Сердце Мисаки бешено колотилось. Пока пираты выносили из трюма шелковые платья, Каору всё ещё держала её в своих руках и лишь немного ослабила хватку, но только так, чтобы можно было нормально дышать. Наконец, когда бандиты вытащили весь хлам, который только удалось найти на судне, король произнёс:
— Мы выполнили свою часть сделки. Теперь ваша очередь.
Однако разбойница не спешила с этим: её глаза со скукой осматривали то, что выгребли пираты. Горсть золотых монет, немного пороха, свадебное платье, обшитое драгоценностями и прочие безделушки. В общем, увиденное ей совсем не понравилось. Ради этого они жертвовали своим кораблём?
— И всё? Как это жалко, Ваше Величество, — с насмешкой произнесла девушка, — а ведь ваше королевство считается одним из самых состоятельных, верно?
Правитель стиснул зубы, однако не счёл нужным отвечать на эту колкость. Сейчас самое главное было высвободить дочь из рук нахалки, а не разбрасываться бранной речью.
— Впрочем, это недоразумение можно исправить, — продолжала Каору, выразительно посмотрев в сторону союзников, после чего те направили шпаги и сабли на противников, тем самым окружив их, — мы оставим ваше судно в целости и сохранности, а взамен…
Надежда стала угасать раньше, чем капитан пиратов успел закончить. Все прекрасно знали, что честно договориться с разбойниками невозможно — обязательно найдут какую-нибудь лазейку или же просто-напросто обманут, ведь они не подчиняются законам. Но даже несмотря на это король до сих пор продолжал верить, что всё обойдётся. И напрасно.
—...Вы отдадите нам эту девчонку.
В то же мгновение по толпе прошло возмущение и негодование. Прежде всего, возмущался правитель, выкрикнув: «Ни за что на свете! Я не отдам свою дочь без боя!», и остальной экипаж этого судна, а пираты негодовали, не имея ни малейшего представления, зачем им лишний пассажир на корабле. И только одна Мисаки тряслась от страха, однако впервые попыталась сопротивляться — и безуспешно, так как Каору вновь силой прижала её к себе, в качестве наказания поцарапав нежную кожу лезвием, отчего девушка сразу же замерла на месте, тихо ахнув.
— Хорошо, Ваше Величество, быть может, вы измените своё мнение, когда мои солдаты нашинкуют и пустят вас на жарко́е? — усмехнулась разбойница, на что все остальные пираты тоже захихикали.
— Это нечестно! Ты сказала, что вы оставите мою дочь в покое! — напомнил король, разгневавшись.
— Вы просто невнимательно меня слушали, Ваше Величество. Кстати, можно я буду называть вас просто Джонни? А то это «Ваше Величество» совсем не вписывается в образ уважающего себя бандита, — задаёт риторический вопрос Каору, тем самым лишь подлив масла в огонь, — так вот, о чём это я… Я сказала, что эта девчонка останется жива, но не упомянула, вернём ли мы её вам. Так что здесь всё честно.
Окусава нервно сглатывает, с каждым словом девушки всё больше осознавая то, что её не отпустят, а наоборот, заберут на пиратский корабль. А там уж найдётся разбойник на любой вкус: для тех, кто любит быструю смерть — щадящий добряк, а для тех, кто любит долгую и мучительную — садист, который будет держать тебя за решёткой днями и ночами, заставляя голодать и страдать от морской болезни. Принцесса понимала, что ей не хочется ни того, ни другого, а потому решила заговорить:
— Отпустите меня! Вам ведь нужны только сокровища! Подумайте, зачем вам лишний пассажир на корабле?!
— Ублажать меня, например, — вдруг ответила Каору, на что Мисаки резко побледнела и ещё усерднее старалась вырваться из её рук, — хах, я просто пошутила, остынь.
Однако и это на неё не подействовало, поэтому бандитке пришлось прибегнуть к мерам, а именно — поднять перепуганную девушку к себе на руки и незамедлительно понести её на свой корабль.
— Простите за то, что уходим, даже не погостив, но нам уже пора, — прощается она, в то время как Окусава бьёт её по спине в отчаянных попытках вырваться.
— Отпусти меня уже! — требует принцесса, с надеждой смотря на своего отца. Больше всего ей сейчас хотелось проснуться в тёплой мягкой постели и с облегчением сказать: «фух, это был всего лишь сон», а не переживать этот кошмар. — Папа! Сделай что-нибудь!
Каору раздражённо закатывает глаза, окончательно потеряв терпение и вновь обнажив саблю, после чего…
— Ай, больно! — вскрикнула Окусава, на некоторое время оставив попытки выбраться из рук разбойницы, так как пока что её старания были напрасны.
— Если хочешь, что бы твоя задница осталась в целости и сохранности, будь добра, перестань орать во всю глотку, — просит та, похоже, пропуская мимо ушей гневные возгласы короля, — а вы, господа…
Теперь девушка уже обращалась к своим окружённым бандитами противникам.
— Если хотите вернуть девчонку обратно, так уж и быть, даю вам десять дней на то, чтобы вы выплатили нам выкуп в качестве золота и драгоценностей. Лишь в таком случае мы отдадим её.
— И где же гарантия того, что вы нас не обманываете?! — недовольно выкрикнул кто-то из толпы.
— А тебе нужна гарантия? — вызывающе спрашивает Каору, тем самым заставив того человека замолкнуть. — Если ты готов поверить пирату, то мне тебя очень жаль.
***
— Чтоб этих пиратов чёрт побрал! — ругался правитель, быстро прохаживаясь по палубе вперёд-назад. — Знал я, что с ними невозможно договориться! Но нет, поверил, что они её отпустят! А сейчас моя бедная доченька в грязных руках этих бандитов!
— У вас не было другого выбора, Ваше Величество, — успокаивает капитан, проводив взглядом судно разбойников, — к тому же, у нас ещё есть шанс спасти принцессу.
— Какой?! Они даже не сказали, сколько мы должны им заплатить и где их искать! — совсем отчаялся отец, всем сердцем волнуясь за Мисаки. — Вдруг они вообще уплывут неведомо куда?!
— Во-первых, Ваше Величество, успокойтесь. Я вас уверяю: ваша дочь останется в живых. Во-вторых, кто сказал, что мы будем выплачивать им выкуп? Сами подумайте, у нас есть преимущество. Мы можем отобрать принцессу силой, благодаря нашему мощному флоту. И в-третьих, никуда они не уплывут, хотя бы за эти десять дней. Так что у нас ещё есть время.
— Да, пожалуй, вы правы, капитан Стефан, — волей-неволей согласился король, — но вы только представьте, как моей доченьке будет там туго! Они же её голодом заморят!
— Вот поэтому мы и должны незамедлительно готовить наши корабли к сражению! Ещё неизвестно, насколько много у этих пиратов посудин!
***
—…очень много! Капитан любит коллекционировать захваченные суда! — оживлённо рассказывает Хагуми юному матросу, когда их корабль отплыл. — Ох, сколько их уже там… Уж точно больше двадцати! Некоторые из них, правда, в плачевном состоянии…
— Это, конечно, замечательно, но где только наш капитан хранит всё это добро? — поинтересовался слушатель, время от времени почёсывая подбородок.
— О-о-о, этой информацией нельзя разбрасываться направо и налево, но скажу по секрету… — таинственно улыбается рыжеволосая, желая воссоздать пугающую атмосферу. — У него есть… Тайное логово! Па-а-м па-а-м па-а-а-м!
— Вместо того, что бы говорить всякие глупости, лучше займись делом, Хагуми, — вдруг из неоткуда появляется Каору, отчего беседующие испуганно подпрыгивают на месте.
— Слушаюсь, капитан! — отчеканила девчонка, нервно сглотнув и надеясь, что разбойница их не услышала. — Что прикажете делать?
— Для начала пристрой куда-нибудь эту барышню, — указывает на привязанную к мачте принцессу она, — а дальше разберёмся.
Мисаки едва находилась в сознании из-за туго натянутых верёвок, которые давили со всех сторон, мешая дышать и сопротивляться. Впрочем, о последнем девушка даже не думала: того, что произошло до этого, ей вполне хватило. Она молила лишь об одном, а именно — чтобы пираты наконец ослабили узлы. Но никому на этом корабле до неё нет дела, а если и есть, то рассматривают её только как вещь, которую можно выгодно продать. И ничего более.
Смиренно опустив голову, Окусава замечает ещё кое-что, что мигом вгоняет её в ужас: на деревянной палубе виднелись красные лужицы засохшей крови. Принцесса даже вскрикнуть не успевает, как тут же её веки опускаются, и она теряет сознание.
