Dark or Bright?

      Она смотрит на него в упор, испепеляя взглядом. Глаза наполнены обидой, но никак не злостью. Она не может злиться на его слова, не может на них оскорблять в ответ. Она чувствует и его боль. Чувствует настолько, что это их общая боль. — Зачем ты снова явился, Джаред? - сглотнув ком в горле, Лили отводит взгляд, не в силах больше смотреть на него. — Я не хочу больше запугивать тебя. Не хочу угрожать. Ты знаешь, чего я хочу, - а он только на неё и смотрит, не сводит глаз ни на секунду. — В таком случае, разговор бессмысленный.        Лили разворачивается, будто бы правда готова уйти. Её руку перехватывают, не с силой, но с нажимом, возвращая на прежнее место. Девочка недовольно рычит, только долго это не продолжается: губы резко и жадно накрывают её, по-хозяйски проникая языком в рот. Она сопротивляется, руками бьет его в грудь, пытается укусить, безвольно сдаваясь по итогу.        Тот самый забытый вкус. Мягкие, пухлые губы, некогда приносящие столько ласки и любви, сейчас ощущаются иначе. Не с отвращением, а с чем-то непривычным. Словно кого-то незнакомого, чужого. Несмотря на это, Лили незаметно для себя начинает отвечать, забывая о том, что в десяти метрах от этой картины стоят её друзья, явно не принявшие бы её поступок. А важно ли ей это? Она любила этого человека, может быть даже любит сейчас. Но не признается ни себе, ни уж тем более ему. Не после всего пережитого, расколовшего их отношения на две части. — Зачем ты это сделал? - придя в себя, Лили первая оторвалась от его губ. — Чтобы убедиться в том, что на тебе нет следов других мужчин. Что ты всё ещё моя Лили, - Джаред чуть приподнял левый уголок рта в полуулыбке. — Я такая идиотка... - вздыхает, тут же срываясь с места.        Джаред не попытался снова остановить её, ему хватило того, что только что произошло. Не всё потеряно. Не всё расколото. Точно ты в этом уверен, друг? Думает ли она также? 2007 год. — Да? - негромкий девичий голос раздался с того конца телефонного разговора. — Здравствуй, Не Просто Ли, - а в мужском чувствовалась улыбка. — Барт? Это ты? - девчонка сразу же приободрилась, — Откуда у тебя мой номер, режиссёр? Или ты детектив? — Ещё проще: приснился во сне. Представляешь какое совпадение, что это ты, да?! - в ответ слышится смешок, а в дальнейших словах чувствуется ответная улыбка. — А причину твоего звонка во сне не раскрыли? — Да, знаешь, что-то припоминаю... Ах да, мне велели пригласить тебя на ужин. Отказывать нельзя, иначе сон не станет сбывшимся, - Лили снова смеётся. — Ну, раз нельзя... Поужинать не получится, а вот позавтракать можно. Я заканчиваю работать в пять утра, клуб тот же. Увидимся на парковке, шаман.        Звонок сброшен. Джаред не перестаёт улыбаться подобно подростку, пригласившего звезду класса на свидание. Странное чувство предвкушения встречи с этой кабаре-певицей отдаётся по всему телу. Он вертит свой BlackBerry, прокручивая в голове прошедший разговор. Видимо, опять придётся сбить режим сна. Пожалуй, оно того будет стоить.

***

       Рабочая смена подходит к концу. Голос охрип от высоких нот, горло начинает неприятно колоть. Последние аккорды гитары, последняя дотянутая до идеала, возможного в силу усталости, нота. Конец. Аплодисменты, свистки, местная публика даже оторвалась от потягивания алкоголя, что уже является признаком уважения. Музыканты кланяются, якобы в знак ответной благодарности, хотя и не испытывают тёплых чувств. О каком уважении может идти речь в сторону похотливых алкоголиков, любящих схватить за задницу, шлёпнуть, сказать что-то пошлое и ржать с этого? Нет, с такими Лили дала себе слово не контактировать больше, чем артист на сцене. Она и её друзья для них клоуны, шуты, развлекающие знать. Они и помидор кинут, и пивом обольют в случае неугодного выступления. Лили заставляет себя терпеть, отодвигает прочь гордость, но как долго ещё это может продолжаться? — Никогда не думала бросить курить? - голос нового знакомого прозвучал на том самом месте назначения их встречи, стоило Лили на ходу поджечь фильтр. — Нет, - честно отвечает девочка, сильно затягиваясь. — А зря. Будет жалко, если такая красота не выстоит перед ядом, который ты сейчас выдыхаешь, - в его голосе нет нравоучительного тона, иначе бы Лили тут же осекла его. Он говорит скорее с насмешкой, ухмылкой, а она слушает, отвечая тем же. — В мире нет ничего вечного. Тем более, если речь идёт о красоте, - пожимает плечами, подходя ближе. — В это время просто отвратительный выбор заведений, поэтому предлагаю поехать ко мне и самим что-то сварганить, - Джаред переводит тему, убирая руки в карманы.        Лили абсолютно безразлично кивает, делает последние затяжки, после бросает тлеющий окурок на асфальт, подошвой дешёвых кроссовок раздавливая его. Поправляет лямку рюкзака, спадающего с плеча, бодрой походкой направляясь к новому другу. — Пойдём, метро должно быть уже открыто. — Метро? - переспрашивает Джаред. — Ну да. Или начинающим режиссёрам так много платят, что денег хватает на собственный транспорт?        Решив играть роль начинающего режиссёра Барта Каббинса дальше, Джаред кивает, ухватываясь за руку девушки. Та издаёт тихий смешок, но не отталкивает. Наоборот, крепче сжимает ладонь, продолжая идти в нужном направлении. Настоящее время.        Отсутствия солистки никто не заметил. Все вещи были загружены, трогаться можно было прямо сейчас. Скрыв своё состояние, Лили с высоко поднятой головой прошла мимо всех на своё место, как ни в чём не бывало, устроившись в самом конце. — Едем? - спросил подошедший Чарльз. — Да, - собрав всю свою уверенность, выдала Лили.        Он был близким другом, хорошо её знал, естественно он заметил лёгкие подёргивания век, закусанную на миллиметр губу, которую зубы отпускали только чтобы закусить внутреннею сторону щеки. Только Чарльз списал это на прошлую встречу с Лето, произошедшую после выступления. Не стал лезть с расспросами, глупыми и пустыми словами поддержки. Он просто грустно вздохнул, погладив её плечо, а после растворился в самом начале автобуса. За этот жест Лили была ему благодарна.        Её никто не видел, а значит можно дать малую долю эмоциям. Можно разрешить скупым слезам покатиться по щеке, в конце быть смахнутыми движением ладони. Автобус тронулся, объехал парковку, чтобы развернуться. Тогда-то опущенный взгляд Лето-младшего снова настиг её. Руки в карманах, глаза метаются от асфальта до стёкол проезжающего автобуса. Он видел её, а она его. В обоих столько боли, столько грусти. В последний момент губы его дёрнулись, беззвучно что-то произнеся. Лили привстала, надеясь разобрать, но автобус отъехал дальше, скрыв его из вида. Произнесённое "Прости" не дошло до адресата.