***
Много раз капитан плевался, когда его разбойники вытворяли какую-нибудь глупость, много ругался, называя их идиотами и бестолочами, иногда даже угрожал тем, что, как только ему представится возможность, он обязательно наберёт себе команду получше. Но в глубине души всё равно осознавал, что ни за что бы не сделал этого. За все те годы, проведённые вместе, пираты привязались друг к другу, даже несмотря на то, что сантименты — не их дело. Те, кто плохо ладил и частенько ссорился между собой, всё равно находили общий язык и научились быть терпеливее, а те, кто и так смог быстро сдружиться, теперь стали неразлучны. В общем, все они готовы были встать за кого-то из них горой в трудную минуту. Вот только на настоящих разбойников, о которых слагали песни и рассказывали легенды, они совсем не походили. Скорее на каких-то королевских шутов. Впрочем, вряд ли в этом можно было их винить: как говорилось ранее, большая часть экипажа в прошлом была самыми обычными людьми, а некоторые и вовсе остерегались пиратов и всё, что с ними связано. И все эти нынешние бандиты становились бандитами по разным причинам. Так, Хагуми присоединилась к разбойникам из-за того, что хотела помочь своему отцу с финансами, а Кокоро ступила на борт пиратского корабля по причине банальной скуки и жажды приключений. И вскоре этой команде «неудачников», как порой называла их Каору, всё же удалось прославиться: частые нападения на судна давали о себе знать. Многие жители начали рассказывать истории о кровожадных пиратах, плавающих по морям и океанам. Правда, на деле эти кровожадные пираты так и оставались простыми недотёпами. Но, быть может, оно и к лучшему?***
После того, как все детали плана были обсуждены и продуманы, корабль разбойников двинулся в путь, взяв курс на Осмург. Команда Лисы уже была в предвкушении предстоящей взбучки, которая в данных обстоятельствах не могла не состояться. А Каору лишь молилась за то, чтобы её возлюбленная не обвенчалась раньше времени и смогла дождаться пиратов. Тишина. Слышно лишь то, как водяная гладь ударяется о борт судна и как тихо дует ветер. Капитан безуспешно всматривается вдаль, желая увидеть хоть что-то, что могло бы походить на очертания берега. И пусть этим делом должна заниматься Кокоро, сейчас для Каору это не имеет значения: всё равно она не может найти себе места. И вслед за тем, как по телу девушки пробежали мурашки, а сама она тут же сорвалась с места, послышался возглас дозорной: — Земля! В тот момент весь экипаж мигом оживился. Одни начали заранее готовиться к действиям, другие же вновь стали обсуждать между собой подробности плана. Казалось, вся команда была сосредоточена, как никогда, что в очередной раз удивило капитана. Впрочем, радоваться ещё рано: они даже не высадились на берег, что уж говорить об успешном возвращении принцессы. — Капитан, — раздался голос рыжеволосой разбойницы, — вам следует привести себя в порядок перед тем, как мы прибудем в Осмург. — Я и так в полном порядке, Хагуми, — возразила Каору, хоть это было вовсе не так, — тебе не за чем волноваться. — Но вы только посмотрите на себя! У вас не волосы, а водоросли какие-то! — возмутилась девчонка, уперев руки в бока. — Как вы в таком виде принцессе покажетесь?! — Хагуми дело говорит! — тут же поддержала Кокоро, которая была готова ввязаться во что угодно, если туда влезла рыжая. — Мы не сойдём с этого судна, пока вы не будете выглядеть подобающе! — Ладно, — тяжело вздохнув, согласилась Каору. Всё-таки, она и правда перестала следить за собой с тех пор, как Мисаки покинула борт корабля. — Только быстро. — Ура-а! — хлопнули в ладоши разбойницы. — Не будем терять время!***
Каору кое-как воздержалась от того, чтобы не выбежать на палубу: ей очень хотелось проверить, сколько ещё осталось плыть до берега. Однако девушка терпеливо сидела перед треснувшим зеркалом, в то время как вокруг неё суетились разбойницы. «И напоследок», — торжественно произнесла блондинка, достав откуда-то чистую одежду, которую капитан обычно надевал в честь какого-то особенного повода, — «вы давно так не наряжались». «Вам очень идёт», — бодро закивала Хагуми, — «особенно ваша новая причёска». Разбойница вновь взглянула в зеркало: матросы сделали ей высокий хвост, оставив лишь несколько прядей, красиво спадавших на лицо. Всё же, в этот раз она и правда не зря доверилась этим двум. «Спасибо», — едва заметно улыбнувшись, поблагодарила Каору, — «надеюсь, принцесса оценит это». — Непременно оценит! — согласилась рыжеволосая разбойница. — При таком раскладе она точно согласится на свадьбу! Вы ведь будете делать ей предложение? Щёки капитана сильно порозовели после этих слов. Он как-то даже и не думал жениться на возлюбленной. Впрочем, разве свадьба — самое главное? — Знаешь, Хагуми, я думаю, что лучше будет спросить её саму, хочет ли она жениться. — наконец ответила Каору, всеми силами изображая невозмутимость. — Да и к тому же, это необязательно. Венчание — лишь одна из людских формальностей. — И всё равно я думаю, что она бы не отказалась от женитьбы, — осталась при своём разбойница, после чего все трое наконец вышли на палубу и увидели быстро приближающийся берег.***
А Мисаки в это же время становилось лишь хуже. Вечером вчерашнего дня она кое-как смогла досидеть до конца застолья, а после решила, что так дальше продолжаться не может. «Если пираты не прибудут в Осмург раньше венчания, то можно с уверенностью заявить, что жизнь кончена», — обеспокоенно думала Окусава, решая, что же делать дальше. В конце концов принцесса, собрав всю свою волю в кулак, осмелилась перед сном подойти к своему отцу, дабы наконец признаться ему, так как больше не видела других вариантов. — Дорогая, ты хочешь о чём-то со мной поговорить? — переспросил король, когда они уединились в покоях, выделенных специально для гостей. Здесь было довольно тихо и спокойно, поэтому можно было не волноваться о том, что их могут подслушать. — Да, отец, — кивнула принцесса, слыша, как её сердце забилось в учащённом ритме: девушка не знала, что ей сказать, чтобы начать, однако вскоре слова как-то сами слетели с её уст, — я должна тебе кое в чём признаться. Я не смогу выйти замуж за принца Оливера. — Что?! Но почему?! — от изумления он даже подскочил на месте. — Послушай, доченька, это ведь идеальный жених! В идеальном королевстве! Почему ты отказываешься?! — Потому что тогда я буду несчастна, отец. Ведь моё сердце уже принадлежит другому человеку. Тут король и вовсе замолк. Он никак не рассчитывал на то, что союз между Дангдором и Осмургом может оказаться под угрозой из-за того, что его дочь влюбится в кого-то другого. «Я не ослышался?» — подумал отец, всё это время смотря на Окусаву и ожидая объяснений. — «Моя доченька влюблена?» — Кто он? — наконец угрюмо нарушил молчание король, так как Мисаки, похоже, не собиралась ничего говорить. И её можно было понять: как она скажет о том, что тот, кому принадлежит её сердце, — женщина? К тому же, не просто женщина, а капитан пиратов! — Это… Богатый и состоятельный человек, — решила ответить принцесса, не вдаваясь в подробности, — он обещал мне, что скоро прибудет в Осмург и найдёт меня. А ещё он меня очень любит и готов даже пожертвовать собой ради меня. Отец снова замолчал, задумавшись. Дальнейшая судьба девушки была решена ещё давно, и если сейчас они, сытно поужинав на застолье, резко передумают и заявят, что свадьбы не будет, то ничем хорошим это явно не закончится. Во всяком случае, королева Изабелла будет твёрдо настаивать на своём, желая пропихнуть своего любимого сынишку Оливера в брак. — У тебя ещё есть время передумать, дочь, — наконец сказал король, созерцая роскошные шторы, расшитые золотыми нитями, — если в последний день венчание потерпит крах, королева Осмурга будет в ярости. К тому же, этот союз очень выгоден для нашего королевства. Тебе точно так нужен тот человек? — Нужен! — вдруг вскочила с места Мисаки, щёки которой вспыхнули румянцем от гнева. — Неужели ты не понимаешь?! Этот человек единственный, с кем я могу поговорить обо всём на свете! И я не хочу с ним просто так расставаться! Отец озадаченно потёр подбородок и лоб, тяжко вздохнул, явно не поддерживая эмоциональность и импульсивность принцессы, и уставился куда-то сквозь стены покоев. Ему не хотелось, чтобы такой успешный брак по расчёту вмиг рухнул, однако он и не разделял идеи огорчать дочь. Он помнит её совсем крошкой, с ранних лет, и с тех пор Мисаки имела мало друзей, а позже и вовсе их растеряла, ведь так требовали обстоятельства: у людей королевской крови было множество других дел. И разлучать девушку с единственным, по её мнению, человеку, способному понять её, было дикостью. Возможно, несколькими днями ранее отец бы просто накричал на неё, сказал, что это всё глупости и венчание должно состояться. Но, пережив разлуку с дочерью, увидев, как она была подавлена и безвылазно сидела в спальне, он всё-таки кое-что понял: для него нет и не будет радости, если Мисаки несчастна. — Он точно сможет тебя обеспечить? — недоверчиво спросил король, и в мыслях не представляя того, что этот «он» на самом деле «она». — Да, отец, — кивнула Окусава, в глазах которой загорелся слабый лучик надежды. — В таком случае, если он объявится, я не стану заставлять тебя выходить замуж за принца Осмурга. Но учти, что это решение поведёт за собой множество последствий. Ты точно… — Скоро меня здесь уже не будет, пап, — вдруг перешла на это простое «папа» принцесса, ведь разговаривать с ним так формально, будто они видятся раз в месяц, уже было непринципиально для юной девушки, пообщавшейся с пиратами. В конце концов, эти слова должны быть особо значимыми для них обоих, а потому глупо было бы придерживаться обыденной манере общения. К тому же, король и сам многие формальности не соблюдал. — Поэтому будут у этого решения последствия или нет, я всё равно не узнаю. — Как понять «уже не будет»?! — испуганно вздрогнул отец, едва ли не подавившись. — Ох, я не в том смысле, — оправилась Мисаки, — я думаю, что тот человек заберёт меня с собой, и мы будем жить отдельно. Поэтому, знаешь… Мне хотелось бы заранее с тобой попрощаться, и… Сказать, что я сильно тебя люблю. «Как странно» — подумала принцесса, — «только вчера я говорила это Каору». Окусава горько улыбнулась, и на её щеках заблестели слёзы, а отец поддался вперёд, обнимая дочь и тоже не сдерживая потока светлых, таких тёплых приятных чувств. Жаль, что они станут для обоих последними.