«Ваше Высочество, вы живы!» — восклицала служанка, увидев свою госпожу. — «Вы не представляете, как переживал ваш отец! Он день и ночь глаз своих не смыкал: всё ждал вестей от вас!». Мисаки лишь молчаливо кивала, думая совсем о другом. И мисс Вуд была крайне обеспокоена такой скудной реакцией принцессы.
— Ваше Высочество, что-то не так?.. — осторожно спросила та, достав из кармашка позолоченный ключик и открыв им дверь в покои.
— Нет, всё прекрасно. — непринуждённо ответила девушка, холодным взором окинув свою комнату. Ну вот, она снова здесь. Снова среди изобилия разноцветных и блестящих тканей, из которых были сделаны шторы, среди зеркал и обставленных украшениями полок. Но всё это больше не имело значения. — Мне просто нужно побыть одной.
— Но Его Величество приказал мне умыть и переодеть вас к завтраку, — возразила служанка, — ну же, это не займёт много времени!
Окусава знает, что всё это — ложь. Такие приготовления занимали минимум два часа, и после всего этого принцесса жутко уставала, была неспособна заниматься другими вещами, ведь, как мы знаем, корсет затягивали весьма туго, из-за чего становилось трудно дышать и начинала кружиться голова. Однако Мисаки не могла возразить: всё-таки, она должна была поговорить со своим отцом, а без затейливой причёски и нарядного платья тот вряд ли согласился бы на это.
Было тяжело, но она знала, что должна сказать ему. Сказать, что не сможет выйти за принца Оливера, хоть это и было очень рискованным. Каору обещала вернуться, но нельзя же сидеть сложа руки, когда под угрозой твоя свобода? «О чём я думаю?» — с некой досадой мысленно произнесла Окусава. — «О том, что он поймёт меня?». Как ни странно, на это она и надеялась.
Принцесса не знала, почему ей вдруг захотелось рассказать это. Она прекрасно помнила отношение своего отца к браку: тот отступать был не намерен, считая, что союз двух королевств — обязательный период в жизни его дочери. Однако… Он волновался за неё. Тревожился и не спал ночами, как говорила ей мисс Вуд. Он ценил её. И отказывался терять её вновь.
Так может, отец всё-таки попытается понять девушку? Раз дочь так важна ему, почему бы и не прислушаться к ней?
Приняв ванну, позволив служанке заплести тёмные густые волосы в собранный пучок и выбрать из многочисленных платьев лишь одно, Мисаки наконец была готова. Считанные секунды оставались до того, как она войдёт в зал. Сердце колотилось. Принцесса не знает, что говорить. Пути назад после её признания уже не будет, верно? Отец воспримет её как безбожницу и предательницу их народа? Кто знает. О последствиях и думать не хотелось.
Но Окусава должна была сделать хоть что-то, чтобы её свадьба не состоялась или, на худой конец, была перенесена. Что, если Каору по каким-то причинам не сможет вернуться раньше, и девушка навсегда будет скованна узами брака?
— Ну же, проходи и садись, милая. — добродушно позвал её отец, отчего Мисаки всё же решилась и заняла место рядом с ним.
— Отец, я… — не успевает промолвить, а точнее — промямлить, принцесса.
— Боже мой, я и боюсь представить, что только делали с тобой эти пираты! — вновь воскликнул король, к сожалению или к счастью, не услышав бормотания дочери. — Небось взаперти держали и голодом морили! Хорошо, что ты уже здесь! Кушай, кушай, милая, не стесняйся!
Девушка неуверенно взяла в руки столовые приборы. Есть совсем не хотелось. Однако ей всё же нужно было позавтракать, дабы весь последующий день её смогли держать ноги.
— Как же ты там жила, дорогая? — всё же спросил отец, невзирая на свои предыдущие возгласы.
— Хо-… Кхм, не так уж и плохо, как могло показаться. — нашлась Окусава, нервничая всё сильнее.
— Ну слава богу! Эти бандиты ещё ответят за свои поступки! — пригрозил король, отчего на душе стало ещё тягостнее. — Ничего, милая, скоро жизнь войдёт в своё русло, и всё встанет на свои места. Уже завтра мы отправимся в Осмург под охраной двух суден, а через день тебя будет ожидать замужество!
Мисаки даже приборы от неожиданности уронила на пол. Она знала, что они вновь отправятся в то несчастное королевство, но не догадывалась, что всё это произойдёт так скоро. И так быстро.
— Уже завтра?.. — переспросила разбитая принцесса, наконец подняв глаза на отца.
— Да-да, завтра! А ты этому не рада? Говорят, что твой жених невероятно красив!
И зачем ей нужен этот жених? Разве он может умело ходить под парусом, часами напролёт рассказывать захватывающие истории, дарить поцелуи, от которых голова идёт кругом? Да даже если так, сердце девушки уже заняла разбойница, имя которой девушка боялась произнести в присутствии отца.
Окусава думала, что пропала: за неё опять всё решили. Резко встав из-за стола, тем самым вводя короля в недоумение, бледная, словно кукла, девушка проговорила:
— Н-нет, всё в порядке. Пожалуй, я поем позже.
***
Одно мгновение — и дочери за столом больше не было. Отец лишь сидел, уставившись в одну точку, и чувствуя что-то смешанное. С одной стороны, он совершенно не понимал причины такого странного поведения принцессы, а с другой — волновался, что пираты до ужаса запугали её. Или же произошло что-то другое?
— Ваше Величество, вы меня звали? — после долгого и опустошающего, нежели приносящего удовольствие завтрака, вошёл Стефан.
— Да, — кивнул король, жестом приглашая капитана сесть рядом, — хотел спросить, где вам удалось отыскать разбойников.
— Вблизи Дангдора, Ваше Величество, — отчеканил тот, — мы наткнулись на них, когда уже не было надежды, что найдём хоть судёнышко. Похоже, они сами искали нас.
— Вам известно, куда поплыли пираты дальше?
— Нет, Ваше Величество.
Отец тяжело вздохнул, откинувшись на спинку кресла и закрыв глаза ладонью. Что же ему теперь делать? Никакой информации об этих бандитах больше не было: те исчезли так же быстро и незаметно, как и появились. От них остался лишь один след — невыносимо бледная от страха кожа принцессы.
— Моя дочь неспокойна, — наконец произнёс король, уже и сам не зная, чего добивается подобным разговором, — она словно избегает меня.
— Таковы женщины, — пожал плечами Стефан, — их разве что чёрт поймёт. Может, грядущая свадьба на неё так повлияла. Мне, например, сегодня утром тоже досталось. Правда, я сам был тогда виноват…
Капитан, словив себя на мысли, что болтнул лишнего, тут же замолк. А вот правитель тотчас оживился.
— Досталось?.. А ну, говори, коль начал.
— Да, понимаете ли… — замялся тот, подбирая слова, дабы его проступок был не так страшен. — Хотел зайти к ней в каюту и объявить, что мы уже прибыли, а она сказала, что там был сквозняк, и она не услышала, как я стучал, вот и… Забранила.
— Сквозняк? — с негодованием переспросил король. — Уж не знаю, правда это или нет, но я бы точно не стал верить в эту чушь. Видимо, неспроста я тревожился за неё... Я должен поговорить с ней.
— Может, лучше оставить Её Высочество одну?.. — вдруг предложил Стефан. — Вряд ли она сейчас будет настроена на разговор.
***
А Мисаки заперлась в своей комнате и отчаянно рухнула на постель, кое-как сдерживая подступающие слёзы. Но сделать этого ей всё же не удалось, и принцесса начала часто всхлипывать, выкрикивая какие-то бранные слова. Ей до ужаса не хотелось выходить замуж, чтобы вспоминать о Каору, как о своей первой и несчастной любви. А все во дворце говорят только об этом, как будто думают о выборе самой девушки в последнюю очередь!
Впрочем, принцесса вскоре заснула. И никто не решался войти в её покои: с самого утра та была не в себе. Быть может, и впрямь дать ей отдохнуть после пребывания в плену у пиратов?
Проснулась Окусава лишь под вечер. На улице уже зажглись огни, а прохожих становилось всё меньше и меньше. «Такими способами я ничего не решу», — тяжело вздохнула Мисаки, сонно потирая глаза. Но что она может сделать? Нельзя же просто сидеть и ждать чуда.
С трудом поднявшись с кровати, принцесса выглянула на улицу через окно. Ни единой души. Создавалось впечатление, будто бы она проснулась в совершенно другом месте, где не было ни отца, ни надоедливой служанки, ни капитана Стефана. Внезапно девушку посетила одна мысль. Конечно, её идея была рискованна и опасна, но… Как там говорят пираты? «Кто не рискует, тот не пьёт»?
— Если кто-то узнает об этом, меня точно будут держать здесь под замком… — бормотала Окусава, тем не менее сдирая простынь с постели и туго связывая её с занавесками.
