Dark or Bright?

2007 год        Джаред привез меня к себе домой. Поначалу, эта идея не показалась мне самой удачной из всех возможных. Но когда на горизонте замаячили бутылка вина и включенный "Доктор Хаус", я поменяла своё мнение.        Серии летели одна за другой, как и бокалы вина. Нас нельзя было назвать напившимися, но приятное тепло уже разлилось внутри, загоняя кулаками подальше все страхи и переживания. Удивительно, но слушать смертельные диагнозы в сериале куда менее тревожно, чем в жизни. Вот такое наблюдение я вывела после двух часов молчания.        Джаред не давал мне заскучать. Вбрасывал какие-то шутки посреди просмотра, ставил на паузы и рассказывал какие-то истории, только что пришедшие в его голову без причины. И это помогало. Пусть я и молчала, лишь изредка выдавая кислые улыбки и бесполезные фырканья, но в душе становилось легче. По крайней мере, я надеялась. — И так, мисс Грин, как на счет горячей ванны с пеной? Мне кажется, вам она не помешает, - поставив на "стоп" умопомрачительный рассказ о сонной болезни, выдал Джаред. — Намекаешь, что от меня воняет? - с иронией подметила я в ответ. — Оу, да вы даже вспомнили об улыбке. Явный прогресс. Ну так что, предложение принято? — Думаю, ванна дождется меня дома. Я вызову такси, уже поздно.        Джаред резко насупился, приняв самую серьезную физиономию из всех возможных. Его бровь вопросительно поднялась, а я в непонимании смотрела за этими сменами эмоций. — Никаких домой. Сегодня ты здесь. — Это еще почему?        Этот чудак наклонился ко мне, его горячее дыхание коснулось моего уха. В животе как-то странно защебетало. Возможно, надо меньше пить, а может такое сближение вызвало во мне ненужный трепет романтики. Ни один из вариантов не казался выгодным положением дел. — Это секрет. Не проболтайся никому, - я молча кивнула, — Я боюсь спать один в этом доме.        Я громко фыркнула, нанеся удар в плечо этому взрослому ребенку. Ну что за бред? Хоть бы причину нормальную придумал. — Эй, это правда, - растирая ушибленное место, заявил Джаред. — Допустим, я потеряла оставшиеся мозги и останусь тут. Гипотетически, конечно. Где ты предлагаешь мне спать? — На кровати. В гостевой спальне.        Сощурившись, я долго искала признаки вранья на его лице. Не найдя ничего подозрительного, я уступила. Сказалась моя жуткая усталость и потребность во сне. Сейчас я бы легла и на картонках под мусоркой, что уж говорить о роскошных гостевых покоях в доме Джареда. Тем более, мы ведь друзья? Что такого в ночевке у друга? Хотя "друзья" довольное странное слово для описания наших отношений. Друзья не целуются, не признаются во влюблённости.        Обещанная ванна тоже вошла в комплект гостеприимства. И, честно сказать, я была безмерно благодарна за такую роскошь в виде непрерывного потока горячей воды. Дома мы набирали ванну около часа: в любой момент из крана, полностью вывернутого в сторону горячей воды, мог политься поток ледяной. В нашем районе это было нормальным. Но здесь таких проблем не наблюдалось, отчего ванна не успевала остыть. И это было по-настоящему расслабляюще.        Однако горячая вода не смывает грязь, запекшуюся под коркой души. Мысли и все силы были по-прежнему в больнице, с бабушкой. И как бы я не старалась засунуть их в слив, ничего не получалось. Я виновата. Я теряю последнего родного человека. От этого не было спасения. Даже прохладная кровать с чистым постельным бельем не давали гарантии безмятежного сна. Видимо, бессонница станет моей погибелью.        Когда тело постепенно начало поддаваться усталости, я сдалась. Закрыла жгущие от сухости глаза, попытавшись заснуть. А голоса внутри продолжали шептать, что бабушке ничем не помочь. По щеке стекла глупая слеза, врезавшись в кипельно белую простыню. Дорожку от слез очертил чей-то большой палец. И вот тогда я не стала держать в себе ничего. Слезы превратились в истерику. — Поплачь, Лили, я рядом, - шептал он, поглаживая по волосам.        Сделав глубокий вдох, я резко повернулась на постели. Все сомнения рассеялись в тот момент, когда я увидела самую искреннюю боль и сочувствие в его глазах. Губы сами накрыли его, находя в этом поцелую утешение и поддержку.        Джаред среагировал сразу же, как будто ждал именно этого. Его ладонь запуталась в моих волосах, притягивая ближе, не давая отстраниться. И я была бы полной дурой, если бы действительно попятилась назад, разорвав этот поцелуй. Джаред приносил то самое спокойствие, о котором я мечтала много лет. Впервые я чувствовала себя привлекательной, а в душе не было мерзкого сгустка тревоги.        Он отстранился первым, чтобы перевести дыхание. Мы лежали, уткнувшись друг в друга, слушая как учащенно бьется сердце. Его прикосновения окончательно расслабляли меня. Но заданный чуть позже вопрос вернул прежнюю тревожность. — Лили, кто мы друг другу?        Второй раз за вечер я задумалась о статусе наших отношений. Вполне логичный вопрос, ответ на который можно было дать хоть сейчас. Друзья. Но как только это слово повисло на языке, я растеряла уверенность в правдивости этого утверждения. Это не то, чего я бы хотела. Не то, что я чувствовала рядом с ним. Не то, чего так желала. — Надеюсь, что больше чем друзья, - тихо прошептала я. — Ты первая женщина за долгое время, к которой я испытываю желание быть ближе, чем к другу. — Насколько ближе? - задала я вопрос, на который надеялась услышать конкретный ответ. Сама я бы не решилась предложить отношения, но, черт возьми, как я нуждалась в этом. — Ближе, чем должен хотеть. Ближе, как в настоящих отношениях. — Если бы это был вопрос, я бы ответила согласием.        Джаред замер. На лице появилась искренняя улыбка, после чего его губы вновь накрыли мои. Этот вечер стал в моей жизни особенным. И я уверена, что особенным будет каждый вечер с ним.

***

Настоящее время (Jared)        Все репетиции были закончены. Усталость брала верх, но это не помешало мне звонить Лили каждые полчаса в надежде, что она возьмет трубку. Нервы сдавали, я не понимал, что происходит. Она просто исчезла сегодня утром. Телефон не отвечал, сообщения не доходили. Оставался только самый неприятный из всех вариантов - позвонить ее друзьям. Выходя на парковку рядом со студией, я уже набирал номер Фреда, когда заметил знакомый силуэт неподалеку. Поначалу хотелось просто пройти мимо, сделать вид, что не заметил, спешил или еще что. Но Чарльз сам подошел ко мне. Выругавшись, я всё же остановился. — Какими судьбами? - выдавил я из себя. — Заезжал в офис лейбла, забрать пару набросков. А вот тебя здесь увидеть не ожидал. — Здесь студия, я тут частый гость. — Знаю, но сегодня 15 февраля.        Связь между моим местонахождением и датой я не уловил. Пытался понять, что это может значить, а Чарльз просто пялился на меня с нескрываемым презрением. 15 февраля мы расстались. В тот день я застал их в машине, целующимися. Приняв за насмешку сказанную им фразу, я готов был хорошенько пройтись по его лицу, но, собравшись, сказал: — Не знаешь где Лили? — 15 февраля, - повторил он. Я снова посмотрел на него как на идиота, — А ты так и остался придурком. — Не переводи тему. Просто скажи, где она.        Чарльз хмыкнул, достав из кармана пачку сигарет. Закурив, он продолжал смотреть на меня, не отвечая на вопрос. Когда я уже было готов был замахнуться на этого индюка, он резко выпалил: — Годовщина смерти ее бабушки. Она на кладбище.        И вот тогда я понял, что ударить надо было не его, а меня. Я и вправду придурок. Только стал я им несколько лет назад. Рванув с места, я почти добрался до машины, когда он меня окликнул: — Не знаю, что она нашла в тебе, но ты явно ее недостоин. Ты ломаешь ей жизнь. — Мы сами разберемся, не лезь не в свое дело, - грубо гаркнул я. — Разберетесь. Но ты до сих пор причиняешь ей боль. — Я извинюсь перед ней лично, а ты вали отсюда. — Ты до сих пор винишь ее в том, чего она не делала.        Чарльз развернулся, чтобы уйти, но теперь была моя очередь его догнать. Этот придурок впервые заговорил со мной о той ночи. И ему явно было что сказать. — Я видел вас в машине, ты целовал ее. — Она этого не хотела. Подробности спроси у нее, выслушай наконец-то, как всё было на самом деле. Ты столько лет ненавидел ее, не давал и слова сказать. Но при этом у тебя хватает совести говорить ей о любви. Ты урод, Джаред.        Охвативший меня ступор продлился достаточно, чтобы этого придурка простыл след. Времени стоять и думать не было. Надо было срочно найти Лили. Твою мать, что я натворил?