Мир познает мир

В перерыв Мирон отправляется на третий этаж здания, где в конце коридора есть большое окно с широким низким подоконником. На нем удобно сидеть, подогнув под себя одну ногу, и читать материалы к следующим занятиям – если Мир решает на них остаться. В этом уголке обычно никого нет. Мирону это подходит. Он успевает открыть учебник и даже начать читать нужную тему, когда в коридоре появляется Лиза; она одна, без свиты, и неспешным шагом направляется к Миру. Она совершенно не торопится, будто знает, что парень никуда отсюда не денется. Лиза мирно улыбается и тоже присаживается на подоконник, одернув короткую юбку-карандаш. - Привет еще раз! – она делает улыбку шире, ярче. Мир знает, что за эту улыбку некоторые студенты готовы выполнить все, что скажет Лиза. – Тебя же Мирон зовут, верно? - Мы давно учимся вместе, а ты не знаешь точно, как меня зовут? – Мир изгибает бровь, бросая на девушку непонятный взгляд. Смущение после лекции уже прошло, но некая настороженность, появившаяся при общении с Лизой, все равно остается. – Да, я Мирон. Мир. Привет. Девушка мелодично смеется. Мир залипает на этот звук, сравнивая его с довольным мурчанием Котлеты, и задумывается о том, зачем же Лиза его нашла. - А ты как будто знаешь мое имя, - и это чистой воды провокация, конечно, но ответить кажется необходимым. - Лиза. Мирон смакует имя на языке – простое, звонкое. Это та малость, которую он действительно знает о девушке. - Бабушка с детства зовет меня Лизаветой, - доверительно сообщает Лиза. Мир пожимает плечами: - Тетка зовет меня мышью. Не спрашивай, почему. - Не буду, - девушка хихикает. – Хотя мне очень интересно. - Разве? Вопрос повисает в воздухе. Миру любопытно, правда ли это, или Лиза просто хочет расположить к себе? Он не знает, насколько велика ее страсть к собственной выгоде. Лиза не меркантильная, нет. Просто точно знает, чего именно хочет. - Мир, скажи, ты не когда не хотел играть в театре? - Не думаю, - Мирон трет шею тыльной стороной ладони. – Я хочу стать преподавателем. Я не планировал выступать на сцене. - Но ведь рассказывать что-то ученикам, стоя перед ними и увлекая их своим рассказом – это то же самое, не так ли? - Все еще не думаю. - Да брось, Мирон! – восклицает Лиза. – Ты вылитый актер. Ты симпатичный, у тебя харизматичное лицо, и ты не побоялся узнать у Левы, какой он любит сыр! Неужели ты испугаешься сцены? - Я не боюсь. - Нет, боишься. - Я не люблю театр, Лиза. - Но ты мог бы сделать это для меня? Вот. Вот оно. Он этого ждал.Он же знал, что к этому все идет. - Это нечестно. Ты же знаешь, что нельзя манипулировать людьми просто потому, что ты популярная девочка, которой все можно? Пойми, ни одно правило морали, ни один библейский завет не говорит о том, что более сильные могут указывать менее сильным, что делать! Твоя власть мнимая, и, если твоим друзьям нравитсяподчиняться, они могут делать это, сколько угодно. Но не весь мир – твои друзья. Это сугубо философская мысль, но советую ее запомнить, Лиза. Девушка смеется. Незло, позабавленно. - А ты намеренно назвал слабых «менее сильными»? – улыбка на ее лице становится хитрой. – Извини. Зря я так, это действительно нечестно. Правда, прости. Лиза заглядывает Миру в глаза, смотрит прямо, хлопая пушистыми ресницами. Смотрит долго, не отводя взгляд, и Мир чувствует, что мир вокруг него плывет. Плавно, почти незаметно, но он замечает. И поддается. - Какую роль нужно сыграть? - спрашивает почти обреченно, но знает, что в глубине души совсем не против. Даже наоборот. - Так бы сразу, - на лице девушки уверенно расползается победная ухмылка. Не сказать, что ее это сильно красит, но сейчас Мир еще более отчетливо понимает, в чем секрет ее успеха. Она в него верит. В успех, естественно. И, может быть, немного в Мирона. – Мы еще услышим твой рык! Мир мысленно хлопает себя по лбу. - Я не слушаю Кэти Перри, Лиза.