Перпендикулярная Арда

Тьелкормо держал за гриву своего коня: - Ну и что тебе не нравится? Мне, между прочим, тоже не доставляет удовольствия доспех. Жарко, баланс отклоняется. Однако нужно – одеваюсь. И ты должен привыкнуть носить доспех и маску… Конь согнул шею и сильно потерся головой о бок Феанариона. Стальная маска зацепила тонкую ткань рубашки, та затрещала. - Уффф! Перестань! – Туркафинвэ шлепнул коня снизу по салазкам. – Стоять, слушай! Буланый вскинул голову и насторожил уши. - Хорошо! Стоять, стоять… - на ладони Охотника появились дольки яблока. Конь схрупал угощение и опять попытался сбить с головы непривычное железо. - Уфф! Нельзя! Дружинники третьего Феанариона тоже бились со своими конями, стараясь приучить их к доспеху. Валинорские скакуны, имевшие на все свое мнение, считали защиту лишним отягощением. Строптивые покусывали своих всадников за плечи. Уступчивые незаметно потряхивали головами, чтобы хоть маску сбросить. Некоторые просто ложились на землю и не вставали, пока их не освобождали от катафракты. С конями надо было договориться, потому что заставить их было невозможно. Для нолдор потеря коня была трагедией. Там, в Валиноре всадник и конь выбрали друг друга, привыкли, оценили достоинства и примирились с недостатками. Теперь воины, лишившиеся коней, ощущали утрату части себя. А кони, потерявшие всадников, постоянно бродили у свеженасыпанного кургана. Решение нашел Куруфинвэ. Причем, самое простое. Всадники носят защиту – наденем такую же на коней. Быстро изготовили кожаные катафракты, усиленные металлическим ламилляром или кольчужным полотном, и кованые маски. Охотничьи кони примирились с защитой корпуса – им еще дома приходилось носить седла со стременами. Но вот никак не желали, чтоб им обвязывали ремнями голову. Им скармливали сухие яблоки, подсоленный хлеб, леденцы. Но полного взаимопонимания в вопросе доспехов добиться не удавалось. Тьелкормо решил применить последнее свое оружие. Оттолкнув лошадиную голову, он сел на пенек спиной к буланому. Конь сбросил маску, потоптался и вежливо обнюхал затылок Феанариона. - Отстань. Конь фыркнул, брызнув в ухо теплой слюной. - Убирайся в любую сторону. Ты полено, а не лошадь. Скакун отступил было в обиде, прошелся по леваде. Обнюхал маску, фыркнул, сделал вид, что пытается сощипнуть остатки потоптанной травы. Тьелкормо рукавом начищал накладку своего пояса. Тинвеколло подошел и осторожно взял зубами рукав рубашки. - Сгинь, вали к Моринготто. Ты будешь хорошей парой этому дураку. Если ты меня не любишь, я тебя тоже терпеть не могу. Уходи. Последовало несколько толчков в спину. Феанарион не оборачивался. И тут, больно ударив по коленке, под ноги ему упала маска. Тьелкормо повернул голову: - Значит, хочешь мириться? И признаешь мою правоту? Конь переступил передними ногами и опустил голову, соглашаясь на маску – хотя бы на время. Таким же способом убеждали своих коней и другие. Правда, иным пришлось изображать «между нами все кончено» по три круга света, пока четвероногие упрямцы смирились. - Лорд Белег описывал вот это нагорье, нависающее над северной равниной, - Нолофинвэ концом пера обвел верхний край темного пятна на карте. – Оно словно специально устроено для прикрытия речной долины. Им необходимо овладеть. - И опять строить башни для обороны? – сморщившись, протянул Айканаро. - Сперва очистить нагорье от тварей Моринготто. Потом, естественно, возвести укрепления вот здесь, - перышко в руке Нолофинвэ коснулось западного края нагорья. – И этим займетесь именно вы с Ангарато. Двое старших Феанарионов недовольно глянули на дядю. Но тут орлиное перо нацелилось на них. - Вам же надлежит пройти с дружинами до вот этих лесов. Здесь было королевство Эльвэ. Леса необходимо разведать и занять королевскую цитадель. С вами отправится и Арафинвиэн с ее лучниками. Оставшись без старшего брата, Айканассэ дал волю своему характеру. Артаресто и Ангарато уже давно были ему не указ. И – он сам себе в этом не признавался – переживал за Карнистира. Подчеркнутая холодность Феанаро к младшим братьям совершенно не сказывалась на отношениях внуков Финвэ. Майтимо был не разлей вода с Финдекано, Ириссэ с Тьелкормо. Дружба Айканаро с Карнистиром состояла из совместных авантюр, перемежающихся разнообразными стычками, и соперничества во всем. И Арафинвион с одной стороны чувствовал себя гораздо более умным и достойным, чем Феанорова Заноза: ему было суждено спасать Карнистира, а не наоборот. И в то же время слегка завидовал приятелю: побег из Амана превосходил любую возможную выходку. Плен у Моринготто большинству в войске представлялся расплывчато. Участники давнего Похода сами старались не вспоминать тяжелого и страшного и, конечно, не особо желали передавать свои воспоминания молодежи. Старые истории о Черном Всаднике рожденным в Валиноре казались преувеличенными для занимательности. Феанаро, лишившийся матери по вине Врага, вольно или невольно передал сыновьям недоверие и ненависть к Моринготто. И сам рано ставший считать себя взрослым, не смягчая ничего, пересказывал им услышанное от Финвэ. Для остальных молодых нолдор представление о неволе связывалось только с невозможностью в любой момент пойти, куда захочется. И Айканаро был уверен, что Карнистир с Феанаро где-то заперты, их кормят плохо и все время ругают. Кроме того, рядом околачиваются мерзкие твари во главе с самим Моринготто. Айканаро из рассказов старших знал, что Моринготто пытался переделывать квенди в этих самых… уруков или ирчей по-местному. Может быть Моринготто – Тулкас ведь здорово ушиб ему голову! – старается проделать то же и с Занозой… Вообразив себе беседы Карнистира с Моринготто, Айканаро прыснул и покрутил головой. - Что ты такое увидел веселое? – поинтересовался едущий рядом брат. - Пока не увидел. Но когда отобьем Карнистира, надо будет обязательно померить ему уши и нос кронциркулем: насколько они стали уручьими? Ангарато тоже засмеялся. Ему часто доводилось оказываться мишенью для Феанариона, и рассчитаться за недобрые шутки было бы вполне справедливо. Дортонион, Сосновое нагорье, поднимался из долины Сириона словно бы гигантскими ступенями. Дружине младших Арафинвионов пришлось постоянно искать удобные подъемы и обходы, чтобы пройти с конями. Разведка скрытно поднималась по крутым откосам, стараясь занять нависающие над склоном карнизы и выступы. Появись противник над колонной – не избежать больших потерь. Оказавшись, наконец, на холмистой равнине, братья занялись обследованием западных склонов. С нагорья каскадом падала горная речка шириной в четверть перестрела. Она привела дружину к серо-голубому гранитному уступу, прямо под которым рождалась из десятка стекающих сверху ручейков. А из уступа вверх возвышалась скала, вертикальной стеной обрывающаяся с западной стороны и поднимающаяся крутым склоном с восточной. - Ангьо, да это же готовая башня! – возликовал Айканаро. – С вершины этой скалы можно заглянуть в трубу Моринготто. Вся долина реки как на ладони, а на север – равнина до самых гор. Да и нагорье на восток просматриваться должно. Я сейчас поднимусь наверх… - Стой! – Ангарато хотел схватить брата за руку, а уцепил за капюшон плаща – тот уже соскочил с коня. – Нельзя идти одному, да еще лезть вот так, наобум. Вдруг там какая-нибудь дрянь засела. И свяжитесь веревкой, чтоб просто так костей не переломать. Мы посторожим подножие. Дрянь на скальном шпиле, и вправду, сидела. Нечто сорвалось в темное небо, расправив крылья шириной в половину паруса, издало пронзительный визг и покатилось на головы эльдар. Три или четыре стрелы моментально изменили ее намерения и настроение: тварь захныкала, часто захлопала крыльями и полетела на север. - Айкьо, осторожно! Вдруг у нее там гнездо с детишками! Айканаро многозначительно похлопал по ножнам длинного кинжала. Обвязавшись веревкой, он первым стал подниматься, только изредка помогая себе руками. На половине пути Арафинвиону попался камень, катающийся в скальной выбоине, как в чаше. И Нассэ не упустил случая.Мелко переступая по влажно блестящей глыбе, он проехался на ней полный круг. - Айкьо! Запру тебя в подвал, безумца! - Сперва выкопай его, Ангьо! – Айканаро помахал брату и продолжил подъем. Оказавшись на макушке шпиля, он помог подняться своим спутникам. Но спускаться никак не собирался, всматриваясь в затянутые теплыми туманами окрестности. Ангарато в нетерпении постукивал каблуком по мшистой скале и крутил в руках сосновую ветку. Наконец шебутной брат оказался на уступе. - Ты меня в Мандос отправишь. Или хотя бы в Лориэн… - Брось, Ангьо! Мамины слова тебе совершенно не к лицу. И до Лориэна отсюда далековато… На шпиле практически ровная площадка. Если выложить там стены и накрыть шатром, можно будет наблюдать и за долиной реки, и за пространством до логова Моринготто, и за нагорьем на восток. А этот уступ словно сам Аулэ строил под укрепление. Можно сообщить дяде Нолофинвэ, что место для охраны нагорья найдено. - Нет уж, дорогой. Я сам теперь поднимусь наверх и посмотрю оттуда. - Пошли вместе. Покажу дорогу и подстрахую. На площадке на вершине скалы разместился бы небольшой дом со двором и садиком. Айканаро по-хозяйски стал показывать окрестности. И вдруг небо за дальней горной цепью начало светлеть. Знакомое серебристое сияние становилось все сильнее. Свет отразился от туманных волн внизу. Ночные облака превратились в темно-синие клочья на небе цвета стали, звезды потускнели. А потом в широком проране засияло новое светило. - Похоже, что цветок Тельпериона оторвался, и ветром его забросило в высоту… - прошептал один из дружинников. - Тельперион погиб от ран, нанесенных Врагом… - Но разве вы не узнаете этот свет?! – воскликнул Айканаро. Они еще долго стояли на верхушке шпиля, рассматривая преобразившиеся леса. Руководить постройкой укрепления остался, конечно же, Ангарато. Король сперва захотел получить подробный план «Лестницы Дортониона» и скального уступа со шпилем. Большинству воинов пришлось отложить оружие и взяться за рулетки и нивелиры. Заодно разбирающиеся в строительстве отыскивали выходы подходящего для разработки камня. Кружащееся в небе светило помогало сторожевому наряду со скал наблюдать за окрестностями. Но все твари Врага, видимо, попрятались от ненавистного им света – ни разу не пришлось оторваться от работы для отпора нападению. Айканаро взял на себя дело разведки нагорья. Сперва он прошел сам с конным отрядом вдоль западного откоса, потом осмотрел часть северных склонов. Привез брату толково составленный абрис еще одного удобного места под сторожевую башню. - Там, впереди – открытая равнина до самого логова Моринготто! – восхищался он. – Сделать бы такой мощный стреломет, чтоб болт долетел до черной горы!.. - Сперва поищи хороший лес для строительства и жилья, и стрелометов. - Уже нашел. В полутора лигах отсюда холмы, поросшие сосновым лесом. Деревья на подбор, каждое прямое и ровное, как мачта. Только высотой с башню. - А как возить оттуда бревна – догадался посмотреть? - Даже без указаний моего премудрого братца. Правда, у нас нет быков для этого. - Вот и выбирай дорогу не под быков, а под коней. Скоро с побережья прибудут еще мастера – надо, чтоб они не теряли времени и сразу взялись за дело. - Будет сделано, повелитель! - За повелителя я тебе уши… Айканаро в притворном ужасе прикрыл уши ладонями и бросился прочь. Скоро его смех уже слышался у подножия шпиля. Трудно удивить большими деревьями валинорцев, видевших леса Иаванны. Но эти сосны выросли в краю бессветия – и оказались могучими и здоровыми. Даже жаль было рубить их для строительства. - Великая вырастит еще лучшие леса, когда мир избавится от зла Искажения, повторил для себя Ангарато напутствие Нолофинвэ. И порадовался, что можно не трогать буйно зацветшие разом черемуху, дикие яблони и рябину. Они распустились, когда на орешнике еще зелеными качались рыхлые сережки. - На юг отсюда за плоскогорьем – высоченные и крутые горы, - докладывал брату Айканаро. – Пробовали найти дорогу вверх – склоны почти вертикальные и без трещин. А на восток все такая же холмистая земля, богатая озерцами и источниками. Я хотел бы пройти до конца нагорья и посмотреть, что за ним. - На карте, что предоставил лорд Белег, на востоке обозначены долины, холмы, горные хребты и много всего. Продолжай постепенно разведку северных склонов. Нет смысла метаться туда-сюда. Самый младший Арафинвион пожал плечами с выражением снисходительного терпения. И сочувственно посмотрел на трех коней дружины брата, тянувших широкую повозку, груженую камнем. В расставленных ушах и полуприкрытых глазах коней читалось презрение к своему занятию. Но быков, чтобы заменить коней, действительно, не было. Не посылать же за ними в Аман… - Ангьо, у меня тут родилась мысль… - Надень шапку, чтоб она не погибла от холода. - Не остри, ты не Морьо. А то я тоже начну – пожалеешь!.. - Выкладывай мысль, пока ее не выдул ветер. - Конкретно: ближе к южным склонам пасутся какие-то стада. Не дикие, а скорее, одичавшие. - Почему так решил? - Животные разных мастей. Дикие все одинаковые. Что если я подгоню одно стадо сюда, к месту строительства? Виндевайвэ у нас мастерица обучать животных – может, сумеет набрать несколько запряжек, чтоб освободить коней для службы? И коров – чтоб привыкли давать молоко. - Давай, попробуй. Возможно, из твоей задумки выйдет что-то путное. Айканаро почти бегом пустился к навесу, под которым обихаживали и ковали уставших коней. - Виндевайвэ, собирайся! Скоро у тебя будет полно быков и коров! Нолдиэ, растиравшая бабку захромавшей лошади, покачала головой: - Кто обещал тебе прислать богатые стада, Оромэ или Иаванна? - Оромэ. Но посоветовал съездить за ними самим. Не пугайся, не за Море. Всего лишь за те холмы… Ладно, все просто: там пасутся коровы. А ты можешь по одному виду угадать нрав животного. Ты укажешь нам самых умных и спокойных, а мы их отобьем и пригоним. Ну а потом будешь обучать их полезным делам. Нолдиэ обхватила бабку, прислушалась к своим ощущениям и шлепнула лошадь по плечу: - Пусть постоит полкруга света… четверть круга звезд. Потом можно седлать. Я еду, лорд Айканаро. Животные действительно очень нужны. Стадо бродило в распадке между холмами, старательно сощипывая молодую коротенькую травку. - Ты прав, лорд Айканаро, это самые обычные коровы, только мелкие и отощавшие, - привстав в стременах, сказала ученица Кеметари. – Наверное, они принадлежали жителям этих мест и убежали, спасаясь от орков. Их, скорее всего, можно не отгонять, а приманить. Я подойду к ним. Она спешилась и достала из поясной сумки дудочку. - Осторожней, Виндевайвэ! Вон та черная корова уже пытается угрожать! - Конечно, станешь злым, если за тобой гоняются уродливые твари. И никто не доит, не говорит доброго слова, не дает ничего вкусного… Нолдиэ заиграла на дудочке тихую мелодию, похожую на журчание ручейка. К ней повернулись широкие влажные носы, растопырились мохнатые уши. Первой подошла красно-пегая корова. За ней потянулась такая же телка, наверное, ее дочь. Постепенно стадо собиралось к нолдиэ. Видимо, в рогатых головах мелодия вызывала воспоминания о потерянных хозяевах, о заботе и ласке. Вдруг бурый бычок-двухлеток наклонил голову и пронзительно заревел. Айканаро мгновенно наложил стрелу на тетиву, но в последний момент перевел жальце с лопатки на переднюю ногу выше колена. Бычок оборвал угрожающий рев, поскакал боком, пытаясь убежать от внезапной боли. Потом, хромая, постарался втиснуться в середину стада, привычно ища защиты у сородичей. - А не будь глупцом, - похлопывая ближайшую корову по раздутому боку, сказала бычку Виндевайвэ. – Иди со всеми к нам в лагерь, там я вылечу твою ногу. Стадо послушно тянулось за мастерицей, однако десять всадников все же ехали следом, мягко поторапливая отстающих. Айканаро с полутора десятками оставшихся, отправился дальше на юг, поискать еще какую-нибудь полезную добычу. Ангарато стадо не понравилось. - Да разве это быки? Помнится, дома, в Амане, олени крупнее. Сколько их надо запрячь в одну телегу? Восемь? - Лорд Ангарато, если даже восемь быков освободят трех коней… Они наверняка откормятся на свежей траве и окрепнут. - Надеюсь. Постарайся приучить их к упряжи за неделю. Виндевайвэ пожала плечами. Конечно, Арафинвион в Валиноре больше увлекался гимнастикой и яхтами, чем охотой и работой с животными. Недели на приручение и обучение совсем диких быков было мало. А вот две недели – срок реальный. - Когда лорд Айканаро вернется в лагерь, пусть сразу придет ко мне. Айканаро с отрядом не появился и через полный звездный круг. Ангарато уединился у подножия скального шпиля, чтобы связаться с братом. В Темных землях осанвэ словно пробивалось через какую-то муть, и требовались усилия, чтобы поговорить. Уже в Барад-Эйтель эта муть была гуще, чем в городах Фаласа. А на северном склоне Дортониона приходилось прямо-таки «кричать» ментально. Да еще ощущалась какая-то тяжесть в самом воздухе. На одних эта тяжесть действовала угнетающе, у других вызывала раздражительность. Ангарато упорно пробивался сквозь эту тину, стараясь услышать брата. И вдруг как наткнулся на укол острой боли. Сознание Айканаро тонуло в мучительной дурноте. - Сурелиндэ, поднимай сменную полусотню охраны. Что-то случилось с нашей разведкой. Отряд растянулся по двое по какой-то древней заросшей дороге. Кони могли идти широкой рысью, не опасаясь щебня под копытами. У Ангарато даже мелькнула мысль, что этим путем пользовались квенди во время Похода. Направление, кроме Арафинвиона, чувствовал еще и десятник Рингвайрэ, у которого с разведкой ушел племянник. Дорога перевалила несколько холмов и потерялась на равнине, рассеченной сосновыми и ольховыми перелесками. И на гриве между двумя такими перелесками Ангарато увидал широкие полосы вытоптанной травы. Кони, раздув ноздри, задергали ушами. Уруки успели сгородить себе какие-то шалаши на опушке редколесья. Мерцали несколько костров, донося запах горящего сырого дерева, паленой шерсти и кожи. Всадники Арафинвиона не взяли в этот выезд копий. Потому быстро разомкнувшись, выхватили мечи. Удар полусотни был сокрушительным. Уруки не успевали вскочить с земли, как их настигала сталь. Спрятаться в редком сосняке не удалось бы и лисицам. Разом вырубив и частью разогнав орду, всадники выскочили на следующую травянистую гриву… Ангарато стиснул колени, тормозя разбег лошади. Полусотня сходу влетела в огромный лагерь уруков. И теперь навстречу, справа и слева бежали толпы шерстистых уродов с пиками и кривыми мечами в лапах. Спасение было в быстром повороте обратно тесным строем. Нолдор, касаясь друг друга коленями, прорубались на север, одновременно отбиваясь от наседающих справа и слева. А вокруг было черно от уруков, кишащих муравьями… Конь споткнулся, упал на колени, но все же сумел подняться и даже ударить копытом перед собой, свалив одну тварь. Но Ангарато чувствовал, что Морилоксэ ранен серьезно и долго не выдержит. «Вот и конец моего похода», - мелькнуло как-то безразлично. И с болью: «Кто же выручит Айкьо!..». Неожиданный золотисто-розовый блеск на лезвии поднятого меча тоже сперва скользнул по краю сознания. И только внезапный вой сотен глоток вернул в реальность. Уруки мчались в разные стороны, закрывая лапами морды. Иные падали на землю, тычась в нее так, словно хотели закопать головы по самые шеи. Лезли под свои же щиты, даже пытались забиться под трупы. А все вокруг заливал все более яркий свет. Небо синело, голубело; облака из кремовых становились серебристо-белыми… И яркое, подобное плоду Лаурелин, светило поднялось над плотно-зелеными сосновыми кронами. Из восхищенного оцепенения Ангарато вывел чей-то стон. Арафинвион увидел трупы на траве, мертвого рыжего коня, своего дружинника, зажимающего рану на бедре. Почувствовал запах крови, грязной шерсти – и ощутил боль в левом предплечье. Убито было трое воинов и два коня. Раненых оказалось два десятка, пятеро тяжело. Покалечено почти столько же лошадей. Пока перевязывали друг друга, новое светило поднялось над головами, не только освещая, но и согревая. Ангарато велел собрать всех здоровых коней и приспособить их под носилки. Раненых расседлать и оставить отдыхать. Конечно, кони могли и сами довезти носилки до строящейся крепости. Но для верности с санитарным караваном пошел десяток дружинников из числа легкораненых. Арафинвион велел привезти сюда целителей, чтоб помочь оставшимся коням. - Рингвайрэ, ты слышишь Ньелиндэ? - Нет, мой лорд. - И я потерял Айканаро. Но направление помню: надо идти на юго-восток. Полагаю, что тварь не появится, пока с неба льется свет. И мы все же найдем наших разведчиков, если продолжим поиски пешком. - Идем, мой лорд. Хоть вдесятером, хоть вдвоем, но мы обязаны их искать. Они брели через разгромленную стоянку врага, все же поглядывая по сторонам. Кроме уруков в Темных землях водились другие опасные существа, которые могли и не испугаться света. И вдруг взгляд Ангарато зацепился за что-то светло-голубое, торчащее из-под обрушенного шалаша. Быстро наклонившись, он вытащил обрывок вышитого рукава. Не потребовалось ничего объяснять дружинникам. Они рассыпались между тлеющих кострищ, дровяных ворохов, устоявших шалашей и навесов. Внезапно всех как ударило. Воин медленно опускался на колени перед чем-то. Оперся ладонью о землю – и мягко повалился набок. Перед сбежавшимися дружинниками на вытоптанной травке лежало обнаженное тело… нет, куски тела эльда. Отрубленные куски, словно разделанная туша добычи. Голова отсутствовала, но по свежему шраму на левом плече убитого можно было опознать… - Это… что?!. – пролепетал кто-то. - Надо закопать… - Ангарато глотнул. - И они всех так?!. - Тихо! – Арафинвион крикнул, срывая голос, словно в шторм. – Найти все тела и похоронить! «Айкьо… Его тоже… Я его отпустил… Даже послал… И всю разведку – я послал…». - Лорд Ангарато!!! Не крик даже, а истошный вопль. И в сознании картинка – вытянутое, заляпанное кровью тело брата. Арафинвион бросился туда. Айканаро, почти голый, висел на стволе сосны на вздернутых над головой руках. Висел на железном штыре, вбитом в сложенные вместе ладони. И на груди был вычерчен чем-то не очень острым знак в виде трезубца с кругами в каждом зубце. - Он жив, лорд, дышит! Ангарато обхватил холодное тело и держал, пока двое воинов подкатили подходящий чурбак и с величайшей осторожностью вытащили глубоко вбитый штырь. - Он жив. Только голова пробита и переломаны запястья и лодыжки… - Рингвайрэ, он… - Кровь не течет. Главное, сейчас согреть и довезти живым. На уручьей стоянке нашли останки еще троих. От тела Ньелиндэ уруки не оставили ничего. В шатрах у строящейся крепости раненых быстро обиходили: перевязали, отмыли, переодели в сухое и чистое, напоили успокаивающим. С Айканаро целители занимались четверть звездного круга. Пришлось не только накладывать швы на две рубленые раны и лубки на сломанные кости. Кто-то глубоко воткнул в спину младшего Арафинвиона длинные заостренные щепки, а на обеих голенях оказались ожоги. И не понадобились усыпляющие лекарства. Айканаро дышал медленно и глубоко, но больше никаких признаков жизни не подавал. И тело его казалось только чуть теплее кожаной сумки. Нарвэмирэ, старший целитель лагеря, был уверен, что раненый придет в себя, если его отогреть. Он то подкладывал в постель кожаные грелки, то уговаривал полежать под одеялом короткоухую овчарку Виндевайвэ. - Мастер, у пса густая шерсть, не пропускает тепло. Давай я сам с ним полежу? - Только осторожно, лорд, не потревожь переломы. Ангарато устроился рядом с братом и постарался выбросить из головы ту ужасную картину в уручьем лагере. Они просто отдыхают в походной постели во время охотничьей вылазки. Оба сильно устали, промокли, озябли. Сейчас согреются под одеялом, а потом проснутся свежими и сильными… Он так хорошо построил иллюзию, что сам заснул крепко, как после долгой тяжелой работы или борьбы с ветром в море. И увидел сон. Во сне было какое-то тесное ущелье, сплошь серое: трава и листья, небо и камни. Конец ущелья образовывал портал. Айканаро, одетый во все серое, стоял перед этим порталом, и створки огромных ворот медленно расходились. - Айкьо, вернись! Не ходи туда, останься с нами! Брат медленно обернулся: - Я устал, Ангьо. Я немного отдохну. - А ну, возвращайся! - и схватил Айканаро за руку. Тот вздрогнул и, кажется, его волосы стали снова золотистыми, а рубашка зеленой… - Лорд! Ангарато открыл глаза – за руку его держал Нарвэмирэ. - Я предупреждал: быть осторожнее! Ты его тянул к себе так, что чуть лубки не сдвинулись. Ему даже больно стало – глаза под веками заметались. Целитель с надеждой потрогал грудь раненого и покачал головой: - Нет, все равно холодный… Новые светила стали теперь появляться в небе поочередно. И время как-то незаметно стали считать по их восходам и закатам. Выздоравливали раненые воины и их кони. Стараниями Виндевайвэ и двух ее помощников быки – по две пары в повозку – возили камень и дерево для постройки. От водяного колеса на речке заработали пилорама и камнерезный станок. Разведчики пригнали от крутых склонов юго-восточных гор несколько десятков одичавших овец. Состояние младшего Арафинвиона не менялось. Айканаро лежал, подобный дышащей тряпичной кукле, которой можно придать любую позу да так и оставить на любое время. Целителям удавалось только вливать ему между стиснутых зубов травяные настойки и отвары сухих фруктов. Не удавалось услышать хоть какие-то отзвуки мыслей или хотя бы эмоций. Это не было «отстоявшимся» аванирэ – это была пустота. А тело заметно истаивало. За десять восходов-закатов заострились скулы, втянулись щеки, глазницы сделались синеватыми ямами. Истончились руки и ноги, на шее отчетливо вылегли кольца гортани. Ангарато с каждым прошедшим восходом-закатом становилось страшнее. Даже тело неродной бабушки Мириэль, которое он видел в Лориэне, выглядело более живым. - Нарвемирэ, скажи правду – он жив?! - Ну… раз дышит и не подвержен окоченению… - Когда же он очнется?! Целитель вздохнул, потер бесцельно ладони и решительно произнес: - Лорд, я не знаю. Мне не доводилось не то что видеть – даже слышать о таких случаях прежде. Fea не покинула свое обиталище, но словно отгородилась от него. Не отзывается ни на тепло, ни на целительную музыку… Лорд, мы даже пробовали жесткие методы: холодную воду, щипки… - Может ли помочь Айканаро хоть кто-нибудь, кроме Эстэ… и Намо? - Если только в крепости Хисиломэ. Там глава нашего цеха и вообще самые опытные мастера исцеления. Пришлось взять двух боевых коней – приручаемые рабочими местные лошадки не годились под конные носилки. Айканаро накрыли полотняным пологом, Во вьюки положили теплое одеяло и кожаный тент на случай дождя. Раненого сопровождали трое воинов. Маленький караван отправился на запад тем же путем, каким дружина добиралась до Дортониона. - Нельо, почему дядя Нолофинвэ навязывает нам Артанис? – Тьелкормо сжал губы в ниточку. – Во-первых, у меня тоже достаточно стрелков. Во-вторых, пусть лучше с нами будет Арэдель. - А разница между тремя с половиной сотнями стрелков и копейщиков Нэрвен и неполной сотней лучников Ириссэ тебе ничего не говорит? Дружина твоей любимой сестры пока что годится только снабжать войско дичью. - Зато она знает толк в засадах… и не станет задирать нос. Несравненный же нос великолепной Арафинвиэн всегда торчит выше Маяка Тириона. - И загораживает задранный нос Туркафинвэ Ванимо… Тьелкормо, не поворачиваясь, по-рысьему, прыгнул на старшего брата. Тот успел перехватить его левую руку, не дав вцепиться в волосы. Третий Феанарион схватил Первого за ворот рубашки, Первый Третьего – за пояс, и они рухнули с широкой лавки на пол. - Нос мой не нравится?! – рычал Туркафинвэ. - По самые уши, - сдавленно шипел Майтимо. – Никудышный нос, при отливке форма треснула… - Твой вообще молотом делали… Они вдохновенно катались по полу, сбивая тонкий ковер. Старший был сильнее, Третий – гибче. И отпустили друг друга, только услышав треск рвущейся ткани. - Вот, рукав оторвал. А новой одежды у нас не так уж много. - Садись и чини сам. Заодно вспомни, что мы с тобой не дома, а в суровом походе на спасение захваченных врагом. - Знаешь, - Тьелкормо отвлекся от рассматривания рваной рубашки и поднял глаза на брата. – Как ни странно, но ко всему привыкаешь. Даже к этой войне. - Постарайся привыкнуть, что в походе положено выполнять приказания старшего. Если бы наши деды и прадеды вели себя вот так: «хочу-не хочу, сам знаю лучше всех» - мало кто добрался бы до Валинора. - И тогда Моринготто уничтожил бы Свет подчистую? Ведь отцу не из чего было бы сделать Сильмариллы… Я возьму у тебя иголку? Мои утащили Амбаруссар и, конечно же, потеряли. - Какая-то сила в Древах все же осталась – иначе из чего бы сотворились эти новые светила? - Может, пока мы тут воюем, Древа просто ожили? Всегда был уверен, что сила Иаванны куда больше, чем у любого из Валар. Посмотри: даже здесь, во мраке, была жизнь сильная и разнообразная. Думаю, она бы извела Моринготто сама, направив против него Жизнь в своих созданиях. - Только выдержат ли столько в плену отец и брат? - А вот к этой мысли привыкнуть невозможно! – Тьелкормо откусил нитку. – Пошли к воинам. И надо потолковать с Артанис, утрясти наш план действий. Арафинвиэн была младшей из трех лордов похода и по возрасту, и по силе дружины. Естественно, командиром верховный лорд назначил Нельяфинвэ. Но с Турко у Нэрвен спокойных отношений старшего-младшего определенно не складывалось. - Идти всем вместе к погибшему Дориату через верховья Сириона – чушь! – Тьелкормо взмахнул кулаком над картой. – Под новым светилом… что назвали ныне Анар, да? Так вот, под его лучами растаял снег даже на горных вершинах. Вся вода и от Барад-Эйтель, и от склонов Дортониона сейчас хлынула в топи у истоков. Там сейчас такие озера, что огибать их придется, забирая далеко на север. Я со своими всадниками могу идти очень быстро и миновать равнину за короткий срок. - И попасться прямо в зубы очередным чудовищам Моринготто, - тихо заметила Артанис, играя концом туго сплетенной косы. – Они только ждут, когда кто-нибудь захочет погулять невдалеке от их ворот. - У меня лучники и метатели копий. У тебя, Нельо – тяжелая конница и стрелометы. Ты будешь тащиться неведомо сколько – и уж тогда-то нас обнаружат наверняка. Конечно, раз мы пришли сюда воевать, то огорчаться встрече с врагом нелепо… - Я предпочитаю нападать, а не отбивать нападение! - Турко, Артьэ! – Старший Феанарион вынужден был ткнуть пальцем в бок брата. – Еще коней не оседлали, а уже спорим без конца. Правда, ваша перепалка дала мне время подумать. Смотрите. Майтимо наклонился над картой, водя по ней пером: - Лорд Белег начертил вот тут абрис тропы, проходяшей по северной части топей. Конечно, сейчас она может быть частично залита. Но если до таяния горных снегов она считалась совершенно сухой, то можно надеяться на ее и теперешнюю проходимость. Турко прав насчет похода легкой конницы северным путем. Но и ты, Артьэ, права, что четыре сотни всадников посылать в такой поход опасно. Так что предлагаю вам отправиться северным путем вдвоем. Я же… - Руссандол быстро улыбнулся, - я построю плоты, погружу на них стрелометы и тяжелую броню. Тейглин стоит высоко. Он понесет снаряжение и припасы до самого слияния с Сирионом. - И встретимся вот здесь, у границ бывшего королевства Эльвэ! – Тьелкормо, не сдержавшись, вонзил перо в пергамент. – По пути навестим твоих братьев, Артьэ. Горные потоки, действительно, раздулись от талых вод. Идти к северной пустоши пришлось высоко по склонам гор, где ручьи и речки были хоть и многочисленнее, но уже и мельче. Тьелкормо раньше всех приспособился ориентироваться при плавающих в небе светилах. В Валиноре тени таяли и густели, но всегда лежали на месте. В Эндорэ они начали крутиться вокруг отбрасывающих их предметов, то удлиняться на много шагов, то съеживаться. Третьего Феанариона их переменчивость навела на мысль по-новому измерять время. Во дворе крепости он воткнул в землю палку, при помощи песочных часиков разделил описываемый тенью круг на двенадцать часов. Идея понравилась сразу многим – такие большие и всем видные часы стали делать даже фалатрим. Но самому Тьелкормо небесные ладьи словно специально подсказывали направления. И когда дружины спустились на залитую паводком равнину, он без труда нашел два камня, обозначавшие начало тропы. Саму тропу можно было назвать именно проходимой. Лошади увязали в ильнике на всю высоту бабки. А стоило чуть сойти с тропы – по колени. Сквозь мутную талую воду невозможно разглядеть многочисленные ямы и промоины. Хуан самоотверженно бросался в бурые воды, отыскивая путь собственными лапами. Серебристая грудь и черная спина его покрылись сосульками грязи. Обе дружины вступили в подтопленную равнину, когда Анар только поднялся над дальними горами. А до обозначенного на карте холма добрались к закату. - Шестая часть пути позади, - досадливо заметил Тьелкормо, оглядывая повесивших головы от усталости коней и грязных, вымотанных всадников. – Объявляю отдых до рассвета! - Дружине отдых до рассвета! – в свою очередь крикнула Артанис. На макушке холма удалось разжечь несколько костерков из сухого камыша и тальника. Пищу не варили, только кипятили воду для заварки трав. И когда небо из багрового сделалось фиолетовым, на холм поднялся маленький караван, двигавшийся с запада. Туркафинвэ первым заметил между двумя конями носилки под забрызганным грязью кожаным пологом. - Артанис, глянь, кажется, разведка твоих братьев столкнулась с врагом. Зови командира, пусть доложит. Арафинвиэн жестом послала к спешивающимся всадникам одну из своих оруженосиц. И вскочила с плаща движением срывающейся с перчатки соколицы: - Айканаро! Тьелкормо тоже оказался у носилок. - Айкьо! – Артанис попыталась заглянуть в белое, безучастное лицо брата. - Не трогай, у него же голова разбита… - Тьелкормо схватил Арафинвиэн за запястье и тут же получил кулаком по руке. - Не лезь!.. Айкьо!.. Как он ранен? Давно без памяти? - Давно, каниэ Артанис. Он вообще не приходит в себя уже… наверное пятнадцать кругов света. - Ангарато? - Жив и здоров. Тут Арафинвиэн снова стала Нэрвен. - Идите к огню и отдыхайте. Вас накормят и расседлают ваших коней мои лучники. Носилки положили на островок густой травы, придвинув к ним нагретые камни. - Турко, Айканаро меня не слышит… даже не хочет слышать. - Видно, его сильно посекли, раз весь перебинтован. Пошли, надо расспросить, что за стычка случилась у твоих братьев. Дружинники Ангарато уже не испытывали ужаса и недоумения перед случившимся в Дортонионе. И не умолчали ни о чем. Артанис не умела плакать. Да и новое знание просто оглушало, требовалось время, чтобы объединить его с прежним мировоззрением. Потому она сидела на коленях, глядя перед собой, и молчала. И вдруг ощутила ментальный толчок, сравнимый с ударом штормовой волны. Она взглянула на двоюродного брата. Темно-синие глаза Тьелкормо посветлели – как толстый лед на изломе; побелевшие губы стали похожи на старый шрам. - Когда возьмем Ангамандо, - произнес он как-то растягивая слова, - я лично порву Моринготто на ленточки. И развешаю эти ленточки на деревьях… Ты можешь поехать с братом в Барад-Эйтель. Я один справлюсь с командованием. - Если ты еще раз предложишь мне что-то похожее, - Артанис схватила его за руку, - до падения Ангамандо ты не доживешь. - Уже верю, - Тьелкормо вырвал руку и подул на покрасневшие пальцы. - Айкьо вылечат. Помнишь, в Альквалондэ одному моряку сорвавшейся реей перебило позвоночник в двух местах? Обошлось ведь. А тут всего лишь руки и ноги… И вообще, Айканаро вроде моего братца Морьо – как поплавок. Они же постоянно попадали в истории и выбирались почти без потерь… И тут Феанарион резко повернул голову на север и замер, прижав к груди стиснутые до хруста кулаки. Вокруг него, казалось, воздух потрескивал, как перед горной грозой. Потом он медленно выдохнул и чуть слышно произнес: - Да, к этому нельзя привыкнуть… Дружины и караван дортонионцев были готовы отправиться каждый в свою сторону, когда Анар показал над восточным нагорьем половину своего диска. Артанис еще раз коснулась ладонью холодной щеки брата и вскочила в седло. Передние всадники ступили в мутную воду, к тому же зеркально блестящую под косыми лучами. Этот блеск слепил, мешал находить приметные возвышенности, по которым петляла тропа. Исчез этот розовый блеск неожиданно. - Так, ко всем прежним радостям добавляется хороший ливень, - зло произнес сквозь зубы Тьелкормо. – Сами вымокнем, и болото станет поглубже… Но черные клубы над готовой походили не на грозовые тучи, а на дым невероятно большого пожара. И тек этот дым с севера. - Нам привет от Моринготто, дорогая сестра, - Феанарион поравнялся с Артанис. – Я так понял, что это он создает навес сумрака для своих тварей, чтоб им было попривольнее бегать. Артанис невольно оглянулась на дальнюю стену Эрэд-Вэтрин. - Не волнуйся, дортонионцев проводят. Я говорил с мамой – она обещала послать десяток разведчиков навстречу. - И дозвался? Ведь все уже согласились, что Искажение Моринготто здесь, в Эндорэ, заглушает осанвэ. - Нашей маме никакое Искажение не помешает нас слышать. Даже если бы Моринготто ментально выл, как буря в горах!.. – Тьелкормо все же мотнул головой. – Только из Ангамандо ничего нельзя услышать. - Наверное, это даже хорошо. То, что мы узнали вчера… - Это ты узнала вчера. Конечно, ваша матушка Эарвен ни за что не позволила бы своим детям слушать страшные истории времен Похода. Ведь вы, внуки ваниэ, такие нежные и впечатлительные, что… - Турко! Не заводи старую волынку! Мы – внуки ваниэ, вы – настоящие нолдор, вам все нипочем, страх неведом, полынь не горька, в каждом треугольнике у вас по пять углов – и так далее. Но я почувствовала, как ты представил себе на месте Айканаро… - Мы запретили себе это представлять. Еще дома. Иначе бы уже давно дремали в Мандосе. Потому что король Финвэ не держал нас за малышей. - Кроме рассказов у фонтана есть еще книги. - Вряд ли кто-нибудь сделал подробные описания остатков уручьих обедов. Или нарисовал цветные картинки… Кони с недовольством слушали перепалку всадников, подергивали ушами, время от времени резко вскидывали головы. Путь не становился легче, хотя вдали уже отчетливо виделся склон, названный вскорости Лестницей Ангрода.