заказ 2х2

      Поднимаясь в свою квартиру, Сэм старалась не думать: так или иначе, начнёт думать о нём. А она не была уверена, что готова весь вечер (а потом ― и всю ночь) промучиться мыслительной жвачкой.       И тем не менее, когда она вошла в квартиру и щёлкнула замком, ― тут же припала лбом к холодной поверхности двери и, прикрыв глаза, улыбнулась.       И снова почувствовала себя глупо.       Что ж, этот парень вскружил ей голову, причём, очевидно, сознательно: все его действия с самого начала были уверенными и наступающими, но пугало это едва ли агрессией ― она была совершенно несвойственна ему, ― но тем, с какой настойчивостью он действовал. Словно знал уже всё наперёд.       Конечно, Сэм ошибалась. Он не мог знать.       От души просмеявшись, Билл вернулся в бар в приподнятом настроении, не узнавая себя сегодняшнего. Все его мысли так или иначе возвращались к ней.       Но он не знал, стоило ли продолжать. Не стоило, определённо. В это можно заиграться, думал он так, словно ещё не погрузился в происходящее с головой. Это происходило с ним прямо здесь, в баре, когда её уже не было рядом. Он открыл Инстаграм, чтобы ещё раз пролистать её профиль и ещё раз удивиться, насколько она другая в жизни.       Наивная девочка Сэмми, что же ты прячешь? Помимо бэби-фейса.       Он сделал глоток.       Нет, это ужасное описание нужно убрать. Он обязательно ей об этом скажет.       Ах, чёрт!       С чего она вообще будет его слушать?..       Конечно, он не мог забраться в её голову. Оставалось надеяться, что она не побежала первым делом его гуглить, ― это было бы подло, чёрт возьми: она не писала о себе в Инстаграме ничего, зато на него имела целый Интернет. Вот они, прелести славы.       Но, впрочем, он уже достаточно пьян, чтобы подписаться на её Инстаграм.       Боже, что он делал.       Сэм смотрела тупым взглядом, как росло число на счётчике уведомлений, и надеялась, что там ни одного нового комментария от нового пользователя. Лайки на фотографиях она ещё переживёт, а комментарии пускай оставит при себе. Работы Саманты Билл проигнорировал, за исключением тех, что с уклоном в эротику либо имели к ней непосредственное отношение. И пока Сэм глупо краснела, глядя, как сыпались лайки на рисунки совершенно определённого характера, Билл очень надеялся, что она оценит его дурацкую шутку. Хотя не был в этом уверен. Но собой ― доволен.       «Зачем тебе закрытый Инстаграм, если ты выкладываешь туда только фотки пива и своих друзей???» ― хотела написать ему Сэм, но, подумав, отбросила эту идею. Ей всё равно.       Билл одобрил её заявку на подписку, которую она подала ещё днём, когда этот загадочный незнакомец впервые написал ей «с деловым предложением». Ну что за изящная формулировка, Билл Скарсгорд! Едва ли он походил на человека, чьи интересы тяготели в сторону живописи, ― так на кой ему свой портрет в гостиной? Нет, его срочно нужно познакомить с фронтальной камерой и культурой селфи ― пускай любуется собой в любом месте в любое время.       Сэм отложила телефон и, запрокинув голову, откинулась на спинку стула. Ей ведь не нужен его Инстаграм, чтобы смотреть на него, а перерисовывать фотографии из Гугла ― точно не в этот раз. Его было так много в Интернете, в общем доступе для всех, кому интересно, и в то же время ― едва ли это могло удовлетворить её желание смотреть на него и ― уж тем более ― владеть им в той форме, в какой никто не мог…       В смысле ― она хотела нарисовать его с натуры и спрятать этот портрет от чужих глаз в тёмном подвале. Или что-то в этом роде.       Впрочем, даже если всё это глупая шутка, забава на один вечер и уже завтра Билл даже не вспомнит, что сам запланировал встречу, ― вряд ли Сэм сильно расстроится.       «О нет, забудь, это была ошибка, прости», ― напишет он, и Сэм грустно улыбнётся, оденется и поедет на выставку, а потом однажды напьётся и расскажет эту ужасную историю бармену. Хэппи-энд.       Даже если она больше никогда не увидит его вблизи, она ни за что не полезет его гуглить. Едва ли все эти картинки смогут передать то, что она видела и чувствовала в его присутствии, когда он смеялся, или курил, или сосредоточенно-расслабленно вёл машину… Это забралось под кожу, оставило отпечаток на подкорке, но Сэм не хотела давать этому чувству название. Это просто то, что она хотела запечатлеть, словно боясь, что завтра не наступит. Поэтому она взяла карандаш и занесла руку над чистым листом.       Просто зарисовки.       Ничего серьёзного.

***

      Почти весь следующий день Сэм проспала. Легла в шестом часу, когда солнце уже настойчиво пробивалось сквозь занавески, как бы намекая, что хэй, подруга, ты, кажется, засиделась.       К тому времени лицо Билла Скарсгорда, казалось, уже отпечаталось на сетчатках её глаз ― ещё час, после того как отложила карандаш и легла в постель, Сэм беспокойно ворочалась. Воспалённый мозг остатками сил корил Сэм за то, что она бросила себя на алтарь влюблённости, которая очень вряд ли ― мягко говоря ― имела перспективы.       У неё не было шансов.       Даже если бы Билл дал ей шанс, она бы с треском провалилась. Всё это не имело смысла.       Но она не печалилась. Ведь всё это не имело смысла.       Продрав глаза к полудню, она даже не почувствовала никакого возбуждения перед предстоящей встречей. То ли дело в том, что днём всегда всё представало иначе, то ли в том, что от нового пользователя она не увидела ни одного уведомления, остатки ночной надежды покинули Сэм окончательно.       Конечно нет.       Сегодня ты едешь на выставку одна, как и планировала. И зря ты вчера ломала голову над тем, как накрасить лицо. Тут даже причёсываться не для кого.       Полный отстой. Ну что за мудак.       «Что это было вчера?» ― быстро набрала Сэм, стоя напротив зеркала в ванной комнате, но тут же стёрла сообщение. Ей нет дела. Да и о чём вообще она.       Она продолжила чистить зубы.       «Всё в силе?» ― да, это достаточно по-деловому. Он же «с деловым предложением» вчера написал ей.       Она отправила. И понадеялась, что не в бесконечную пустоту холодного игнора.       Лениво причёсываясь уже на выходе, Сэм подумала, что ни одна фотография её лица не стоила даже внимания Билла (да, она гуглила его девушек, и ей стыдно, но она никогда не скажет об этом). Он должен был пролистать всё это, словно страницу с коротенькой историей, максимум ― превратить в байку, но никак не развивать.       Господи, да он уже забыл тебя! Ты видела его? У него таких, как ты, сотни по всему Интернету: бери ― не хочу.       «Ого».       «Я думал, ты забыла про меня».       Как страшный сон.       Смеющийся смайлик?       Что ж, всё-таки вчера он был пьян не настолько, чтобы забыть о сегодняшней встрече, но и недостаточно трезв, чтобы не допустить этой истории. Хорошо это или нет, он ещё сам не решил. В любом случае наверняка он показался Сэм немного навязчивым.       «Не торопись».       Ужасно.       Самое время, карауля девушку у подъезда, беспокоиться о своей навязчивости.       Что ж, если она его возненавидит, это будет забавно. Будет что рассказать приятелям за бутылочкой пива.       Ничего серьёзного.       С минуту анализируя информацию в какой-то там определённый отдел мозга, Сэм смотрела в экран телефона с открытым директом и вылетела из квартиры (благо не забыла запереть), а затем, чуть ли не перепрыгивая ступеньки с ностальгическим детским воодушевлением, выпорхнула из подъезда, стараясь сохранять невозмутимость. Тщетно.       О боже.       ― Я уже и не надеялся, ― улыбнулся Билл сдержанной, но искренней улыбкой, готовой вот-вот уже превратиться в счастливую, но нет. Причин сиять от счастья нет. Это просто встреча.       «Я уже и не надеялась», ― отозвалось в голове Сэм, которая не знала, куда смотреть. Почему так тяжело на него глядеть? Со вчерашнего дня будто ничего и не переменилось в его внешности, разве что волосы были уложены по-другому.       Билл, чуть опустив голову, вопросительно заглянул Сэм в лицо, как взрослый смотрит на озадаченного ребёнка, мол, хэй, Сэмми, ты снова вышла в астрал?       Ещё бы пальцами пощёлкал перед её лицом.       Встретившись с Биллом взглядом, Сэм тут же отвела глаза и, состроив натужено-непринуждённую физиономию, хмыкнула:       ― Это всё равно не помешало тебе приехать.       «О, спасибо, что это не прозвучало с ненавистью», ― мысленно хмыкнул Билл.       ― Справедливо, ― с чувством заключил он.       Действительно. Если он всё-таки приехал ждать девушку под её окнами, разве что не серенады орать (вообще-то, это было бы потешно, но сегодня он трезв), значит, он не то чтобы надеялся ― он, чёрт возьми, не оставлял ей пути для отступления.       ― Отлично выглядишь, ― сказал Билл.       Засранец. Он это специально делал?       Что ж, либо у парня плохой вкус, либо он слепой, потому что только слепой не заметил бы, что перед ним помятая картошка.       ― Спасибо, ― Сэм улыбнулась, и уголки её губ дрожали.       Ты тоже.       ― Прошу, миледи! ― Билл распахнул дверцу автомобиля. ― Куда на этот раз изволите?       ― О нет! ― картинно раздосадовалась Сэмми. ― Ты не мог забыть снова!       Билл закатил глаза.       В самом деле, какая ― в жопу её ― выставка?! Перед тобой и так произведение искусства ― любуйся.       Сэм коротко вздохнула и сочувственно улыбнулась.       ― Обещай, что не будешь ныть.       Билл с чувством прошептал:       ― Обещаю быть паинькой.       Пристрелите его. А потом ― и её.       ― Собираешься молчать, как вчера? ― спросила Сэм, когда Билл, устроившись за рулём, завёл мотор.       ― Я думал, мы хорошо вчера поговорили! ― воскликнул он. ― Кстати, о чём мы там говорили?       «О том, что ты собираешься позировать голым у меня в студии», ― мысленно вопила Сэм.       Она откашлялась. И деловито выпрямилась на сиденье.       ― О твоём заказе.       Билл давил саркастические позывы. Однажды его лицо украсит след от её ладони, а она развернётся и навсегда покинет его, обозвав мудаком, но не так быстро.       ― Точно, ― сказал он. ― Но, думаю, у нас ещё есть время.       Сэм ничего не ответила. Она хотела, чтобы у них было много времени.       И в то же время невозмутимость Билла приводила Саманту в ярость, словно означала его равнодушие к ней, а чувство, что он контролировал ситуацию, несмотря на то что всё-таки ехал на эту чёртову выставку в угоду якобы её интересам, ― внушало Сэм чувство беспомощности.       Вдруг она, всем корпусом развернувшись к нему, чтобы видеть, выпалила:       ― Ты знал, что по тому, как мужчина ведёт машину, можно сделать вывод, каков он в сексе?       И выпучила на него глаза так, словно разоблачила во всех смертных грехах.       Ну? Что на это скажешь?       Билл приоткрыл рот.       Серьёзная провокация, ничего не скажешь.       Его глаза весело заискрились, и Билл снисходительно и тяжело вздохнул.       Пусть думает что хочет, но не смеет отрицать, что она застала его врасплох, хотя ― что уж там! ― водил он действительно хорошо. Внутри что-то тепло откликнулось.       Уняв подступающий хохот, Билл перевёл мечтательный взгляд с дороги на девушку рядом и с чувством выдохнул:       ― Постараюсь не спешить.       Сэм усмехнулась и отвернулась к окну. Она с тоской подумала, что обречена.