Родственные души

Принцесса сладко спала в тёплой и мягкой постели. Светать начало рано: причиной тому были длинные и иногда жаркие июльские деньки. Некоторые жители уже проснулись, дабы пораньше уйти работать в поле. А Окусава всё ещё лежала в кровати: ей совсем не хотелось прерывать свои чудесные сны. В них она уже успела побывать и в поле, и в лесу, и на пристани перед бескрайним морем. Но вскоре она была вынуждена распахнуть веки, ведь её щеки коснулась тыльная сторона чей-то ладони. Это капитан пришёл разбудить её, дабы отправиться в то самое загадочное место, о котором он говорил вчера. «Доброе утро», — тихо прошептала Каору, в то время как Мисаки сонно хлопает глазами. Она не привыкла вставать так рано. — Который час?.. — наконец произнесла принцесса. — Шесть часов утра. Надеюсь, ты не забыла, по какой причине я бужу тебя так рано? — Мы гонимся за жаворонками? — предполагает Окусава, зевая, тем самым вызвав тихую усмешку у разбойницы. — Увы, ты не угадала. Я хотела показать тебе одно место. Так что хватит валяться в постели и бегом одеваться. С этими словами капитан поднялся и ушёл, предоставив девушке возможность переодеться. Да уж, ей совсем не хотелось вставать. Но как тут поспоришь? Мисаки ведь сама вчера согласилась, а за принятые решения надо брать ответственность. Только не за свадьбу. Наконец, спустя некоторое время, Окусава оделась и причесалась. Она бы никогда и не подумала, что с такой охотой пойдёт на прогулку с пиратом, однако имеет ли это сейчас значение? Ведь принцесса в кои-то веки нашла человека, который её понимает! Который настроен к ней дружелюбно и ничего не просит взамен. — А я уже подумала, что ты опять уснула, — усмехнулась Каору, когда Мисаки выходит из комнаты. — Ну уж нет, — отрицает та, — Такое событие я уж точно не просплю. — Тогда чего же мы ждём, красотка? — вызывающе спросила разбойница, — Возьми меня за руку и готовься увидеть кое-что и в правду захватывающее!

***

«Отлично, ну и как мы будем следить за ними в открытом поле?!» — тихо возмущается Хагуми, осторожно ступая по траве. Им негде было спрятаться, так что приходилось действовать крайне предусмотрительно: любой шорох мог их выдать. «Тс-с», — приложила указательный палец к губам Кокоро, следуя за рыжей разбойницей. Дозорная вела себя гораздо тише: ещё бы, ведь ей не раз приходилось выступать в роли разведчика. — Ты готова? — доносится ласковый голос Каору, держащей руки у глаз Мисаки, от волнения даже затаившей дыхание. — Давай же, мне не терпится увидеть это, — отвечает принцесса, прежде чем капитан наконец позволяет ей полюбоваться бескрайним полем, усыпанным пёстрыми цветами. Окусава совершенно не знает, что ей говорить. Её переполняли воодушевление и восторг. Да, она много раз видела пышные букеты цветов, разноцветные клумбы в королевском саду, однако ничто из вышеперечисленного не могло сравниться с этим полем, каждый кусочек которого был словно пропитан ароматом растений и утренней свежестью. — Тебе нравится? — через пару мгновений спросила её Каору. — Очень!.. — радостно прошептала Мисаки, словно боясь, что вся эта красота может исчезнуть от того, что девушка повысит голос, — Я никогда не видела ничего более… Ничего более прекрасного! — Я знала, что ты будешь в восторге. Всё-таки, даже я не сразу смогла прийти в себя после того, как увидела это. А тем временем две подслушивающие бандитки не могли сделать ни шага влево, ни шага вправо. Они до ужаса боялись спугнуть парочку, но и просто стоять на месте не собирались. Чего стоит их капитану ни с того ни с сего обернуться? Тут Кокоро замечает высокие заросли травы, в которых они вполне могли спрятаться, после чего указывает в их сторону, тем самым приглашая рыжую последовать за ней. Хагуми одобрительно кивает, и две разбойницы начинают осторожно пробираться к укрытию. — Ты, кажется, хотела рассказать мне что-то, — вдруг вспоминает Окусава, усевшись на мягкой зелёной траве. — Да, — тихо подтвердила Каору, пристроившись рядом. Выражение её лица вмиг стало каким-то озадаченным, что уж говорить о исчезнувшей улыбке, — Только дай мне слово, что никому не расскажешь об этом. — Конечно, капитан, можете об этом не беспокоиться. — Я же просила не называть меня так, Мисаки, — напоминает он, — Для тебя я просто Каору. — Эй, Хагуми… — прошептала Кокоро, когда они скрылись в зарослях, — Может, не будем подслушивать?.. — Ты что, с ума сошла?!.. — тихо возмутилась рыжая, — Мы для чего сюда пришли?!.. Просто в траве полежать?!.. — Да, я знаю, но… Может, не стоит? Капитан ведь не хочет, чтобы кто-то об этом знал… Это его личное, да и… Мы ведь хотели узнать, что происходит между ним и принцессой, а не его секреты… Хагуми ненадолго задумалась, нахмурив брови. О чём эта глупышка только думает? Неужели она настолько верна своему капитану, что готова ради него погасить своё любопытство и упустить такой прекрасный шанс узнать самую большую тайну? И всё-таки, рыжая приняла решение. «Ладно, твоя взяла», — нехотя согласилась она, заткнув уши. Кокоро сделала то же самое, и они стали ждать, внимательно наблюдая за парой. — В общем, да, я была знакома с мисс Вуд. При чём не просто знакома, а очень близка, если так можно выразиться, — начала Каору, безотрывно смотря куда-то на траву, словно боясь переводить взгляд на собеседницу. Сейчас она выглядела такой слабой, будто бы и не являясь капитаном пиратов. — Продолжай, — спокойно произнесла Мисаки, сама того и не замечая, как накрыла руку разбойницы своей. — И… Я никогда не знала и не видела своих родителей. Меня растила одна служанка в твоём дворце, а в то время в королевстве был голод, и все старались избавиться от лишних детей и прямо-таки оставляли их на улице. А она несмотря на всё это продолжала заботиться обо мне до того момента, как мне стало шесть. А потом… — капитан делает небольшую паузу, тем самым стараясь заглушить свою боль от этих воспоминаний, — Мисс Вуд узнала об этом и грозилась, что расскажет всё королю, если меня не выгонят, ведь все те вещи и деньги, за счёт которых я существовала, должны были идти на пользу других служанок. — Ну а тот кулон?.. — вдруг спросила принцесса, чувствуя, что её сердце вот-вот разорвётся. Она любила и уважала свою личную служанку, а потому ей и не верилось, что та могла так поступить. Но с другой стороны, в королевстве и в правду были тяжёлые времена, а потому ничего другого мисс Вуд не оставалось. И всё-таки, это было неправильно. Окусава даже думать не хотела о том, что только пришлось пережить Каору из-за этого, — Что с ним? — А тот кулон… — вдохнула побольше воздуха в лёгкие разбойница, — Раньше он принадлежал мне. Но мисс Вуд отобрала его, прежде чем выставить меня за дверь. Теперь Мисаки стало совсем нехорошо. Мало того, что Каору тогда осталась без крыши над головой, так у неё ещё и отобрали, по всей видимости, единственное, что она имела. — Мне дала его та самая служанка, что заботилась обо мне. Уж не знаю точно, где она взяла его, но помню, что она говорила, будто бы этот кулон принесёт мне счастье. Хотелось бы верить… Принцесса не выдерживает и снимает с себя украшение. Всё-таки, нет, она не может носить чужую вещь. Ни под каким предлогом. — Держи, — протягивает его Окусава, — Я возвращаю его тебе. Каору удивлённо смотрит то на бирюзовый кулон, то на Мисаки. Неужели она вот так просто отдаст его, ни о чём не задумываясь? — Ох, нет, я не могу взять его, — вежливо отказывается капитан. — Нет, можешь. Я настаиваю. — Послушай, Мисаки… Это всё уже в прошлом. Мне правда не нужен этот кулон. Да и к тому же, — тут разбойница приблизилась к принцессе, начав говорить немного тише, — Теперь в моей жизни появилось кое-что поважнее этой безделушки. Окусава вновь чувствует необычайное тепло, а в груди опять что-то колотится и трепыхается, словно птица, запертая в клетке. Щёки снова становятся красноватыми, когда девушка наконец осмеливается спросить: — И что же? Тут уже Хагуми и Кокоро, заметив, что начинается что-то интересное, не выдерживают и открывают уши, навострив их так, как они только могли. — Если быть точной, то не "что", а "кто", — улыбнулась Каору, подмигнув, — У меня наконец появился тот человек, с которым я могу быть откровенна. И этот человек ты, Мисаки. Мысли принцессы спутались, она совсем не понимала, что с ней. За всё это время, проведённое вместе с пиратами, девушка уже успела испытать много разных чувств, прежде ей незнакомых. Это и свобода, и восторг с восхищением, и… Это странное тепло, словно обволакивающее всё тело и прожигающее щёки. — Ох, признаюсь, я польщена, — скромно ответила Окусава, смущённо улыбаясь, — Но я вовсе не заслуживаю всей этой похвалы… — Почему же? — с недоумением спросил капитан, — Ещё как заслуживаешь. До сих пор я не встретила ни одного человека, способного понимать меня так же, как ты. — Но в этом нет моей заслуги, я ведь просто… — не договаривает Мисаки, так как Каору вдруг ещё больше к ней приблизилась и приставила свой указательный палец к губам девушки, тем самым вынудив ту замолкнуть. — Тс-с. Прошу, не спорь со мной. Для меня ты всегда будешь особенным человеком. Щёки принцессы снова пылают, а капитан, видя это, лишь улыбается, в то время как Кокоро и Хагуми начинают перешёптываться. «Йо-хо-хо, да у них любовь!» — воодушевлённо заявила рыжая, — «Знала я, что наш капитан неравнодушен к этой девчонке!». «Если честно, я тоже предполагала, что между ними что-то есть», — призналась дозорная, не без радости наблюдая за влюблёнными. «Вот что, мы должны свести их вместе!» — твёрдо решила Хагуми, — «Мы должны постараться! Ради капитана!».