Я тебя не трону

"В Пекло все! Короля, его планы, "милорда" и этот сраный замок, его невесту, все в Пекло и поглубже!" Сандор Клиган, Королевский гвардеец, поправший все возможные правила этого воинского ордена, изо всех сил набирался в первой же попавшейся таверне. Он не хотел ни о чем думать, не хотел ничего делать, полностью забыл о своих планах тренироваться с мечом и заточить оружие. Он хотел напиться до состояния мертвеца и упасть под стол там же, где и сидел. Этот паршивец Джоффри решил отдать ему Пташку. Кусок мяса, видите ли! "В Пекло Пташку!" - тут же подумал он. Она упала в обморок как только поняла кто станет ее мужем в скором, очень скором, времени. "Еще бы! Я ведь совсем не гребаный Рыцарь Цветов, в Пекло и его тоже! Ее до одури пугает моя рожа, а ей пялиться на нее до конца дней, скорее всего моих". Сандор мрачно выпил еще. И еще. Он был очень зол после сцены в тронном зале. Злился он на короля, королеву-регентшу, совет, себя и Пташку. В обморок она упала, видите ли! Он не выбирал быть таким. И не делал ей зла ни разу, лишь говорил правду. Одну только правду. Она должна была понять, чтобы выжить. И она понимала, маленькая птичка училась. Почему-то, сам Клиган не мог бы сказать почему, ему было важно, чтобы она поняла в каком мире живёт. Что все вокруг лгут и предают, что нет никакого добра и зла, есть лишь обычная человеческая подлость, алчность и жестокость. Нет рыцарей, защищающих слабых. Нет справедливых королей и прекрасных принцев. Есть только коронованный ублюдок и его прихоти. Пес переживал за Сансу и, ругая сам себя за это, оберегал ее как мог. Он поддержал ее маленькую ложь про дурную примету об убийстве на именинах, хотя он так и не понял что девочка нашла в этом жирдяе-Донтосе. Но он понимал, что ей придётся не сладко, если король ее разоблачит. Сандору не нравилось когда девочке делали больно, потому и поддержал ее. С другой стороны он даже мрачно порадовался. "Пташка учится чирикать ложь" - подумал тогда он. Но сейчас ему хотелось любую заботу о ней забыть как страшный сон. Лучше бы он никогда не видел Сансы Старк. Она прелестна, добра, прекрасно воспитана, истинная, мать ее, леди, идеальная будущая жена! Но ее в жены он не хотел. *** "Я буду его женой! Его женой!" Санса лежала в кровати и не могла думать ни о чем другом более. Ее король расторг с ней помолвку только чтоб сделать пытку еще более изощренной. "Его, именно его!" Она не могла пошевелиться, даже заплакать. Силы полностью оставили ее и отчаяние придавило ее к кровати словно крыша замка внезапно упала на нее. Ее даже еще не волновало как сильно она опозорилась перед всем двором, когда столь малодушно упала на пол без чувств. Ей хотелось так и умереть, лежа, и желательно до свадьбы. Прямо в кровати. "Кровать! Боги, я должна буду, как жена разделить с ним ложе!" Новая мысль, что родилась из реальности, вывела Сансу из оцепенения. Она наконец-то смогла заплакать. Точнее завыть в голос от ужаса снизошедшего на нее открытия. Ведь после свадьбы она будет полностью его, вся. Ее тело тоже будет принадлежать ему и он в праве своем будет взять ее. Только она думала, что все может быть хорошо: Джоффри разорвал помолвку и, как казалось, забыл про нее. Она почти спокойно жила день за днем в плену (она больше не обманывалась на этот счёт) в Королевской Гавани, мечтала о побеге, что готовил ей ее Флориан, а тут… Она завыла ещё громче, совершенно забыв о приличии, о том, что она леди, обо всем. Разве может быть судьба более горькая, чем выйти замуж за уродливого Пса! Никто не сможет ей помочь… На вопли тем временем прибежали служанки. Испугавшись, к ней вызвали мейстера Фрекена и силой, держа ее в четыре руки, заставили выпить сонное зелье… "Я буду женой Пса" - успела подумать она прежде, чем провалиться в сон. *** - А мне кажется, что это самое то, что девка Старков заслуживает. Пусть волчица рожает собачьих сыновей, - улыбаясь молвила Серсея. Выходка сына сначала взбесила ее, но, когда Санса упала при всех в обморок, она подумала, что на этой свадьбе она выпьет с радостью за столь прекрасный союз. - Ты как всегда добра, Серсея, но важно то, что Санса - ключ к Северу и отдавать ее Клигану - просто безумие. Его верность никто не оспаривает, но это мезальянс, ей нужен более знатный муж, - как маленькой толковал своей сестре Тирион. Неужели она действительно не понимает всей важности такой невесты? - А ты что скажешь, отец? Клиган верен нам. Лорд Тайвин молчал с самого начала срочного совета, который сам же и созвал. Он внимательно слушал этих, так называемых, советников короля. Конечно, с такими советниками, нет ничего удивительного, что внук пошёл в разнос. До сих пор он слышал лишь какую-то чушь. Да, Клиган верен. Да, отменить сказанное королем публично уже нельзя, чтобы не испортить его авторитет (уже испорченный). Но решать, что делать, нужно. Любую ситуацию можно обратить себе на благо. Вопрос - как именно? - Клигана нужно посвятить в рыцари и дать землю и замок получше. Нужно сделать все, чтобы он был верен нам как никогда. Отменить свадьбу мы не можем - значит нужно сделать ее значимой. - Он всегда презирал рыцарей, вот он обрадуется, - не удержался Тирион. - Нам не нужно, чтобы он радовался, нам нужно как можно выше поднять его за краткий срок. Старк и практически простолюдин - это немыслимо! Но из этого брака нужно извлечь максимальную выгоду. Клиган потерпит. Никто не посмел возразить. Тайвин продолжал смотреть на советников. Дело дрянь, но ведь что-то делать же нужно… *** Когда Санса проснулась, вечером, она все еще чувствовала отчаяние и горечь. Она должна стать его женой. Одной с ним кровью, плотью и душой! С ним! Ей снова захотелось завыть, но в этот раз она сдержала себя и лишь тихо заплакала. Мысль, что ее снова насильно напоят сонным зельем, не прельщала и она решила, что разумнее вести себя тихо и успокоиться. Она должна выйти замуж и она, в конце концов, леди. А леди должна вести себя достойно. Ее броня - ее учтивость. Доспех нужно привести в порядок. Она вытерла слезы и кликнула служанок. Когда те явились, Санса велела им приготовить ей ванну, платье и принести легкий ужин. Она не заморит себя голодом и не будет показывать свое отчаяние этой дворцовой своре. Она - леди, и ее отчаяние они больше не увидят. Служанки вымыли её и вычесали волосы до блеска. На ужин она получила кусок холодной оленины, сыр и пару лепешек. Есть ей не хотелось, но она заставила себя. “Я буду есть, пить и улыбаться. Они не должны видеть насколько мне плохо”. Она думала, что это у нее должно получиться, ведь на этот раз ее не били. Справиться с болью сложнее, чем с эмоциями. Она решила, что ей нужно посетить богорощу и помолиться. Пусть она всегда предпочитала богов своей матери - они не помогли ей в этом ужасном городе. Может быть, боги ее отца не будут столь глухи к ее мольбам? Кроме того богороща всегда дарила покой, которого ей так не хватало. Может быть, там она сможет придумать, что ей делать и как быть дальше? В богороще было тихо, ведь на юге никто не молился диким богам Севера. В сумерках страждрева казались ей черными, как плащ ее дяди Бенджена, брата Ночного дозора. Деревья молча взирали на нее, будто бы приглашая излить им свое горе. Санса опустилась на землю около сердцедрева и тихо прошептала, уже не в состоянии сдерживать слезы: - Что мне теперь делать? Больше она ничего не смогла произнести, лишь тихо плача и думая, без слов молясь, чтобы боги помогли ей вынести это испытание. Боги не ответили, лишь листья шелестели на ветру. Она не заметила, сколько так просидела. Лишь заметила, когда стало достаточно холодно, и она попыталась встать, что ноги у нее затекли. Все же она встала и вытерла слезы. Завтра у нее будет опухшее лицо, так что надо прекращать плакать. Она должна быть красива. Слезы портят ее. Санса последний раз коснулась сердцедрева и собралась уходить, как вдруг услышала шорох. Она резко обернулась, у выхода из богорощи кто-то стоял. Сюда почти никто не приходил, и она очень испугалась. Как последняя дурочка, она ничего не захватила с собой - даже ножа для фруктов. Фигура приближалась к ней. Ей больше ничего не оставалось, кроме как стоять на месте. Фигура становилась ближе и внезапно она поняла… “Мой Флориан!” - даже ее сердце подскочило от радости. Как она могла забыть о своем верном сире Донтосе? Пусть он уже не рыцарь, он все равно сир. Ее рыцарь, ее Флориан. - Сир Донтос, - тихо позвала она, - вы напугали меня. - Я прошу прощения, миледи, что напугал вас. Я не был уверен, что вы сегодня сможете прийти, но решил проверить. - Помоги мне, о мой Флориан, увези меня как можно скорее! Прошу тебя! Сир Донтос был пьян, как и обычно, но он казался пристыженным. - Я не смогу увезти вас сейчас, моя Джонквиль, это попросту невозможно. Я все делаю, чтобы спасти вас, но не смогу сделать этого прямо сейчас. Мужайтесь, моя леди! Но я не могу выйти за… Пса! Прошу вас, мой рыцарь! - Я сделаю все, что в моих силах миледи. Я подумаю, что можно сделать. Прошу вас, приходите в богорощу завтра. А сейчас уходите. Уже поздно, и вам не следует привлекать к себе лишнее внимание. Никто не должен знать. Его ответ практически лишил ее надежды. Что он сможет сделать за один день, если не смог за столько времени до того? Но он - ее единственный шанс избежать Пса, свадьбы, короля и его прихотей. Она очень хотела домой. Кивнув на прощание сиру Донтосу, девочка убежала из богрощи и направилась в свои покои. *** Напиться до беспамятства не получилось. Он помнил и осознавал все, что было сегодня днем. “Ещё бы я мог так напиться… Если пить каждый день - пьянеть перестаешь, пора бы уже знать это в твоем возрасте, шелудивая ты псина. Сам себе подкинул снарка”. Он шел по замку не разбирая дороги, только смотря под ноги и думая о своем. “Вот что мне делать с этой гребаной свадьбой? А с невестой, Иные ее побери, что делать? Вот что я, один как хрен, должен со всем этим делать?” Сандор совершенно не представлял что будет дальше. Он понимал, что будет свадьба: клятвы там всякие, плащ, пьянка… Там он и возьмёт реванш в испытании "Напейся до мертвого сна". А потом? Как он ляжет с Пташкой в кровать? Нет, конечно, он как взрослый мужчина очень даже желал её, представлял, что уложит ее. Но как на деле это сделать? Она дитя еще и боится его, как видно, до потери сознания, притом буквально. Он заставит ее раздеться, уложит под себя, задерет ее рубашку до груди и… И что? И вот так просто возьмёт как какую-то шлюху? А она будет плакать и кричать? Или только плакать? Она уже наревелась в этом сраном городе, куда ей еще больше боли? Чтоб король в Пекло провалился со своим "мясом". Пташка не мясо. За этими размышлениями он и не заметил как очутился недалеко от покоев своей невесты. Клиган смекнул, что видеть его обугленную рожу ей сейчас вообще ни к чему и решил пойти к себе, чтобы завалиться наконец спать, как увидел мелькнувшую тень. Гвардейская выучка толкнула его проверить кто там шастает в столь поздний час около покоев Сансы. Тень должна была пройти мимо него, чтобы попасть к ней и потому он затаился за поворотом. Он услышал легкие шаги рядом с собой и резко шагнул из своего укрытия, преграждая дорогу. Тень столкнулась с ним, и он ухватил пришельца за плечи, готовясь задать вопрос. Но вопрос застрял у него в горле: ведь на него смотрели два небесно голубых глаза с заплаканного лица Сансы Старк. Внезапно Сандор почувствовал острый прилив жалости к этой несчастной девчушке, попавшей в этот змеиный клубок, впутанной в паутину дворцовых интриг и застрявшей в когтях этой суки Ланнистерши и ее ублюдка. Она уже достаточно настрадалась и он, совершенно не ожидая от себя, сказал: - Не горюй, Пташка, мы их всех еще победим. Санса застыла. Она ожидала, что Пес снова начнет грубить и пугать ее. Она ожидала чего угодно, но не одобрения и уставилась на своего жениха широко раскрытыми глазами. Сандор лишь слабо сжал ее плечи и слега прислонил к себе, как будто неуклюже пытаясь обнять. Это движение вернуло ей способность говорить. - Спасибо вам… Сандор. Она назвала его по имени впервые. Его уже очень давно не звали по имени, поэтому теперь была его очередь удивлёно посмотреть на девушку. Она не стала отстраняться, но и не стала пытаться обнять его. - Иди спать, Пташка, - проскрежетал Пес, отстраняясь. Девушка кивнула ему на прощание и скрылась за дверью своих покоев. А Пес все стоял и пытался понять отчего вдруг сердце так запрыгало в его груди.