Перекрёстки

1

      Когда Мальдорор обернулся к девушке, и она увидела до мяса обожжённое, покрытое кровавыми волдырями щупальце, лицо у неё стало мертвенно-серое. Скоро до неё долетел и запах горелой плоти.       — Ох, Боги… — прошептала она, и её стошнило.

2

      — Ты что, из дома сбежала? — просил Мальдорор, когда она закончила блевать и сидела теперь на поваленном дереве, держа в руке фляжку.       — Да, но, вернее будет сказать, что я ушла без спроса. Отец не хотел меня отпускать, хотя это очень важное дело. Я дождалась пока его не будет в деревне. Думала, что мы вернёмся к завтрашнему утру… — она помрачнела и посмотрела куда-то в лес. — Они порубили наших парней.       — Должно быть, от того отец и не позволял тебе шататься по лесу, — сказал лорд, показывая на трупы, и поправил ножны на поясе.       Нужно было возвращаться в крепость, но сначала следовало отвести девчонку обратно в деревню. Она, судя по обилию украшений и явно дорогой одежде, была дочкой вождя или военачальника. Если вернуть её в целости, можно было наладить контакт с местными, не применяя силу. Он хотел было сказать, чтобы она поднималась, но она вдруг его опередила:       — Можно, я кое-что спрошу?       — Спрашивай.       — Вы знаете, кто такой Проповедник О’Двайер?       Мальдорор замер.       Он увидел мысленным взором, так ясно, как если бы это случилось вчера: Проповедник, весь окружённый всполохами молний и взрывающейся землёй простирает руку, и из тумана возникает титанический увенчанный рогами лик, прекрасный и кошмарный великий демон Слаанеш — Хранитель Секретов. Тогда они все простились с жизнями, и только чудо спасло их.        — Знаю. Я знал его.       — О! — она вскочила, всплеснула руками и возвела глаза к небу, — Слаанеш услышала мои молитвы!       Мальдорор страдальчески нахмурился.       — Не верещи. Как тебя зовут?       — Куинн Коллинз, мой господин, — она подобрала подол и поклонилась, вежливо опустив ресницы, но тут же снова начала заинтересованно таращиться на десантника. Его искажённая рука то и дело приковывала её взгляд.       — Лорд Мальдорор, — представился десантник в ответ.       Девчонка прижала пальцы к губам, испуганно выдохнула и села обратно на бревно. Радость на восторженном лице мгновенно сменилась страхом. Эта перемена вызвала в Мальдороре горестное чувство разочарования, будто что-то кольнуло его в глубине груди. Он с досадой поджал губы, но заставил себя ядовито и самодовольно усмехнуться:       — Что? Я вижу, страшные легенды на Делирии ходят не об одном только пресвятом Проповеднике, а?       Куинн поразмыслила и, похоже, пришла к разумному умозаключению. Она решительно нахмурилась, сняла с плеча небольшую замшевую котомку и начала в ней копаться. Скоро она достала тёмную истрёпанную записную книжку, замерла, опустив руки на колени, помолчала некоторое время, ища слова.       — Вы и правда словно из тех времён, о которых рассказывают старики… — проговорила она в сторону и подняла на Мальдорора глаза, слегка безумные и всё такие же восхищённые. — Но я вас не боюсь. Я думаю, что Слаанеш послала вас, чтобы помочь мне.       — Вот как! — воскликнул капитан, польщённый такой откровенностью. — И что же ты задумала?       — Про те года, когда пресвятой О’Двайер жил среди нас, рассказывают много удивительного. Тогда было лучше, чем теперь. Но с тех пор, как он оставил тело, на наших землях не рождалось ведьм и колдунов. Знаете, бывает очень тяжело справляться с теми, кто является с той стороны… Таких демонов как этот, иногда приходит много. Колдун мог бы их изгнать и сделать так, чтобы они больше не появлялись. Нам приходится с ними сражаться. Колдун может управлять погодой, лечить одержимость. Это всё зависит от духов, знаете?       — Знаю, — ответил Мальдорор мрачновато. Странно было осознавать, что и дикое племя, и банда Астартес одинаково страдают от отсутствия посредника между варпом и материальной вселенной.       — Скоро я выйду замуж, — сказала девчонка, — я хочу просить, чтобы через моё тело в мир пришёл колдун.       — У кого ты хочешь это просить?       — У демонов Слаанеш.       Ветер мягко зашелестел иглами поваленной сосны и увядшими листьями, которые пахли так остро и приятно. В ветре была не только сырость, но и неуловимая цветочная нота, как пахнут последние бутоны срезаемых октябрьских роз. Этот порыв откинул с лица Мальдорора тёмные пряди волос, неухоженных и давно нестриженных, и он был откровенно ледяной, уже почти зимний. Куинн будто и не заметила холодного ветра. Она сидела, выпрямив напряжённую спину, держала в руке блокнот, и её широко распахнутые серьёзные и какие-то опустевшие глаза сверкали. Это выражение фанатичного вдохновения не делало её, в общем довольно правильное, лицо красивым — под глазами легли резкие синие тени, чётко очерчивающие глазницы, а бледность стала болезненной. Мальдорору понравился её волевой настрой. Даже не смотря на молодость, она не могла не понимать, что жить рядом с псайкером, тем более, быть родителем такого человека — это сущий кошмар. Но она сама решилась пойти на такую жертву.       — В этой книге осталась мудрость Проповедника, — сказала она церемонным тоном, — почти всё здесь написано на высоком готике, понять что-то очень сложно, но на нашем языке я читать умею. Здесь есть кое-что о демонах, исполняющих желания смертных.       — Дай-ка сюда! — сказал Мальдорор. Куинн вскочила и протянула ему развёрнутую записную книжку, тыча пальцем в мелко исписанную страницу.       — Вот тут, читайте! Мальдорор однако же, заложив указанное место, сначала бегло пролистал книжку. Пожелтевшие, в клетку линованные листы покрывали чернильные и карандашные зарисовки, неясные чертежи и записи, сделанные острым, влево заваливающимся почерком. Использовался готический алфавит, но, к удивлению своему, Мальдорор не понимал большей части записей. Это был какой-то странный язык, только отдалённо, некоторыми словами напоминающий высокий готик, но сопровождающие рисунки проливали немного света на таинственный смысл строчек. Не напрасно автор заметок зашифровал их, некоторые вещи случайным людям лучше не знать. Мальдорор передёрнул плечами, отвёл взгляд от написанного и вернулся к заложенным страницам. Всё тот же алфавит складывал слова местного диалекта, и это были не заклинания, а что-то вроде небрежно набросанных путевых заметок. О’Двайер писал:       «Всего в пяти милях к югу от Песчаного урочища в поле есть перекрёсток. Я всегда знал, что в том направлении — сильное рабочее место, но ожидал найти болото или пруд, а никак не пересечение путей в чистом поле. Поспрашивав, я выяснил, как образовалось такое причудливое и поистине уникальное сочетание дорог: недалеко от этого поля проводилась ежегодная ярмарка. Южный тракт из Сосновой Рощи пересекался с Западно-Восточным трактом, других же два пути шли из близлежащих хуторов. Много лет хоженые четыре дороги соединились в одном месте в сильнейший восьмиконечный перекрёсток».       Слово «восьмиконечный» было подчёркнуто. Мальдорор задумался, хмыкнул и продолжил читать:       «Ткань реальности тонка, как прозрачная плёнка. Стоя здесь, я смогу вызвать из просторов имматериума такие сущности, с которыми даже едва ли возможно будет коммуницировать… Однако это не значит, что нельзя использовать их силу себе во благо».       — Хитрец! — прошептал Мальдорор, внезапно поняв, про какое поле говорится. Кусок солончака на границе с большим болотом. Там ничего не росло, кроме степной травы и чахлых тонких сосен. Он сам неосознанно шёл туда, чтобы снова увидеть то место, где О’Двайер расстался с жизнью. Вот почему чёртов колдун принял бой именно там. Он заманил Детей Императора на территорию, где имел преимущество, и просто разорвал реальность в клочья.       — Ты понимаешь, насколько это опасная вещь? — спросил лорд. — Эти люди вышли на тебя, потому что кровопускатель направлял их. Он определённо чуял энергию варпа, исходящую от книги, а когда пролилось достаточно крови, смог даже воплотиться в реальности… И что же, собственно, это знание даёт тебе? — он потряс книжкой. — Для обычного человека описанный перекрёсток — гиблое место.       — На перекрёстке четырёх дорог каждый может обратиться к любой силе, — ответила Куинн, — и она отзовётся.       — И ты хочешь просить у Хаоса ребёнка?       — Да, — ответила девушка, — ребёнка.       В который раз за этот день на мрачном лице капитана появилась обычно такая редкая улыбка. «Если предприятие увенчается успехом, как только псайкер войдёт в полную силу, я его у тебя заберу, — подумал он».       — Пойдём, — сказал Мальдорор. — Я отведу тебя туда.

3

      Далеко они не ушли. Ранние сумерки быстро перетекли в ночь. Когда кончился лес, под светом звёзд идти стало легче, Куинн перестала запинаться, но скоро десантник заметил, что она отстаёт всё сильнее и сильнее.       — Отдохнём, — сказал Мальдорор. Куинн догнала его, едва плетясь, и села прямо на землю.       От дыхания во влажный воздух поднимался пар. Девушка согревалась быстрой ходьбой, но, вспотевшая, очень скоро начала трястись от холода. Мальдорор отстегнул застёжки, и его плащ упал на Куинн, придавив её всем немалым весом. Она что-то пискнула и завозилась.       — Закутайся, а то насмерть замёрзнешь.       — Премного благодарна, мой лорд, — ответила она и быстро свила себе гнездо, полностью закопавшись в мех.       Мальдорор взял свёрток, сам сел и положил его себе на колени.       — Какой мягкий, — тихо сказала Куинн. Виднелось только её лицо и растрёпанная рыжая прядь волос, на фоне белого меха казавшаяся красной. — Здесь так тепло… Можно, я немного посплю?       — Спи.       — А вы?       — Я не сплю, — ответил Мальдорор.       Как и любой Астартес, он был способен очень долго обходиться без сна, но Мальдорор не мог спать вовсе. Когда предоставлялось время отдыха, он на короткое время задрёмывал, но всегда просыпался с внутренним толчком. Сколько так продолжалось, он уже и вспомнить не мог.       Он был один посреди открытой местности, впереди — чистое поле, со спины — тёмной полосой виднеющийся лес. К нему не подобраться. Даже если он позволит себе настоящий сон, его рефлексы и физиология не позволят никому и ничему подойти и близко. К тому же не вполне понятная уверенность говорила ему — здесь безопасно, ты можешь, наконец-то, отдохнуть. Засыпай и ничего не бойся.       Он закрыл глаза и спокойно проспал несколько часов.

4

      Как только забрезжил рассвет, они снова отправились на поиски. Было зябко, но Куинн вся тряслась, казалось, не от холода, а от нервного напряжения. Примерно зная местность, Мальдорор смог выйти на упомянутый тракт, и теперь они шли точно на юг, и меньше чем за час бодрого для девушки и неторопливого для Мальдорора шага, дошли до перекрёстка.       Крест двух старых просёлочных дорог виднелся отчётливо, две другие превратились в едва заметные тропки. Но всё же это была звезда. Восьмиконечная звезда.       Внешне местность казалась самой заурядной: обычное осеннее поле, обычная сухая грязь под ногами. Мальдорор встал в центре перекрёстка, пока девушка, сидя у обочины, вела таинственные приготовления. Почти сразу в голове неприятно загудело. Он осмотрел горизонт и тут-то и заметил нечто необычное. На западе низко над горизонтом висел тонкий серп луны, а рядом чуть выше ещё один в фазе чуть большей. Целый ряд лун, симметрично отражённый, как бусины на леске, протянулся по небу, и в центре этой цепочки светила полная бледная луна.       — Как странно здесь завихряется время, — пробормотал Мальдорор.       Солнце поднялось из густого розового тумана, от предметов потянулись длинные тени. Куинн подошла ближе, держа в руках пучок сухих стеблей, и, когда она встала в центр пересечения лучей, от её ног во все стороны легло восемь блёклых, но отчётливых теней. Мальдорор осмотрелся. У его массивной фигуры теней было ровно столько же, словно кругом висели невидимые источники света.       — Мой лорд, — сказала Куинн, — я должна сделать это в одиночестве. Пожалуйста, отойдите немного, чтобы не слышать.       Он прошёл по дороге ещё шагов двадцать и стал ждать, иногда бросая в сторону девушки дежурные взгляды. Ему было тревожно оставлять её вовсе без присмотра. Сначала она долго жгла траву и что-то кидала в огонь, потом Мальдорор услышал её звенящий от волнения голос. Вернее, голоса. Она с кем-то разговаривала.       Он обернулся и увидел рядом с девушкой огромную тёмную птицу, ростом выше самой Куинн. Она медленно шевелила тяжёлыми крыльями, кивала маленькой головой на длинной шее, явно что-то говоря, а потом медленно растворилась в дыму и тумане. Куинн постояла какое-то время словно в оцепенении, посмотрела на Мальдорора. Он понял это как приглашение приблизиться.       — Всё прошло хорошо! — прошептала она громко и взволнованно, глядя на него сияющими мокрыми от слёз глазами. — Вы хотите сказать своё желание?       — Моё желание совпадает с твоим, — признался Мальдорор, усмехнувшись. — Ты закончила? Идём. Дорога не близкая.       Куинн, всё ещё вся нервно дрожа, машинально взяла его за руку, и они направились обратным путём. Но, едва сделав несколько шагов, он услышал за спиной нежное и доброжелательное:       — Мальдорор!       Куинн громко с ужасом втянула в себя воздух и вцепилась в его ладонь своими холодными пальцами.       — Не оборачивайтесь! Не смотрите назад! — почти крикнула она, но он уже обернулся.       На перекрёстке никого не было.       — Ты слышала? Женский голос…       — Она всегда зовёт приятным голосом, — еле слышно прошептала девушка.       — Кто? — спросил Мальдорор.       Куинн не ответила, с напряжённым бледным лицом пытаясь тянуть его за собой.

5

      Когда они добрались почти до самой околицы её родного поселения, на высоком берегу реки им встретился вооружённый отряд. Пришла пора расстаться. Мальдорор сдал свою спутницу на руки очень встревоженных и очень удивлённых местных. Разыскивая её, вся деревня сбилась с ног.       Куинн, приняв значительный вид, низко поклонилась.       — Спасибо за всё, — сказала она и снова посмотрела Мальдорору прямо в глаза. Он всё никак не мог привыкнуть к такой бесцеремонности, а может быть просто никто давно не отваживался разговаривать с ним, не опуская взгляда.       — Не прощаюсь надолго, — сказал десантник, — мы ещё увидимся.       — Скоро мне отправляться в дом мужа, — проговорила Куинн задумчиво и посмотрела вниз на совсем недалёкие крыши и огороды.       — Какой он, твой жених? — спросил десантник. Поскольку он сам был теперь стороной заинтересованной, он неосознанно проявлял к судьбе девушки участие.       Она вдруг сильно покраснела и глупо усмехнулась.       — Он очень мужественный, — пробормотала она, — и щедрый. Я видела его всего раз. Он подарил мне кольцо. — Куинн подняла кисть, показывая серебряный перстень с крупным розовым турмалином.       Лорд приказал доставить её к родителям. Люди окрестных поселений, поклоняющиеся Слаанеш, прекрасно знали, кто такие Дети Императора, поэтому авторитет огромного воина с золотым крылом на плече приняли с религиозной почтительностью и без вопросов. Но, даже убедившись в безопасности девчонки, Мальдорор ещё долго стоял на этой высоте и смотрел на укрепления на соседнем холме, внутри которых, должно быть, и располагалась усадьба. Кругом внушительных стен отчётливо виднелся так же и земляной вал. Сосновая Роща сильно разрослась, но раз появилась необходимость в крепости, значит стычки с соседними воинственными племенами — это не редкость для местных. Мальдорор вздохнул. Вовремя он, однако, решил вернуться на эту базу. Давно было пора навести на планете порядок, или хотя бы попытаться это сделать.       Он думал о насущных делах, но всё никак не мог выкинуть из головы, как она покраснела и улыбнулась. Это было приятное впечатление. У него самого внутри что-то шевелилось, будто его душа, окаменевшая за долгие века войны, вдруг стала ощущаться им как вполне физический орган.       — У неё-то всё будет хорошо! — раздался за его спиной близкий голос.

6

      Мальдорор с громким рыком стремительно развернулся и хлестнул за мгновение мутировавшей рукой наотмашь, даже не разглядев врага. То, что кто-то смог так бесшумно подобраться, шокировало его.       Он на половину снёс плотные кусты черёмухи, кровь и ядовитая слизь плеснулись на дорогу, но щупальце сквозь зыбкую фигуру прошло насквозь. Она испуганно вскрикнула и замерла, закрывшись руками.       — Ты ещё что такое?! — взревел Мальдорор.       — Ты с ума сошёл! А если бы я была материальной? Ты бы меня обратно в варп отправил!       Перед ним стояла высокая полупрозрачная демонетта, мерцающая и слегка колеблющаяся в свете низкого осеннего солнца. Она выглядела дружелюбной. По крайней мере, не такой, какими они предстают на полях сражений, хотя было в её несомненной красоте и нечто смутно отвращающее.       — Ты преследуешь меня с перекрёстка?       — Нет, — ответила демонетта и печально улыбнулась, качая своей изящной рогатой головой, — я давно за тобой наблюдаю. Но, ты же знаешь, мы не можем идти на контакт с со смертными по собственной воле. Сегодня ты сам обратился к Хаосу, ты загадал желание. Я тоже хочу, чтобы это желание сбылось.       Она подобрала под себя ноги, оставаясь висеть в воздухе, и обняла колени своими длинными тонкими руками цвета розоватой жемчужной пудры. Вниз с подола её платья стелились синие ленты и тёмно-зелёные перья павлина.       — Влияние Тёмного Принца на этой земле ослабевает. Моим сёстрам это совсем не по душе. Твои планы совпадают с желаниями многих. Ты же помнишь, когда Проповедник жил здесь, как легко было пройти за завесу реального мира, как хорошо было в здешних лесах… Вы, дети повелителя Фулгрима, наши любимые дети. Как весело будет здесь, если ты вернёшь себе эту прелестную планету!       — Давно ты наблюдаешь за мной? — просил Мальдорор. Ему вдруг показалось, что эти зелёные глаза он видит далеко не в первые.       — Давно? Что такое время, лорд Мальдорор? Я помню те времена, когда на месте этого бора было морское дно… Но тебя я встретила в первый раз на той планете, что тоже была покрыта океаном.       — Всё это время? — проговорил он тихо и растеряно. Демонетта пожала плечами. Даже сейчас она не сводила с него взгляда, немого и кричащего, прожигающего насквозь.       — Вся беда в том, — заговорила она снова, — ты же знаешь… Мы не можем вмешиваться в судьбы смертных напрямую, но не обязательно быть псайкером, чтобы взывать к демонам или водить с демонами дружбу. Только, если вы сами попросите и предадитесь Хаосу. Возжелаете чего-то, как ничего и никогда не желали. Вот тогда демоны исполняют ваши желания.       — Желание, да? — Мальдорор дико усмехнулся. — Я знаю кто ты, Павона. Ты хранишь ключи от порталов, закрываешь и открываешь дороги, потому-то тебя О’Двайер знал особенно хорошо. А ещё тебе должно быть известно будущее. Покажи мне его. Я хочу знать, что будет!       Она словно этого и дожидалась. Мальдорор увидел.       Он стоял, замерев, как изваяние, с низко опущенной головой. Его лицо исказилось ненавистью.       — Имя, — проговорил он сквозь стиснутые зубы.       — Этого даже я не могу. Назвать имя, значит вмешаться в судьбу, а он мне никто. По крайней мере, пока что… Но ты теперь предупреждён, и всё можно изменить. К тому же, разве ты не рад, что все твои замыслы осуществятся и уже так скоро?       — Да, — сказал Мальдорор тихо. — Прекрасное будущее. Жаль, что меня в нём нет.