, мой друг? Ну, перестань, не нужно глупостей! Мы с тобой оба цивилизованные люди! Призрачный зверь оскалил на него пасть, полную острых акульих зубов. — Ладно, ладно, я заткнусь, вот прямо сейчас, уже заткнулся, правда! Монахи не лгут! Зверь медленно втянул когти и зубы и отошёл в сторону. А Линь Цзин снова окинул взглядом бесчувственного Шэнь Вэя. Однако ему очень скоро помешали: не успел Линь Цзин хорошенько рассмотреть залитого кровью красавца, как уродливая морда призрачного зверя, вся в язвах, сунулась ему прямо в лицо, загораживая Древо Добродетели. Линь Цзина словно вырвали прямиком с сеанса чудесного артхауса и швырнули куда-то в середину фильма ужасов. Он едва не подавился собственным дыханием. — Уже и полюбоваться нельзя, — жалобно пробормотал он и отвёл глаза. До него, наконец, дошло, что даже если Чжао Юньлань прямо сейчас угрожал бы пустить его на фарш, Линь Цзин никак не мог исправить эту ужасную ситуацию. Это осознание немного его успокоило, и Линь Цзин с чистой совестью снова принялся за свои писания. Увидев, что он закрыл глаза, призрачный зверь решил, что пленник достаточно напуган, чтобы впредь вести себя хорошо, и перестал обращать на него внимание. Вместо этого тварь посмотрела на прибитого к древнему дереву Шэнь Вэя и неосознанно попятилась в страхе от него подальше. И тут же почуяла что-то странное. Обернувшись, призрачный зверь увидел Линь Цзина — воплощение статуи Будды на земле — и каменную печать за его спиной. Которая, словно прислушиваясь к чему-то, медленно наливалась мягким белым сиянием. Призрачный зверь рванулся вперёд, пытаясь схватить Линь Цзина за плечо, но стоило ему прикоснуться к камню, и кожа на этом месте зашипела и оплавилась, словно камень был раскалён добела. Жуткий визг грубо вырвал Линь Цзина из состояния медитации. Дураком этот фальшивый монах не был: открыв глаза, он живо вообразил, в чём дело. Набрав воздуха в грудь, он старательно откашлялся и принялся цитировать писания вслух, заставляя камень позади всё сильнее и сильнее наливаться белым светом. Призрачный зверь шипел и рычал на него, но не решался подобраться ближе. Ореол сияния постепенно становился всё шире и шире: его край пролился к ногам Шэнь Вэя, и тот, не приходя в сознание, болезненно поморщился. Не зная, как поступить, призрачный зверь становился всё более беспокойным, и в итоге приказ возобладал над страхом: решив любой ценой остановить Линь Цзина, зверь с воем бросился на него, надеясь успеть разорвать того на клочки до того, как обжигающий белый свет обратит его в пепел. Проклятый монах ведь обещал заткнуться, а сам продолжал беззаботно цитировать писания! Раздалось громкое шипение, словно кто-то бросил кусок мяса на сковородку. Призрачный зверь оскалил зубы, не обращая внимание на ожоги, и почти сомкнул их у Линь Цзина на горле. Линь Цзин зажмурился, бросив писания, и громко взвыл: — Будда, этот несчастный ученик жертвует собой ради великой цели! Помоги моему старшему товарищу! Умоляю, помоги! Профессор Шэнь! Помогите! Ответа не было. Смерти тоже. Какое-то время Линь Цзин утешался своими же воплями, инстинктивно выставив вперёд руки, а потом осторожно, едва-едва приоткрыл один глаз. Призрачный зверь, который только что пытался загрызть его живьём, теперь в страхе куда-то улепётывал. Линь Цзин поражённо застыл на месте, а затем медленно повернул голову к Древу Добродетели и встретился с холодными глазами Шэнь Вэя. Тот пришёл в себя. — Профессор Шэнь? — нерешительно уточнил Линь Цзин. Шэнь Вэй соскользнул взглядом с его лица и медленно кивнул. — Вы… Вы… Вы в порядке? Шэнь Вэй слабо пошевелился, заставив чёрные цепи зазвенеть, и синяя венка у него на лбу вздулась от этого небольшого усилия. — Не совсем, — хрипло выдохнул он, словно каждый вздох давался ему с трудом. Он потерял так много крови, что его белые губы подрагивали от слабости. — Почему вы здесь? Как тут оказались? И как угодили в руки этого… Парня, который на вас так похож? Шэнь Вэй прикрыл глаза и упёрся затылком в ствол Древа Добродетели, словно окончательно лишившись сил. — Он зашёл сзади, — тихо объяснил он. — Я мог бы увернуться, но не успел… Он пронзил меня. Но ничего страшного в этом нет. Линь Цзин обвёл его недоверчивым взглядом и робко спросил: — Вы уверены?.. Шэнь Вэй словно с каждым мгновением становился слабее: стараясь беречь силы, он понизил голос и начал говорить медленнее. — Он пронзил моё сердце ледяным шипом, отлитым из вод Реки Забвения… Из-за этого я не могу двигаться. Линь Цзин с трудом сглотнул: для него происходящее вовсе не выглядело, как «ничего страшного». — Что мне сделать? Как я могу помочь? Вы можете отвязать меня от этого странного камня, чтобы я вас освободил? Шэнь Вэй слабо улыбнулся. — Этот странный камень за твоей спиной на самом деле — табличка, венчающая Великую Печать Нюйвы. Линь Цзин чуть не лишился чувств прямо на месте. — Страшно-то как, — выдохнул он, — обалдеть можно. А что, если Призрачная Маска… — Не волнуйся, — успокоил его Шэнь Вэй, — ему сейчас не до нас. Моя сущность воплощает волю владыки Куньлуня, и Призрачная Маска не посмеет вернуться раньше, чем его вынудят обстоятельства. Уверен, сейчас его занимают другие дела. Мы временно в безопасности. — Я должен поскорее придумать способ спастись, — жалобно выдохнул Линь Цзин. — Если шеф Чжао узнает, что вы потеряли столько крови в моём присутствии, он сожрёт меня на ужин и не подавится. Шэнь Вэй беззвучно засмеялся, и взгляд его потеплел. — Если хочешь, можешь ещё раз попытать счастья с писаниями. Великая Печать была создана состраданием Нюйвы: если будешь честен в своих помыслах, она тебе поможет. Ничего особенного Шэнь Вэй от Линь Цзина не ожидал: просто предположил, подумав, способ себя занять. Даже в подобной ситуации он не мог не попробовать. Но Линь Цзин воспринял его предложение со всей серьёзностью. Словно ведущий новостей, он выпрямился, выровнял дыхание и принялся гладким тоном зачитывать вечернюю программу изучения буддизма для самых маленьких. Шэнь Вэй усмехнулся было, но в какой-то момент невольно прислушался повнимательнее. Даже его залитое кровью лицо странно смягчилось. Шэнь Вэй медленно опустил голову, глядя на ледяной шип в своей груди: его захватили мысли, к которым не было доступа посторонним. Белый свет, наполняющий Великую Печать, тем временем становился всё ярче: Линь Цзин неожиданно для себя оказался истинным последователем школы Дхармы. Через какое-то время сияние просто растворило верёвки на его теле, а Линь Цзин этого даже не заметил. И Шэнь Вэй не стал прерывать его, чтобы об этом рассказать. Он понял вдруг, что люди, которыми Чжао Юньлань себя окружил, были чем-то похожи на своего лидера: у каждого из них было что-то такое, чем они были практически одержимы. Этот человек… И даже тот мальчишка, который рта не мог раскрыть, не залившись краской. Шэнь Вэй сощурился: он уже успел сделать кое-какие выводы о Лампе Хранителя, и сейчас ей определённо не стоило появляться ему на глаза. *** С задачей «не допустить, чтобы родственники пропавших наводнили место преступления» Го Чанчэн справился на «отлично». Однако, хороших новостей всё ещё не было. С наступлением полуночи вернулся Чу Шучжи с Да Цином на руках, уставшие и измученные. С собой они принесли пакет с вещами пропавших: удостоверения, ключи, телефоны и прочую мелочь. Трагедия затронула только живых: их личные вещи остались в целости и сохранности. Во всех комнатах местного полицейского участка горел свет. Сотрудникам спецотдела выделили отдельную переговорку, но раздающиеся тут и там плач и крики мешали им сосредоточиться. Удерживая Да Цина одной рукой, Чу Шучжи устало потёр лоб и махнул рукой Го Чанчэну, а затем закрылся с ними в чьём-то офисе неподалёку и запер за собой дверь. — Братец Чу, — нерешительно протянул Го Чанчэн, оглядывая их с Да Цином, — где шеф Чжао и остальные? Вы нашли Линь Цзина? А Чжу Хун? Она с ними? Есть какие-нибудь новости о пропавших? Чу Шучжи вытащил из кармана пакет для улик и протянул ему. Внутри лежало немного пепла. Го Чанчэн уставился на этот пакет, и его охватило нехорошее предчувствие. — Это… — Костяной пепел. Го Чанчэн выронил пакет, и тот с шорохом упал на пол. — Ты правильно понял, — кивнул Чу Шучжи. — Это человеческие кости. — Он вкратце описал, что произошло в курортном гордке, и велел Го Чанчэну: — Звони в офис и скажи Ван Чжэн, чтобы они с Сань Цзанем занялись этим делом. В настоящий момент эти люди числятся пропавшими, но на деле они мертвы, и рано или поздно это всплывёт. Скажи Ван Чжэн, пусть действует, как считает нужным; посмотрим, что можно сделать, чтобы как-то спасти ситуацию. — Спасти… Ситуацию? — глупо повторил Го Чанчэн. На самом деле от Ван Чжэн требовалось найти способ прикрыть неприглядную правду в глазах обычных людей. Чу Шучжи смерил Го Чанчэна взглядом: для спецотдела подобные действия были обычным делом, неписанным правилом, но рассказывать об этом новичку Чу Шучжи отчего-то не хотел. Вместо этого он уклончиво заявил: — Как тебе известно, ДНК может быть извлечено только из человеческих останков. В нашем случае кости были обращены в пепел, и любые следы ДНК были разрушены вместе с ними. Мы тут ничего не сможем сделать. Даже если всю пыль соберём в курортном городке, не сможем отличить одного человека от другого и вернуть семьям. — Но что насчёт убийцы? — Малыш Го, — беспомощно рассмеялся Чу Шучжи, — человек, который устроил эту грязную ловушку для Палача Душ, наверняка не отстаёт от него по силам, несмотря на все свои трюки. Ты разве не понимаешь, что из себя представляет Палач Душ? — Го Чанчэн ошарашенно смотрел на него. — Что ж, я не побоюсь тебе рассказать. Сотни лет упорных трудов позволили мне спокойно ходить под солнцем. Моё официальное звание — Король Зомби, и я способен повелевать скелетами. Следующим шагом для меня было бы обратиться демоном засухи, иначе говоря — бессмертным трупом. Но даже в этом случае, если бы не шеф Чжао и то, что их связывает, я охотно держался бы от Палача Душ подальше. Понимаешь меня? Поначалу Го Чанчэн растерялся, но привычка ни с кем не спорить возобладала над любопытством. К тому же, он давно уже не был глупым подростком, а потому попросту потерялся в словах и застыл на месте, с каждым мгновением бледнея всё сильнее. — А как же душа? — слабо выдохнул он, наконец. — Даже если тела больше нет, душа должна была выжить, верно? Разве человек может просто так бесследно раствориться в воздухе? Чу Шучжи не нашёлся с ответом, но его выручил запрыгнувший на стол Да Цин: — Такое уже случалось, — негромко произнёс тот. Все немедленно обернулись к чёрному коту. Да Цин, однако, сразу замолчал, погружённый в собственные мысли. — Да Цин? — осторожно позвал его Чу Шучжи. Не успел он договорить, как тело Да Цина начало меняться: растянулось и смялось, увеличиваясь в размерах, пока перед удивлёнными Чу Шучжи и Го Чанчэном не появился красивый молодой человек! Он был одет в старомодное платье каких-то доисторических времён, и длинные волосы стекали по столу до самых его босых ног… Но важнее всего было другое: он больше не был жирным чёрным котом! — Да… Да Цин?! — воскликнул Чу Шучжи. На лице юноши появилось знакомое выражение ленивой томности, и он, моргнув круглыми глазами, небрежно отозвался: — Ага, — и бесшумно спрыгнул на пол. Манеры у него были откровенно кошачьи, и Чу Шучжи с Го Чанчэном не сговариваясь уступили ему дорогу. — Мне неизвестно, кто запечатал мои воспоминания, — сказал Да Цин, — и я уже очень давно ничего не мог вспомнить из далёкого прошлого. Однако, на вершине горы Куньлунь под влиянием священного древа я первый раз обратился в человека, и пусть без шерсти моё тело чудовищно уродливо, но зато некоторые размытые воспоминания стали для меня немного яснее. Чу Шучжи и Го Чанчэн, которые никогда не носили шерсти, обменялись многозначительными взглядами. — Сегодня мы повстречались с призрачными зверями, как их называют в преисподней, но на самом деле все они принадлежат призрачному племени, — продолжил Да Цин, не обращая на них внимания. — Откуда они взялись, я не знаю. Но это определённо связано со смертью двух великих богов — Фу Си и Нюйвы. Чу Шучжи, ты слышал, что Шэнь Вэй сказал на входе в курортный городок: рождение призрачного племени выжгло земли вокруг до основания. — Глаза Да Цина мягко светились, меняя цвет. — Насколько мне известно, призрачное племя высасывает кости и выпивает кровь смертных, а также питается душами заклинателей, но души обычных людей их не интересуют: для призрачного племени они бесполезны. Поэтому я предполагаю, что произошло непредвиденное: все эти люди не должны были умирать. Их тела исчезли, но души остались живы. Преисподняя не сумела их забрать, и эти души, должно быть, в ужасе устремились в неизвестном направлении. Го Чанчэн соображал медленнее остальных, но даже ему не потребовалось много времени, чтобы переварить слова Да Цина и заявить: — Тогда я должен их найти! Да Цин и Чу Шучжи, которые уже обсуждали местонахождение Чжао Юньланя и Чжу Хун, одновременно вскинули головы. — Зачем? — удивлённо спросил Да Цин. — Пропавшие души — головная боль преисподней. Даже если сейчас им на это плевать. — Но… Я обещал семьям разыскать их пропавших близких, — растерянно произнёс Го Чанчэн. — Я обещал, что всё им объясню… — Что ты собрался объяснять? — хмыкнул Да Цин. — Кто тебе поверит? — Мне всё равно нужно найти эти души. Человек не может пропасть бесследно, — упрямо повторил Го Чанчэн. — Это… Это неправильно. — Мир вообще несправедлив, — холодно усмехнулся Чу Шучжи. — И какой у тебя план? Го Чанчэн не знал, что на это ответить, и низко опустил голову, чувствуя, как колотится где-то в горле сердце. Чу Шучжи смерил его долгим взглядом, а затем вдруг вытащил из сумки маленькую бутылочку и бросил Го Чанчэну. — Коровьи слёзы. Помогут открыть третий глаз, позволяющий видеть души. — Го Чанчэн уставился на него неверящим взглядом. — Но сначала закончишь с делами. Позвони Ван Чжэн и вызови подмогу. — Чу Шучжи отвернулся, не выдержав его пристального внимания. — Мы должны разыскать Линь Цзина, так что не путайся под ногами. — Идите, — кивнул Да Цин. — Я должен найти Чжао Юньланя. Не хочу, чтобы он остался один. — Он ещё не до конца освоился со своим человеческим телом, а потому несколько неловко прошёл к окну. — Парнишка ещё ничего не понимает, Король Зомби, и тебе придётся взять ответственность за его шкуру на себя. Будь осторожен. В конце концов, нас ждёт новый офис… И много других приятных дел. С этими словами Да Цин выпрыгнул из окна и живо растворился в ночи. *** Чжао Юньлань молчал. Стражи преисподней плелись неподалёку, не решаясь приблизиться к нему. Рядом шагала только Чжу Хун, несмотря ни на что не отставая от шефа. Стоило им пройти ворота преисподней, и впереди вдруг возник маленький призрак, настойчиво загораживая путь. Судья нахмурился. — Ваша Честь, — улыбнулся призрак, — десять королей преисподней настаивают на вашем присутствии. — Что это значит? — не выдержал судья прежде, чем Чжао Юньлань успел заговорить. — Призрачная Маска строит козни против Палача Душ, хаос пытается вырваться на свободу, Великая Печать на грани уничтожения, а вы мешаете мне пройти? Убирайтесь прочь! — Прошу прощения, — низко поклонился призрак, — но я всего лишь слуга, выполняющий приказ… — Да вы!.. — Хватит спорить, — вмешался Чжао Юньлань и повернулся к призраку. — Веди. Я ведь прожил столько лет и ни разу не встречался с королями преисподней.